ГЛАВА 18 С мастером я тоже познакомилась, правда, ближе к вечеру. Он, высокий и сухопарый, чем то напоминающий серого журавля, расхаживал по ангару и что-то бормотал под нос. За мастером следовало трое мальчишек того поганого подросткового возраста, когда они сами себе и окружающим кажутся взрослыми. Мое появление заставило всю четверку замереть. И если мастер только дернул шеей, то мальчишки захихикали… мальчишки… да они выше меня на голову будут. И сила клубится, прямо-таки рвется, не сдерживаемая ограничительными браслетами. Как же… пятнадцать лет разменяли, контроль держат… — Это моя жена, — сказал Мар, окинув взглядом ангар, временно вместивший остатки моста, те, которые удалось демонтировать и извлечь из моря. — Она желает взглянуть… — Потом. — Сейчас, — я не собиралась уступать этому журавлеобразному типу только потому, что у него ученики имелись. У меня, возможно, тоже бы были, останься я при университете. Или не были? Кто пойдет учиться к женщине, будь она хоть трижды талантлива. Сейчас я куда отчетливей понимаю, сколь призрачными были мои шансы задержаться в мире науки. И да, наверное, стоило бы поблагодарить Мара, но… в другой раз. Под настроение. — Мне некогда… — Вы мне и не нужны. Я сама как-нибудь, — я подняла обломок искореженного металла. Надо же, какой ровный разрыв, будто ножом срезали. А ведь я была бы с Маром на том мосту. Если бы задумалась. Если бы… Не стоит. Прошлого не изменить, а в настоящем я вполне себе жива, цела и любопытна. — Ничего не трогайте! — взвизгнул мастер, подскочив на месте. — Эйт Марун, я должен предупредить, что процедура анализа первичных данных требует полной моей сосредоточенности. И я не могу… — Просто не обращайте на нее внимания, — посоветовал Мар, трусливо отступая к двери. — А еще… я распорядился. Теперь ваши занятия будет посещать и моя дочь. О… а это мастеру понравилось еще меньше, чем мое присутствие в святая святых. Ишь ты… — Не вижу в этом необходимости. — Девочке интересно, — сказала я, присаживаясь еще у одного осколка. Массивный. Тяжелый. С одной стороны успел покрыться тонкой пленкой коррозии, с другой — сияет. Это часть поручня? Опоры? Интересно, у них вообще исходный чертеж имеется? — Девочка может найти себе другое занятие… более подобающее ее полу. Конечно. Музицирование. И ничего, если слуха нет, это не важно, главное, чтобы приличия соблюдены были. — Она уже нашла. И вообще, Мар, если этот не согласен, найди другого мастера. Мало ли их… развелось. А вот мост воссоздать стоило бы, хотя бы затем, чтобы понять, откуда началось разрушение. То есть я помню, и Этна записала, но… одно дело память моя, и другое — металла. Вдруг да повезет найти… что-нибудь? Пока сама не знаю, что именно. Этна свистнула, правда, услышала ее лишь я. Ага… ей бы остаться в тихом уголке, а уже ночью, когда люди спят… Этне сон не нужен, а запаса в кристаллах хватит на несколько дней, даже если не пополнять. Тем более что поле здесь насыщенное, в нем кристаллы будут частично самовосстанавливаться. — Мало, — Мар пнул железяку, которая отозвалась глухим гулом, а следом загудела и гора, наваленная посреди ангара. И почти уже бывший муж благоразумно отступил к двери. Нет, спроси, я бы могла ответить, что гул этот происходит в результате небольшой цепной реакции, которая началась, когда он собственным полем потревожил остатки энергетического контура, и стало быть, части моста все еще реагируют на Мара. — Я заявляю… — Заткнитесь, — сказала я, присаживаясь. Я положила обе руки на перекрученную трубу, из которой торчали остатки стальных канатов. — Мар, а пни эту штуку еще разок… вот так… Труба мелко дрожала. — И еще… Дрожь стала ощутимей, а в куче что-то да заскрежетало, и сама куча зашевелилась. В какой-то момент мне даже почудилось, что она вот-вот осядет, поползет, накрывая и мастера, и учеников, и меня с Марой грудой железного хлама. Острого железного хлама. И Мар, кажется, тоже что-то такое ощутил… — Что… — Она по-прежнему на тебя реагирует. Какое цепкое проклятие… — Мы имеем дело со структурной аномалией, — сквозь зубы процедил мастер. — И будьте так любезны… — А мне казалось, что вы еще данные не собрали. Первичный осмотр проводите… — На предмет поиска структурной аномалии. — То есть диагноз уже поставлен? Я взяла кусок оплавленного листа и поднесла его к Мару. Лист задрожал. А муж попятился… вот же, когда-то он казался мне храбрым человеком. — Я с ней позанимаюсь, если хочешь, — я отложила лист. — Аномалии не обладают памятью. А вот проклятие… получив внешнюю энергетическую подпитку… Мой голос был прерван, когда кривая арматурина сорвалась-таки с горы железа, чтобы рухнуть на пол. — Не исчезают, но напротив, множатся и цепляются за любой более-менее подходящий носитель. И весьма странно, что мастер немалых регалий — а другому не дали бы разрешение обзавестись учениками — этого не знает. Или… знает? Если бы Мара не стало… Несчастный случай. Структурная аномалия, о чем имеется соответствующее заключение… чужаков к острову не допустят, а вот свои… свои, они всякими бывают. — Хочу, — Мар попятился к двери. — И… если займешься не только Рутой. Буду благодарен. Он помолчал и добавил: — Действительно буду благодарен… Хотелось бы верить. Впрочем… я присела и постучала пальцем по полу, позволяя Этне перебраться под гору. Сдается, тихой темной ночью мы узнаем куда больше, нежели днем. И мастер, вновь дернув шеей, сухо произнес: — Надеюсь, эйт Ильдис, вы понимаете, почему не стоит так уж доверять доводам дилетантов… иногда остаточные следы и вправду могут казаться более структурированными, нежели они есть на самом деле. Но увидите, что постепенно, по мере развеивания силы, так называемое проклятие сойдет на нет… — Если только так называемое. — А потому просто прошу вас дать мне сделать свою работу… Возражать я не стала, тем более что Этна нашла себе тихий угол. Потом вернусь. Ночью… темной-темной ночью. Я не удержалась и хихикнула. Кто бы мог подумать… жизнь за пределами Ольса и вправду куда как интересна. За ней было интересно наблюдать. Издали. Маленькая пичуга изменилась. Нет, она не постарела, напротив, время будто обошло ее стороной. А веснушек вот прибавилось. Или Кирису только кажется так?