Он протягивает руку и легко пожимает мне ладонь. Уговариваю себя, что я пьяная и не замечаю, что Лэндон, один из немногих людей, кто действительно верил в мои отношения с Хардином, только что поднял белый флаг. – Завтра мне будет ужасно плохо, – сообщаю, чтобы сменить тему, прежде чем нарушить данное самой себе обещание не плакать. – Да уж, – подтверждает он. – От тебя пахнет, как из винной лавки. – Я встретила подругу Лилиан, она угостила меня виски. Да, и я танцевала на барной стойке. Он радостно охает. – Не может быть! – Может! Это было очень глупо. Это идея Райли. – Она… интересная, – улыбается Лэндон и, кажется, заметив, что продолжает гладить мою ладонь, отдергивает руку и прячет ее под голову. – Она женский вариант Хардина, – смеюсь я. – Вот как? Неудивительно, что она ее так раздражает, – подхватывает он мой смех. И в этот момент у меня появляется шальная мысль, от которой я поворачиваюсь к двери, ожидая увидеть там Хардина, который с мрачным видом слушает шутливое оскорбление Лэндона. – Благодаря тебе я могу обо всем забыть, – говорю я не подумав. – Ну, я рад. Мой лучший друг улыбается и берет одеяло, лежащее в ногах. Он закрывает нас обоих, и веки мои слипаются. Минута проходит в тишине. В голове крутятся мысли, хотя меня клонит в сон. Дыхание Лэндона выравнивается. С закрытыми глазами представляю себе, что рядом лежит Хардин, иначе мне не успокоиться. Перед тем как наконец провалиться в сон, вижу перед собой злобного Хардина и слышу его оскорбление: «Ты эгоистичная сука». – НЕТ! Рывком просыпаюсь от крика Хардина. Я не сразу вспоминаю, что нахожусь в комнате Лэндона и что Хардин спит в другой комнате один. – Отстань от нее! – эхом разносится по коридору. Выскакиваю из кровати и оказываюсь в дверях, прежде чем эхо успевает замолкнуть. «Ты не можешь отступить, он должен знать, что на этот раз ты настроена серьезно. Ты должна дать ему поскучать по себе». Если я брошусь в его комнату, то я прощу ему все. Я увижу его слабость и страх и скажу ему то, что он хочет услышать, чтобы утешить. Скрепя сердце возвращаюсь к кровати. Опускаю голову на подушку, и тут по дому разносится новое «НЕТ!». – Тесса… Ты… – шепчет Лэндон. – Нет, – отвечаю я срывающимся голосом. Я кусаю край подушки и не сдерживаю собственного обещания – плачу. Не из-за себя, из-за Хардина. Мальчика, не знающего, как вести себя с теми, кто его любит, которому снятся кошмары, когда я не сплю с ним в одной постели, но утверждающего, что не любит меня. Мальчика, которому действительно нужно напомнить, что значит быть одному. Глава 51 Хардин Они не хотят, не желают перестать ее лапать. Его грязные, потные руки хватают ее бедра, она стонет, а второй, схватив ее волосы в кулак, резко запрокидывает голову назад. – Оставьте ее! – пытаюсь крикнуть я, но они меня не слышат. Я пытаюсь пошевелиться, но не могу сдвинуться с места, замираю на лестнице, как тогда, в детстве. Ее серо-голубые глаза распахнуты, в них ужас, она безжизненно смотрит на меня, а на щеке у нее багровеет кровоподтек. – Ты меня не любишь, – шепчет она. С горящим взглядом она протягивает руку и обнимает меня за шею. Что? – Нет, нет! Я люблю тебя, Тесс! – кричу я, но она не слушает. Она качает головой, а один из них хватает ее еще крепче и раздвигает ей ноги. – Нет! – последний раз кричу я, прежде чем она начинает растворяться, исчезать из поля в воздухе. – Ты меня не любишь… Ее глаза полны боли, но я не могу ничего сделать, чтобы помочь ей. – Тесс! Я шарю руками по кровати, пытаясь найти ее. Как только я прикоснусь к ней, паника исчезнет, и вместе с ней пропадут образы проклятых рук, давящих ее шею. Ее здесь нет. Она не вернется. Сажусь, включаю ночник и оглядываю комнату. Мое сердце стучит в груди, как молот, я весь в поту. Легкий стук заставляет меня задержать дыхание, и со скрипом дверь отворяется. Тесса, пожалуйста… – Хардин? – раздается мягкий голос Карен. Твою мать! – Все в порядке, – резко отвечаю я, и она приоткрывает дверь. – Если тебе что-нибудь нужно, ты скажи мне… – Я же сказал, твою мать, что все в порядке! Я смахиваю с тумбочки лампу, и она с отвратительным грохотом хлопается на пол. Карен молча выходит из комнаты, закрыв за собой дверь, и я остаюсь в темноте. Тесса сидит, опустив голову на стол, подложив под нее скрещенные руки. Она все еще в пижаме, ее волосы забраны в пучок на макушке. – Мне нужно принять таблетку тайленола и попить воды, – стонет она. Лэндон сидит рядом с ней и жует кукурузные хлопья. – Я тебе принесу. Как только мы погрузим вещи в машину, то сразу же уедем, хотя Кен еще в постели. Он плохо спал этой ночью, – говорит Карен. Тесса смотрит на нее, но молчит. Я знаю, что она думает о том, слышали ли они, как она кричала, как жалкая сучка. Карен открывает ящик и достает пачку таблеток. Смотрю на них, ожидая, что кто-нибудь из этой троицы обратит на меня внимание. Но никто на меня не смотрит. – Пойду собираться; большое спасибо за тайленол, – мягко говорит Тесса и поднимается. Она быстро запивает таблетку. Когда она ставит стакан обратно на стол, наши взгляды встречаются, но Тесса быстро отворачивается. Всего одна ночь без нее, а я уже так сильно по ней скучаю. Я не могу забыть навязчивые образы из кошмара, особенно когда она равнодушно проходит мимо меня. Никаких признаков того, что мы с ней помиримся. Сон становится реальностью, она уже охладела ко мне. На мгновение застываю, раздумывая, пойти ли за ней, но ноги решают за меня. Поднимаюсь по лестнице, захожу в комнату. Она стоит на коленях возле открытого чемодана. – Как только я все упакую, мы можем ехать, – говорит она, не оборачиваясь. Я киваю, но понимаю, что она не может этого увидеть. – Да, хорошо, – бормочу я. Я не знаю, о чем она думает, что чувствует и что я должен ей сказать. Я, как обычно, стою, как бесчувственный чурбан. – Мне очень жаль, – чересчур громко произношу я. – Я знаю, – быстро отвечает она и, по-прежнему не поворачиваясь ко мне, продолжает складывать свою одежду с пола и из шкафа. – Мне правда очень жаль. Я не хотел этого говорить. – Мне очень нужно, чтобы она посмотрела на меня, чтобы убедиться, что это был всего лишь кошмар.