— Почему именно она? Ты ведь не знаешь, кто из этих тварей погубил Теобальда. Как раз-таки знает. Смотрит этой твари прямо в глаза. — Но она их предводительница. Их будущее, — не растерялась её величество. — Жаль, Редфрит не разобрался с Дикой ещё тогда на охоте, да и имел глупость с ней сблизиться. Эта Арайна опасна, поэтому от неё первой нужно избавиться. Мильдгита улыбалась всё шире. Уверена, каждое слово королевы звучало для неё райской музыкой. Даниэла играла на отлично, а теперь настало время выхода другой Даниэлы. Что ж, удачи мне! Подхватив юбки своего «призрачного» одеяния, я скользнула к беседке , но надолго возле неё не задержалась. Лишь мелькнула демонстративно, чтобы меня увидели, и поспешила к «лебедям». — Эй! — бросила мне вслед ведьма. Замедлив шаг, я на миг обернулась, а удостоверившись, что Мильдгита клюнула, понеслась к калитке. Позади продолжали звучать голоса чародеек. — Куда это ты сорвалась? Мы не договорили! — возмущалась её величество. — Потом! — гаркнула змея-колдунья и бросилась по моему следу. Фантальм отстала, сделав вид, что не собирается играть в догонялки. А вот Мильдгита, наоборот, вела себя как настоящая гончая. Ослеплённая ненавистью, одолевавшим её безумием, издавала нечленораздельные звуки, похожие на рычание зверя, и не сбавляла скорости. Надеюсь, Даниэла не сильно расслабилась, потому что у меня нет ни малейшего желания снова оставаться один на один с этой гарпией. Оказавшись за стенами замка, я помчалась к деревьям, тёмной громадой возвышавшимся под звёздным небом. Прохладный ночной воздух обжигал лёгкие, ветер бросал в лицо пряди, заставлял льнуть к ногам юбку. Наверное, я была сейчас такого же цвета, что и моя одежда. Такая же белая… В голове шумело не то от страха, не то от адреналина. Я больше не оглядывалась, но каждой клеточкой своего тела ощущала настигавшую меня ведьму. Видно, судьба у меня такая — служить наживкой. Будем считать это генеральной репетицией перед тесным и обстоятельным знакомством с господином не-Дрыхнущим. Не знаю, сколько так летела, чувствуя себя птицей, вырвавшейся из клетки. Когда вдалеке сквозь листву стало пробиваться тусклое свечение, едва не заплакала от счастья. Последний отрезок этого сумасшедшего забега пронеслась торпедой, так, что едва не врезалась в призрачно мерцающую завесу. Справилась! Сумела! Памятник себе, что ли, поставить… За храбрость. А заодно и за сумасбродство. Главное, чтобы не стал посмертным. Потому что когда Редфрит узнает о моём ночном приключении… Закончить мысль я не успела, отвлечённая показавшейся из чащи взмыленной Гитой. Волосы растрёпаны, лицо искажено в гримасе ярости. Сейчас Мильдгита очень походила на матёрого хищника, готового растерзать загнанную добычу. — Кто ты?! — яростно рыкнула она. — Недоубитая тобой пришлая. Или ты всерьёз решила, что гналась за глюком? Не уверена, что она поняла фразу про глюки, да ей это было и не нужно. Глухо зарычав, Мильдгита бросилась на меня. Я прытко отскочила, и терявшиеся в траве камни ярко вспыхнули, стоило королевской ведьме угодить в образованный ими круг. Выражение лица Мильдгиты надо было видеть… А может, лучше, не надо. Оно было настолько безумным, что мне стало жутко. Куда там заключённым, одержимым древним духом. По сравнению с колдуньей они все казались милашками. Мамочки! Чародейка рванулась ко мне, но ловушка, к счастью, не позволила ей вырваться за пределы круга. Взвыв, она повторила попытку, и тут, к моему великому облегчению, наконец подоспела Даниэла. — Ты не спешила, — буркнула я, продолжая с опаской поглядывать на беснующуюся чародейку. Кошмар, а не ведьма. — Что здесь происходит? Выпусти меня немедленно! — выкрикнула она, обращаясь к Фантальм, и даже додумалась пригрозить: — Когда Редфрит узнает… — О чём? О том, что ты убила его лучшего друга, чтобы начать войну? — Даниэла ухмыльнулась. — Серьёзно хочешь ему об этом рассказать? А может, горишь желанием признаться, что отравила его любимую женщину? Опять же, чтобы начать никому не нужную бойню. Ну же, почему вдруг притихла? Хочешь, чтобы сюда позвали его величество? Мне вот интересно, какой приговор он тебе вынесет и сколько на твою долю выпадет пыток. Камни продолжали гореть, и с каждой секундой становились всё ярче, вытягивая из Мильдгиты магию, делая её слабой. Даниэла вплотную подошла к незримой черте. Казалось, ещё немного, и окажется по одну с чародейкой сторону. — Когда узнала, что это ты его убила, первым желанием было разорвать тебя на части. Так ведь ты поступила с Теобальдом. Но, — Фантальм посмотрела в мою сторону, — я решила исправиться. Стать лучше, светлее. Вот, беру пример с Даниэлы. А потому не стану марать об тебя руки. — Отпустишь? — Мильдгита криво ухмыльнулась и презрительно сплюнула. Её величество покачала головой: — Нет, вот глупеть точно не собираюсь. — И что же ты тогда со мной сделаешь? За убийство своего любимого Тео? — Мильдгита прикрыла глаза (слабость явно давала о себе знать), а потом продолжила с издевательской улыбкой: — Знаешь что? Мне понравилось его убивать. Одно из самых моих приятных воспоминаний… Обычно в стрессовых ситуациях я теряюсь, но в этот раз среагировала быстро. Успела схватить Даниэлу за руку и оттащить от круга прежде, чем она в него вступила, чтобы всё-таки разорвать сумасшедшую. — Не надо, — вцепилась в неё мёртвой хваткой. — Пожалуйста. Она ведь этого и добивается. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Даниэла дёрнулась, но всё-таки справилась со своими эмоциями. Заговорила спокойно и ровно, лишь продолжала сжимать в кулаки пальцы. — Всей своей сутью ты ненавидишь Средиземье и, по-моему, будет справедливо, если именно там закончишь свою никчёмную жизнь. Не успела она договорить, как земля тревожно дрогнула. Жалобно зашумели деревья. А он пунктуальный. Фантальм улыбнулась: — Есть у нас с Даниэлой общий знакомый. Любитель похлёбок. Ты с ним с минуту на минуту встретишься. Надеюсь, тебе у него понравится. А уж он тебе точно рад будет. — Пойдём. — Я взяла Даниэлу за руку и потянула к терявшейся во тьме тропе. Не сразу, но она отвернулась от Мильдгиты. Пошла за мной следом под аккомпанемент из яростных проклятий ведьмы и гулких шагов Гхара. Глава 25 Утром меня сначала крепко обняли, прижав к своей горячей королевской груди. Потом поцеловали в щёчку, демонстративно так потёрлись носом об уголок рта, после чего зашептали на ухо: — Куда ты ходила ночью? Я просыпался — тебя рядом не было. И всё очарование момента сразу исчезло. Демоны. Сев на постели, я исподлобья взглянула на мужа своей тёзки и своего вроде как жениха. Хотя официально я всё ещё помолвлена с посланником и… Ой, ладно. — Я сейчас тебе кое-что расскажу. Только ты сильно не нервничай, хорошо? — Даниэла… И как он умудряется казаться одновременно таким грозным и сексуальным? Так, Даня, не отвлекайся. — Обещаю, с сегодняшнего дня, вот прямо с этой секунды, я стану послушной девочкой. Честное-пречестное. Галеано тяжело вздохнул, я бы даже сказала, безнадёжно. Наверное, втайне жалеет, что ему досталась такая бедовая половинка. — И что же на этот раз натворила моя «послушная» девочка? Зажмурившись (на всякий случай), на выдохе проговорила: — Поквиталась с Мильдгитой. И прежде чем Редфрит успел вставить хотя бы слово, рассказала ему о кознях вероломной колдуньи. Трудно описать словами эмоции, что отражались у него на лице во время моего монолога. Было всякое… И наверное, Гите крупно повезло, что мы отдали её Гхару, а не сдали Галеано. Можно сказать, сделали ведьме одолжение.