Как же приятно! – Здравствуйте, – отвечаю и забираюсь в салон. Машина останавливается перед уже знакомым мне особняком Воронцовых. Только прежде я видела его через ворота, а теперь – вот он, возвышается прямо передо мной, выложенный из белого камня. Выглядит очень красивым: подсветка сделана умело, она подчеркивает архитектурные особенности здания. Стоит мне выбраться из машины, как дверь открывается, и с крыльца спускается сам Воронцов. Да какое там! Он почти бежит, и это бальзамом мне по сердцу. Ну надо же, как встречает олигарх простую девушку! Хочется засмеяться, только сдерживаюсь. Обидится ещё, этого только не хватало. – Добрый вечер, Маша, – говорит Матвей, подавая мне руку. А я в это время, хитрюшка такая, нарочно делаю всё медленно. – Скорее, доброй ночи, – отвечаю Воронцову. Поднимаюсь, смотрю снизу вверх. Его глаза сверкают от радости. – Это замечательно, что ты приехала, – говорит олигарх. Не отпуская моей руки, берет под локоток и ведет в дом. «Торжественное прибытие княгини Воронцовой в родовое гнездо», – думаю шутливо. Но стараюсь не улыбаться. Вдруг Матвею это не понравится? Сочтёт ещё, что я иронизирую над его поведением. Не каждый день властители судеб так себя ведут. Особенно по отношению к девушкам, которые у них даже не работают. А так… седьмая вода на пятом киселе. Заходим в дом, и я не успеваю осмотреться, как с криком «Маша! Маша приехала!» на меня кидается маленькое тело. Это Даша, вылетевшая откуда-то. Она прыгает, обхватывает меня руками и ногами, словно маленькая обезьянка, крепко-крепко стискивает и утыкается мордашкой в плечо. Часто-часто дышит, из-за чего у меня по коже мурашки бегут короткими частыми волнами. Я глажу Дашуню по голове, крепко держа одной рукой. В горле ком. Думаю о том, как бы не расплакаться – это расстроит девочку. – Ну, как ты тут, малышка? – спрашиваю её шепотом. – Я не могу уснуть, Маша, – слышу в ответ тихий голосок. – Я очень боюсь, что опять придет та тётя и заберет меня с собой. Понимаю: Даша говорит об Анжеле. – Ничего, Дашуня, ничего, моя лапонька, – тихо отвечаю. – Всё будет хорошо. Я останусь с тобой, и ты уснёшь. – Насовсем? – спрашивает девочка, обращая ко мне лицо. В глазах столько надежды, что я теряюсь. – Посмотрим, – честно отвечаю. И смотрю на Матвея. Он улыбается, на нас глядя. Вижу: совершенно счастлив. Никогда его таким не видела. Неужели мой приезд его довел до такого чудесного состояния? Не верится. – Где твоя комната? – спрашиваю Дашу. Я внутри дома впервые. – На втором этаже, – говорит девочка. – Куда идти? – Туда, – показывает она ладошкой. «Можно?» – спрашиваю без слов Матвея, глядя ему в глаза. Он продолжает улыбаться и кивает головой. Мы с Дашей поднимаемся. Малышка указывает мне путь, им и следую. Оказываемся в её комнате. Очень милая девичья. Полным-полно мягких игрушек, мебель розовая с белой окантовкой. На полу большой пушистый ковер с изображением Винни-Пуха. Обои с персонажами мультфильмов. Тот, кто разрабатывал дизайн этой комнаты, подошёл к своей работе очень креативно. Я укладываю Дашу на кровать. Рядом крутится, едва слышно шурша, светильник. Он бросает на стены и потолок маленькие лучики, которые превращаются в звёздочки. Очень красиво: кажется, будто вокруг Млечный путь. Девочка укладывается, я спрашиваю: – Может, книжку тебе почитать? Помнишь, ту, про Волшебника? – Да, – радостно отвечает Даша. «Заяц, поняв, сколько на него ответственности свалилось, да какая честь ему большая оказана, грудь выпятил колесом и обвел всех серьёзным взглядом. Мол, попробуйте только теперь на меня кто-нибудь лапу поднять! Тотчас Тигру пожалуюсь! На том и порешили и разошлись. Но прежде, чтобы никто не придумал забраться в дом Волшебника и по глупости сожрать какое-нибудь магическое зелье, Тигр приказал Медведю охранять дом чародея от чужих поползновений. Единственный, кому теперь было разрешено пройти внутрь, стал Заяц. Когда все разошлись, он остался с Зайчихой на поляне вдвоём. Конечно, ему от неё крепко досталось. Она обругала его и сказала, что такого олуха во всём Сказочном лесу ещё поискать. Мол, будь ты Заяц поумнее, то придумал бы, как отказаться от опасного задания. – Но поскольку ты круглый дурак, то теперь тебе одному и мучиться за всех. И ещё неизвестно, чем всё это дело кончится для тебя! Ты бы лучше о нас подумал! – всхлипнула Зайчиха и, утирая слёзы лапкой, ушла домой. Заяц остался на поляне один. Погрустил немного. Потом воспрял духом, поскольку всегда был оптимистом. Почесал лапой затылок и глубоко задумался. Стало ему жуть как интересно: кто же все-таки слопал Волшебника?» Смотрю на Дашу и вижу: маленькое чудо опять не дослушало книжку. И сладко спит, посапывая. Глава 32 Возвращаюсь в гостиную. Увидев меня, Воронцов поднимается и идёт навстречу. Спрашивает немного волнительно: – Ну, как она? – Спит. Всё хорошо, – отвечаю и замолкаю. О чем дальше говорить? – Прошу, присаживайся, – предлагает Матвей, показывая рукой за большой стол из морёного дуба. Вещь очень красивая, ручной работы, украшенная тонкой резьбой. Стулья такие же, на них сидеть непривычно. Делаю это с опаской: каждый стоит, наверное, как вся мебель в моей квартире. Хозяин дома предлагает мне выпить что-нибудь. Отказываюсь. Лучше просто кофе. Матвей уходит в кухню, которая соединена со столовой большой аркой. Вскоре слышу звук работающей кофемашины, и олигарх возвращается с подносом. Смотреть, как он ухаживает за мной, безумно приятно. Человек с такими возможностями приносит мне кофе! «Жаль, что не в постель», – думаю, глядя на сильные руки Воронцова. Кажется, он замечает мой взгляд. Улыбается. Ставит кофе, и я спешу отпить немного, чтобы отвлечься от романтических мечтаний. – Разобрался с делами? – спрашиваю Матвея. – Ты о моих противниках? – улыбается он. – Да. – Все оказалось не так уж просто, как мне представлялось. Пришлось отстранить от работы всю службу безопасности. Никому доверия нет. Одни остолопы не признали мою дочь, когда ты её сюда привозила. Другие не захотели помогать, когда ты побывала в головном офисе. – Наверное, им Княжин так приказал, – предполагаю я. – Да, они в этом признались. Но ведь я их работодатель, а не Княжин. Мне они должны были хранить верность, а не этому… Кхм! – вижу по лицу Матвея, что он хочет прибавить крепкое выражение, но при мне сдерживается. Хорошо. Терпеть не могу, когда мужчины матерятся в присутствии женщин. Это неуважительно. Ну, а уж когда сами дамы начинают… Вообще отвратительно. – Кто же тебя теперь охраняет? – Сотрудники моего партнёра Чэна. Конечно, это временно, пока не наберу новых людей. – А Княжин? – Представляешь, удрал. Я сообщил всё полиции, есть там у меня один знакомый, бывший друг отца. Сейчас большую должность занимает. За Княжиным послали спецназ, но тот успел удрать. Где он теперь, не знаю. Ну ничего, отыщем. И накажем. Смотрю на Матвея и хмурюсь. Он что, вендетту решил устроить? – Ну что ты так смотришь? Осуждаешь словно, – говорит он. – Не собираюсь я его убивать. Доказательств его «деятельности» накоплено достаточно. Когда поймаем, предадим суду. Он за свои преступления лет двадцать получит. «Вот это уже другое дело, – думаю. – Не хватало ещё, чтобы Воронцов пользовался своими деньгами, как инструментом возмездия». Я смотрела однажды документальное расследование, как олигархи расправляются с врагами. Очень неприятное зрелище. И несправедливое с точки зрения закона. – Маша, – Матвей переходит на иной лад. Голос его становится бархатным, мягким, даже немного вкрадчивым. – Да? – спрашиваю, глядя ему в глаза. О, этот взгляд! У меня мурашки по коже и бабочки в животе начинают порхать. – У меня к тебе просьба. Ты не могла бы… остаться в моём доме? Смотрю на Воронцова удивлённо. – В качестве кого, позволь поинтересоваться? Няни Даши? – Э… ну да, – мне кажется, или он хочет сказать что-то другое? Просто не решается. – Прости, конечно. При всей моей любви к твоей дочери быть её няней я не считаю для себя возможным, – отвечаю ему. – Да и педагогического образования у меня нет. Она когда-нибудь станет проказничать, я как-нибудь шлепну её по мягкому месту в запале, а ты меня потом по судам затаскаешь, – иронизирую, конечно. Только в каждой шутке доля правды. – Ну… я… 20 000 евро в месяц тебя устроят? Даже управляющий банком «Возрождение» столько не получает, – говорит Матвей. В его взгляде читаю просьбу, сомнение, и второго намного больше. Ну почему мне всё равно кажется, будто ему не это хочется сказать?! – Матвей, пойми, не в деньгах дело. – Ты так говоришь, поскольку Княжин заплатил тебе миллион? – усмехается Воронцов. – Если тебе неприятно, что я их взяла, могу прямо сейчас… – Ну что ты, что ты, – говорит Матвей. – Я пошутил. Прости. – Не смешно. – Что мне сделать, чтобы ты осталась?