Ригер кратко доложил о сути интереса. — Разрешите вопрос, герр директор?.. Герр Аушенбах, как выяснилось, имел контакты с некоторыми… лицами. С той стороны Английского канала. Он сообщил об этих контактах? Директор остался невозмутимым. — Герр Ригер… подождите за дверью. … Доктор Шмидт разговаривал с директором наедине больше часа — по правилам, должность директора должен был занимать политик, а не разведчик — но он обеспечивал политическое прикрытие организации. Выйдя, наконец из кабинета, Шмидт сделал знак следовать за ним. В своем кабинете доктор Шмидт не предложил Ригеру ни кофе ни чая. Даже при типичной немецкой деловитости это было свидетельством того что он был раздражен и недоволен происходящим. — Это очень неприятное чувство, Ригер. Когда я о действиях своих подчиненных узнаю от начальства. — Герр директор, никаких действий пока не было — Вот как? — Мистер Гейтс просто посмотрел пару папок. — Наш архив не проходной двор. — Да, но американцы наши союзники. А папки не содержали оперативной информации. Это чисто биографические данные, досье. Герр директор… — Помолчите, Ригер. Вы нарушили субординацию, но это нарушение вывело нас на интересный результат. Аушенбах не сообщил о контакте. Почему вы решили, что он был? — Он брал те же папки. Я это выяснил. — Напишите список лиц, к которым имели касательство эти папки. Вы помните их? — Да, конечно. На составление списка ушла всего пара минут. Шмидт, надев очки, пробежал его взглядом. — Все — высокопоставленные советские офицеры. — Точно. — Почему? Почему Аушенбах ими заинтересовался? Почему ничего не сообщил? Идите в текущий архив. Посмотрите, нет ли какой информации об этих людях … В текущем архиве недавно купили и установили программу, названную «Комиссар» — это был аналог памяти человека, который каталогизировал и размещал в заданном порядке всю получаемую информацию. Поэтому Ригеру не потребовалось много времени для того, чтобы получить ответ на свой вопрос. Ответ так его встревожил, что на обратном пути он превысил скорость — законопослушные немцы редко идут на что-то подобное. … — Генерал Иосиф Сухих. Командир третьей танковой дивизии… … В ответ на вопросительный взгляд, Ригер просто положил на стол выписку из распечаток. — Убийство… — сказал Шмидт. — Именно. Убийство. А вот второе — генерал Вадим Половцев. Американцы сильно интересовались именно им. — Покушение… — Аушенбаха надо расспросить об этом. ЗДР посмотрел на своего подчиненного. — Я имел в виду, герр директор… Гейтс сказал мне, что они нашли подход к Половцеву. Через его родных, которые занимаются незаконными операциями. Валюта и спекуляции. Я не поверил ему. Думал, что ему надо просто залегендировать интерес. А вот теперь я склонен верить ему. … — Они нашли подход к высокопоставленному источнику, но кто-то хочет причинить ему вред. А теперь американцы хотят прикрыть его, в то время как англичане — хотят его убить. Шмидт барабанил пальцами по столу. — Зачем убить, Ригер? — Не знаю, герр Шмидт. Могу предполагать, что это как то связано с Северной Ирландией и новым взрывом насилия там. Фрау Тэтчер склонна к радикальным шагам. — И вы считаете, что в ГДР действует что-то вроде… группы убийц МОССАД? — Боюсь, это более чем возможно, герр Шмидт. Шмидт принял решение. — Ни с кем больше об этом не говорите, Ригер. С американцами тем более. Я скажу вам о принятом решении позднее. Бонн, Германия. Март 1989 года Открывшиеся обстоятельства интереса британской и американской разведок к генералу Половцеву были политическими, так что сам Шмидт и даже доктор Вик — принять подобного решения не могли. Но принимать решение было необходимо и потому доктор Вик попросил о встрече своего бывшего начальника, министра иностранных дел, лидера Свободных демократов, младшего партнера в правительственной коалиции и вице-канцлера Ганса-Дитриха Геншера. Геншер принял Вика на одной из дач, которые использовались для своих целей германским МИД. Это был не замок, а скорее коттедж на берегу Рейна. Было тихо, был закат, и снег только что сошел, оставив землю дожидаться настоящей весны. Геншер, этот политический динозавр, стоял на берегу Рейна и смотрел вдаль. Куда? Конечно же на Восток — он смотрел туда, где осталась часть его родины, места, где он родился и вырос. Геншер был самым высокопоставленным беженцем с той стороны, вторым человеком в Германии. — Посол, — бросил он не оборачиваясь — Герр министр… Оба они хорошо знали друг друга — посольство в Москве всегда относилось к стратегическим. Не только выживание — но и нормальная жизнь ФРГ сильно зависела от восточного гиганта — противостояние с ним требовало денег, сотрудничество позволяло эти деньги заработать. Германия получала дешевый советский газ, поставляя в обмен промышленные товары. При Вике случился неприятный инцидент — было сорвано подписание крупнейшего контракта, по которому «Даймлер-Бенц» обязывался выпускать в СССР свои грузовые автомобили на заводе в Набережных Челнах.[81] Но все сорвалось из-за краха политики разрядки. Вик помнил это до сих пор. — Поступила новая информация. Нужен совет, как поступить. Геншер не ответил, он продолжил наблюдать за буксиром, тянущим баржи по Рейну. Исходя из того, что говорил Вик, он уловил главное — британцы и американцы или сцепились или вот-вот сцепятся. Надо было выбрать сторону. И те и другие друзьями Германии, по сути, не были. Они были гарантами независимости ФРГ, держали тут свои армии. Но друзьями их назвать было нельзя. Геншер смотрел далеко, и он понимал, что Европа и Великобритания — это не одно и то же. Отнюдь не одно и то же — у них разный исторический опыт и разная судьба. Маргарет Тэтчер вела себя не просто безобразно — она вела себя вызывающе. Великобритания вступила в ЕС одной из последних, обставила вступление кучей условий и постоянно торпедировала любые общеевропейские инициативы. Например, прямо сейчас в Лондоне шла политическая схватка за то, ввести ли в Великобритании метры или оставить футы. Кроме того, миссис Тэтчер потребовала пересмотреть долю Великобритании в общем финансировании, ее фраза «Я хочу назад свои деньги!» уже стала крылатой. Американцы мало чем лучше, но от англичан они отличаются — у них много денег и они хорошо платят. И потом… просто невероятно, что англичане пошли на такое. Совершить убийство советского генерала, они что — рехнулись? МОССАД убивает террористов и ученых в странах третьего мира. В Сирии полно советских военных советников — но МОССАД их не трогает. А почему? Догадайтесь сами. И это при том, что русские готовят палестинских террористов в своих спецшколах. — Американцы… — сказал Геншер, — кажутся мне в этой ситуации более правыми Посол Вик почтительно кивнул. — Попробуйте получить с них все, что они смогут дать. Лэнгли Виргиния. Март 1989 года Вернувшись в США, Роберт Гейтс записался на прием к директору ЦРУ, но тот отказался его принять, сказав, что он все сможет сказать на дебрифинге. Сейчас Уэбстер стоял в своем кабинете у окна, смотрел на серебристые ели, достававшие макушками до окон, на свежую зеленую траву и думал. Он не хотел верить в это, но выбора не оставалось. В ЦРУ есть крот, и он почти наверняка имеет прямой доступ к картотеке. Причем к особо засекреченной ее части.