И в храм. * * * Куда я идти боялась, так это туда. А надо. Даже не так. Придется… Но страшно было до такой степени, что хоть ты иди лопухи осваивай! Общественных-то туалетов здесь до сих пор нет… Может, устроить? Интересно, а это будет считаться делом, достойным настоящей леди? С одной стороны, деньги не пахнут, с другой – забота о чистоте и здоровье нации, с третьей… Все равно позавидуют и обгадят. Не люди такие, жизнь такая. Так что к храму я подходила с дрожащими коленками. Страшновато. Арина мрачно тащилась следом, несла мою сумку со всяким барахлом… Ладно! Рано или поздно это надо сделать! – Жди меня здесь. – А мне с тобой не надо? – Хочешь – зайди, помолись, – кивнула я, доставая из сумки легкую газовую ткань и накидывая на голову. Белую, ничего лучше в лавке просто не нашлось. Подозреваю, изначально это было или шарфом, или шлейфом, а потом в силу обстоятельств кусок ткани переделали в платок. Получилось неплохо. – А мне и голову покрыть нечем… – Тогда точно жди здесь, – отмахнулась я. И пошла вперед. Двери храма послушно открылись передо мной. Вовремя я. Служба уже закончилась, поп еще не удрал… Недолго думая я подошла к нему. – Благословите, батюшка. Руки сами собой сложились в нужный жест, правая поверх левой, голова склонилась. – Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, – рука попа легла на мои пальцы. Я молилась, чтобы ребенок его не цапнул, но малыш вовсе не ощущал опасности. Не задыхался, не нервничал, не переживал… Ему было все равно, церковь вокруг или чисто поле. Мне – тоже. Интересно, это потому, что Христу тысяча с хвостиком лет, а полозам намного больше? Вполне возможно. Я коснулась губами надушенной кисти. Ладно, в каждом домике свои гомики. Переживу. И посмотрела на попа. Ритуал был свершен, батюшка смотрел на меня. Был он молод, лет тридцати, русоволос, сильно напоминал лицом орла, а бородой – козла. Есть такие люди, симпатичные, но борода им решительно не идет, хоть ты что делай. – Что привело тебя в храм, отроковица божья? Я улыбнулась. – Батюшка… Эм-м-м? – Николай. – Отец Николай, я решила богоугодное дело сделать. – Какое же, отроковица божья? – Покупаю Туманную Лощинку, распахиваю ее под огород, буду овощи выращивать. Взгляд у попа был откровенно непонимающим. Ну да, а добро-то в чем. И… Что покупаешь?.. – Туманную Лощинку? – Да, батюшка. – Да ты знаешь ли, отроковица, сколько людей там смерть приняло? Я тряхнула головой. – Знаю. Но я и сама знак получила… Ангельский. – Вот как? – Отец Николай, если вы мне минут десять уделите…. Естественно, уделит. Любопытство у священников орган не последний. Иногда даже первый на очереди. Меня провели в комнатку, сильно напоминающую кабинет, предложили присаживаться, правда, угощать не захотели, но я и не настаивала. – Я там была на днях. Приехала посмотреть… Я местная, но уезжала. Многое поменялось. Я думала, подойдет Лощинка под мои цели или нет, и услышала плач. – Вот как? Я коснулась детской головки ласкающим жестом. – Какая-то сволочь… Простите, батюшка… Бросила там малыша. Батюшка кивнул. Мол, не извиняйся, чадо, и так ясно, что сволочь в данном случае не ругательство, а точная характеристика. Я развела руками, мол, сами понимаете. – Если уж чадо невинное выжило, значит, и нам можно. Логика хромала, но я, во-первых, женщина, а во-вторых, в церкви. Какая им еще логика нужна? У нас половина Библии вся в знамениях. Мало ли, что туда идти не надо? Есть знамение? Топай и побеждай! – А от меня-то что надо, отроковица? – Батюшка, освятить бы Лощинку? – Гхм… Рисковать своей бесценной шкуркой попу явно не хотелось. Я заулыбалась. – Я бы уж в долгу не осталась. Да и вы нечистое место превратите в… Богоугодное. – Так и хотелось сказать «в свежевычищенное». Прикусила язык. – Если получится. – Как же может не получиться? Дело-то благое! Как-как… Каком! Это настолько явственно читалось на моське попа, что я едва не фыркнула. – Батюшка, хотите – мы с вами сейчас съездим? – Нет, сейчас не хочу. Завтра если только… Ты когда хочешь ее освятить? Я подумала. Завтра мне разговаривать с баронессой Ахтырской, послезавтра пойду оформлять землю… Дня через три в самый раз было бы? Так я попу и сказала.