– Не дурак! Не было этого ничего, мы же сразу на улицу вышли! Мой "дознаватель", сгорбившись и как-то сразу постарев, сидит на стуле около стены. Судя по звуку затихающих шагов, отсюда только что кого-то ещё вывели. Фиг с ними, мне они все равнофиолетовы. – Ну, привет… – опускаюсь я на стул напротив. – Ничего мне сказать не хочешь? – Вы посидите тут пока, – бросает сопровождающий. – А я до сортира отлучусь. Ненадолго… Он проверяет наручники у задержанного и выходит за дверь. – Чего тебе надо? – неприязненно спрашивает "дознаватель". – Твой верх пока – радуйся, что легко отделался! А морда-то у него опухшая, видать, тяжко перемена обстановки далась. – Ты у нас такой дурак по субботам, али как? – цитирую я ему Леонида Филатова. Не, не врубается… – Всё ваши неприятности, родной, именно с меня и начались. Надеюсь, что на тебе и твоих товарищах это не остановится. Твои, так сказать, "сменщики" немало были поражены тем фактом, что все разговоры, которые они со мною вели, записывались… А вот тут в его глазах вспыхнул даже не просто страх – животный ужас! Ох, стало быть, много чего он там, в своём кабинете, наговорил… – Сколько там лет ты мне пообещал? Хренак! Ничего, и со стулом люди кубарем летают, как оказалось. Добавляю ногой по рёбрам. – Ты ж у нас человек гордый, когда тебе руки крутят не привык… Это ж не подследственного дубинкой охаживать – а тебе, любимому, по харе! Непорядок! Вот, закономерно, и огрёб! И ещё огребёшь! Он уже и дышит-то с трудом. Как-то нехорошо перекосился на один бок…Ничего, могу и довесить для симметрии, сразу не помрёт… – Я не злопамятный – просто от природы злобен. А на память никогда не жаловался. Мне вся ваша кодла – до ноги. Но не ты – здесь вопрос особый! Специально за тобою следить буду, не сомневайся! Колючка на запретке, как кто-то здесь недавно говорил, для порядка. А сквозь неё много чего в обе стороны пройти может – чьи слова? Твои… Я запомнил. И о ч е н ь постараюсь, чтобы м о и приветы – лично для тебя, прошли своевременно. Так что, если ты выйдешь… Не когда – а если! То я тебя там лично встречу. Прямо у ворот. Ставлю стул и, подняв с пола какую-то тряпку, заботливо вытираю грязную морду собеседника. Вот – так уже гораздо лучше. – До потери пульса, как некоторые, не бью. Чтобы ненароком ничего не позабылось. Так что – помни! Всё, сука, помни… – Он же у нас ещё не женат, насколько я слышал? – спрашиваю у провожатого. – Да не успел ещё… всё никак кандидатуру подходящую подобрать не мог. Он же – не абы кто! Не всякая такому человеку подойдёт. Понимать надобно! Один дом чего стоит! Картинка! Ребята с обыска уже вернулись, так только наликом – более лимона баксов нашли. За рубли – так и вообще молчу. Мамашу его, так прямо на пороге чуть удар не хватил, никак в случившееся поверить не могла. Так на "скорой" в больницу и увезли… А уж сколько гадостей она нам пообещать успела… – качает камуфляжный головой. – Ну, вам, поди, чуть не каждый день такое обещают – и что? Живы же! – Да, порою, знаешь, такая злоба душит… Но – терпим! – Так иначе и нельзя. Вы ж на службе, не то, что некоторые… – Думаешь? – с интересом оглядывается он на меня. – Жизнь такая… А где, кстати, у него дом? Утро застало меня уже в пути. После исполнения всех формальностей, подписав кучу протоколов и получив всё изъятое, я прыгнул за руль и только подмигнул на прощание стоп-сигналами. Хороший это, наверное, город… но не мой! Не любят меня тут, всё больше в качестве ходячего кошелька рассматривают. С Оксаной мы не встретились. Но, полагаю, она не сильно на этот счёт переживает – у неё ныне и другие причины для расстройства имеются. Я же просто вычеркну её из памяти. Кстати, дом "дознавателя" сгорел. Хрен его знает, как всё это вышло… но сгорел, буквально, дотла. После того, как в загоревшем доме что-то неслабо ахнуло, прибывшие по вызову пожарные ограничились тем, что постарались не допустить распространения огня на другие дома. А этот… да и пёс бы с ним! Видать, не всё при обыске нашли. – Ты, в общем, губу-то не раскатывай… – Рощин, чуть наклонив голову, просматривает видеозапись моего задержания. – Не только потому, что ты у нас весь такой хороший, да красивый, вся эта буча началась. Он поясняет. Нездоровое шевеление вокруг нашей конторы началось не вчера. Кое-какие неприятные "звоночки" были и раньше. Не просто же так были дооборудованы машины некоторых сотрудников. В том числе – и моя. – Компромат на нас собирали тщательно – и любыми способами. Пробовали агентуру внедрять – и это им удалось. Но после того как агент добросовестно проработал полгода в ремзоне автопарка где-то под Хабаровском, идея эта была признана провальной – и от данного способа отказались. И тут – ты попадаешься на тривиальной разводке! А название нашей конторы всплывает в полицейской сводке. Кое-кто моментально сделал стойку – и в Краснодар вылетел один из твоих "дознавателей", подполковник Власюк. Он, москвич, не местный. Здесь он, как раз и обеспечивал интересы наших недоброжелателей. Вот и решил тебя взять в оборот – прямо на месте. Галина он знал давно, и был в курсе его делишек. Так сказать, он и ему обеспечивал некую "благосклонность" – уже со стороны Москвы. И вот тут пришли в движение некие потайные пружинки… Его-то мы уже знали, так что "внезапный" интерес к задержанию нашего сотрудника был истолкован должным образом. Он поясняет. Здесь сразу совпали интересы разных ведомств. ФСБ давно и тщательно разрабатывало то самое УВД, куда меня и притащили после отделения полиции. И даже кое-какую технику они туда успели запихать. В принципе, материала у них накопилось уже достаточно, и прихлопнуть всю эту братию они могли ещё "вчера". Так что и мнимый "наркоша" тоже возник в моей камере далеко не сам по себе – местные опера считали его своим агентом. И подсадили его ко мне с вполне определённой целью – "дожать" дурака, чтобы он не слишком уж кочевряжился. – Ну, как сам понимаешь, они там много чего считать могли… Потому, кстати, твоя камера и не прослушивалась – смысл в этом какой? И так там свой человек имеется, всё расскажет… – хмыкает генеральный. – А тут – такой нехилый облом получился! "Своим" он оказался не только для них. Ибо статья за всякие там служебные махинации и прочие фокусы – это, конечно, серьёзно. Но если ко всему этому присовокупить ещё и посягательство на некие государственные интересы… то желающих, хоть как-то "впрягаться" за "честных полицейских" нужно будет днём с огнём искать! С вполне предсказуемым результатом. Такой расклад очень даже устраивал и тех, кто стоял за спиною "Фореста" – им даже и высовываться не пришлось! – Так им, что, шпионаж шьют? – А почему бы и нет? Интересанты, как понимаешь, не только здесь сидят… Нам это тоже на руку. Одно дело – чисто "коммерческий" шпионаж – это, типа, "всем понятно"… Где-то даже и объяснимо! Бизнес у нас такой! И совсем другие пляски, когда туда приплетают ещё и конкретную уголовщину, да ещё в таком вот кривом исполнении. То есть, с одной стороны, продажным полицейским довесили ещё и серьёзную статью за шпионаж в чьих-то там интересах. А с другой – неких, типа, "бизнесменов" ухитрились накрепко пристегнуть к банальной уголовщине. Ибо работа в интересах зарубежных партнёров (и пофиг, кто они там такие на самом деле) тут особым грехом не считается. А вот устраивать сотрудникам конкурента такие вот грязные подставы – моветон! – Так что – с о в п а л о это всё… Ну, кому-то больше не повезло, кому-то меньше. А кто и вовсе вовремя смотаться успел. Да и фиг с ним! Ох, лукавит шеф! Фиг с ним, ага… Ничего предсказывать не берусь, но и ничему не буду удивлён! Надо новостные сайты будет внимательнее просматривать, там иногда любопытные сообщения проскальзывают. Но вывод оказался и вовсе неожиданным. – Ты у нас, как это модно говорить, фигура ноне токсичная! И общение с тобою может кое-кому боком вылезти. Да и… – Рощин усмехается. – Гарью от тебя пахнет… А потому меня срочно переводят в наш зарубежный филиал. Так сказать, с глаз долой. – Дела сдать за три дня! – Понял. – Два дня – отдых. И будь готов к отлёту. Надолго… Ну, отдых это дело нетрудное. Хотя, опять же – как посмотреть. Смотался к сестре, заехал к родителям. Договорился о том, что мою квартиру сдадут. Официально, через агентство. Все, какая-никакая, а денежка родителям капать будет… А больше… особо-то и нечего. Со знакомыми, благодаря длительным командировкам, я и так вижусь через год по обещанию. Девушки у меня никакой нет. Так что длительные проводы – это точно не в моём случае. А вот поговорить с Машей Воропаевой не получилось. При всех, разумеется, никакого разговора не выходило. А её сослуживицы, как назло (впрочем, скорее всего, именно по этой причине…) не оставляли мне такой возможности. Когда бы я ни заглядывал к ней в кабинет, на пороге тотчас же возникала одна из её подружек. Сговорились они там все, что ли? Скорее всего, да. Ибо "они" – "белая кость", все сплошь интеллектуалы, Сартра в своё время читали (или, хотя бы, обложку видели…), а мы – презренное быдло, работяги. Не тот, понимаешь ли, контингент! Так вот и не вышло у нас с ней нормального разговора…