— Спасибо, но что‑то мне уже больше пить не хочется. Допив остатки виски, я выбросила пустую бутылку в мусорное ведро. Затем посмотрела на идущего за мной молодого человека, остановилась у лежака, стоящего неподалеку от моря, и устало спросила: — Послушай, ты что за мной увязался? — А что, нельзя? — Нельзя! — Я просто хотел тебе сказать, что мы так и не познакомились. Я знаю почти всю твою жизнь, но так и не знаю, как тебя зовут? — А тебе это нужно? — Если спрашиваю — значит, нужно. — Меня зовут Валя. — А меня — Миша. Очень приятно, — улыбнулся молодой человек. — Не смешно. — А я и не смеюсь. Мне и в самом деле приятно с тобой познакомиться. — А мне казалось, что приятных моментов в моей жизни больше уже не будет. — Валя, а ты из какого номера? Ты в отеле живешь? — Зачем тебе? — Просто спросил. — Просто ничего не бывает. — Ты ушла от ответа. — Ночью прийти собрался? — А теперь мне не смешно. Неужели у тебя так все запущено? — Запущено. Мне хотелось избавиться от общества этого молодого человека как можно скорее и остаться наедине со своими страхами и проблемами. — Послушай, что ты за мной ходишь? Мне нужно побыть одной. Что ты привязался? — Я к тебе не привязывался. Я пошел за тобой только для того, что бы ты не натворила глупостей. — А ты меня за руки, что ли, держать будешь? — усмехнулась я. — Если будет такая необходимость — буду. Ты не переживай, за мной дело не станет. Я только не понял, что ты собралась делать? Стреляться или топиться?! Зачем ты к морю пришла? — Вешаться, — пробурчала я сама себе под нос и села на лежак. Молодой человек сел напротив и заглянул мне в глаза: — Неужели все так плохо? — Плохо, — кивнула я головой. — Хуже просто не бывает! — Я это уже понял. Ты хорошо влипла. — Да уж. Не думала никогда, что меня жизнью так побьет. — Я так понял, у тебя есть оружие? — Есть. Пистолет в сумке лежит. — Ты не из отеля? — Нет. — А как ты с оружием‑то в отель прошла? — А меня никто не проверял. Сюда можно, при желании, мину пронести. — Валя, а ты не хочешь отдать мне этот пистолет? — Не хочу. Зачем он тебе? — Просто оружие имеет одну малоприятную особенность… — Я знаю эту особенность. Сейчас ты скажешь мне о том, что оно может выстрелить. — Совершенно верно! Я рад, что ты меня поняла. — Ты боишься, что я застрелюсь? — Да кто тебя знает! Ты как‑то странно себя ведешь. — Да не буду я стреляться. У меня решимости не хватит. Так, какой‑то порыв был… — Уже прошел? — Почти. Мои слезы высохли, но на душе от этого не стало легче. — Миша, ты только теряешь со мной время, — честно призналась я мужчине. — Я безнадежна. — Может, тебе нужно выговориться? — А ты хочешь услышать мою историю? — Хочу. — Я вышла замуж за египтянина. — Честно? — Михаил смотрел на меня так, словно хотел уличить меня во лжи. — Куда уж честнее! Познакомилась с египтянином, влюбилась без памяти, а затем пошло‑поехало. — Ты влюбилась в курортную макаку? — Михаил задал вопрос таким голосом, будто я совершила настоящее преступление. — А ты хочешь сказать, что это невозможно? — Не знаю. А что в этих макаках хорошего? Как в них влюбиться‑то можно? — Можно. В русских мужчинах тоже много дерьма. Слово «козел» национальности не имеет. — А зачем ты замуж‑то за него вышла? — Я же тебе говорю, что полюбила. — Это же как сильно нужно было любить, чтобы согласиться выйти замуж за мусульманина. — Я сильно его полюбила. Я не знала, что он альфонс, который может запросто разрушить судьбу женщины. Одним пинком. Так он и поступил со мной. — Ты до замужества его долго знала? — Можно сказать, что да: каждый день многочисленные сообщения, телефонные звонки… Только ими и жила. А потом моталась к нему в Хургаду. Когда он меня в Москву провожал, мы оба ревели. Он по‑настоящему плакал. Мне тогда казалось, что все очень даже искренне, я таких сентиментальных мужчин не видела никогда. Я и сама не ожидала, что смогу рассказать совершенно незнакомому человеку про себя вещи, которые бы никогда не рассказала даже тому, кого хорошо знаю. Я начала свой рассказ с того самого момента, как я познакомилась с Валидом, и закончила тем, как я осталась без документов, денег и даже без своей любви. Она стала умирать и чахнуть прямо на моих глазах. Единственное, о чем я умолчала, так это о том, что сейчас меня ждет Ахмед и что в моей сумке лежит конверт с фотографиями, предназначенный для девушки Тани из сто первого номера. — А пистолет у тебя откуда? — У Ахмеда под ванной нашла. — Так ты его шлепнуть, что ли, решила, этого Ахмеда?