– Ты здесь мужчина. Ты хозяин этого поместья, тебе и думать. Да, я люблю Дашу, как родную. Так уж получилось. Прикипела к ней сердцем за эти две недели, даже сама не думала не гадала, что такое возможно. Но я рада, потому что она настоящий ангел, – говорю, глядя в окно. За ним виден одинокий фонарь, освещающий пространство в просторном дворе. Хотя это скорее маленькая площадь. С фонтаном даже, который закрыт плёнкой и снежной шапкой. Я замолкаю и пью кофе. Очень вкусный, с ароматом карамели. «Надо бы домой купить такую же кофемашину», – думаю, наслаждаясь в меру горячим напитком. Прислушиваюсь. В доме тишина, где-то тикают большие часы. Вдруг вздрагиваю, едва не расплескав из чашки: прямо на колени мне прыгает какое-то крупное животное. – Ай! – вскрикиваю. Одной рукой быстро ставлю посуду, чтобы не выронить, а другой цепляюсь за стол. – Маркиз! Вот рыжая бестия! – вместе со мной вскрикивает Воронцов. Потом, глядя на мои расширенные глаза, смеется. По-доброму, тихонько. Я смотрю вниз в ужасе, а оттуда на меня взирают два здоровенных жёлтых глаза. Ниже – розовая пимпочка носа в обрамлении длиннющих белых усов. На голове – два больших уха с кисточками. Только теперь, придя чуточку в себя от неожиданности, понимаю: на меня запрыгнул кот породы мейн-кун. Они большие, размером со среднюю собаку. Котяра удобно укладывается у меня на ногах, кладет морду на лапы, закрывает глаза. Я даже притронуться боюсь к этой рыжей громадине. – Маша, прости, что не предупредил. Это Маркиз, наш кот. А ты знаешь, это удивительно! Он вообще признавал раньше только меня и Дашу. Никого других близко к себе не подпускал: только руку протянут погладить, а он сразу убегает или шипит. В первый раз вижу, чтобы так себя вёл. Это значит – признал тебя членом семьи. – Потому что от меня Дашей пахнет, её ромашковым шампунем, – отвечаю. Набираюсь смелости, кладу ладонь на голову кота и начинаю легонько гладить. Тот утробно урчит, и звук такой, будто у животного внутри механический мотор. – Мне больше нравится думать, что он считает тебя за свою. За члена нашей семьи, – повторяет Воронцов свою мысль. Пожимаю плечами. Нечего мне на это ответить. И Матвей не знает, что дальше говорить. Так и сидим. Хозяин дома пьет остывающий кофе и о чем-то напряженно думает. Я глажу кота, и тот балдеет от моих прикосновений, продолжая издавать свои бархатные звуки. Так проходит несколько минут, прежде чем Воронцов неожиданно встает. Тоже пытаюсь подняться, считая, будто мне пора, но Матвей показывает рукой: оставайся на месте, я сейчас. Он куда-то уходит в глубину дома, и только слышны его легкие шаги по сначала каменному, а затем деревянному полу. Они постепенно исчезают в дали. Становится очень тихо и уютно. Я начинаю клевать носом, погружаясь в дрёму. Это всё котик виноват. Нагрел мне ноги, а ещё он такой пушистый, словно большая лохматая игрушка. Хочется лечь на постель, прижать его к себе и заснуть. Да и время уже позднее. Мне пора домой. Но тут снова слышатся шаги. В столовую входит Воронцов. Лицо у него одухотворенное и решительное. Я смотрю на него и удивляюсь: даже переодеться успел! Выглядит, словно на прием к английской королеве собрался. Когда только смог? Шикарный костюм-тройка с уголком платочка в нагрудном кармане, блестящие черные классические туфли, даже прическа поправлена. Волшебство какое-то. Его же не было всего несколько минут! Но смотрю на часы и понимаю: прошло целых полчаса. Оказывается, я задремала. Становится стыдно. – Маркиз, – зовёт Воронцов кота. Тот открывает жёлтые глаза. – Уходи. Мне кажется, что так разговаривать с кошками бесполезно. Это не собаки. Их дрессировать невозможно. Но к моему большому удивлению мейн-кун спрыгивает и важно, не теряя чувства собственного достоинства, удаляется. Матвей подходит ко мне. Лицо его становится решительным, а ещё оно будто светится изнутри. – Маша, – начинает он говорить торжественным голосом, и у меня всё обмирает внутри. – Милая моя Маша, – вижу, как теперь мой полуночный собеседник начинает волноваться. Покусывает нижнюю губу. Вот уж не подумала бы прежде, что такой человек, олигарх, способен так нервничать. – Я давно… То есть недавно, конечно, мы же с тобой знакомы всего несколько дней. Но с момента, как увидел тебя, понял: ты – девушка, которая мне нужна. У меня сердце сейчас из груди выскочит. Дышу часто-часто и медленно. Переплела пальцы рук, положив их себе на колени, и теперь даже немного больно. Но внутри будто готовится взорваться огромный вулкан. Я даже моргать боюсь, глядя на Воронцова. А тот то поднимет на меня взгляд, то посмотрит на мои руки. То снова и опять. – Нужна, потому что… Не в том смысле нужна, конечно, чтобы стать няней для Даши. Это я просто… Боже, как же трудно. Ну, в общем, так! – Воронцов собирается с моральными силами. Опускается передо мной на одно колено. Достает из внутреннего кармана пиджака коробочку из черного бархата. Раскрывает и протягивает на ладони. – Маша, я тебя люблю. Предлагаю тебе руку и сердце. Будь моей женой. Всё. Свершилось. То, о чем я могла только мечтать в самых невероятных фантазиях, вдруг произошло. Матвей Воронцов сделал мне предложение. Я хлопаю глазками, чувствуя себя самой счастливой девушкой на свете. У меня от счастья вот-вот слёзы брызнут, но сдерживаюсь, насколько могу. – Ты согласна? – через длинную паузу спрашивает Воронцов, видя, что я не могу ответить. – Ты не подумай, я всерьез. Влюбился в тебя, как мальчишка, сам не ожидал, – он улыбается, и лицо его в эти мгновения кажется таким добрым, ранимым, нежным. – Да, – отвечаю шёпотом. Матвей достаёт из коробочки кольцо. Оно украшено бриллиантами, которые переливаются на свету. Нежно берет мою ладонь, надевает украшение на безымянный палец правой руки. Оно садится идеально. «Откуда он узнал мой размер?» – думаю попутно, хотя на самом деле мне всё равно. Я и так счастлива, словно крылья выросли за спиной. Воронцов поднимается, я тоже встаю. Он протягивает руки, обнимает меня, располагая свои большие ладони у меня на спине, а потом целует. Так, как прежде и не бывало у нас, пока мы были просто друзьями. А теперь – очень страстно, нежно и долго. И пока мы целуемся, я ощущаю, как подходит Маркиз и начинает тереться от мою ногу, издавая своё знаменитое урчание. – Я так счастлив, – шепчет Матвей, покрывая моё лицо лёгкими прикосновениями губ. – И я счастлива, – отвечаю ему. «Бом… бом… бом…» – где-то часы отбивают полночь. В новый день мы с Матвеем Воронцовым входим женихом и невестой. Глава 33 – Смотри, как тебе? Нравится? – Матвей делает широкий круг рукой. Перед ним до самого горизонта раскинулись виноградники. Мы стоим на балконе средневекового замка, которые здесь, во Франции, принято называть красивым словом шато. Мы приехали сюда всего несколько минут назад, и Воронцов потащил меня за собой, чтобы продемонстрировать окрестности с высоты. – Да, здесь чудесно, – улыбаюсь мужу. – Но скажи, зачем ты меня сюда привёл? – Как это зачем? – удивляется Матвей. В его глазах это чувство искреннее. Он и правда не понимает, почему спрашиваю. – Разве ты не догадалась ещё? – Не догадалась о чём? – Мне предложили купить этот замок и всё вокруг! – отвечает Воронцов и счастливо смеётся. – Правда? – улыбаюсь в ответ. – А это не слишком дорого? – Боже мой, Маруся! Ну какая ты у меня скромница все-таки! Нет, правда, я отведу тебя на курсы жён миллиардеров, – говорит муж. – Что, и такие есть? – мне становится смешно. – А как же! – Представляю, чему там учат. Делать губы уточкой, закупать брендовые шмотки пачками и выкладывать свой каждый ленивый шаг в Instagram. Да ещё глубокомысленные статусы писать, да? – Не знаю, – смеется Матвей. – Я не читаю и не смотрю подобной ерунды. – Ах, вот значит как! – делаю вид, что сержусь, а у самой губы в улыбке растянуты. – Так тебе нравится? – Очень. – Давай купим? – А не слишком… ой, прости. Кажется, это я уже говорила. Ну, если ты считаешь, что мы можем себе это позволить… Так, стоп. Воронцов, я что-то не пойму. Кто у нас глава семьи? Ты или я? – Э… я, – говорит муж. – А у кого всё нити управления холдингом? – У меня. – Так вот и решай! – говорю. – Но это неправильно, Маша, – ласково берёт мою ладонь, переворачивает и целует во внутреннюю часть. Он любит так делать, а я вовсе обожаю. – Почему? – Потому что мы муж и жена, неужели забыла? Значит, все решения должны принимать вместе. Ну, за исключением бизнеса. Хотя, если ты согласишься войти в состав совета директоров… – Матвей, пожалуйста, избавь меня от этого, – делаю выражение глазок «умоляющим». Воронцов улыбается. Прижимает меня к себе. Стоим молча и смотрим на безупречную красоту. Холмы, по склонам которых растёт виноград. Высоко в голубом небе ярко светит солнце. Довольно тепло, но не слишком. Ещё чувствуется прохлада, поскольку на дворе стоит начало апреля. Климат здесь мягкий. Недалеко и Средиземное море – примерно полчаса на машине. Сюда мы приехали, поскольку Матвей устроил себе отпуск. С января, когда он сделал мне предложение, прошло почти четыре месяца. Свадьба наша состоялась в марте, и вот теперь настало время для свадебного путешествия. Раньше Воронцову никак не удавалось вырваться. Что-то там случилось на мировых биржах, очередное падение акций, вот и пришлось супругу заниматься удержанием активов. Что-то он там перераспределял, выводил и вкладывал, я не стала углубляться. Потом понадобилось некоторое время, чтобы окончательно разобраться с Княжиным. Тот попытался незаконно пересечь границу с Польшей, и его совершенно случайно остановили таможенники. Пробили по базе данных и оказалось: гражданин в федеральном розыске. Когда сообщили об этом Воронцову, он позвонил кому следует и передал все факты. Затем помогал расследованию. В итоге, как Матвей и предполагал, Княжин вместе с подельниками, в том числе той «няней» Анжелой, отправились надолго в места очень отдалённые. И поделом им! Мне после этой новости стало спокойно. Я постоянно рядом с Дашуней, которая с момента, когда я стала жить в их доме (теперь он и мой тоже), абсолютно счастливая девочка. У неё есть мама и папа, – те самые близкие люди, которые должны быть у каждого ребёнка. А чтобы Даша поверила в искренность моих чувств к ней, в феврале мы навестили могилку её родной мамы. И там, положив венок на плиту из белого мрамора, я поклялась Софии Воронцовой, что буду всегда любить её дочь, как родную. Родители мои восприняли новость о том, что я собираюсь замуж за Матвея Воронцова, с некоторой опаской. Возникла она не сразу, а когда прочитали в интернете, кем является мой жених. Мама даже спросила: «Дочка, ты уверена? Такой человек все-таки…» «Он меня искренне любит, по-настоящему», – ответила я со стопроцентной уверенностью. Поскольку у моих родителей главная по эмоциональным делам – это мама, то она и папу убедился в том, что их дочь, то есть я, в надёжных руках. Правда, их знакомство было несколько напряжённым. Вот говорила я Матвею, чтобы не усердствовал. Так нет, пригласил моих родителей в фешенебельный ресторан. Когда те увидели, сколько там одно блюдо стоит, ахнули. Я поспешила их успокоить: им платить не придётся. После этого Воронцов тактику поведения в отношении будущих тестя и тёщи изменил. Перестал пускать им золотую пыль в глаза и стал вести себя, как обычный человек. Тогда мама с папой успокоились. Перестали волноваться в его присутствии, а отец даже сказал, что его зять – «нормальный мужик». В его устах звучит немного грубовато, но зато искренне. Такой комплимент от папы я в чей-либо адрес слышала всего пару раз в жизни. Матвей удостоился третьего. Факт примечательный. – Скажи, Матвей, а зачем тебе это всё? Шато, виноградники, – спрашиваю мужа, согревшись у него на груди. Даже помурчать хочется, как кошечке. – Для наших будущих детей, – слышу в ответ. Замираю. Откуда он знает?! Кто ему рассказал?! Аж испарина выступает на лбу. – Ты почему так часто дышишь? Что-то не так сказал? – спрашивает Воронцов, отодвинув меня и держа за плечи. Отвожу взгляд, не хочу выдать своё волнение. Да какое там! У меня почти паническая атака.