— Нет, она нет! Она замужем, у нее двое мальчишек… — Ну и что? Когда вас это останавливало? — С тех пор, как у нее есть муж ростом под два метра и весящий не меньше центнера! — со смехом ответил он. — Она просто друг… — Тогда, пожалуй, верю! Он обернулся, рассматривая туристов, дисциплинированно следовавших за ним; группа очень разная, и каждый ее участник ожидал от сегодняшнего дня чего-то исключительно своего. — Все в порядке? — спросил проводник. С виду все в порядке. Подъем к озеру Аллос начался по широкой тропе и трудностей не представлял. Но через десять минут Венсан свернул влево, в направлении перевала Кайоль и горы Пела. Подъем круче, тропа у́же. Подъем давался Серван легче, чем вначале. Она стала более выносливой, шаг стал уверенней. Пропустив группу вперед, она пошла замыкающей, не желая отвлекать внимание Венсана. И оставляя себе время смотреть по сторонам. Видеть невероятно чистое небо, слушать пение ветра, шелестевшего ветвями в вершинах деревьев, слушать землю, высыхающую под первыми лучами солнца, касаться морщинистой коры сосен и удивительно нежных иголок лиственниц, наслаждаться ароматом густого подлеска. Любоваться скалами, поросшими разнообразными лишайниками. Восхищаться стремительным замысловатым полетом альпийского вьюрка, удивляться громкому пению маленького крапивника. Для тех, кто жаждал узнавать новое, с Венсаном каждый шаг становился настоящим открытием. Бард здешних мест, открыватель здешних сокровищ. Защитник хрупкого природного равновесия. И у Серван постепенно раскрывались глаза. Ослепленные ярким светом, красотой и остроумием. Венсан перестал быть просто проводником. Он стал ее проводником. * * * Андре Лавесьер вошел к себе в кабинет, когда утро уже плавно переходило в день: подписать документы в нескольких папках и завершить подготовку к ближайшему муниципальному совету. Погрузившись в роскошное кресло из кожзаменителя, он с удовлетворением увидел извещение о размещении госзаказа, адресованное предприятию в Дине, а именно фирме, принадлежавшей кузену его жены. Всегда хорошо работается, когда работаешь на себя. Лавесьеру было слегка за пятьдесят. Невысокого роста, приземистый, тучный, с ласковым и улыбчивым лицом, светлыми глазами и волосами с проседью. Однако за его добродушной улыбкой скрывались острые зубы и воля из закаленной стали. Мэр добивался всего, чего хотел. Любыми способами. Ловкий переговорщик и великий жрец демагогии, доведенной им до совершенства, он железной рукой держал вожжи управления коммуной. Большинство жителей его боялись и одновременно уважали, ибо видели в нем человека, знающего обо всех их проблемах. Но главное, он являлся основным работодателем долины. Без него, без его согласия не делалось ничего. Даже мэр Аллоса, в сущности, был одним из его лакеев. Одним из многих мелких муниципальных служащих. Подобно добродушному отцу семейства, мэр Кольмара всем говорил «ты». Но все обращались к нему на «вы». Когда раздался телефонный звонок, он изучал документы, которые собирался представить на рассмотрение в муниципальный совет. — Это Марк Белло, — сообщила секретарша. — Он непременно хочет поговорить с вами, заявляет, что это очень важно. — Соедини его со мной… Марк Белло, помощник мэтра Гримальди, нотариуса в Сент-Андре. — Марк! Как дела? — Прекрасно, месье Лавесьер. Благодарю вас… — Что у тебя стряслось? — Я хотел бы рассказать вам кое-что… может, вас заинтересует… Вчера к мэтру Гримальди приходил Лапаз… — Лапаз? — Да, проводник… — Я знаю, кто такой Лапаз! Чего ему надо? — Я толком не знаю, потому что он закрылся в кабинете вместе с Гримальди… Лавесьер с досадой выдохнул. Зачем беспокоить его из-за такой ерунды? — А через десять минут, — продолжал Белло, — старик попросил меня принести документы о продаже двух участков… Участков, которые Порталь купил у Мансони… Лавесьер так сильно сжал зубы, что они зловеще заскрипели. Дело становилось интересным. А главное, неприятным. — Я подумал, что вам лучше об этом знать, — медоточивым голосом добавил Белло. — Ты правильно поступил… А что еще тебе известно? — Ничего, месье… Только то, что они оба просматривали эти документы. — Отлично… Постарайся узнать больше… Спроси Гримальди. — Я попробую, месье Лавесьер… — А как там твоя невестка? Она вернулась в мэрию Сент-Андре? — Да, месье… Не устаю вас благодарить. — Да полно… так естественно — помогать друзьям. Мэр повесил трубку и яростно ударил кулаком по столу: — Черт подери! Сколько еще этот тип будет действовать мне на нервы?! На пороге кабинета появилась его секретарша Жослин: — Что с вами, Андре? Несколько минут мэр рассматривал секретаршу, словно барышник оценивал лошадь. Сегодня она была особенно красива. С темной гривой волос, соблазнительными округлостями и миндалевидными глазами, подведенными черным карандашом, она пробуждала желание. Андре не раз подумывал, не попытать ли удачи с ней. Но в последний момент всегда отказывался. Как с Жослин, так и со всеми остальными. Он и сам толком не мог объяснить почему. Ни из робости, ни из боязни быть отвергнутым, ни даже из желания сохранить верность супруге, с которой он давным-давно мало что делил. Вероятнее всего, он просто-напросто исходил из справедливого утверждения, что с красивыми женщинами хлопот не оберешься. А он не любил усложнять себе жизнь. — У вас неприятности? — спросила обеспокоенная секретарша. — Ничего особенного! — заверил он ее. — Но вызови-ка ты мне Порталя… Пусть придет сегодня к концу рабочего дня… — Хорошо. Непременно этим займусь. — Спасибо, Жослин. * * * — Остановимся здесь, — объявил Венсан, опуская рюкзак на землю. Туристы, похоже, очень обрадовались, что наконец настал час привала, и в живописном беспорядке расселись вокруг проводника. Серван устроилась рядом с ним. — Итак, наша прогулка вам нравится? — Она просто волшебна, — произнесла девушка с искренним волнением в голосе. — Мне кажется, я постепенно влюбляюсь… — В меня? — спросил он, широко улыбаясь. — Да нет же! Во все это… Она описала рукой круг, стремясь охватить окрестный ландшафт. — Я очень рад… Поджав ноги, она обхватила руками колени и, казалось, погрузилась в размышления. Венсан же приступил к трапезе. — А вы почему не едите? — удивленно спросил он. — Да как-то не хочется… — Надо есть… Потому что, когда мы начнем спускаться, я не понесу вас на себе! Она безропотно открыла рюкзак и вытащила фляжку, чтобы утолить жажду.