– А чего он так завьючен? Можно подумать, что вот прямо сейчас на войну топает. – Когда он подписывает контракт, то получает всё это снаряжение. Бесплатно. Но, если уйдёт домой, то всё это могут тотчас же спереть! И покупать это придётся уже из своего кармана! Дорого, знаешь ли! – Из казармы, что ли, сопрут? Кто? – Да свои же сослуживцы и утащат… Или даже старшина, не помню как это должность здесь называется. Тут это в порядке вещей! Мол – не будь таким бараном! В этих местах воровство – национальная забава! Всё воруют – и у всех. Армия, полиция… какая, нафиг, разница? Попал на должность – хапай! Потому, что когда твоё начальство в очередной раз побежит в лес, надо будет что-то оставить и семье – ведь никто их кормить не подряжался! – Ну, начальство побежит – да, и фиг с ним! Самому-то чего бежать? Собеседник поясняет. Законы тут не меняются – меняются только те, кто следит за их соблюдением. Но в любом случае, одно правило действует непреложно – сначала надо набить собственный карман! Ну и начальнику положенное отстегнуть – это святое! Зарплату в полиции платят нерегулярно, с большими перерывами, но никто почему-то оттуда не увольняется. Более-менее стабильно выплачивают жалование лишь в армии. Поэтому любая смена власти приводит к тому, что автоматически меняются и местные начальники. Каждый новый президент тащит за собою тех, кто "мужественно" сидел с ним в лесу. И распределяет их на соответствующие должности, чтобы те компенсировали себе испытанные ранее неудобства. Мэр города, начальник полиции… и прочие "хлебные" места – такая практика тут устоялась давным-давно. На низшие посты те пристраивают "соратников" помельче рангом. Так что, даже должность местного "пэпэсника" – тоже, скорее всего, займёт вчерашний "лесовик". Надо же подхарчиться бедному человеку? Соответственно, и "борьба" с лесными сидельцами тут какая-то… словом, странная она… Потому и потери в стычках тут относительно невелики – проще откупиться. Отдал "положенное" – и топай себе мирно. Ага… до следующего "борца"… – Они что-то от вас хотят? – спрашиваю я у полковника. – Ну, я приблизительно могу представить себе список их требований… – пожимает он плечами. – В основном – денег, конечно… Тут все требования примерно одинаковы. Всё и всегда крутится только вокруг одного – кто кому должен заплатить. – За что? – Причины могут быть разными. Неурожай – впрочем, он тут постоянно. У кого-то угнали скот – и им надобно купить новый. Вплоть до того, что не хватает денег на свадьбу – такое тоже приходилось встречать! Да, местные свадьбы – это что-то! Всей деревней способны на ушах стоять – пару-тройку дней, так вообще без проблем! – Могу себе представить, – кивает Николай. – Видели мы местные свадьбы – они даже с проезжающих машин ухитряются по этому поводу дань требовать. – Чего требовать? – удивляется Штраух. – Ну… типа постоянной платы за проезд… – А… – понимающе наклоняет голову тот, – это да, здесь такие требования почти повсеместны. Он заглядывает в опустевшую кружку и ставит её на песок. – Завтра, в девять часов, я жду вас обоих. И ещё… не брейтесь, пожалуйста… – А нас-то он зачем хочет? – спрашиваю я у Реброва, уже устраиваясь поспать. – Переговоры – это ведь не наш хлеб. – Ну, – пожимает плечами мой товарищ, – Штраух, это вообще почти легендарная личность. Умный – не отнять! Раз уж компания вызвала сюда именно его, значит, причины на то имелись очень серьёзные. И просчитывать его вероятные шаги – дело почти бесполезное. Завтра всё и увидим… Утро… Дежурный по штабу приветливо кивает нам и ставит перед каждым из нас, исходящую паром, кружку с кофе. – Герр полковник сейчас подойдёт. Бутерброды? Не отказываемся, у нас как-то не было времени, чтобы перекусить. Умылись, в порядок себя привели – и хорош! Памятуя просьбу полковника, никто из нас двухдневную щетину соскабливать не стал. А горячий кофе поутру – самое то! Только-только успеваем поставить опустевшие кружки, как появляется Штраух. Подтянутый, аккуратный, до синевы выбритый – хоть сейчас на светский приём! Разительный контраст с нашими мрачными физиономиями… – Доброе утро, майне геррен! Вы готовы? – Да. Куда надо ехать? – Никуда – они прибудут к постам. Пешком дойдём… Идти оказалось недалеко – метров пятьсот. Вместе с нами топают два молчаливых телохранителя полковника и худощавый парень с большой сумкой на плече. Это ещё кто такой? Но, раз уж немец его взял на переговоры, то явно не просто так… И переводчик из местных охранников. Парламентёры нас уже ждали. Обшарпанный джип, ещё хранящий на бортах полустершиеся от времени эмблемы местных вооружённых сил – и троё мрачных мужиков. Водителя в машине не видно, стало быть, её вёл кто-то из переговорщиков. В принципе, правильно – мало ли какие тут могут быть разговоры? Зачем посвящать в их тайну простого водилу? – Итак? – останавливается перед троицей Штраух. – Вы хотели меня видеть – я здесь. Кто будет говорить? Полковник говорит по-английски, напрочь игнорируя тот факт, что пришедшие могут его и не понять. Впрочем, на то и переводчик – он быстро поясняет слова немца. Самый невзрачный из троицы что-то быстро выпаливает в ответ. Ага… местная птица-говорун? Или у него попросту язык лучше подвешен? – Вы не можете дальше ехать… Народ возмущён вашим поведением! Мы требуем, чтобы вы прекратили обстрелы! И так, минут на пять. Одно и то же, в различных вариантах. – Я понял! – жестом останавливает переводчика Штраух. – Это всё? – Вы должны сжечь свой танк! Оставить алмазы в лагере – и тогда мы дадим вам уйти! – Всё? – Да… И ещё минут на пять словоизвержений. Обещания самых страшных кар в случае неисполнения предъявленных требований. Наконец, говорун умолкает… устал, наверное. – А теперь послушайте меня… – наклоняет голову полковник. Переводчик быстро переводит его слова. Штраух не спешит, говорит медленно и чётко произносит каждое слово. – Танк никто не будет поджигать – он пойдёт дальше. Ваше оружие не способно причинить ему вред. У вас имеются повреждения? Это уже в наш адрес. – Нет, – пожимает плечами Ребров. – Можем хоть сейчас выехать. – Это понятно? – смотрит на парламентёров полковник. И быстрым движением пресекает скороговорку невзрачного. – Я ещё не окончил! Генрих! Худощавый парень вытаскивает из сумки ноутбук. Между прочим – "Панасоник CF-53"![20] Не хухры-мухры, однако… Щелчок клавиши – и на экране появляется картинка. – Это – вид вашего лагеря с воздуха. На экране видны люди. Кто-то сидит у костра, кто-то доит козу… Картинка меняется – и на экране уже совсем другое место. Видны пасущиеся неподалёку козы – небольшое стадо. – Мои ударные беспилотники висят над каждым вашим лагерем. Их, насколько я в курсе, четыре. Я имею в виду те, которые расположены поблизости от данного места. Есть и другие… но сейчас я говорю именно об этих. Генрих – демонстрация! Парень что-то набирает на клавиатуре, щелкает клавишей мыши… И на экране встаёт хорошо видимый столбик разрыва. Рвануло посреди пасущихся коз – видны лежащие трупы животных. Все прочие разбегаются во все стороны. – Следующий удар будет нанесён уже по людям. Всё понятно? Троица ошарашенно переглядывается. – Вы меня поняли?!