— Ось полетела, — кучер выдал универсальную фразу, актуальную во все эпохи. — И что теперь прикажешь делать? Он пожал плечами: — Поломка серьезная, одному мне не справиться. Придется послать за помощью на тот постоялый двор, куда мы ехали. — То есть ты хочешь послать туда меня или госпожу Тамару? — саркастически осведомился Шермэль. Кучер не уловил сарказма и ответил: — Если распрячь одну из лошадей, то до постоялого двора можно доскакать к вечеру. — Хорошо, распрягай, я постараюсь обернуться побыстрее. — А как же я? — воскликнула Тамара. — Не хочу до вечера сидеть тут в лесу на опрокинутой карете. — Вы можете поехать со мной на второй лошади, если вам так угодно. — Я не умею ездить верхом. — Тогда поедем вдвоем на одной лошади. Тамара призадумалась. Ей всегда нравилось наблюдать, как романтические героини фильмов вместе со своими пылкими возлюбленными скачут вдвоем на горячем коне по залитому солнцем лугу. — Я согласна! Итак, лошадь распрягли. Потом Шермэль долго и терпеливо пытался подсадить Тамару. К сожалению, врожденного таланта к верховой езде у Тамары не обнаружилось, это был явно не ее конек. После множества неудачных попыток в дело вмешался кучер, который сперва лишь флегматично наблюдал за происходящим. Шермэль вскочил на спину лошади, а кучер обхватил Тамару мощными ручищами и все-таки сумел закинуть на лошадь. «Не так уж и сложно было научиться», — подумала Тамара. И вспомнила об оставленной в карете сумке с письмом маркиза. Не хотелось бы бросать это послание на произвол судьбы. — Погодите, я сейчас только сумку в карете найду… — Не надо! Кучер сам отыскал сумку и повесил на плечо всадницы. Теперь можно было отправляться. — Держитесь за меня крепче, — предупредил Шермэль. Не было необходимости в предупреждениях, Тамара и без того вцепилась в Шермэля мертвой хваткой. Ведь едва лошадь тронулась с места, стало очень-очень страшно. Расстояние до земли казалось внушительным, а риск упасть вполне реальным. Однако потихоньку дело наладилось. Потерпевшая крушение карета осталась позади, а ее пассажиры продолжили путь на относительно приличной скорости. Когда Шермэль убедился, что Тамара держится действительно крепко и уже не так боится упасть, он постепенно заставил лошадь двигаться попроворнее. Собственно говоря, конная прогулка стала довольно приятной. Они уже преодолели большое расстояние, когда освоившаяся на лошади Тамара заметила, какая тонкая талия у всадника, за которого она держалась. Да и вообще… День клонился к закату, в придорожных кустах щебетали птички, сладкое томление возродилось. Все благие мысли по поводу высокоморального поведения можно было отложить на потом. Например, на завтра. А пока… Тамара коснулась щекой плеча Шермэля. И тут неизвестно откуда донеслись громкие мужские голоса: — Стой! — Стоять, то хуже будет! — Держите их!!! Треск ломающихся веток, стук копыт… Тамара испуганно обернулась. Сзади по дороге к ним стремительно приближались всадники. Их было много, не меньше десяти человек. Глава 17 Шермэль бросил Тамаре: — Держитесь крепче! И с размаху ударил лошадь хлыстиком. Лошадь заметно ускорилась, однако у преследователей оставался явный перевес в скорости. Погоня продолжалась… Тамара вся сосредоточилась на том, чтобы не соскользнуть на землю. — Остановитесь, кому говорят!!! — звучало уже совсем близко. Тамара рискнула обернуться. Всадники в темном и их лошади казались просто бешеными. Сколько еще минут получится держаться впереди? А что потом?.. Растерзают в клочья? Напуганная преследованием лошадь тоже теперь бежала быстро, почти что летела. Послышался треск ветвей. Похоже, преследователи сменили тактику и рассредоточились. Некоторые из них теперь мчались в просветах между деревьями, намереваясь опередить преследуемых и броситься им наперерез. Так и произошло. Сразу двое всадников выскочили на дорогу впереди лошади Тамары и Шермэля, перегородили путь… Дальше Тамара осознавала все уже довольно смутно. Лошадь грохнулась наземь, а они с Шермэлем куда-то улетели. Точнее, не куда-то, а в придорожные кусты. Именно это их и спасло. Между тем остальные преследователи тоже уже были тут как тут. Один из них, высокий и рыжеволосый, спрыгнул на землю и резким рывком поднял Тамару, схватив ее за куртку. — Что, зря удирали? От герцога Ахершмайса еще никто не убегал! А вот, собственно, и сам герцог Ахер… ну и так далее. Можно было с первого взгляда определить, кто тут главный, по осанке, самоуверенному виду и надменности. По этим трем свойствам герцог ничуть не уступал графу Кьянофорру. И по внешности тоже. Вот почему практически все мужчины в этом странном королевстве — красавцы, как на подбор? Словно нарочно так получалось, дабы подорвать остатки моральных принципов нашей незадачливой современницы. Тамара с испугом (и одновременно с восторгом) уставилась на статного всадника. Казалось бы, не очень подходящая ситуация для сладкого томления, однако оно было уже близко. — Обыщи его сумку, — приказал герцог рыжему. Тот без лишних церемоний схватил сумку, которая до сих пор висела на плече Тамары, вытащил оттуда изящный надушенный конверт с письмом маркиза, надорвал, быстро пробежал глазами. Потом извлек на свет несколько сложенных пополам листов с описаниями узоров вышивки. — Какие-то закорючки… Нет, это точно не гонец вашего мятежного дядюшки. — Ты уверен? — Взгляните сами. Рыжий помахал в воздухе обнаруженными документами. Герцог недовольно сказал: — Какая досада. Зря гнались через весь лес. — Обознались, с кем не бывает. Кстати говоря, лошадь, которая вовсе не пострадала, под шумок встала на ноги. Это было достаточно резвое и выносливое существо. Однако всю свою сознательную жизнь лошадь мирно ходила в упряжке. Прежде ей никогда не доводилось принимать участие в сумасшедших гонках и впутываться в рискованные приключения вместе со своими владельцами. Подобный образ жизни был ей не по душе. Она легко сообразила, что лучше всего сейчас покинуть опасное место, пока не приключилось чего-нибудь похуже. Встряхнула головой и беспрепятственно отправилась назад, туда, где оставались ее давняя четвероногая приятельница, перевернутая карета и кучер. Лошадь никто не остановил, всем было не до нее. Рыжий присмотрелся к Тамаре и воскликнул: — Да это же баба! Только зачем-то напялила на себя костюм пажа. — Почему сразу «баба»?! — возмутилась Тамара, смекнувшая, что головокружительная погоня была всего лишь недоразумением, и ее жизни вроде бы ничего не грозит — Какое хамство! Выбирай выражения! Какая еще «баба»? «Женщина» или даже «девушка»! — Да мне без разницы, — отозвался рыжий хам. — Чего здесь зря время терять, — безо всякого интереса сказал герцог. — Оставь ее. Мы возвращаемся. Вот этот план Тамаре совершенно не понравился. — А… ты разве не возьмешь меня в пленницы и не обесчестишь? Герцог окинул ее скептическим взглядом. — Извини, ты не в моем вкусе. Задница у тебя неплохая, но грудь все портит. Тамара зависла в полном недоумении. Она совершенно не могла понять, каким образом грудь третьего (почти третьего) размера может что-либо испортить. А тут еще рыжий ляпнул: — Кстати, их ведь двое было на лошади. Где еще один… или одна? Он нырнул в кусты, вытащил и поставил на ноги Шермэля, которому при падении досталось больше, чем Тамаре, и он только сейчас начал приходить в себя. При виде золотоволосого юнца герцог моментально сменил настрой. Он соскочил с лошади и перехватил Шермэля у рыжего, отступившего на пару шагов. — Вы только посмотрите, какая прелесть! Послышалось одобрительное бормотание. Спутники герцога явно разделяли его мнение. — Мы, оказывается, совсем не зря потратили время на погоню, — продолжил герцог и прямо-таки впился взглядом в лицо Шермэля. Бывают же такие пронзительные и жаркие взгляды… Во всяком случае, на Шермэля взгляд подействовал со страшной силой. Невезучий секретарь ахнул и пошатнулся. Герцог успел его подхватить. Получилось очень эффектно, будто поддержка в бальных танцах или танцах на льду. Правда, вместо партнерши оказался партнер. Но какая уж теперь разница, откровенно говоря? — Бедному мальчику дурно, — объявил герцог. — Надо срочно уложить его в постель! С помощью остальных герцог и Шермэль быстро оказались на лошади. Герцог одной рукой бережно прижал к груди полубесчувственное тело. В другую руку взял повод лошади. — Возвращаемся в замок! — Погодите-погодите! — вмешался все тот же неугомонный рыжий. — А с бабой-то что делать? Как-то неблагородно бросать ее одну в глухом лесу. Да еще и на ночь глядя. — Ну, отведи ее на кухню, там ей самое место. Пускай посуду моет.