Низзя! Пешком туда и обратно будут ходить мои работники. Под присмотром конвоиров. А если я пойду пешком вместе с ними, это… Народ не поймет. Пришлось поскрипеть зубами и сесть за расчеты. Купить лошадь, содержать лошадь, купить бричку, содержать бричку… Да, я надеюсь, никто не думает, что ее можно просто бросить во дворе? За ней ухаживать тоже надо. Колеса, ободья, рессоры, внутренности… Короче, вариант тот же, что и с машиной. Купить ты ее можешь. Но оплати то, се, пятое и десятое. И вложи в нее еще. И… Есть варианты, при которых вкладывать не надо. Не мои. У меня каждая копейка на счету, а я тут несколько сотен рублей выкину? Считай, просто так? Да еще добавлять буду? Жаба категорически взвыла, напоминая, что понты не просто дорогое удовольствие. Их еще и подтверждать надо. А то смешно иногда выглядит. Для примера. Был у меня еще в том мире знакомый. Машина – «лексус», я ж, мол, не лох какой, на «жигулях» ездить. Часы в половину цены машины, шмотки «от-кутюр», визгу, писку… Посадили через два года. За воровство и систематическую неуплату кредитов. Ну и? Стоило оно того? Два года пальцы гнуть и десять лет нары задом полировать? Здесь и сейчас я мещанка. Из не слишком богатых. И так высовываюсь, честно говоря, и так могу огрести… Вот ведь беда. Попасть в другой мир можно, а вот мозги, опыт – все это никуда не девается. И надо вести себя очень тихо, чтобы не натворить бед. Но… Не получается. Цепляется все одно за другое, наращивается, как снежный ком, а мне только и остается катиться вместе с ним, втягивая голову, чтобы не расшибить. Справлюсь. Но без брички все равно обойдется. Это как с машиной – иногда проще такси нанять, пусть даже на постоянной основе, или договориться с кем-нибудь… Вот! Семейный совет состоял из нас пятерых. Мамаша еще шила рукавицы, поэтому я, Ваня, Арина, Петя. Ну и до кучи мелкий гад. – Итак. У кого можно нанять бричку? – Я у соседа спрашивал, – буркнул Ваня. – А если на постоянной основе? – На постоянной? Это как? Ребята уже привыкли к моим оговоркам и не стеснялись переспрашивать. Повезло мне и еще в одном. Мамаша об их образовании не заботилась вообще. Сами понимаете, четырехлетка хоть и обязательная, но с оговоркой. Можно запихнуть человека в школу, нельзя заставить его учиться. Там прогулял, здесь не пришел, тут не выучил – и выходит из школы баран с аттестатом. Так с Синютиными примерно и вышло. Аришке – той ничего не надо, даже грамоты, ни к чему она бабе. Петя урвал кое-что у священника, хоть буквы с цифрами знал, да и Ваня его учил. Сам Ваня был определен отцом в школу и даже закончил первые четыре класса. Читать, писать, считать умел, хотя и не идеально. Здесь большевиков ведь не было, и их упрощенки – тоже. Когда все «яти» и «еры» повыкидывали и орфографию упростили. Здесь сложнее. Я решила, как будет чуть полегче, обязательно устрою малявок обратно учиться. Но в силу своей неграмотности они и не подозревали, что с моей речью что-то не так. Незнакомые слова? Так это ИМ незнакомые, они неграмотные. А не так, чтобы в принципе что-то новое. – Мне нужно, чтобы каждое утро меня отвозили в лощинку, каждый вечер забирали, – проговорила я. Конвой там или еще что… Без хозяйского глаза дело не пойдет. Это истина из моего прошлого. Тебе нужно? Отрывай попу и делай. Или приглядывай, или работай ручками. Строить сарай я не могу. Но приглядывать буду. Благо в деревне выросла. А деревенские дети много чего знают. Ту же курицу могу и зарубить, и ощипать, и опалить, и приготовить. А подруга у меня была, в институте познакомились, так она со мной в деревню на каникулах съездила. Первый раз в жизни корову увидела. Ага, в восемнадцать лет. И доить попробовала, и в шоке была. А уж парное молоко ее вообще свалило. Потом она долго допытывалась, что с ним надо сделать, чтобы оно стало как в магазине. Как строят сараи и что нужно мне – я знаю. Осталось организовать процесс, но первый месяц я в лощине буду и дневать, и ночевать. И это кстати. Магию-то никуда не денешь, а мне над семенами серьезно поколдовать нужно. Ну, это я так называю для ясности. Колдовства тут особого нет. Мне надо проверить семена, отобрать все самые лучшие и стимулировать их. Не знаю, как с этим справлялся Мичурин, но если есть магия… Тут главное – грань не перейти. Не сделать из растения чудовище. Как из человека, к примеру, высоколобого умника или безмозглого качка. Просто… естественный отбор и минимум улучшений. Чуть больше устойчивости к морозам, чуть больше сил, может, чуть более быстрое созревание, чуть крупнее или вкуснее плоды и ягоды, они ведь выращиваются с разными целями, и, главное – закрепление положительных признаков в последующих поколениях. В природу нельзя лезть тупо, нельзя играть с механизмами, которые старше тебя и совершеннее, которых ты не поймешь. Даже если кажешься себе очень умной, не стоит забывать, что учатся всю жизнь. Но немного помочь, на своем уровне разумения, – да. Магия не всемогущий бог, а всего лишь чуть более сложный инструмент, чем электронный микроскоп. Разобраться, поддержать, подтолкнуть… Это я могу. Только вот на одном зерне будет незаметно. А если на десятке? Сотне? А ведь мне тысячи нужны, мне тысячами сажать… Даже не мне, тем же работникам. И сажать, и поливать, и прочее… Заметят? Стопроцентно! Этого допускать вообще-то нельзя, но, по счастью, за городом у меня есть два бонуса. Первый – расстояние. Можно орать «спасите-помогите», хоть в голос, хоть как, но услышат тебя те, кто рядом. А не те, кто за пять километров от тебя. Это первое. И второе. Фон самой лощинки. Своего рода «естественная магическая радиация». Ее уже обследовали, уже признали годной для дела, но фон-то остался! На него тоже можно многое списать. Что я и сделаю. Почему у вас капуста растет в два раза быстрее? Никак не могу знать, главное, что съедобна. Да-с… Инерция мышления есть и в этом мире, сразу лощинку обследовать от и до не бросятся, а потом… Потом будет уже поздно ловить меня за руку. Но вернемся к нашим бананам. Бричка и лошадь. – Так сможет сосед меня возить? – Поговорить надо, – вздохнул Ваня. – Сама понимаешь, мама… Я понимала. Ох уж мне эти тонкие, чувствительные натуры с трепетной душой. С кем хочешь переругаются от избытка чувств. Или так подгадят, что потом век не расхлебаешь. – Как соседа-то зовут? – Поликарп Петрович. Я вздохнула и отправилась к плите. Соседи, да… А в гости идти надо с чем-то вроде пирога. Этакий символ мира. Шарлотку, что ли, опять испечь? Так и сделаю. * * * К соседу-то я шла более-менее спокойная. А вот домой возвращалась не в лучшем настроении. Мамаш-ш-ш-ша! Ох, попадись мне сейчас эта паразитка, сколько б пинков я ей отвесила! От души да по заднице! Это ж надо так подгадить? Сосед оказался человеком приличным. А его жена в обмен на рецепт поделилась со мной сплетнями. Если вкратце… Моих, то есть Машиных, деда с бабкой тут все знали. Как крепких и хороших хозяев. Старшую дочь уважали – хорошая девка выросла. Младшую… Ну, дура, но, может, муж ума вложит? Через задние ворота? Не вложил. Как сам помер, так маман к родителям и вернулась. Пока они живы были, хвоста она не поднимала. Но как померли… Маман начала активно устраивать личную жизнь. Нет, ничего в этом плохого вроде бы не было, но только с первого взгляда. Искала-то она не хорошего отца детям, а лично для себя! Вот и попадались одни «Карпушеньки». Кто пил, кто гулял, кто орал, кто дрался… В результате соседи поделились на две части. Одна, получше, к которой и Поликарп Петрович относился, искренне жалела детей. Дети-то не виноваты… Ну, подкармливали кое-как, помогали… Потому и Ваня пару раз за лошадью обращался. Вторая часть, побольше количеством, искренне считала, что в коровью лепешку вступишь – ноги не отмоешь. И гоняла ссаной тряпкой и мамашу, и ее отпрысков. Потому-то к нам и никто не приходил. Кому ж охота нарываться лишний раз? Уши продавать? Сплетни собирать?