Не глядя протягиваю ему руку. Пальцы Тома гораздо теплее, чем у человека, и я опять стараюсь не рассмеяться, так некстати прикинув, какими ледышками должны ему казаться на ощупь земляне. – Что? – изучает мою эмоцию и то ли расслабляется, то ли настораживается. – У меня ледяные руки? – Просто слегка прохладные… Поднимаю глаза, чтобы попытаться понять, правда это или нет, и перехватываю его взгляд. – Ходят слухи, что на Мирабилисе освоили телепатию или… как она называется. И… Алекс мне сказал. Том приподнимает брови: – Это военная тайна, – почти подмигивает. – Саше нужно было помочь: лекарство разрушает психику. – А на меня ты воздействовал? – М… несколько минут, в самом начале нашего знакомства. Потом показалось… излишним – и я вывел тебя из транса. Вот почему всё было так странно, хотя и в моём духе… – Значит, решение скрывать тебя от командования я принял сам? Пожимает плечами: – Ты сразу же вознамерился так поступить. Чувствую, как притихшее раздражение заряжается новой силой: – Ну за каким хреном я должен тебе доверять? Ты читаешь мысли! Отпускает мою руку, то есть, скорее, высвобождает свою: только сейчас я понимаю, что всё это время впивался ногтями ему в ладонь… Стараюсь заставить себя мыслить трезво. Тиканье механических часов над холодильником – будто единственное содержание момента. Позволив ему побыть, чуть меньше двух минут, Том подытоживает: – Я могу оставаться на Земле столько, сколько потребуется для твоего спокойствия. – Рехнулся? Они же будут тебя искать – и у нас точно возникнут проблемы. – Нет. – То есть? – В этом и заключается разница… В степени осознанности… У нас не такие порядки. Я могу делать что хочу. Предполагается, я в любом случае поступаю разумно. Нелегко объяснить… – Ладно, ясно. И кто-то ещё припрётся нас под лупой рассматривать? Давай лучше уж поезжай выступай со своим отчётом. И, кстати, что за приём ты сейчас провернул – сначала вцепился мне в затылок, а не руки заблокировал? Если бы не разница в габаритах… – Упреждающий манёвр… – цапнув меня коротким движением зрачков, возвращается к обычной улыбке, – чтобы ты череп себе не расшиб… Всё-таки хватаю стакан с соком, опрокидываю внутрь, вскакиваю на ноги и не оглядываясь отправляюсь к входному люку. Потом разворачиваюсь, иду на кухню, отстёгиваю кобуру и кладу бластер Тома обратно на стол. Чем оправдать, не знаю. Очень странно, учитывая мою работу, практический опыт и некоторые прочие качества… Но реакция проживается именно так. Я слишком многого набрался у других, не иначе… – Ваня, я сейчас не поеду – сначала дождусь, пока Алекс совсем поправится. И как бы у тебя теперь затруднений не возникло… – С чего это? – С того, что ты сейчас пришёл ко мне, а должен был – к Гончару… 17 марта 2099 года, Земля – И почему ты пришёл ко мне, а не сразу к Гончару? – уныло интересуюсь у возникшего на пороге моей спальни Алекса. Первый час ночи, и я в самом деле собирался отдохнуть. Еле держится на ногах: выписали только вчера, под персональную ответственность Ритки и уж точно не предполагая, что он на следующий день полетит ко мне на пятидесятый этаж со своего пятнадцатого, хоть и в соседнем квартале. Такую решительность можно объяснить только тем, что Алекс не хуже меня умеет складывать два и два. Обречённо выползаю из постели, нащупывая тапки, вроде как обязанные находиться и надеваться самостоятельно… Но нет такой передовой технологии, которая не способна обернуться тотальным разочарованием! – Я всё расскажу Рите! – выплёвывает он детскую угрозу. – Валяй! – не теряюсь я, изловив одну из пары нерадивой обуви и нащупав шершавый носок второй. – Она уже договариваясь о твоём лечении знала, что лекарство не тулисианское, потому и поверила Тому! – Да хоть тмутараканское! Не заговаривай мне зубы! Раса двадцать шесть! Я только сейчас добрался до твоих файлов, а Рита туда вообще не полезет! – Алекс, я тебе не для того дал доступ, – щёлкаю пальцами, включая свет в гостиной, куда нежданный посетитель еле плетётся вслед за мной, – чтобы ты шарил по моим личным папкам! Садись. Сядь, я сказал! Он подчиняется, но пыла не теряет: – И пойду к Гончару! Какие ещё варианты?! – Вот уж мало во что я верю, Саш, но ты меня так не подставишь – в этом не сомневаюсь… – приземляюсь на ступеньку лестницы, ведущей на второй ярус, напротив и одновременно подальше от разъярённого Тихорецкого. Сам он эту лестницу и соорудил… Очень эффектно складывается, но не всегда потом так же впечатляюще раскладывается без волшебного мата одного талантливого инженера-проектировщика, поэтому я зафиксировал ступени в исходном положении. – А что я – подставлю всю планету? – резко наклоняется вперёд, а потом плавно оседает обратно – наверняка не справившись с приступом головокружения. – И сделаешь Ритку соучастником? Или, чего хуже, отправишь её в карантин на предмет инфицированности этой ебучей расой? Думаешь, кто-то будет разбираться в степени её вовлеченности? Пытаться манипулировать Алексом – всегда означает нарываться. Или – сразу же огрести… – И почему ты такой мудак, Кузнецов? – протяжно спрашивает он у пространства у меня за спиной. – С отморозком её гулял по тирам. А теперь – этот хуеплёт сладкоголосый! Не многовато сношений для долбаного отшельника?! Это в самом деле больно, и он прекрасно знает. – Алекс, мне тотально поебать на твоё псевдомудрое мнение! Что Артём, что Ритка… исключительно на моей совести. Но Том спас тебе жизнь. Если для тебя не важно, то для меня – слегка наоборот! – Спас… чтобы довесить ещё лапши! – Представь себя на его месте! – Спасибо, я останусь на своём месте! И в своём уме. Пока с твоей помощью не инфицируюсь какой-нибудь расой… – он поднимается с явным намерением закончить и разговор, и свой визит. – Ты и без моей помощи прекрасно умеешь инфици… – осекаюсь, но перехожу в наступление: – Так и зачем ты вообще пришёл ко мне, а не в штаб? Останавливается, разворачивается, подходит вплотную и нависает надо мной, не произнося ни слова. – Отвечу за тебя, – с вызовом пялюсь на него снизу вверх. – Потому что начнётся война. Прямо здесь, внутри Содружества населённых планет. – Война – это естественно. Твои, между прочим, слова, – он упирает руки в боки, то ли для выразительности, то ли отвлекаясь от боли. – Естественно. Потому что есть только одна причина не вступать в войну – доверие. – Ваня! Сколько раз Том тебе заливал? – Не знаю! Несколько сотен раз… Как и ты, за всю жизнь. Какая нахуй разница?! Алекс так понуро оседает на ступеньку рядом, будто если бы у него сейчас на голове была шляпа, он бы её снял в знак уважения к моим безвременно почившим мозгам. – Саша, прекрати, я не наивный болван… Это своего рода стратегия. Пока он не нанёс мне ни одного удара, и я не собираюсь проигрывать сам себе. У вранья полно теоретически возможных причин. Но доверие можно выдать только наперёд… – Окей. Тем разумным существам, которых ты мочил с Ёжика, то же самое бы сказал? – С ними я не был знаком. – Думаешь, со своей мирабилианской звездой ты знаком?! – Я знаком с Томом. И если он окажется не тем Томом, с которым я знаком, это будет хотя бы не на моей совести. То же самое могу сказать и о тебе. – И готов заплатить парой населённых планет за свою великую идею? – Да. Готов. С тобой и с Риткой ничего не случится, я уж прослежу. А на планеты мне как-то положить…