Ещё шаг вперёд, и Астра коснулась оленя. Он вздрогнул, но не ушёл и даже сделал шаг навстречу. Астра погладила его по спине и встретилась с взглядом. Тут же возникло воспоминание: незадолго до выпуска учеников отправили в лес охотиться. Чем крупнее дичь – тем больше очков. Астра объединилась с одной девчонкой, и вместе они убили оленя. У животных был одинаковый взгляд: большие тёмно-коричневые глаза смотрели гордо, но с затаившейся печалью. В горле возникла тошнота. О боги, ну как она могла убить беззащитное животное? И сколько ещё было таких поступков, от воспоминаний о которых хотелось стыдливо отвести взгляд? - Их больше не будет, - тихо пообещала Астра оленю. Он пошевелил ушами, а затем отвернулся, перешёл к кусту и стал его ощипывать. Астра обернулась к Тэму и Сату. Они улыбались ей. Астра выдавила улыбку в ответ, но получилась только кривая ухмылка. Как можно обещать, если она – суррей? Астра передёрнула плечами и опустила взгляд в землю. - Вот всё, что у нас есть, - Рем развёл руки. - Что? – Астра искоса глянула на вожака, а тот только улыбнулся. Такими были уроки Рема: они отправлялись гулять по лесу и разговаривали. Она часто не понимала, переспрашивала, недоумевала, а он всё объяснял, чтобы девушка лучше поняла новую суть. - Да сам мир! В этом весь секрет: у нас нет домов, золота, даже приличной одежды. Но разве это важно на самом деле? Мы – кочевой народ, и всё, чего хотим – свободно бежать по земле. У нас есть такой прекрасный мир, разве этого мало? - А разве много? – запальчиво спросила Астра и тут же осеклась. Она не имела права спорить с вожаком, как с любым старшим по званию. Рем сел на камни у берега реки и внимательно посмотрел на Астру. - Почему ты так считаешь? Суррейка присела рядом и уставилась на воду. В Арлии текло столько рек, что где бы не останавливались сурреи, повсюду находили ручьи, речушки и реки. Тёмные волны с шумом лизали берег. Громко стрекотали сверчки. Вдалеке шуршали кусты, и оттуда доносился едкий звериный запах. - Мне кажется, сурреи не хотят большего не потому, что им это не нужно, а потому что они не могут получить ничего. Мы же изгои. Стоит показаться в городе или деревне – на нас начинают охоту. Нами пугают детей перед сном. Мы повсюду чужие. - Ты ещё такой человек! – Рем добродушно улыбнулся. – В этом есть доля истины: безногий не будет мечтать о беге, ведь ноги не отрастить. Вот только он знает: природа сделала его таким, и это не изменить. Он примет себя и попытается выжить. Я не буду спорить: сурреи действительно изгои. Да только то, что мы отличаемся, не должно быть нашим грузом. - Ну как так? – Астра на миг замолчала, неуверенно посмотрела на Рема, но он не стал ругать её, и она продолжила: - Мир прекрасен, это верно. Но вся наша жизнь ограничена лесом и такими же, как мы сами. Бежать-то мы вольны, а вот выбирать? - Астра, запомни: мы входим в жизнь с гордо поднятой головой и громки воем. И так часто он превращается в жалкий визг. Ты должна бороться. Всегда должна. Нас судят из-за того, что мы едим других, но нас должен определять не способ питания, а мы сами. Если другие не могут понять этого, докажи. Если действительно нужно. Вот только нужно ли? У тебя есть твоя стая, которая всегда примет и поймёт. Ей не нужны доказательства. Стая даже в самом трудном бою не оставит в одиночестве. Это ведь стая. - И всё же? – Астра поймала взгляд Рема и доверчиво заглянула в зелёно-карие глаза. – Разве быть сурреем – такое уж счастье? Я не уверена, что хочу жить этой судьбой. Я научилась любить мир, но не хочу убивать, не хочу, чтобы меня боялись и ненавидели. - А кем быть – счастье? Будь ты афенором, эйлом, сурреем, королём, нищим – ни что из этого не обещает счастье. Не смотри в прошлое, на то, что потеряла. Загляни в будущее: перед тобой целый мир, сотни дорог – и пусть они петляют среди деревьев, рядом с хищниками, они все – для тебя. Рем подпёр голову руками, задумчиво глянул на воду и продолжил: - Я не знаю, что может чувствовать человек, ставший сурреем. Но в моей жизни был период, когда я многое осознал. Самое главное – не стоит бояться пойти хоть против целого мира, если есть ради кого это сделать. Даже если речь о самой себе. - Рем! – выдавила Астра и склонила голову. – Я правда не понимаю. Я не хочу быть изгоем, а ещё больше – не хочу быть убийцей. - Ох, волчонок, - Рем встал и положил руку на плечо Астры. – Ты меня слышишь? Не названия нас определяют, а мы сами. Да, мы убиваем, такие уж мы. А чем лучше другие? Почему животных можно есть? Дети – неприкосновенны, но звериных детёнышей это не касается. Как часто говорят, что любят животных, а плащи украшают мехами. Что за лицемерие? Хочешь обратно к людям – вперёд. Да только зачем, ну скажи? Ты сама-то понимаешь? Тьма есть в каждом. От неё не избавиться. Но будет ли в тебе свет и сколько его будет – решать тебе. Убийцей можно назвать каждого, хорошим человеком, эйлом, сурреем – не важно – единицы. Астра молча кивала. Внутри словно что-то щёлкнуло, и всё встало на свои места, но она пока не понимала, что произошло. Все как один говорили, Астра должна научиться сражаться. За это взялся Раш. Он вызвал Рема на поединок. Астра заворожённо наблюдала за их дракой. Два гигантских зверя — гепард и тигр — отпрыгивали в разные стороны и вновь встречались, драли друг друга когтями, вцеплялись клыками. Летела шерсть, слышалось злое рычание, крики боли. С какой же яростью они сражались! Словно началась настоящая битва, и соперник был заклятым врагом. Может, так и было? Астра не понимала отношений Рема и Раша. Они то кричали друг на друга, — хотя на других Рем никогда не повышал голос, улыбался и был готов помочь в любой ситуации — то весело смеялись вместе. То Рем клялся, что если Раш ещё раз пойдёт против его воли, его убьют, а тигр в ответ вызывал вожака на поединок, то они вместе уходили на охоту и возвращались с весёлыми рассказами. Бой принимал не шуточный оборот. Рем уже прихрамывал, ухо было разодрано, из груди Раша сочилась кровь. Иса приняла львиный облик и одним большим прыжком оказалась рядом. Она быстрым движением лап прочертила когтями сначала морду одного и затем второго. Гепард и тигр прижались к земле, точно котята. Иса превратилась в человека и гордой походкой вернулась на своё место. Она крикнула: - Если я ещё увижу кровь в этом поединке, вы оба не сможете драться до следующего лета. Женщина вернулась на место рядом с Астрой и доверительно прошептала: - Тяжело с этими сорванцами. Какими были в детстве, такими и остались. Но меня они ослушаться не посмеют. Пусть оба претендуют на звание вожака, я – мать стаи, и это никто не оспорит. - Иса, - начала Астра, на несколько секунд замолчала и продолжила: - Я не понимаю, Рем и Раш дружат или враждуют? Некоторое время суррейка молчала, призадумавшись. - Если бы я сама знала, - она покачала головой. - И то, и другое, пожалуй. - Такое возможно? Иса снова замолчала. - Я редко рассказываю эту историю, но ты теперь – наша. Рассказать? Астра кивнула. - Есть два способа возглавить стаю: если вожак объявит тебя своим наследником или если одержишь над ним победу. Рему было шестнадцать, когда умер его отец, и он стал вожаком. Раш был на несколько лет младше. Не знаю, что произошло с Ремом. Он вдруг забыл все наши законы. Половина вскоре сбежала, не выдержав. Некоторые пытались занять его место, вызывали на поединок, но Рем уже тогда был ловок и быстр и выигрывал все сражения. Стая вела дикую жизнь. Мы нисколько не таились, убивали всех, кого только могли — не как сейчас, чтобы выжить, а ради развлечения. И грабили, насиловали, издевались. Или так, или прочь из стаи – это был единственный закон. Все подчинялись слову Рема, каким бы оно не было. Он от скуки мог приказать двум сурреям начать драться насмерть. И любой ослушавшийся мгновенно умирал. Он был ужасен, и это не преувеличение. Астра слушала и не понимала. Ну как все эти слова могли относиться к Рему, которого она, казалось, уже так хорошо знала. Он же на стороне добра, пусть и по меркам своего народа. Безгранично преданный стае, готовый на всё ради каждого из сурреев. Честный, добрый, самоотверженный. Астра безоговорочно доверяла вожаку. Ну это же Рем. И все пояснения излишни. - Мы почти не скрывались, и однажды нас поймали. Афенор, который хотел отомстить за убийство семьи. Сначала я думала, в этом виноват один Рем. Потом вспомнила, что мы были рядом и творили те же бесчинства. Нас поймали и заперли. Как бы мы не пытались, не могли выбраться. Нас пытали. Целый день боли и страданий, и ночью лечение, чтобы вскоре продолжить всё вновь. Первоначально Рема не трогали, его заставляли наблюдать за мучениями стаи. Ежедневно им отрезали по одной части тела: сначала палец, затем другой и так далее. Меня тоже не трогали. Я напомнила афенору его убитую дочь, и некоторое время он меня щадил. Сумасшедший, он даже кормил нас, лишь бы мы жили. Пока не посчитал, что пора выплатить долг полностью. Остальных афенор запер и оставил умирать. Искалеченные, измученные, постепенно они потеряли от голода контроль и набросились друг на друга. А этот афенор просто смотрел. Я не могу забыть их крики. Иса вздрогнула всем телом и резко побледнела. Астра поближе придвинулась к ней. После минутного молчания львица продолжила: - Не знаю, каким богам тогда молился Раш, но он выжил. Настал наш черёд. Ты видела, что за волосами Рем прячет дыру? Ему отрезали ухо, и это было только начало. Но нас спасли. Другая стая прослышала о пленниках и отправилась на помощь. Те сурреи рискнули только потому, что мы – часть одного мира и должны заботиться друг о друге. Как сейчас помню: меня бросили в огонь, и в этот же миг послышался звериный вой. Завязался бой со слугами афенора. Сурреев было много, и они одержали победу. После этого я поверила в богов. Не могу сказать в каких именно, но точно знаю, что там кто-то есть, и он готов помочь любой душе, если только она раскаялась. Нас спасли из плена и вылечили. Тогда-то Рем поверил в силу природы. Знала бы ты, что творилось у нас внутри! Я до сих пор помню, как Рем рыдал, точно ребёнок. Ведь смерть членов стаи была на его совести. Вместе с ним рыдал Раш, оплакивая ушедших. Шло время. Они выросли, изменились. Рем вновь стал вожаком. Я открою тебе секрет: не такой уж он хороший, но заставляет себя быть таким, чтобы откупиться за совершённое. Прошло уже два десятка лет. Сколько раз эти двое спасали шкуру друг другу! Хотя не меньше у них поводов для взаимной ненависти. Раш до сих пор пытается отомстить Рему, отбирает у него самое дорогое. Он знает, что тот раскаялся, но не может простить. Ты знаешь, что мать Сата когда-то была возлюбленной Рема? Даже в вожаки Раш метит, чтобы отнять у Рема его стаю. Они и друзья, и враги одновременно. Им есть, за что благодарить друг друга и за что ненавидеть. Астра растерянно молчала. - Сейчас тебя научат сражаться, но я надеюсь, что сегодня ты получила куда более важный урок. Не всегда нужно идти на поводу у своих желаний, порой стоит вспомнить, что у тебя есть долг. Но всё же перед кем твой долг: перед собой или перед другими – решать тебе. Главное, не ошибиться. Чайо В течение всего дня Нордей неотступно следовал за Чайо. Они осмотрели замок, затем обошли окрестности. Нордей постоянно что-то рассказывал и шутил. Когда он смеялся, такие озорные искорки плясали в его глазах, и даже если Чайо не было смешно, она тут же начинала хохотать вместе с ним. Девушка узнала всё, что только могла: историю каждой вещи, которая встречалась на пути, каждого жителя, и про Триона со Стервятником, Ренну, про других денаров и их уделы, историю мира, жизнь арлийцев, порядки инфернийцев и людей. Нордей много говорил, и так живо, с задором, но только ему казалось, что Чайо не смотрела на него, как из глаз исчезала жизнь, они становились ледяными, а лицо превращалось в маску. Каждый раз эти перемены вызывали страх. Когда пришло время для сна, Нордей пообещал: - На этот раз я всю ночь буду рядом, и никто даже близко не подойдёт к твоей комнате, - он улыбнулся. Чайо посмела себе пошутить: - Неужели ты такой славный воин и сможешь остановить любого врага? - Нет. Я не так силён, быстр и ловок, как многие другие. Когда-нибудь ты узнаешь, почему я всегда побеждаю. И вновь на его лице не было ни одной эмоции. - Спасибо, - Чайо оробела. - Извини ещё раз. Я не должен был уходить. Чайо закрыла дверь, приготовилась ко сну и легла в кровать. Она ворочалась с боку на бок, как вдруг над ухом, словно бок о бок с ней лежал Шайт, раздался его голос: - Мы ничего не сделаем? - Что? - Ты ведь хочешь понять, что происходит. Не получится сделать это, лёжа в кровати. Ты должна узнать, кто есть кто. Голос Шайта был тихим, вкрадчивым. Он казался Чайо тем ещё хитрым лисом, но в то же время она хотела походить на него: уметь бросить вызов, не бояться говорить, уметь оставлять последнее слово за собой. - Что я должна сделать?