— Может, не стоит? Двусмысленная какая-то отговорка. — Очень даже стоит! Тамара присела на подлокотник кресла и прижала ладонь… Ну, вы сами понимаете, к какой части тела маркиза. — Неужели вам не хочется?.. Как это ни прискорбно, маркизу действительно не хотелось. Во всяком случае, на ощупь никаких признаков хотения не чувствовалось. Тогда Тамара, которая стремилась добиться своего уже чисто из принципа, принялась расстегивать мелкие пуговки на бархатных штанах своего работодателя. Потом пришлось сражаться с пуговками на нижнем белье. Маркиз наблюдал за действиями Тамары с интересом, но не вмешивался. В конечном итоге на свет показался тот орган, к которому пришлось пробиваться сквозь слой тонкой шелковой ткани. Вполне симпатичный орган — элегантный и изящный как сам маркиз. Можно даже сказать стройный, хотя такое определение почему-то редко употребляется в этом контексте. Кстати говоря, маркиз оказался не настолько равнодушен, как показалось Тамаре сперва, на ощупь. Кое-какая реакция наблюдалась, надо было ее только усилить. Тамарины пальчики с энтузиазмом принялись за дело. Нет, не могло случиться, чтобы она оказалась неспособной возбудить мужчину. Даже такого созерцателя, как маркиз. Всего-то четверть часа усиленной работы с ее стороны, потом несколько возбуждающих движений язычком, и Тамарины старания завершились успехом. Изящный член оживился и встал. Это был почти что триумф. Вдвоем с маркизом Тамара переместилась на диванчик. Узковатый, видимо, не рассчитанный на такое продолжение сеансов раздевания, однако выбирать не приходилось. Так уж получилось, что маркиз оказался внизу, а торжествующая Тамара насадилась на его член. Женщина тоже вполне способна задавать ритм. Что ж, роль всадницы Тамаре нравилась. В целом, все прошло неплохо. Партнер, кажется, тоже был доволен. Потом Тамара с удовлетворенным видом вытянулась на теле маркиза, диванчик не позволял устроиться повольготней. Она провела указательным пальчиком по груди работодателя. — Вот видите, было очень мило. — Действительно, мило, — согласился маркиз. — Почему бы не заняться этим завтра? Только уже на кровати, в спальне? — Завтра? Я бы попросил вас отложить этот волнительный момент на некоторое время. — Тогда хотя бы два-три раза в неделю… — В неделю?! Маркиз едва не сорвался с дивана. — Нет, это слишком уж часто. Впрочем, я готов пойти вам навстречу, моя милая. Например, один раз в две недели. Глава 14 Тамара с утра скучала в своей комнате. Устроилась в кресле, поставила ноги на скамеечку и вяло ковырялась в вязании. От госпожи Эледьменции осталась в наследство целая корзинка, наполненная клубками, мотками золотых нитей и прочим подобным добром. Тамара постаралась вспомнить давние попытки бабушки привить ей любовь к рукоделию… Все равно больше заняться было нечем. Однако дело застопорилось, петли и столбики с накидом путались и перемешивались, получалась скорее пародия на салфетку, чем нормальная салфетка. Тамара с досадой бросила начатое вязание вместе с крючком в корзинку. Теперь понятно, почему предыдущая экономка удрала из замка. Правда, удрала в монастырь, но мало ли какие здесь монастыри встречаются, может, именно этот с развлекательным уклоном. Говорят, некоторые женщины созревают для секса лишь к сорока годам. А как быть, если женщина давным-давно созрела, но секса в ближайшее время не предвидится? Хорошо, когда у тебя не много темперамента или совсем его нет. Сидеть бы сейчас в роскошно обставленной комнате, заниматься изящным рукоделием и радоваться… Работать не надо, живешь на всем готовом, наряжаешься как картинка, окружающие относятся к тебе с почтением. Чего еще надо? А вот не сидится и не радуется. С тех пор, как Тамара водворилась в замке маркиза, прошло пять дней. Сеансы стриптиза продолжались, маркиз был неизменно вежлив и мил, но раскрутить его на более тесный контакт не удавалось. Он, вроде бы обещал один раз в две недели… До этого срока еще далеко. Да и вряд ли стоит ожидать нечто яркое и продолжительное. Тамара поневоле возвращалась к недавним воспоминаниям. Ох уж этот граф, раздразнил ее, буквально за пару суток приучил к сладким и пряным блюдам, а теперь она снова на голодном пайке. Если бы у Тамары оказались под рукой не крючок с нитками, а бумага и карандаш, она бы непременно набросала такую вот сравнительную табличку: граф Кьянофорр маркиз Дюшенбрасс Возраст 35–37 лет 40–42 (предположительно) (предположительно) Семейное положение женат вдовец Материальное положение отличное отличное Характер так себе почти идеальный Отношение к женщинам потребительское восторженное Количество и состояние 3 шт., всегда в боевой 1 шт., требуется длительная половых членов готовности подготовка, срабатывает не всегда Другие особенности аллергия на бергамот созерцательный темперамент Вообще-то по большинству пунктов маркиз не только не уступал, но даже имел преимущества. Однако предпоследний пункт все перевешивал… И тут в комнате появился легкий на помине маркиз. — К сожалению, мне придется на некоторое время вас покинуть. Говорят, граф Кьянофорр болен. Я, как добрый сосед, должен его навестить. — Что с ним? — Не знаю точно. Кучер по дороге от кого-то услышал новость, рассказал повару, а тот дворецкому. — Я поеду с вами, — заявила Тамара. — Что вы, моя дорогая! Это сочтут не совсем приличным. Вы ведь родственница управляющего графа, а не его самого. Оставайтесь дома и постарайтесь не скучать. Загляните пока в библиотеку, там найдется множество увлекательных книг, — маркиз игриво улыбнулся. — Потом перескажете мне какую-нибудь историю своими словами. Маркиз удалился, а Тамара мстительно подумала по поводу графа: "Излишества до добра не доводят. Перетрудился в постели со своей рыжей бестией! Это ведь никакого здоровья не хватит." Она последовала совету маркиза и направилась в библиотеку, которая находилась поблизости от столовой. Просторное помещение, с высокими арочными окнами, все уставленное застекленными книжными шкафами… Целое книгохранилище, укомплектованное под завязку. Тут наверняка чего только не было… Тамара предполагала, что, не зная языка, не сумеет даже разобраться, что где стоит. Однако оказалось, что и письменным языком она владеет. Прямо загадка, как это происходило. Буквы, отдаленно напоминавшие греческие (из глубин памяти одновременно всплыли картинка из учебника истории и этикетка с бутылки оливкового масла), неким непостижимым образом Тамаре были понятны. Она прошлась вдоль ряда шкафов. Толстые философские трактаты, исторические сочинения… Вскоре набрела на низкий инкрустированный столик у окна, где было разложено несколько томов. Кажется, художественная литература… Да уж, художественная! А сколько подробнейших иллюстраций о похождениях страстных пастухов, пастушек и прочих любвеобильных персонажей! Откровенно, даже чересчур откровенно… Можно не сомневаться, именно эти истории маркиз имел в виду. Тамара погрузилась в объятия мягкого кресла и с головой ушла в чтение и созерцание… ****** Маркиз вернулся довольно поздно, сразу же велел накрывать стол для вечернего чая. — Ну, как там дела? — осведомилась Тамара, усевшись на свое уже ставшее привычным место за столом. — Ах, даже не спрашивайте, дорогая! Такие неприятности… И маркиз немедленно начал рассказывать: — Граф возвращался с охоты, было жарко. И он не нашел ничего лучше, как броситься в озеро на границе своих владений. Надо вам сказать, что в озеро впадают холодные ключи, вода ледяная в любое время года. Я никогда не понимал эти крайности — сначала бешеные скачки на бешеных лошадях, потом долгие заплывы в ледяной воде. Что тут хорошего и полезного? В чем состоит удовольствие? Если уж настолько хочется острых ощущений, можно обратиться к великолепным, потрясающим душу произведениям литературы и искусства. Жаль, вы еще не слышали увертюру к «Обретенному таланту». Вот где подлинная страсть и… — Так что же граф? — перебила Тамара. — Наплавался и в мокрой одежде вернулся в замок. А наутро — жар и бред. Граф меня даже не узнал, находился в беспамятстве. Впрочем, врач надеется, что серьезной опасности нет. Организм у графа крепкий, все обойдется. Вообразите, под дверью спальни сидела какая-то рыжеволосая девушка и рыдала в три ручья. Кажется, хорошенькая, хотя у нее все лицо распухло от слез. Зато графиня держится достойно и мужественно, как всегда. Не устаю ею восхищаться. Изумительная женщина! Поделилась со мной своими недавними астрономическими наблюдениями. Графиня проверяет теорию старинного звездочета. Сейчас как раз наступил сезон, когда описанные им созвездия видны особенно четко… «Вот гадина! — подумала Тамара. — Астрономша! Только рада будет, если муж умрет. У него наверняка воспаление легких или пневмония. Медицина тут, конечно, на средневековом уровне. Что же делать?» В ее чашку, на поверхности которой плавали ароматные цветочные лепестки, упала слезинка, потом вторая, потом следующая. В общем, понятно, находись Тамара в замке Кьянофорров, сидела бы рядышком с Зэллой, и соперницы быстро помирились бы на почве общей беды. — Я поеду его навестить, — всхлипнула Тамара. Маркиз удивленно поднял брови. — Ни в коем случае! Что вам там делать? Лучше расскажите, как вам понравилась моя библиотека. Я собирал ее долго и с любовью… После чая Тамара незаметно выскользнула в сад через заднюю дверь. План у нее имелся, но довольно сбивчивый. Перебраться через ограду, а потом пойти пешком по той же дороге, по которой она приехала в замок маркиза. Направление она, как ей показалось, запомнила. Расстояние все же было не огромное. Если попадется по пути какая-нибудь повозка или карета — можно попросить подвезти. Чем расплатиться, если потребуется? Например, подаренными маркизом миленькими сережками, которые как раз висели у нее в ушах. Тамара осторожно поставила ногу на горизонтальную перекладину решетки, уцепилась за витой прут, перебралась на кованый завиток, изображавший вытянутый лист какой-то лианы… Послышался тихий мелодичный звон… Она еще не успела перебраться выше, как появился высокий широкоплечий лакей. Будто из-под земли вырос. Он почтительно произнес: — Госпожа Тамара, к вечеру в саду становится прохладно и сыро. Господин маркиз приказал проводить вас в комнаты… Глава 15 Через три дня пришла весточка, что графу гораздо лучше, и он уже встает с постели. На радостях Тамара закатила маркизу фееричный стриптиз. Невидимые музыканты каким-то образом уловили ее настрой и аккомпанировали с таким пылом и жаром, что Тамара завелась еще больше. Маркиз, разумеется, был в восторге, однако время от времени на его лице читалось некое сомнение, переходящее в испуг. Да и не зря он опасался. Тамаре хотелось обнять весь земной шар, но поскольку под рукой имелся лишь маркиз Дюшенбрас, то основной удар достался ему. Тамара уже не держала на маркиза зла и охотно простила, что в течение трех дней оставалась в замке почти пленницей. Конечно, формально об этом даже речи не было. Но стоило попробовать высунуться за ограду, как рядом сразу оказывался кто-нибудь из прислуги или сам маркиз. Видимо все же не хотел, выпускать за пределы замка. Или желал соблюдать приличия. Да какое теперь уже это имело значение, раз все обошлось? Даже стало приятно, что маркиз проявил некие поползновения на ревность. Тамара лихо спрыгнула со своего пьедестала в нише и двинулась на маркиза. Тот пытался обратить дело в шутку, но остановить энергичную новую экономку не удалось. Граф наверняка бы развеселился, узнав какие хлопоты доставило его выздоровление соседу. Маркиз попятился к двери, да только где уж там было ускользнуть… Тамара совершенно забыла, что за пределами ниши, музыканты ее увидят. Да еще и в таком соблазнительном виде. Когда опомнилась, было уже поздно. Впрочем, музыканты тут же скромно удалились. Между прочим, зря. Могли бы поддержать своего господина и повелителя. А так ему пришлось отдуваться в одиночку, оставшись наедине с Тамарой.