Утвердительный кивок. – После этого я выведу танк – и он пройдёт сквозь ваши засады и минные поля. И горе тому, кто не убежит вовремя! Это, – кивает в нашу сторону Штраух, – его экипаж. Русские. Вам надо ещё что-то дополнительно пояснять? Они – проедут где угодно! Невзирая на то, что и кто будет стоять у них на пути! Это прирождённые воины – и не вам преграждать им дорогу! А беспилотники уничтожат ваши лагеря – со всеми кто там сейчас находится. Вы меня поняли?! Да уж… Наши мрачные небритые морды очень даже контрастируют с внешним видом полковника. Однако же, напор у него… – У вас есть три часа на то, чтобы снять мины и отвести людей. Предупреждаю – любая попытка выйти из лагерей – сигнал к немедленной атаке! Время пошло! – Жёстко вы их… – качает головою Ребров, когда мы уже отошли метров на пятьдесят. – А иначе нельзя! – пожимает плечами полковник. – Они давно привыкли к такому образу заработка, если так можно сказать. И то, какими методами с ними борется здешнее правительство…это даже не детский сад! Нельзя зарабатывать на жизнь разбоем! – Что, господин полковник, – вставляю и я свои пять копеек, – всё настолько уже плохо? Помощи ждать неоткуда? Штраух какое-то время молчит, потом нехотя кивает. – Да, подкрепление из центрального офиса не может подойти ранее, чем через несколько дней. Охрану рудника – по вполне понятным соображениям я тоже не стал оповещать. – Ну, да… – соглашается мой товарищ. – Как я понимаю, об этом тотчас же станет известно и нашим… э-э-э… оппонентам. – Какая от них здесь польза? – хмыкает немец. – Охраняют сам рудник – вот и всё, на что они пригодны! А вот встретить в качестве противника нас… подобного сюрприза тут точно никто не ждал! Настолько опасного соперника местные бандиты ещё никогда не имели! После нашего возвращения в лагерь, мы усаживаемся перекусить. – Видишь ли, Артём… – наливает себе горячего чая Ребров. – Про немцев тут ходит совсем уж дурная слава. Мол, жестоки они до невероятности, да и по жизни – те ещё отморозки. – А про нас? – Нас тут знают меньше, всё же СССР сюда не особо-то и нос совал… Всё больше с политиками общались, да со всякими там вождями всевозможных сопротивлений. Народ про то не сильно-то и в курсе был. Но – знают, что с немцами мы дрались жестоко. И по харе им, в итоге, насовали всерьёз. Так что ход полковника, когда он показал, что такие серьёзные воины объединились против кого-то третьего – чрезвычайно сильное заявление. – Скажешь тоже… – И скажу! Тут всю страну переплюнуть можно – а какие здесь разборки идут постоянно? Власть делят, да деньги… Но про то, что немцев многократно больше – это знают многие. И чтобы им по чавке насовать – надобно быть и вовсе запредельным деятелем по местным меркам. С их точки зрения, чем больше страна – тем больше в ней разборок. И ведь в какой-то степени я этих местных парней понимаю… они всё измеряют привычными мерками. По их понятиям, то, что присылает ООН (продовольствие, вещи и медикаменты) – это своеобразная… не смейтесь – дань! Мол, местный главнюк (президент он там, или кто – не так уж и важно) как-то ухитряется нагнуть глупых иноземцев, которые, таким образом, от него и откупаются. Ну, а раз это добро пришло в страну – то вполне логично будет отщипнуть от него кусочек лично для себя. И встретив впервые сопротивление такому простому желанию, местные бандиты были несказанно удивлены! Мол, большие белые дядьки за океаном испугались – а эти ничтожные караванщики никакого уважения и не думают выказывать. Как это?! Нет, то, что караван надо охранять, ни у кого удивления не вызывает. Это же от воров! А мы – мы ни разу не воры, мы честные люди! Нам положено! Поэтому тот факт, что приезжие охранники откровенно забивают болт на все потуги местного населения отжать хоть что-нибудь, изначально вызвал лишь безмерное удивление. Потом – раздражение. А когда охрана всерьёз огрызнулась огнём – ещё и испуг. Да как же так? Так ведь это русские! Они и немцам в своё время по харе насовали! И тут всё, более-менее, стало понятно. Немцев тут знают. Те ещё деятели… и с ними лучше не конфликтовать… А эти – они и немцев в своё время нагнули. Значит – ещё более злобные отморозки. Ну их нафиг… себе дороже станет… И вот тут – эти давние противники вдруг выступили заодно! Во главе колонны идёт русский танк, а по бокам бегут немецкие охранники. Тот ещё сюрреализм… а для просвещённого европейца – вообще немыслимая ситуация! Впрочем, местные лесные сидельцы таких слов отродясь, наверное, не слыхивали. Но последствия этого странного союза – ощутили на своей шее! Самым непосредственным образом ощутили! Прошёл час. Мы поели, осмотрели "Вепря". Ремонтники, надо отдать им должное, всё сделали на совесть – машина вполне могла выехать за ворота уже через десять минут. Проверили мортирки – порядок! Осмотрели и перезарядили пулемёт – можно начинать выдвижение на исходный рубеж. Связываемся со штабом и докладываем о готовности. – Я и не сомневался, – отвечает Штраух. – Жду вас обоих через полчаса. А через час заканчивается срок его ультиматума… Проходя по территории блокпоста, видим, как народ готовится к выходу. Снимают с огневых точек пулемёты, собирают вещи. То есть, прорыв? Отчаянный, без оглядки на всё? Судя по всему, на блоке оставят лишь самый минимум людей, все прочие усилят охрану конвоя. А ведь пройти остаётся не так-то уж и много! Километров тридцать – и вот, выход на шоссе. Там тоже не всё будет просто и легко, но, хотя бы, без этих густых зарослей – намного легче! Около штабного джипа полковника народа немного. Старшие групп уже получили указания и разошлись по местам. Вижу троих парней, сидящих у работающих ноутбуков – операторы дронов, надо полагать. Сам Штраух собран, деловит. Впервые вижу его с автоматом, обычно он ничего, кроме пистолета, не носит. Кстати – старый добрый АКМС! Надо же… – Я привык к нему, – заметив мой взгляд, поясняет Дитмар. – Давно уже… Кстати, у вас личное оружие есть? Переглядываемся. Как-то вот… у нас "Вепрь" имеется… – Понятно, – кивает он. – Хочу сразу сказать, что наши, как вы выразились, оппоненты, не станут делать различия – кто перед ними стоит. Для них мы все – враги, и церемониться ни с кем они не станут. Маркус! Коренастый помощник полковника словно из-под земли вырос – настолько молниеносно он появился рядом. – Выдай им оружие, – кивает на нас Штраух. – И предупреди Джошуа, пусть выпишет соответствующие бумаги. Как закончите весь этот официоз, попрошу прибыть ко мне для инструктажа. Невысокий лейтенант полиции ожидал нас в соседней автомашине. – Попрошу ваши документы, господа… Передаём ему свои паспорта, он кивает и быстро забивает наши данные в свой ноутбук. Какое-то время ждёт… Что-то пискнуло, из портативного принтера выполз листок бумаги. Ещё один… – Так! – удовлетворённо кивает полицейский. – Министерство внутренних дел прислало подтверждение. Попрошу расписаться здесь… Ставим свои подписи на каком-то документе. Если честно, то никто из нас особо в написанное и не вникал. Какая, нафиг, разница? Тут, вполне возможно, что уже через час-другой наш "Вепрь" будет дымить чадным пламенем, а мы станем отстреливаться (из чего, кстати?) до последнего патрона, стремясь подороже продать свою жизнь. Как-то вот не просматривается особо светлого будущего… Полицейский встаёт и одергивает мундир. Поднимаемся и мы. – От лица президента и правительства страны, поздравляю вас с заслуженной наградой! – напыщенно произносит лейтенант. – За мужество, проявленное в защите интересов государства и народа, прошу принять этот скромный знак уважения ваших заслуг! Чего-то я не врубаюсь… А на столике уже появляются две коробки. – Прошу сверить номера и расписаться в получении! В каждой коробке лежит по пистолету. "Глок-19" и два запасных магазина. И разрешение на ношение. Помимо него есть ещё и официальный документ о награждении, составленный на двух языках. Расписываемся. Полицейский, улыбаясь, как на свадьбе, пожимает нам руки. То есть, теперь, как я понимаю, мы имеем вполне официальное разрешение носить с собою эти пистолеты вообще, где угодно? А не только во время сопровождения грузов? Надо будет проконсультироваться на базе… Ага! Ты туда ещё вернись! Автоматы нам выдал помощник полковника после инструктажа. Маркус так прямо и сказал: – "Пистолеты вам от правительства, а вот серьёзное оружие – от полковника". Потом вернёте… если будет, кому… И даже расписаться нигде не попросили. – Number five – "Pilot"! – "Pilot" – here number five! Ready to move. – Get started!