– Я сама слышала, что Азр и некоторые старейшины выступают за начало войны. И они очень постараются ее развязать. – Откуда у тебя такая информация? – удивился король. – Мой отец – вожак стаи знахарей. Он говорил об этом. – Что ж, если Проклятый решил прийти с войной, то он не успокоится, пока не осуществит свой черный замысел. Но мы уже однажды разбили его в этом самом месте. Разобьем вновь, если понадобится. В сопровождении слуг король молча удалился во дворец. Хель и Анна какое-то время еще постояли на улице, пока остальные придворные тихо перешептывались. И, судя по всему, не все были довольны появлением девушек в Бральдаре. Глава 4 В длинном деревянном доме с пышным палисадником за столом сидели старейшины, все семеро. На скамье недалеко от них расположились Азр и Хоруг, присутствовавшие на сегодняшнем Совете. Вечерело, на столе стояли свечи, отбрасывая причудливые тени на бревенчатые стены. Глава Совета, восьмидесятилетний Рохт, внимательно слушал отчет старейшины Ратибора, который обсуждал вопрос о падеже коров. Рохт был уже стар, даже слишком, его волосы давно поседели, во рту не было ни одного зуба, а лицо покрывали глубокие морщины. Рохт прошел путь от простого пастуха до вождя клана. Он был уважаемым волкодлаком, сделавшим многое для Железных Клыков, поэтому его и избрали старейшиной. Многие были за, и Рохту это казалось тогда естественным продолжением пути, которому он следовал все эти годы. С того дня прошло уже двадцать лет, но старейшина так и не сделал того, чего хотел больше всего на свете. Эта мысль волновала его, заставляя двигаться вперед и искать пути решения. Когда-то очень давно Рохт дал себе слово, что при нем Железные Клыки возвысятся над остальными народами и он станет непосредственным творцом этих событий. Однако время шло, но ни на посту вождя, ни на посту старейшины Рохт так и не добился желаемого. Это все потому, что ему постоянно кто-то мешал: Совет, глупые законы, выборы. Беда состояла в том, что единицы современников были готовы к решительным действиям. Для остальных клан являлся эдаким «большим родителем», который приказывал и повелевал, но между тем и давал защиту от ошибок при принятии решений. Ты должен делать то, что входит в компетенции твоей стаи, а остальное – не твоего ума дело. С одной стороны, это удобно, а с другой – при отсутствии концентрации власти в одних руках кланы переполняли вечно ноющие волкодлаки, которые боялись сделать лишний вдох «как бы чего не вышло». Вот и сегодня напротив главы Совета старейшин сидели Азр и Хоруг. Один пришел, чтобы помочь Рохту осуществить его планы, а другой – чтобы оставить все как есть, и не трогать старые раны. Но в этот раз старейшина не собирался уступать, у него оставалось слишком мало времени. Как раз Ратибор закончил речь, а старейшины вынесли вердикт, который Рохт даже толком не выслушал и принял. Теперь о важном: – На повестке дня еще один вопрос, – откашлявшись, произнес глава Совета. Рохт взял паузу и оценил нарастающее напряжение в помещении. – Люди из Заброшенного Города взяли в плен наших охотников. Сейчас решается их судьба, и так как Анну мы упустили, возникает вопрос, как освободить бедолаг. Ваши предложения. – Вот тот, кто упустил пленницу, пусть и думает, как с этим разобраться, – язвительно заявил старейшина Ратибор. Рохт его терпеть не мог: мерзкий, стрижка ежиком, вечно брюзжащий старикашка, получивший место в Совете семь лет назад. Его кандидатуру поддержали, казалось, самые склочные и неприятные старики во всем клане, но их голосов хватило для минимальной победы. – Азр здесь, и мы дадим ему слово, когда будет необходимо, – спокойно ответил Рохт. – Однако в данный момент я бы хотел услышать ваше мнение. Но старейшины молчали. Ведь, по сути, было только два пути: оставить охотников умирать в плену у людей или начать войну. Никто не хотел брать на себя ответственность ни за то, ни за другое. «Кучка трусливых стариканов. Ни на что не годных к тому же», – вздохнул Рохт. – Сложная ситуация, – наконец прервал паузу Блуд. – С одной стороны, мы должны ответить на нее адекватно. Захват Ржавого моста и нападение на охотников – серьезные преступления. С другой стороны, мы только что потеряли вожака стаи охотников, смелого и надежного воина, которого нельзя сегодня никем заменить. Это уменьшает наши шансы на успех в возможной войне. – Значит, ты предлагаешь бросить охотников на милость Триединых богов? Блуд утвердительно качнул головой и добавил: – Долг охотников – служить клану и, если надо, отдать за него жизнь. Если мы вступим в войну без сильного лидера, то можем проиграть. Вождь со мной согласен. «Значит, Хоруг на твоей стороне, жалкий трус, – подумал Рохт. – Как знал, что эти двое будут против войны». Когда старейшина Тракка отправился к Триединым, на его место претендовали трое: Суддор, которого поддерживал сам Рохт, Олег, бывший пастух, и этот выскочка Блуд, без умолку моловший языком и быстро сдружившийся с Хоругом. Рохт терпеть его не мог. Старейшина – глаза и уши вождя клана, где такое видано? – И все же клан не должен бросать в беде своих сыновей. – Иногда того требуют обстоятельства, через которые лучше не переступать. Рохт погладил бритый подбородок и обратился к сидевшим на скамейке возле стены. – Слово предоставляется вождю клана Железных Клыков Хоругу. Грузный волкодлак в черном, расшитом золотом кафтане встал со своего места. – Под моим присмотром находятся все стаи нашего клана. И я всегда выражаю обеспокоенность, когда кому-то угрожает опасность. Сегодня речь идет о Магнусе и Ньяле, хороших охотниках, которых я знаю лично. О Граке я наслышан от Хартига. Он рассказал, как молодой волкодлак вывел отряд из окружения. Кроме того, Грака внес большой вклад в отражение атаки медведей-оборотней. – В которых лично я не верю, – фыркнул старейшина Вилар, чье лицо покрывали уродливые бородавки. Хоруг пропустил этот комментарий мимо ушей и продолжил: – Однако мое мнение как вождя – если сейчас начнем войну без сильного вожака в стае охотников, то проиграем. – А с чего ты взял, что этого лидера нет? – не выдержав, перебил его Азр. В другой момент Рохт осадил бы охотника, сказав, что слова ему пока не давали, но глава старейшин этого не сделал, обозначив таким образом свое согласие с ним. – Старейшины должны уже назначить дату выборов нового вожака в стае охотников. – Пока назначим, пока выборы пройдут, уже и пленников в живых не застанем, – прокомментировал Ратибор. – Может быть, ты, Азр, хочешь принять участие в выборах? – Я думаю, в этом нет необходимости, – мотнул головой волкодлак. – Мое время прошло. – Но люди из Заброшенного Города называют Азра Проклятым и пугают детей рассказами о нем, – вступил в полемику Боровик. – Может, его нам и отправить в качестве временного вожака охотников? Люди его боятся, а охотники уважают. Это был запланированный спектакль, именно эти слова произнес Боровик в нужный момент по просьбе Рохта. Старейшина был обязан ему, в свое время именно Рохт продвинул его кандидатуру в Совет. Нынешний глава старейшин старался заполнить ключевые должности сторонниками, порой это приносило неплохие дивиденды. – Возмутительно! – прошипел сидевший до этого тихо старейшина Ааз. – Сколько крови пролилось из-за этого волкодлака, которого стоило еще тогда судить, как я и говорил. А теперь он не только избежал наказания, но может возглавить нашу армию, чтобы повторно потерпеть поражение и уже окончательно погубить клан. – Мы и в тот раз не проиграли, – напомнил Азр старейшине. – Единственное, для чего ты тут стоишь и поешь нам про войну, это та самая причина, из-за которой тебя переполняет ненависть. Но твою сестру не воскресить, Азр. Однако я вижу, что здесь есть те, кто жаждет войны. И откровенно странно слышать такие речи от старейшин, которые должны оберегать клан от излишних жертв и лишений. Неужели мальчишка и парочка плешивых охотников так важны? Сколько жертв ради их спасения Рохт, Азр и Блуд готовы принести? Старейшина перевел дыхание и продолжил: – И кстати, мне очень интересно, почему на совете не рассматривается вопрос о дочери Хведрунга, которая сбежала вместе с Анной? Кажется, ее зовут Хель. – Да, она сбежала, не пройдя церемонию, и теперь не может считаться членом нашего клана, – пояснил вождь. – Я говорил с Хведрунгом, они с женой в шоке, потому я пока попросил не выносить вопрос на сегодняшнее обсуждение. Пусть немного успокоятся, и мы обязательно поговорим об этом. – Ааз, никто не готов вступать в войну из-за троих охотников, – раздался голос Рохта. – Но если наш клан будет спускать подобное отношение к себе, то об этом станет известно и другие тоже захотят вытереть об нас ноги. Лично я считаю, что война неизбежна и люди из Города сделали все, чтобы она началась. Эти слова Рохта вызвали шквал эмоций и споров. Волкодлаки наперебой кричали, не слыша друг друга. Совет почти зашел в тупик, как слово взял старейшина Торбун. – У меня есть одно предложение, которое, возможно, устроит обе стороны, – тихо произнес он. Это заставило остальных замолчать и обратить на старейшину внимание. – Давайте дадим выкуп за пленников серебром, но с условием, что они уберут стражу на Ржавом мосту. Так мы предложим людям возможность выхода из ситуации и сохраним лицо, не ввязываясь в войну. Предложение было спорное, но многим понравилось. Было объявлено голосование. В итоге за войну выступили Рохт и Боровик, а за выкуп пятеро старейшин. К неудовольствию главы Совета, теперь предстояло собрать нужную сумму, и это вместо войны. Эти трусливые старцы и их не менее трусливый вождь опять приняли решение, которое отдаляло Рохта от заветной мечты. Но ничего, он ждал уже достаточно долго, время еще есть. Глава 5 Выкуп собрали в течение одного дня. Сундук, плотно набитый серебром, погрузили на черного здоровенного быка. Ранним утром командир отряда Эдур, прозванный Змееголовым, и еще дюжина охотников заканчивали сборы и готовились к походу в Заброшенный Город. Волкодлаки пребывали в бодром расположении духа, отпуская сальные шуточки по поводу отношений быка и единственного новичка в отряде – Макса. Однако новенький никак не реагировал на остроты, и от него в итоге отстали. Голова Макса была занята мыслями, которые не давали спать уже которую ночь. Эльф сидел в тюрьме, а Хель бежала к людям, и все из-за него. Хотя ее всегда тянуло туда, и в этом не было ничего неожиданного для Макса. И все же он чувствовал, что должен поговорить с бывшей подругой, объяснить свой поступок. Ведь Макс хотел как лучше, он желал добра друзьям, которые явно заигрались. Эльф еще легко отделался, его мать сказала, что его посадили в тюрьму на три года. Это не так уж и долго, хватит, чтобы одуматься и принять новую стаю. Макс очень хотел, чтобы Эльф когда-нибудь простил его и они вновь стали друзьями. Но возможно ли это, он пока не знал. Как и не знал, что стало с Хель, уплывшей к людям. Вчера вечером Эдур объявил, что охотники идут в Город, чтобы договориться о выкупе пленных. Поначалу командир не хотел брать новичка, дескать, тот еще слишком молод, но Макс практически вымолил участие в этом деле. Для него это стало первым заданием. Макс рассказал отцу, чтобы он мог гордиться сыном, но Рогдар лишь пожал плечами и пожелал удачи. Это только подстегнуло Макса. «Ничего, как только вернусь домой с освобожденными охотниками, будет говорить иначе». Солнце уже достаточно высоко поднялось над горизонтом, когда отряд наконец тронулся в путь. Вместе с охотниками в Заброшенный Город направился и старейшина Торбун, собиравшийся взять на себя бремя переговоров с королем Гарри. Люди его не знали, но тем лучше для волкодлаков, может, удастся избежать лишнего негатива. Грузный старейшина уселся в повозку рядом с сундуком, щелкнули вожжи, и бык нехотя тронулся с места. К обеду отряд добрался до границы земель клана и Заброшенного Города. Стоял самый жаркий день за все лето, с волкодлаков, одетых в шкуры, лил пот. Грузный старейшина с трудом переносил жару даже в повозке, поэтому вскоре попросил остановки. Эдур указал на пустырь, заросший травой, и направил отряд туда. Это было хорошее место для привала с точки зрения охотников. На открытой местности не стоило ожидать внезапного нападения, а осторожность сегодня явно была не лишней. Однако это вызвало протесты Торбуна, который надеялся укрыться в тени деревьев, а не печься на солнце. Командир пожал плечами и предложил старейшине усесться в ближайших кустах, а чтобы тому было спокойней, приказал Максу сопроводить его. Макс, который так же мучился от жары, с радостью принялся исполнять поручение и уже через несколько минут разлегся в тени. Старейшина, тяжело дыша, присоединился к охотнику. – Слушай, парень, а тебя как звать? – Макс. – Ты же недавно в охотниках? Тебя посвящали на днях. – Да, все верно, это мое первое задание. – И сразу такое ответственное, – удивился старейшина. – Не думал, что Эдур возьмет кого-то из новичков. – Я потомственный охотник, – гордо заявил Макс. – Мой дед был охотником, мой отец Рогдар принес тушу безликого в поселок в этом году. – Эй, да ты никак внук Кнуда, – догадался старейшина. – Все верно. – Славным командиром был твой дед. Упертый ужасно, но охотник что надо. Я помню его. Чувство важности захватило разум Макса. Он и сам гордился дедом, хотя тот и правда отличался суровым нравом, но должность обязывала. Торбун достал из-за пазухи вяленую говядину и предложил Максу. Тот согласился, и они вместе начали пережевывать тоненькие кусочки черного мяса. – Долго ты напрашивался в поход к Змееголовому? – продолжил разговор старейшина.