– Прошло так много времени с тех пор, как она была моей в последний раз. Она еще красивее, чем я запомнил… И еще мощнее. Он ласковым движением скользит по Табуле кончиками пальцев, и она загорается рассеянным светом под этими прикосновениями. Зловещее свечение его серебряных глаз все усиливается, пока зрачки не становятся едва различимыми в этих металлических всполохах, делая его глаза похожими на серебряные монеты, бездушные и немилосердно холодные. Во мне поднимается желчь, но я не могу отвести взгляд. Медленно засучив рукава рубашки до локтей, Люций обнажает мощные предплечья, бледную кожу и… что это? Я растерянно моргаю, замечая слабое свечение под его кожей. Я уже видела такое раньше… в день моего прибытия в Рим, когда Леонардо да Винчи и я разглядывали Рубиновую Табулу на заднем дворе. Однако тогда его руки были скрыты одеждой и это свечение слабо проникало сквозь темную ткань. Но сегодня он словно специально показывает нам, что за этим стоит: мерцание зодиаков, которое я узнаю по тому, как мой собственный знак светится металлическим синим цветом. Люций не ограничивается собственным зодиаком на запястье: вся внутренняя сторона его предплечий покрыта знаками, похожими на неоновые татуировки, свет которых все набирает интенсивность, переливаясь всеми цветами радуги. Оранжевый, светло-зеленый, лавандовый, бирюзовый, желтый… Бледное лицо Люция переливается в этих отблесках лунным камнем, и это зрелище, бесспорно, прекрасно, но в то же время я никогда не видела ничего более ужасающего. На моем запястье сходит с ума мой собственный знак зодиака, светясь и пульсируя так сильно, как никогда. Я рискую опустить на него взгляд, чтобы заметить, что он горит насыщенным синим цветом. Знак Лео же, напротив, сияет алым. Я все еще полностью сосредоточена на мерцании бесчисленных зодиаков, пытаясь понять, в чем дело, но тут волна боли сбивает меня с ног. Прежде чем упасть, я все еще вижу, как вокруг Люция набухает разноцветное свечение, и я почти не чувствую удара о каменистую почву, охваченная агонией своего зодиака. Невыносимый нарыв, словно Люций одной силой мысли пытается сорвать его с моей кожи, и это чувство не сравнимо ни с чем, что я ощущала раньше. Мой рот раскрывается в беззвучном крике, потому что боль съедает все силы, не давая издать ни звука, а весь мир сжимается до этой агонии, парализующей тело, поглощая меня изнутри, проникая все дальше и дальше, пока все во мне не растворяется. Я должна сопротивляться, нельзя терять ни секунды! Призвав на помощь всю свою силу воли, я пытаюсь оградиться от боли, словно мысленно оттолкнуть Люция, прервать его незримую связь с моим зодиаком, и, похоже, это действительно работает. Чем больше ослабевает его воля, тем легче мне стряхнуть с себя болезненное давление, пока мое запястье не отзывается лишь легкой пульсацией. В следующий момент я подлетаю к Лео, извивающемуся на полу. Он скрипит зубами, а его тело напряжено так, словно высечено из камня. Склонившись над ним, я кладу руки к нему на плечи и тихо бормочу, заклиная его так же, как и я, призвать всю свою волю, отталкивая боль. Я продолжаю убеждать его в том, что это возможно, надеясь, что в агонии он разбирает хотя бы часть моих слов. Лео мечется, изгибаясь в последний раз, и наконец открывает глаза. Яростно задыхаясь, он смотрит на меня, совершенно обезумевший от боли, которую ему только что пришлось пережить, но у нас нет времени на передышку. Пока мы сопротивлялись этому нападению, Люций оттащил Чезаре к берегу мерцающей водной глади, собираясь столкнуть его туда. Скованный веревками, Чезаре продолжает извиваться, но тщетно. Не колеблясь ни секунды, мы с Лео бросаемся к ним. Не знаю, сколько времени мы провели, корчась на полу от боли, прежде чем нам удалось от нее избавиться, но главное, что еще не поздно. Люций настолько сосредоточен в своем намерении столкнуть Чезаре в воду, что у нас получается застать его врасплох, врезаясь в него на полном ходу и тараня прочь от его жертвы, пока в конце концов не сваливаемся на землю все втроем, дико извиваясь клубком рук и ног. Со всех сторон на меня обрушиваются удары, и я даже не могу сказать наверняка, какие из них чьи, но в какой-то момент сильный удар в живот отбрасывает меня на спину, а Лео и Люций продолжают ожесточенную схватку, в то время как я продолжаю лежать, задыхаясь. Некоторое время у меня перед глазами пляшут звезды, пока я не нахожу в себе силы подняться снова. Шатаясь, я встаю на ноги и оглядываюсь на Чезаре, но обнаруживаю только воду, отчего мое сердце чуть не останавливается. Его нигде не видно, только пузырьки воздуха на водной глади подсказывают мне, что он, должно быть, все-таки упал. Я, не колеблясь, ныряю за ним, снова оказываясь в ледяной воде, но сейчас это меня не волнует. Место, где Люций столкнул его, находится вплотную к берегу, и я лихорадочно прочесываю эту местность, пытаясь нащупать тело. Потревоженный ил мутит воду, затрудняя мои поиски, но вскоре пальцы натыкаются на копну волос, и я падаю на колени, чтобы обхватить Чезаре за плечи и попытаться вытащить его на поверхность. Черт возьми, почему он такой тяжелый?! У меня едва получается удерживать его на поверхности, связанное тело вновь и вновь норовит выскользнуть из моей хватки, но я из последних сил выбрасываю его на берег и, дрожа от гнева, вытаскиваю кинжал из сумочки на спине, первым делом вынимая изо рта Чезаре кляп. Избавившись от кусков ткани, он закашливается, отплевываясь водой, и со свистом втягивает воздух. Я помогаю ему выпрямиться, похлопывая по спине, пока он продолжает жадно дышать, а затем приступаю к разрезанию веревок. – Спасибо, – сипит он грубым голосом, в котором я отчетливо слышу испанский акцент. – Тысяча благодарностей. – Тсс, – шиплю я. Он только что чуть не утонул, потом поблагодарит. Чезаре смотрит на меня из-под прядей темных волос, и я знаю, что сейчас не самый подходящий момент для этого, но я не могу не заметить, как он красив: прямой нос, бритвенно-острые скулы и полные чувственные губы. По крайней мере, теперь я понимаю, что относительно его привлекательности легенды не врали. В его глазах столько вопросов, но сейчас на это нет времени. Все потом. – Вы ранены? – настойчиво спрашиваю я. Со стороны Лео и Люция все еще доносится шум борьбы, но я не могу тратить драгоценное время, мне нужно вытащить Чезаре наружу. Он качает головой, разминая конечности, словно для того, чтобы проверить, не поспешил ли с ответом. – Слушайте меня внимательно! Вам нужно как можно скорее покинуть этот акведук, там выход из грота, за ним будет тоннель полный воды. Поверните налево и идите против течения, пока слева не появится винтовая лестница. Поднимайтесь по ней вверх, там вас встретит наш друг, его зовут Анджело, вы узнаете его по золотым волосам, ему можно доверять. Вы все поняли? Чезаре серьезно кивает. – Но как же вы, мадонна… Этот человек… – Чезаре явно не хочет оставлять нас с Люцием наедине, но я энергично мотаю головой. – Мы с моим спутником позаботимся о нем. Важно, чтобы вы оказались в безопасности, причем настолько быстро, насколько возможно. Анджело ответит на все ваши вопросы. – Я поднимаюсь, протягивая ему руку, а потом подталкиваю в направлении выхода из грота. – Помните, что я вам говорила? Против течения до винтовой лестницы! Бросив на меня последний взгляд, полный изумления и благодарности, Чезаре пробирается в тоннель, который скоро выведет его из этой сырой тюрьмы. Он ослаб за время своего заточения, но выглядит вполне способным выбраться наружу, а обо всем остальном позаботится Анджело. У меня остается только мгновение, чтобы с облегчением вздохнуть, прежде чем я поворачиваюсь к Лео и Люцию. Они уже не катаются по земле, как прежде, а выхватили свои кинжалы и ведут ожесточенный рукопашный бой. Оба совершенно растрепаны и перемазаны в крови от нескольких небольших порезов, но, судя по всему, никто серьезно не ранен. Изящно и удивительно смело они кружат, парируя удары противника, и так сосредоточены друг на друге, что даже не заметили, как я вытащила Чезаре из воды и помогла ему выбраться из грота. Я взвешиваю, стоит ли мне ввязываться в их поединок и не окажу ли я этим Лео медвежью услугу. Кто знает, вдруг я его только отвлеку, спровоцировав на ошибку, которая может стоить жизни… Вместо этого в поле моего зрения попадает алый отблеск где-то на земле, рядом с колонной. Мое сердце ускоряется: Табула! Не выпуская Лео и Люция из виду, я бросаюсь к ней, опускаясь на колени. Как и в прошлый раз, от камня исходит рассеянное сияние, магически притягивающее меня. Все инстинкты подсказывают мне бежать. Схватить Табулу и исчезнуть как можно скорее. Но я подавляю этот импульс: во-первых, я не могу оставить Лео здесь, во-вторых, если мы просто заберем Табулу у Люция из-под носа, этот театр одного актера начнется сначала, и на этот раз он найдет способ изощреннее шантажа, чтобы добиться своего. Нет, я должна нанести ему решающий удар, который по-настоящему выведет его из строя. Чтобы у него появились проблемы посерьезнее охоты за Табулой. Даже мысль о том, чтобы убить его, меня сейчас не особенно пугает, потому что вся наша борьба с Люцием ведет только к двум исходам: или покончить с ним, или отправить в место, откуда он не сможет вернуться. Мой мозг работает полным ходом, пока я перебираю в голове варианты. Я бросаю взгляд на Табулу, лежащую рядом с моими коленями. Могу ли я как-то с ее помощью обезвредить Люция? Могу ли я каким-то образом отнять у него ту силу, которую я только что ощутила на собственной шкуре, когда он пытался отнять мой зодиак? Или, может быть, мне удастся каким-то образом отправить его в место, откуда нет возврата, чтобы покончить наконец-то с этими варварскими набегами на ход истории? Я решительно беру Табулу, и энергетическая волна сбивает меня с ног, однако на этот раз я к этому готова. Мои руки срастаются с гладким камнем, я чувствую, как древняя сила стремится наполнить меня целиком, и снова этот бестелесный голос, раздающийся в моей голове дуновением ветра: Анжитиа Рената. Ты – начало и конец. Хранительница порога. В тебе течет эфир. Я дрожу, стараясь запомнить каждое слово, а когда все заканчивается, Табула мягко выскальзывает из моих рук, оставаясь лежать на коленях. Все мое тело покалывает в ожидании решительных действий… Я готова принять вызов Люция. Я поднимаюсь, чтобы привлечь его внимание. Они до сих пор борются с Лео, и возможно, Люций каким-то образом чувствует мое намерение, потому что его глаза сужаются в щелки, а из горла вырывается зловещий рык. – Нет! – орет он. Лео, рванувшись вперед, пытается воспользоваться возможностью, чтобы нанести удар кинжалом, но Люций извивается и так сильно бьет его в живот, что Лео отбрасывает назад, и он с болезненным стоном обрушивается на пол, заставляя меня зашипеть от ярости. Я так разгневана, что этот звук мало чем походит на человеческий. – Тебе не стоило этого делать. – Даже мой голос звучит как рычание озлобленного зверя. Мне не терпится собрать в себе всю силу, которую даровала Табула, сосредоточить ее в одной точке и обрушить на Люция. Облаком чистой энергии она сжимается передо мной, надвигаясь как грозовая буря, невидимая, но такая плотная, что искрится у меня перед глазами. С последним всплеском я спускаю ее прямо на Люция, который поднимает руки вверх. Сквозь потрескивающую вуаль, надвигающуюся на него, я вижу, как зодиаки переливаются на его руках всеми цветами радуги, и в этот момент я с оглушительной ясностью понимаю, что происходит. Почему я не догадалась с первого взгляда? Он же их собирает. Эти мерцающие знаки зодиака он украл у других путешественников во времени. Он напал не только на Анджело, но и на многих других… Мысль о том, что за каждым из бесчисленных знаков на его предплечьях стоит судьба человека, вызывает у меня тошноту. Сколько путешественников во времени он уже так бесчеловечно лишил их сущности? И теперь мне приходится с ужасом наблюдать за тем, как эти украденные зодиаки на его коже отбивают ударную волну энергии, которую я выпустила на него. Он отбивает мою атаку словно щитом, и грот содрогается от того, как ее отзвуки рикошетят от сводов. Мой испуганный взгляд вызывает у Люция очаровательную в своей жестокости улыбку, отблески мерцающих зодиаков на его коже отражаются в металлических глазах, делая его кожу перламутровой. – Хорошая попытка, – мурлычет он. – Но ты же не думаешь, что силу Табулы можно направить против ее избранников? А их во мне так много… Вряд ли тебе есть что мне противопоставить. На этих словах я застываю, чувствуя, как надежда победить его с помощью Табулы улетучивается. Лео, все еще задыхаясь, лежит на земле, а я не настолько хороша в битве на кинжалах, чтобы тягаться с боевыми навыками Люция. – Отдай мне Табулу. Если у тебя не хватает сил оторвать от нее пальцы, я заберу ее вместе с ними. – Голос Люция обретает гипнотизирующую силу, но я решительно вцепляюсь в Табулу, запихивая ее в сумочку, чтобы освободить руки. Даже если я ему проиграю, я не сдамся без боя. – Что ты собираешься делать, а? – заискивающим тоном произношу я. – Как только я покончу с вами обоими? О, я ее уничтожу. Я не ослышалась? Для этого ему нужна была Табула? Это действительно откровение для меня: желание уничтожить артефакт, за которым ты так отчаянно охотился. Этот шок настолько меня отвлекает, что я слишком поздно понимаю, что он собрался делать дальше. Изящным движением выхватив кинжал, он подходит ко мне, впиваясь глазами в мою сумку. В последний момент я успеваю уклониться, но клинок тут же полосует меня по руке ровно в том месте, где находится шрам из Флоренции. Меня пронзает острая боль, но мне некогда думать об этом: Люций уже заносит руку для следующего удара, а моя укороченная юбка все еще тяжелая от воды после того, как я вытаскивала Чезаре, что не добавляет мне ловкости. Я не успеваю уклониться от атаки, и удар тяжелой рукояткой кинжала обрушивается на мой висок. У меня вырывается громкий стон, а череп, по ощущениям, готов расколоться на части, когда я, спотыкаясь и ничего не видя, натыкаюсь на шершавую стену грота, и холодный мокрый камень впивается в мою спину, лишая возможности отступать. Люций неумолимо приближается, пока я изо всех сил прижимаюсь спиной к стене, чтобы он не смог добраться до Табулы в сумке. – Глупая девчонка, – шипит он, снова наставляя на меня кинжал и с яростным криком пытаясь перерезать ремешок моей сумки, натягивающийся поперек груди. Я не могу увернуться, а тонкие естественные колонны окружают меня со всех сторон как прутья решетки. В отчаянии я дергаюсь в сторону, всего на несколько сантиметров, но это оказывается ошибкой: кинжал соскальзывает с ремешка, вонзаясь в мое тело, прямо под ребро, и я издаю глухой стон скорее от осознания происходящего, потому что боли не чувствую из-за текущего по венам адреналина. Люций, чертыхаясь, вытягивает кинжал, кончик которого алеет от моей крови: видимо, он вонзился не настолько глубоко, как мне сначала показалось, но я все равно чувствую, как под платьем расплывается влажный жар, и прижимаю руки к ране, чтобы замедлить кровотечение, изо всех сил стараясь оставаться в сознании. «Это не опасно для жизни», – убеждаю я себя, хотя понятия не имею, откуда во мне такая уверенность. Может быть, я просто вру себе, чтобы не нервничать. Люций, тяжело дыша, смотрит на меня и, кажется, взвешивает следующий шаг, но совершить его не успевает, потому что Лео, оправившийся от удара в живот, оказывается позади него с жаждой крови в глазах. Один взгляд на него снова возрождает надежду в моей груди. Люций, наблюдающий за моим лицом, замечает это, предупреждая атаку Лео. Черт, какой же он быстрый… Мое тело пульсирует, мокрое пятно под руками все разрастается, но я только прижимаю их крепче, несмотря на то, что пальцы уже дрожат от напряжения, а порез на плече адски горит. – Прекрати это безобразие, – рычит Люций, и к концу фразы его голос падает до глубокого грохота. С силой, которую сдерживал до этого, он бросается Лео навстречу, оставляя на его шее алую полосу, и они вместе валятся на землю. Мой крик тонет в эхе удара двух тел о камень и отражается эхом от стен грота. Люций опускается на пол рядом с Лео, неподвижно лежащим на спине. Из пореза на его горле хлещет кровь, и у меня все плывет перед глазами так, что я не могу определить, насколько серьезная у него рана. Все еще прижимая руки к собственному порезу, я шагаю вперед, чтобы броситься Лео на помощь, но ноги меня не держат, я только и успеваю прислониться к стене пещеры, чтобы не рухнуть на пол. Все тело прошибает холодный пот, остается только молиться, чтобы я не потеряла сознание. Люций тем временем хватает Лео за правую руку, поворачивая ее запястьем вверх так, чтобы Лео увидел зодиак. – Посмотри на свой зодиак, – мягко бормочет он. – Брось на него последний взгляд, прежде чем потеряешь навсегда. «Нет!» – хочу закричать я. Нет, он не может этого сделать! Только не Лео! Все, что происходит дальше, оказывается для меня как в тумане. Губы Люция чуть дергаются, когда он сжимает пальцы сильнее и плоской стороной кинжала ведет по предплечью Лео от локтя до запястья, туда, где маяком пульсирует его красный зодиак. Мои ноги окончательно подгибаются, заставляя рухнуть на колени, когда Люций заносит клинок, и крик Лео пронзает меня как скальпель, проникая через грудь, пробивая все слои мышц и костей, добираясь до сердца… и разрывая его на куски. Звук, вырывающийся из его горла, – не просто крик боли, он больше, чем страдание, – это адская мука, пробуждающая во мне желание отдать все, лишь бы это прекратить. Но это не прекращается, потому что ничего уже нельзя исправить. Крик перерастает в рыдание, и мое разбитое сердце истекает кровью при виде корчащегося на земле Лео, обхватившего левой рукой правое запястье, словно он мог бы силой воли помешать зодиаку покинуть его тело. Люций по-прежнему стоит над ним на коленях, и мне приходится зажмуриться, чтобы не ослепнуть, когда над ними вспыхивает ярко-алый луч. В этот момент я чувствую, что зодиак окончательно переходит к Люцию, и все, что связано для меня с этим знаком, становится чуждым и отталкивающим, потому что он больше не принадлежит Лео… Потому что та часть меня, которая связывала нас с партнером по путешествиям во времени, теперь принадлежит другому человеку, и в этот момент мне хочется, чтобы Люций забрал и мой зодиак. Он мне больше не нужен без Лео в качестве партнера, это просто бессмысленно. Мне невыносима мысль о том, что моя зодиакальная вторая половинка находится теперь у Люция. И он действительно распрямляется, медленно направляясь ко мне. Его взгляд горит от жадности. – Розали, – слышу я хрип Лео, глядя, как он из последних сил пытается подняться. Его белое, как полотно, лицо залито слезами, он продолжает истекать кровью… Но его взгляд все еще горит неимоверной волей к жизни, что меня всегда поражало. Наши взгляды как магниты притягиваются друг к другу, что бы ни случилось. – Убирайся отсюда! – кричит он мне. – Нет! – Из-за противоречивых чувств я неохотно поднимаюсь. – Хоть раз в жизни не будь такой упрямой! Беги в безопасное место, пока он не забрал и твой зодиак! Боль в его голосе, отчаяние от потери своей сущности пробирают меня до глубины души. Люций бросает на Лео пренебрежительный взгляд. Он уже почти добрался до меня и продолжает так же медленно неумолимо надвигаться, словно уверен в своей безоговорочной победе. – Розали, если ты хоть немного дорожишь мной, убирайся немедленно! – захлебывается словами Лео. – Ты должна быть в безопасности, – еще более хрипло выдавливает он. Настойчивость в его голосе меня поражает. Боль от того, что означает выполнить его требование, невыносима, но у меня нет другого выхода. Как бы я ни противилась мысли о том, чтобы покинуть Лео, Люций не должен лишить меня зодиака, потому что это будет означать его победу, последствия которой я не хочу даже представлять. Мой следующий шаг – следствие слепых инстинктов, я не успеваю даже принять сознательное решение: моя рука тянется назад, нащупывает сумочку, вынимая Табулу. Я все еще чувствую на себе взгляд Лео, в котором не осталось ничего, кроме желания меня уберечь. Даже если это означает оставить его… У меня разрывается сердце, но я прекрасно понимаю, что это наш единственный шанс. Пока энергия Табулы снова наполняет меня, словно заряжая во мне какой-то внутренний аккумулятор, Люций успевает подойти вплотную. В его взгляде уже горит властное торжество победы, когда он заносит правую руку, где среди четырех других зодиаков алым горит символ Льва, слившийся с его кожей. – В моей коллекции не хватает тебя, – мурлычет он, протягивая ко мне руку. – Отпусти Табулу, твои жалкие попытки бессмысленны! Все еще крепко цепляясь за Рубиновую Табулу, я закрываю глаза, распахивая врата в сознании – потрескивающий живой портал, окружающий меня. Люций издает глухой вопль, осознавая мое намерение, но уже не успевает ничего с этим сделать, поспешно отступая, чтобы не угодить в портал. «Отправь меня домой», – мысленно прошу я, всеми силами сосредотачиваясь на Мюнхене, на своем настоящем времени, и энергия, высвобожденная мной через Табулу, наполняет все уголки грота водоворотом искрящейся силы, заставляющей стены вибрировать. Этот портал гораздо больше, понимаю я, намного сильнее того, который я создала для Леонардо да Винчи. Он все продолжает разрастаться, упираясь в стены пещеры и словно пытаясь сломать их, чтобы развернуться еще дальше. Дикая надежда разгорается во мне, с кончиков пальцев срываются искры: что, если у меня получится забрать Лео с собой? Вернуть его в настоящее, несмотря на то что его зодиак безвозвратно утерян? Если бы только я могла сейчас дотянуться до него, чтобы утащить с собой… Но он слишком далеко, я едва могу удерживать себя в вертикальном положении, а Люций все еще стоит между нами. Уже слишком поздно, чтобы до него добраться. Я должна попробовать как-то бесконтактно забрать его с собой… Все мое тело дрожит от усилий открыть портал, и я чувствую, что он уже начинает меня засасывать. Я пытаюсь шагнуть вперед, но ничего не получается. Энергия вокруг потрескивает и искрится, Табула выскальзывает из моих онемевших пальцев, приземляясь на пол, но наклониться за ней я уже не успеваю, потому что меня затягивает в портал, и прежде чем я успеваю окончательно провалиться во временную воронку, я все еще слышу голос Лео: – Мы еще встретимся! Портал закручивает нас в диком водовороте, в котором, кажется, не существует ни пространства, ни времени. Я чувствую, что не одна, что у меня получилось забрать с собой и Лео, и Люция, однако, когда я возвращаю себе способность открыть глаза, вижу лишь два кружащихся клочка света, исчезающих в небытии, и как бы мне ни хотелось, у меня не получается удержать их при себе… А потом и то, что осталось от реальности, растворяется вокруг. Глава 22