Откуда-то сверху раздался тихий, даже нежный свист. Малик поднял глаза и увидел: это духи обволакивают его как бы защитным темным коконом. Когда он в беде, когда ему плохо – они всегда тут как тут. Парень вяло улыбнулся им, сам удивившись, что скорее рад, чем напуган. Появление духов принесло ему какое-то облегчение – пожалуй, впервые за все время их «знакомства». – Вы же прилетели не за тем, чтобы помочь мне разыскать Карину? – хрипло спросил он. Потусторонние существа безмолвствовали, взирая на него. Он вздохнул. Ну конечно, второй раз этот фокус не сработает. В голове гудело и шумело так, словно по ней колотили молотом. Малик встал на ноги. Судя по узкой полоске света между сводами шатра, уже около полудня, плюс-минус несколько часов. – Пошли, пошли, тут, похоже, никого! – Ох, чую, попадет нам! Шаги двух пар ног зазвучали совсем рядом. У Малика участился пульс. Он быстро оглядел шатер – спрятаться решительно негде! «Девушки в шатер заглянули, но никого не нашли», – торопливо пробормотал юноша… и внутри затеплилась, затрепетала, побежала по венам и косточкам волшебная сила. Он замер, не смея дышать. Полог шатра распахнулся: – Я же говорила – пусто! Айда за мной. Малик опрометью бросился к выходу, в то время как две девицы упали в объятия друг друга. Сплетенные руги и ноги заплясали в воздухе. Парень решил на секунду задержаться – не заметят ли его, не окликнут ли? Нет, две пары глаз смотрели буквально сквозь него. Поразившись этому факту, он сам поглядел вниз, себе на руку – она оказалась абсолютно прозрачной – точнее, цвета песка и грязи под ногами. Даже метки не было видно, хотя чувствовалось, как проклятый знак копошится на тыльной стороне ладони. Впервые за несколько часов Малик улыбнулся искренне, от души. Раньше все создаваемые им видения представляли собой независимые сущности, отдельные как от него самого, так и от других людей. А это ему удалось соткать вокруг самого себя! Просто с ума можно сойти – сколько ошеломляющих возможностей открывает этот новый навык. Однако в данный момент юного чародея интересовала только одна из них. Он прищурился. Очертания древних башен величественно прочерчивались на полуденном небе. Вся знать Зирана еще на Полупути. Следовательно, коридоры и помещения Ксар-Алахари сейчас пустынны. Кроме Карины, там мало кого можно сейчас застать. Конечно, может, и она не там – кто знает, куда увели ее Дозорные с карнавала, но начать, безусловно, следует с замка. До наступления четвертых суток Солнцестоя остается еще много часов. Более чем достаточно времени, чтобы ускользнуть с праздника и вернуться, прежде чем его всерьез хватятся. Он вовсе не похож на отца. Малик не такой. И никогда не был таким. И плевать, сколько раз его планы и усилия шли прахом – он никогда не бросит свою семью на произвол судьбы. – Айда за мной, ребята, – кликнул он духов, – на поиски принцессы! Те покорным сонмом повлеклись следом за ним – из сутолоки карнавала и бегом ко дворцу. Невидимая рука парня сжимала Призрачный Клинок. Лейла в нем ошиблась. И он докажет это, покончив с принцессой Кариной раз и навсегда. 24. Карина Старшина Хамиду тоже ошиблась. В Ксар-Алахари засел не один предатель, а добрая дюжина. Точнее говоря, весь Государственный Совет, который не преминул выхватить власть из рук Карины при первом удобном случае. Теперь из-за ее слабости, беспечности и неопытности жестоко пострадает весь народ. Принцесса уже долго мерила шагами спальню, нервно вертя на пальце материнский перстень. С того самого момента, как ей пришлось удалиться с карнавала, она сидела здесь взаперти – а сейчас уже миновал полдень четвертых суток Солнцестоя! Вдалеке за окном все еще вспыхивали огни празднества, а каменная кладка замка даже на таком расстоянии сотрясалась от грохота музыки. Единственным связующим звеном между нею и окружающим миром оставалась служанка, приносившая ей еду. Всякий раз, как она появлялась, Карина набрасывалась на беднягу с расспросами и упреками, и той, конечно, оставалось лишь поспешно удаляться, оставив поднос на столе. Перекрыт оказался даже заброшенный проход для персонала, которым принцесса успешно пользовалась раньше. Она-то думала, что о нем все забыли, кроме нее, но, видимо, Совет годами водил ее за нос. Пусть, мол, тешится, если хочет… Ксар-Алахари и так походил на тюрьму, хоть и роскошную во всех отношениях. Теперь же он превратился для нее в настоящий каземат. Последнее испытание должно состояться завтра на закате, а Церемония Закрытия – еще два дня спустя. На проведение Обряда Воскрешения усопших оставалось только трое суток, а она еще не то что не собрала нужных атрибутов – даже загадки Сантофи не разгадала. В висках зародились первые признаки мигрени, и она в ожидании приступа стиснула зубы, не переставая, впрочем, лихорадочно размышлять о том, как выйти из положения. Амината наверняка еще не знает, что Совет узурпировал власть над городом. Иначе она бы дала о себе знать хозяйке, верно? Не стоило Карине на нее кричать. Может, если бы не это унижение, верная подруга уже пришла бы на помощь, и вместе они придумали бы что-нибудь, спасли бы ситуацию, ухудшающуюся с каждой минутой. А Афуа? При всех своих магических дарованиях, она лишь несчастный ребенок, захваченный врагами в чужой стране. И что самое ужасное – не просто ребенок, а ребенок, которого Карина поклялась защитить и не смогла. И Пустельгу не смогла. И Баба с Ханане много лет назад… Боль надвое разломила голову, будто по ней ударили топором. Принцесса грузно, мешком свалилась на пол, а когда пришла в себя, почувствовала, что рот полон желчи. В глазах рябило, все кружилось перед ними за пеленой горьких слез. Нет, не выйдет. Такая задача ей не по плечу. Не получится у нее встать на пути Совета, защитить народ от страшных несчастий. Куда ей! Она и об отце с сестрой не способна вспомнить, чтобы не разрыдаться. Вот Пустельга – та была способна. Только мама сумеет вырвать контроль над Зираном из лап коварных изменников. Она сейчас нужна отечеству больше, чем когда-либо, и, уж конечно, много больше, чем Карина. Дрожа всем телом, принцесса приподнялась и села. Служанка должна принести обед с минуты на минуту. Надо срочно составить какой-то план. Так. Сначала насчет Обряда. Чтобы разобраться во всех этих магических хитростях, надо начать думать, как Гиена. Уж эта легендарная плутовка и пройдоха любые загадки щелкает, как орешки. Цветок Кровавой Луны растет лишь во Тьме За Пределами Тьмы и соки берет из костей Богов, Которых Не Было. Доверься реке, ее воды принесут тебя к нему. Адиль, как мы помним, предположил, что «Боги, Которых Нет», – это фараоны Кеннуа. Зиран строился сразу после Фараоновой войны на обломках большой кеннуанской крепости, следовательно, речь может идти о любой точке города. А «Тьму За Пределами Тьмы» как понимать, в буквальном или переносном смысле? – Доверься реке… доверься реке… – бормотала Карина, смаргивая слезы и растирая виски́. Река Гоньяма протекала через самое сердце Кеннуа, но теперь то, что осталось от ее вод, сохранилось в городе лишь в особых резервуарах под землей. Оттуда эти воды поступают во все зиранские колодцы. Под землю Карина спускалась в жизни лишь однажды… Накануне Солнцестоя, когда Пустельга взяла ее с собой в Святилище Цариц. Там стоял запах влаги, это точно. А Гоньяма – единственный ее источник на сотни километров во все стороны от Зирана. Значит, всякая вода на такой глубине под городом обязана быть как-то связана с рекой. Значит, чтобы решить проклятый ребус, надо каким-то образом опять туда пробраться. В Святилище Цариц. Карина рывком вскочила на ноги и всем своим весом навалилась на оконную решетку, но та сидела крепко: металл даже не дрогнул. Тогда девушка внимательно осмотрела комнату в поисках другого выхода. Вдруг взгляд ее остановился на висячих прикроватных светильниках. Огонь! Всепоглощающий, непобедимый огонь! Карина сделала шаг вперед, но тут же замерла. Картинки из воспоминаний с черными обугленными телами и белоснежными похоронными процессиями закружились перед внутренним взором. Руки задрожали. Но рисковать обновлением Преграды, Обрядом Воскрешения – немыслимо. К тому же в планы Совета не входит ее физическое устранение, иначе они бы давно уже с ней расправились, ведь так? Другого выхода все равно нет. Остается поджечь искру и уповать на то, что эти милые люди не оставят ее сгорать заживо. Не давая воли сомнениям, Карина бросилась сгребать с туалетного столика все возможные духи́, масла – и разливать их на кровати. Затем она решительно сняла с крючка один светильник. Окинула последним взглядом свою комнату, чуть дольше задержавшись на той половине, где когда-то спала Ханане. И разжала руку. Пропитанная пахучей влагой постель занялась почти мгновенно. Карина отшатнулась от взметнувшихся языков пламени, которые уже охватили все ложе до деревянных ножек под ним. Хотелось закричать, она открыла рот – но не издала ни звука. Принцесса как будто снова вернулась в свои восемь лет. И вот уже Баба с Ханане спешат прямо в пучину огня – спасать ее, малышку. Она-то выберется, а они нет, и с тех пор никто никогда ей этого не забудет, не простит… Карина с размаху ударила себя по щеке, той самой, которую ранее расцарапала Афуа, и простая физическая боль привела ее в чувства – по крайней мере, достаточно, чтобы она завопила: «Пожар!» Дверь с грохотом распахнулась. Новая служанка поспешно вывела госпожу из комнаты, одновременно зычно призывая стражу тащить скорее воду. В общей суматохе Карина без труда ускользнула. Так быстро она еще никогда в жизни не бегала. Двор почти в полном составе еще гулял на Полупути и не перестанет гулять до полуночи, но всё же в за́мке оставалось достаточно народа, чтобы поднять тревогу. Отчаянно расталкивая несущихся во всех направлениях людей, она ни на секунду не останавливалась даже тогда, когда кто-то узнавал ее и окликал по имени. Однако, завернув было за угол личного сада Пустельги, она проворно рванула назад. У ворот, как положено, стояли двое часовых, которые не смели двинуться с места, хотя и поглядывали с возрастающим беспокойством на дымок, плывущий поверх крыш. Помоги ей Великая Мать, ну чего она еще ожидала? Естественно, у всех султанских покоев всегда выставлена стража – неважно, жива их хозяйка или нет. Однако и путь назад, к себе в спальню, для Карины теперь закрыт навсегда – по той простой причине, что прямо сейчас эта самая спальня догорает. Принцесса «рыбкой» нырнула в какое-то окно, выходившее на мамин сад. Слава богам, оно оказалось распахнуто – первая маленькая удача за сегодняшний день. В глазах сильно щипало, но она сумела рассмотреть перед собой обрыв, под которым никого не было, в два этажа высотой и, поудобнее устроившись на подоконнике, напрягла все мышцы для прыжка. – Карина? Широко распахнув глаза, в дверном проеме, словно призрак, стояла, покачиваясь, Амината. Карина несколько дней пыталась придумать, что скажет горничной, когда снова увидит ее, и вот случай представился, но слова не шли на язык. – Ты ее нашла? – крикнул кто-то из коридора. Все подготовленные речи застряли у Карины в горле. «Прости меня, – нашептывало сердце, – мне страшно. Я одна не справлюсь». Амината открыла рот, снова закрыла и снова открыла. – Здесь ее нет! – крикнула она и громко затворила дверь с той стороны. Разом проглотив все прочувствованные извинения, Карина прыгнула вниз. В падении она сломала одно из знаменитых маминых железных деревьев, вдобавок глубоко порезав плечо. Всего несколько дней простоял сад Пустельги без хозяйского пригляда, а уже появились признаки запустения. Виноградные лозы начали захватывать дорожки, лепестки самых нежных цветов обратились в шелуху. Отгоняя тревожное чувство, будто кто-то преследует ее, девушка кинулась прямо к фонтану, за которым скрывался вход в Святилище Цариц. Вот и грифон, укромно запрятанный в каменной кладке. Она вставила перстень в паз, нажала изо всех сил. И – ничего. Ругаясь на чем свет стоит себе под нос, Карина попробовала еще раз, потом еще. С тем же успехом. Стоп! Мама, когда открывала замок, кажется, произносила какую-то фразу, но какую?! «Сезам, отворись! – Глупость какая-то из детской сказочки, самой противно. – Яви свой истинный облик! Повернись потайной стороной!» Камень не шелохнулся. Карина, превозмогая душевную боль, принялась проигрывать в памяти одно за другим события того рокового дня – дня, когда ей открылась тайна магии, – дня убийства. Вот они с мамой одни, сидят среди цветов… Рана на сердце была еще свежа и кровоточила, но сирота заставила себя мысленно дойти до того момента, когда ее жизнь переменилась разом и бесповоротно. Вопреки всему стоим и не гнемся! Земля загудела, каменная кладка фонтана разомкнулась. Карина уже наполовину нырнула в открывшееся отверстие, когда что-то тяжелое сомкнулось у нее на лодыжке и с силой потянуло назад. Дрожь пробежала по всему ее телу. – По распоряжению Совета ваше высочество должны немедленно возвратиться в личные покои! – раздался сверху «фирменный» монотонный голос – таким, кажется, говорят все Дозорные. Напрасно она отбивалась и брыкалась – воин элитного подразделения извлек ее из недр фонтана легко, как пушинку. Удары кулачками причиняли ему не больше вреда, чем дуновение ветерка. Кстати, о ветре – он внезапно налетел могучим порывом, ломая сучья и ветви деревьев, нарастая подобно устроенному Кариной пожару. Весь мир вдруг предстал в пугающе резком фокусе. На проклятого Дозорного явно нахлынули откуда-то волны смертоносного волшебства – откуда именно, Карине было недосуг размышлять, она отчаянно сражалась за свою свободу. – Подожди, постой!