* * * Сделать из рукавов халата подобие носков, надеть ботинки, завернуться в плащ… Все было проделано достаточно быстро, и Андрей Васильевич повел меня вглубь парка. – Там в заборе дыра. Для контрабанды. Я кивнула и послушно последовала за ним. Ожидала подвоха, но все было тихо. Мы спокойно вышли с территории больницы, хотя и через дыру в заборе, мы спокойно пошли по ночным улицам. Андрей Васильевич предложил мне руку, и я взяла его под локоть. Попробовала посмотреть своим «взглядом». М-да. Человека окружает как облако аура. У кого ярче, у кого бледнее, этакое размытое цветовое образование. У Андрея Васильевича были только жалкие лохмотья. Магия или болезнь, не знаю, как это правильно назвать, но его просто разъедала черная гадкая клякса. И прикоснуться к ней было опасно. Я отчетливо понимала это. Вот видишь ты капкан. Ясно же – не трогай. Опасно. Так и тут. Не с моим опытом, не с моими знаниями. Вот так. Другой мир, магия, а медицина и тут бессильна. И почему так несправедливо? Какая-то сволочь, типа того же Демидова, живет, об асфальт не расшибешь, а хороший человек… Промысел Божий неисповедим? Или, как говорил один мой знакомый священник еще в той жизни, почему сволочи живут дольше? Им шанс дают раскаяться. Чтобы осознали и не губили себя… Что-то я сомневалась в большом числе раскаявшихся, ну и фиг с ним. Не до теологии… * * * Ночные улицы Москвы казались темными и таинственными. Из подворотен показывались тени, но Андрей Васильевич уверенно шел вперед. Да, одна я бы тут со страху описалась. А с ним и спокойно, и не страшно… Вот и несколько извозчиков. Андрей Васильевич оглядел их, выбрал одного и подошел к пролетке. Постучал костяшками пальцев по лакированному боку. – Ась? – встрепенулся водитель кобылы. – До вокзала нас довези, любезнейший. – Двугривенный, барин. – И пятачка тебе хватит. – Мне-то да, так лошадке ж тоже надо, – ухмыльнулся «Ванька». Андрей Васильевич улыбнулся. – Ладно. Тебе пятачок да лошадке гривенник. – Эх, вы и черта уговорите, барин. Андрей Васильевич подсадил меня в пролетку, потом сел сам. Извозчик свистнул, щелкнул кнутом, но лошадку, кстати, не ударил. – Эх, пошла, Манька! Лошадь двинулась мерным спокойным шагом. Я посмотрела на Андрея Васильевича, но тот показал кивком на извозчика и покачал головой, прикладывая палец к губам. Поняла. Все, что здесь будет сказано, будет растрезвонено по всей столице. Помолчим. Ехали мы минут двадцать неспешным шагом. Пару раз навстречу показывались другие экипажи. Пролетка с пьяным господином, карета, потом еще одна… Я молчала. Молчал и ротмистр, сжимая мою ладонь в своих руках. Нет, никакой влюбленности, ничего такого. Просто чувства мужчины, который волнуется за близкую женщину. Вот и все. Вокзал… * * * Громадное здание. Часы, башня, большие двери. Мраморная лестница, львы на постаментах, освещенные окна… Только вот мы идем мимо. Я с удивлением поглядела на ротмистра. – Андрей Васильевич? – Вам туда нельзя, Мария. – Почему? – Из-за моих коллег. И у вас нет документов. Я вздохнула. – Да уж. Но я попробую решить эту проблему. Я пока плохо представляла, как именно, но… Кто знает? Что у нас, в моргах неопознанных трупов не бывает? И нельзя найти тех, кто документами торгует? И труп, который выдадут за княжну Горскую, и бумаги у кого-нибудь позаимствовать… Может, и не слишком хорошо, зато жива останусь. – Я бы помог, но на это нужно несколько дней, – развел руками Андрей Васильевич. – Вы уже помогли мне больше, чем родной отец. Ответом мне стала грустная улыбка. – Идемте, Мария. Несколько поездов, я такие только в старых фильмах видела. Еще в черно-белых… Только эти еще более древние, немного непривычной формы… Хорошо хоть не дилижансы. И на том спасибо… По какому признаку Андрей Васильевич выбрал тот поезд – я не знаю. И проводника – тоже. Но его взгляд упал на продувного мужчину лет сорока, полненького, с округлым пузиком, и между ними завязался оживленный разговор. Я в нем понимала в лучшем случае одно слово из трех. Прислушивалась, но… Жаргон какой-то? Да, наверное. Мужчины разговаривали, я поглядывала по сторонам. Вагоны, вагоны… Люди садятся в вагоны, люди провожают друг друга… Последние вагоны явно с каким-то грузом, это понятно даже мне. Они закрытые, при них охрана… Это хорошо. Спокойнее ехать будет.