Луиза купила Тане новогодний подарок «от родителей», хотела пригласить мужа для вручения его, но дочь со слезами заявила, что ей не нужна семья на час. Таня сдала первую сессию на пятерки, читает ночами Ницше и «Введение в психоанализ» Фрейда, делится своими впечатлениями с матерью. Таня помогает матери искать мужчину через интернет, попадаются интересные, но Луизе надо, чтобы он был молодым душой и надежно любил ее, «а такие пока не встречаются». За последнее время Луиза очень сблизилась с дочкой, делится с ней своими личными проблемами, а Таня поддерживает ее. Они с дочкой дружат против Петра, дочь все больше убеждается в инфантильности и ненадежности отца. Таня сначала хотела отпраздновать день рождения в семейном кругу, чтобы родители сидели, как раньше, за одним столом. Но она отказалась от этой затеи, ей не нужен вымученный спектакль. Она не чувствует, что у нее есть отец. В то же время Таня не думала, что у нее могут быть такие хорошие отношения с матерью, которая всегда соперничала с ней за отца. Луизе тоже кажется, что они с дочкой сблизились: Таня не разочаровывает ее, но мать в основном критикует Петра, а Таня не может никому позволить плохо говорить об отце. Я обращаю внимание на то, что Таня, проявляя недовольство собой, стучит кулаками по коленям, а когда она не может застегнуть сапог, шлепает себя по щиколотке. В детстве ее один раз побили, было очень обидно. Когда она ссорилась с девочками, душила их. Таня воспринимает мое замечание, что от нее пахнет табаком, как от проспиртованного отца – перегаром, следующим образом: надо заставить себя бросить. Таня хочет быть таким же творческим, внутренне свободным человеком, как отец. Ей повезло, что у нее такой отец. Правда, он не может сам решить, что ему делать. Но уж Таня точно знает, чего она хочет: тут она, как мать. Я говорю, что в своей семье она может устроить такой же матриархат с безвольным интеллигентом и с тем же концом, что у родителей. Таня испуганно задумывается и через пару минут говорит, что теперь начинает понимать свои трудности в личных отношениях. Ей претят мамина обязательность и правильность. Девочка с детства фантазирует, что отец «нагулял» ее, то есть она родилась не от этой матери. Луиза всегда с тяжелым вздохом вспоминает, как трудно ей было сидеть с дочкой. Отец же, напротив, ностальгирует по пеленкам, бутылочкам, кашкам… Таня по-прежнему очень любит его, но не может больше уважать, он оказался совсем слабым и ненадежным. Тане его жалко. Она благодарна мне за то, что после каждой встречи пересматривает привычные вещи, это бывает больно, зато потом понятнее, проще и честнее. Луиза стала честнее и искренне, хотя она теперь часто плачет. Но настоящую мать легче любить. Поэтому Таня по примеру мамы начнет с воскресенья ходить в мою группу. Таня отмечает, что стала спокойнее реагировать на своих родителей и на семейную ситуацию в целом, приняла ее такой, какая она есть, хотя было горько и страшно лишаться иллюзий. Мама продолжает ревновать дочь к отцу, Таня полусознательно бередит ей раны своими рассказами о встречах с ним. А мужчины почему-то шарахаются от Тани. Наверное, потому что она очень ждет от них отеческого внимания. Петр впервые пригласил дочь к себе с ночевкой. Утром он кричал на Таню за то, что та не ест овсяную кашу и не ходит, как он, на теннис, носит короткую юбку и накладывает много косметики. Раньше он поощрял ее «взрослое» поведение, а мать называла ее малышом и сюсюкала с ней. Отец иногда в порыве нежности обнимает ее, но говорит обычно о себе, не интересуясь ее переживаниями. Таня в состоянии заботиться о себе, но подыгрывает ему, как и мать, поскольку он проявляет свою любовь или физически, или по-деловому. Она сама не умеет по-другому. Ей хочется, чтобы сильный мужчина был мягким и чутким с ней. Таня не хочет встречаться, как ее сверстницы, с временными партнерами. Подросток, переживающий развод родителей: • испытывает разочарование, обиду; • чувствует себя брошенным тем родителем, который не живет с ним; • пользуется сложившейся ситуацией, манипулируя родителями; • становится «идеальным» или, наоборот, ведет себя вызывающе, прогуливает школу и занимается тем, что считает рискованным (наркотики, кражи в магазинах и т. д.); • игнорирует одного или обоих родителей; • думает, что неспособен иметь долгосрочные отношения. Развод – всегда катастрофа для подростка. Его мир рушится, ему кажется, что отец бросил его, потому что разлюбил. Старается заслужить папину любовь во время редких встреч, отец тоже стремится искупить свою вину. Их отношения не портят, как с мамой, требования делать уроки и соблюдать порядок в доме. А прошлые неприятности короткая полудетская память легко вычеркивает. Постепенно мать начинает раздражать внешнее сходство сына с ненавистным бывшим мужем или схожие черты характера у дочери. Ухудшающиеся взаимоотношения с матерью делают подростка еще более зависимым от воскресного папы. Тем более когда мать пытается ограничить общение с ним – запретный плод слаще. Если же дочка дружит с матерью против отца, у нее неминуемо вырабатывается негативное отношение к мужчинам. Повзрослев, она начинает испытывать трудности в личной жизни и обвиняет в этом прежде всего мать. Если та не вышла замуж – негодный образец женщины, а вышла – живет только для себя, забыла дочь. Последствиями развода могут стать неврозы, депрессивные состояния и различные нарушения в поведении – озлобленность, агрессивность, совершение неадекватных поступков. Эти отклонения могут носить как временный, так и постоянный характер, проявляясь на протяжении даже нескольких лет после расторжения брака. Почти половина подростков из разведенных семей в период взросления проявляют обеспокоенность, подавленность, неуверенность в своих способностях, а иногда и озлобленность. В своей самостоятельной жизни они обостренно боятся провала в личных отношениях, чаще опасаются неверности, тяжелее переживают разрыв отношений. Они страстно желают любви, но боятся никогда не обрести ее. Подобное самоощущение и такие сложные переживания приводят к тому, что подростки из разведенных семей чаще испытывают трудности в личных отношениях. В настоящее время в России много неполных семей, большинство матерей работают. Выручают бабушки, которые нянчат внуков, кормят их, лечат. Потом они водят детей в школу, помогают делать уроки, воспитывают. Нередко это авторитарные женщины, которые сводят к минимуму активность детей своими назойливыми наставлениями, приказами и запретами, насаждают свое понимание и образ жизни. Бабушка: – Что будешь на ужин – макароны или суп? Внук: – Макароны. Бабушка: – Сколько можно макароны есть?! Я тебе суп погрела. Быть или не быть Оля тяжело пережила смерть любимой бабушки, долго не могла поверить, что ее больше нет в живых, подолгу плакала. В это время отчим перенес инсульт, мать была вынуждена посвятить себя уходу за ним; упрекала дочь в болезни мужа. Девушка остро переживала чувство вины и ненужности. Оля конфликтовала с матерью, обвинявшей ее в безделье, находилась в подавленном состоянии, которое усугубилось после самоубийства приятеля. Была под сильным впечатлением от его добровольного ухода из жизни, думала о бренности существования. После очередного упрека матери в ее «тунеядстве» пыталась вскрыть по примеру приятеля вены. Была спасена случайно вошедшими в квартиру друзьями. Мать поместила Олю в кризисный стационар. Оля считает себя эгоисткой – по крайней мере потому, что занимает койку в стационаре, где находятся «люди с гораздо более серьезными жизненными ситуациями». Критикует себя за то, что часто «делает из ничего муху, из мухи слона и открывает промысел слоновой кости». Ощущает себя никчемной, беспомощной, особенно здесь, в стационаре: «Когда я вижу слезы и не умею сделать так, чтобы они высохли, мне становится очень стыдно». Критична к суицидальной попытке, объясняет ее впечатлением, которое произвело на нее самоубийство приятеля, а также страхом и гневом, который испытала в то время, когда мать ругала ее за тунеядство и угрожала отказаться от дочери. Признает наличие суицидальных мыслей перед поступлением, не уверена, что справилась бы с ними самостоятельно. Антисуицидальные факторы: нежелание причинять боль матери, надежда на неиспользованные жизненные возможности. Первый этап терапии был посвящен раскрытию и отреагированию Ольгой суицидоопасных переживаний. Чтобы мобилизовать личностную защиту и повысить самооценку, мы актуализировали ее прошлые достижения и потенциальные резервы личности. Той же цели служили поддержка Ольги ее матерью во время семейной терапии. В результате мы подкрепили такой антисуицидальный фактор, как привязанность девушки к матери. В первые же дни после поступления Ольга была включена в кризисную группу, где принимала активное участие в проблемных дискуссиях, в ходе которых были достигнуты разделение ее суицидоопасных переживаний, коррекция их масштаба. На последующих групповых занятиях проявилась склонность Ольги к поддержке лиц, с которыми она идентифицировалась, также занимающих позицию жертвы. Участие Ольги в судьбе других членов группы дало возможность подкрепить ее альтруистические тенденции, играющие роль важного антисуицидального фактора. После купирования суицидального риска Ольга привлекалась к участию в ролевых играх, способствующих выявлению у нее неадаптивных установок в сфере общения. Была начата их коррекция, выработка мотивации к проведению амбулаторной групповой терапии. У Ольги улучшились взаимоотношения с матерью. На первое место выступило недовольство своими достижениями в жизни, Ольга решила готовиться к поступлению в пединститут. Она решила поддерживать отношения с участниками стационарной кризисной группы, посещать амбулаторную терапевтическую группу. После выписки из стационара Ольга в течение трех месяцев посещала групповые занятия в кабинете социально-психологической помощи. Она учится на втором курсе дефектологического отделения пединститута. Полгода назад Ольга пережила смерть отчима, много плакала, плохо спала, в течение двух недель принимала на ночь транквилизаторы. Отмечает, что после пребывания в кризисном стационаре и курса амбулаторной групповой терапии стала более самостоятельной и терпимой к окружающим, меньше зависит от их отношения к ней. Решающую роль в формировании личности Ольги сыграли условия воспитания: отвержение в раннем детстве единственным родителем – матерью, приучение бабушкой к повышенной моральной ответственности, гиперопека отчима, влияние группы асоциальных подростков во время подросткового криза. Ольга отличается повышенной привязчивостью, склонностью занимать крайние позиции в общении: или беспомощно принимать опеку, или полностью брать на себя ответственность за своих подопечных. Она обостренно реагирует на отношение к себе и объектам идентификации. Суицидальный эпизод возник на фоне цепи психотравм, в ряду которых выделяется смерть любимой бабушки и самоубийство приятеля; непосредственным поводом для суицидальной попытки явился конфликт с матерью, выявивший оппозиционную настроенность пациентки. Весьма характерно для Ольги в подобной ситуации смешанное переживание страха и агрессии, которая из-за выраженной нормативности трансформируется в аутоагрессию. В связи с фокусированием психологических расстройств в эмоциональной сфере акцент в терапии на первом этапе был сделан на кризисной поддержке. Она проводилась в индивидуальной, семейной и групповой формах. После ликвидации суицидального риска на втором этапе с целью профилактики рецидивов суицидального поведения было осуществлено кризисное вмешательство, вскрыты неадаптивные установки пациентки в коммуникативной сфере. На заключительном этапе терапии была выработана мотивация к коррекции неадаптивных коммуникативных навыков, начат тренинг конструктивных способов разрешения межличностных конфликтов. В результате проведенной стационарной кризисной терапии укрепились нарушенные эмоциональные связи пациентки с окружающими, снизилась актуальность конфликта с матерью, была начата работа по тренингу навыков самоконтроля и самокоррекции в отношении неадаптивных установок в коммуникативной сфере, которая затем успешно продолжалась в амбулаторной терапевтической группе. В дальнейшем наблюдалось повышение уровня социально-психологической адаптации пациентки; она стала менее зависимой и ранимой, заняла активную, оптимистическую жизненную позицию, имеет реальную перспективу для реализации своего личностного потенциала. Мать всегда говорила ей, чтобы она берегла себя и носила резиновые сапоги, чтобы не замочить ноги; кроме того, она говорила ей: «Чтоб ты провалилась». Будучи хорошей девочкой, она была в резиновых сапогах, когда упала с моста. Эрик Берн Психически здоровые подростки, совершая манипулятивные демонстративные суицидальные попытки, часто наносят реальный вред своему здоровью из-за неадекватного прогнозирования медицинских последствий в связи с собственной некомпетентностью. Специфическим подростковым типом суицидального поведения является суицид с мотивацией самоустранения, для которого характерно отсутствие или крайняя непродолжительность и нестойкость стремления к смерти. Чем младше подросток, тем больше преобладает агрессивная направленность поведения над аутоагрессивной, особенно при демонстративно-шантажных суицидных попытках. Аутоагрессивные мотивы в максимальной мере проявляются у подростков среднего пубертатного возраста в суицидах с целью самоустранения. Подростки из неблагополучных семей обнаруживают лучшую защиту от кризисов, так как имеют непротиворечивую и стабильную систему социальных установок. Внешне благополучная семья, маскирующая разнообразные сложности своего функционирования, создает условия для возникновения неустойчивой самооценки и низкого самопринятия у ребенка и часто неспособна обеспечить ему истинную поддержку в конфликтной ситуации. У большинства подростков суицидальное поведение связано с употреблением алкоголя и наркотиков, в том числе их родителями. К суициду могут привести как насмешки и постоянное чувство неполноценности с плохой успеваемостью, так и неожиданная неудача у одаренного подростка, привыкшего к восхищению и не способного пережить чувство обиды, стыда и вины за то, что «подвел» родителей. Многим отличникам свойственна привычка относиться к своим решениям как к единственно правильным и неукоснительно выполнять их. При переживании поражения эта особенность характера часто подталкивает одаренных подростков к отчаянному шагу. К числу наиболее частых причин суицидов среди подростков относят следующие: потерю любимого человека, состояние переутомления, уязвленное чувство собственного достоинства, разрушение защитных механизмов личности вследствие употребления психоактивных веществ, подражание человеку, совершившему самоубийство. Специфическими причинами суицидального поведения подростков могут быть также чувство протеста и мести, страх наказания и позора, стремление вызвать сочувствие, переезд семьи на новое место жительства, неразделенная любовь и ревность, нежелательная беременность. В основном решения покончить с собой принимаются подростками в результате напряженных отношений с родителями. Также далеко не последнюю роль играют и другие факторы – конфликты со сверстниками и учителями, неразделенная любовь, смерть близкого человека. В зоне риска находятся подростки из неблагополучных семей с различными формами дисгармоничного развития, со склонностью к асоциальному поведению, повышенной агрессивностью. Также высок риск суицидального поведения у подростков, отличающихся высоконравственными устоями, с идеализацией чувства любви и дружбы. Книжное восприятие жизни и столкновение с реальностью приводит таких детей к стрессовым состояниям. Наблюдаются следующие характерные реакции: Реакция эмансипации заключается в стремлении высвободиться из-под чрезмерной опеки старших. У недостаточно любимого ребенка, воспитывающегося по методу строгих наказаний за непослушание и вознаграждений за деловые успехи, побуждения переориентируются на замещающие объекты и формируется высокий уровень ожиданий и притязаний. Если родители постоянно ругают ребенка за эгоизм, хвастовство или недомыслие, он усваивает представление о себе как о никчемном и глупом человеке и ведет себя соответственно. Крайняя форма реакции – побеги из дома и бродяжничество. Реакция оппозиции возникает вследствие лишения привычной любви и заботы со стороны матери и других близких или непомерных требований с их стороны. Истероидные и шизоидные подростки критикуют порядок, гипертимные – нарушают его. Возможны уходы из дома, прогулы школы и другие нарушения правил и порядка, а также демонстративное суицидное поведение. Реакция группирования со сверстниками проявляется в потребности подростка быть членом группы сверстников, чаще однополой. При семейно-педагогической запущенности, а также в закрытых заведениях для подростков (интернаты, спортивные лагеря, отделения больниц) реакция группирования может стать главным регулятором поведения подростка. В рамках этой реакции может развиться суицид «за компанию», в том числе под влиянием общения в интернете. Хобби-реакции проявляются в виде очень важных для подростка увлеченияй, которые делятся на интеллектуально-эстетические, телесно-мануальные, лидерские, накопительские, эгоцентрические, азартные, информативно-коммуникативные. Ради хобби подросток может жертвовать остальными занятиями, в том числе учебой. На фоне аддиктивного процесса может развиться компульсивное саморазрушающее поведение с повторными попытками самоубийства. Реакция компенсации заключается в восполнении неудач в одной сфере (например, в учебе) успехом в другой (например, в «смелом» поведении). О реакции гиперкомпенсации говорят и в тех случаях, когда подросток пытается самоутвердиться именно в трудной для него области: например, застенчивый мальчик пытается стать своим в дурной компании, начинает курить, пить, принимать наркотики, оставляет учебу, совершает рискованные для жизни поступки. Реакция имитации обнаруживается в подражании кумиру, причем это может быть как поп-звезда, так и преступный авторитет, окруженный романтическим ореолом. Данная реакция может лежать в основе суицидов, совершаемых на фоне сообщений СМИ об очередной эпидемии подростковых самоубийств. Вариантом реакции имитации является реакция отрицательного подражания, при которой поведение подростка прямо противоположно навязываемому образцу. Реакция имитации играет немаловажную роль в выборе способа попытки самоубийства. При демонстративном поведении подросток чаще всего режет вены, пьет неядовитые лекарства и реже – пытается повеситься или выброситься из окна. При аффективном суицидальном поведении скорее прибегают к попыткам повеситься или отравиться, гораздо реже – порезать вены. При истинном суицидальном поведении чаще других используется самоповешение. Имеется определенная связь суицидного поведения подростка с типом акцентуации характера. Для сенситивных, легко ранимых подростков характерны повторные вспышки суицидальных мыслей в ситуации, которая подогревает свойственное им представление о собственной неполноценности. Под влиянием цепи неудач, обид и разочарований они могут совершить неожиданное для окружающих самоубийство по механизму «последней капли». Циклоидные подростки со свойственной им неустойчивостью настроения попадают в поле зрения психиатра обычно в связи с суицидными попытками во время субдепрессивной фазы, которая усугубляется жизненными неудачами и нареканиями окружающих. У них заметна печать отчаяния, неосознанное желание навредить самому себе. У лабильного циклоида возможны аффективные суицидные попытки или истинные покушения на самоубийство в субдепрессивной фазе, если в это время подросток подвергается психической травматизации, укрепляющей его в мыслях о своей неполноценности. У него может также развиться суицидоопасная депрессивная реакция на утрату значимых лиц, разлуку с ними, отвержение ими. У таких подростков значимы аффективные реакции самонаказания. Суицидное поведение отличается быстрым принятием решения, основывается на неопределенном стремлении «что-то с собой сделать». Другим фактором может служить желание «забыться». Чаще всего к саморазрушающему поведению толкает эмоциональная холодность близких и значимых лиц. Импульсивные подростки склонны к суицидным демонстрациям, которые чаще всего спровоцированы наказаниями. Подросток считает наказание несправедливым и совершает демонстративную попытку самоубийства, чтобы доставить неприятности обидчику. На фоне аффекта или опьянения подросток может перейти меру осторожности. В состоянии одиночества или в безысходной ситуации агрессия может обернуться на самого себя. Обычно подросток наносит порезы и ожоги в основном из мазохистских побуждений. Демонстративное суицидальное поведение служит основной причиной психиатрической госпитализации истероидных подростков в возрасте 15–16 лет. Выбираются лишь безопасные способы «суицида» или изображается серьезная попытка в расчете на вмешательство окружающих. В качестве причины подростки обычно называют неудачную любовь, однако под этим романтическим ореолом, как правило, скрывается необходимость восстановить утраченный статус, побыть в центре внимания, избежать наказания и самому наказать обидчиков. Если подросток таким образом достигает своей цели, суицидальные демонстрации становятся для него привычным способом разрешения конфликтов. К суицидальным демонстрациям примыкает подростковая бравада, когда игра со смертью используется для получения репутации исключительной личности. У лабильных истероидов и подростков истеро-эпилептоидного типа встречаются острые аффективные суицидные реакции, при которых на высоте аффекта в какой-то момент может возникнуть желание умереть или вручить свою жизнь воле случая. В таких случаях демонстративное по замыслу действие может закончиться самоубийством. Для нарциссического подростка характерны склонность к риску, пренебрежение опасностью. Конформный подросток, действующий «как все», может совершить суицид за компанию.