– Ирриче, нет! – закричал я. Жена внимательно посмотрела на меня и, решив не садиться, пошла обратно. Водитель так и остался стоять у дверцы. Двигатель машины работал, вверх уже поднимались первые хлопья пара. Я быстро кинулся по ступенькам вниз, подбежал к Ирриче и увлек подальше. – Жерар! Отойди от машины! – крикнул я. Но из-за работающего двигателя, или из-за собственного тугодумия, Жерар меня не услышал. – Чего? – переспросил водитель. Но ответить я не успел, и он уже никогда меня не услышит. Грянул взрыв. Мне удалось быстро развернуть жену, подмять под себя и прикрыть своим телом. В ту же секунду, протыкая мундир, в спину вонзились металлические осколки. Вдоль позвоночника потекла кровь. Со всех сторон бежали люди. Охрана ратуши, мои воины. – Задержите ее, – скомандовал я Тришу и Вайнсу, указывая на Гуниллу. Она стояла на лестнице, не двигаясь, и сдалась без сопротивления. – Гражданка Гунилла Басан, вы обвиняетесь в покушении на Первого Дожа, – торжественно объявил ей Триш, начальник моей личной охраны. – Я не желала зла Матео! – закричала Гунилла. – Я хотела убить ее. Заливаясь слезами, она согнулась в три погибели и указала на Ирриче. – Вы обвиняетесь в покушении на Первого Дожа и его догарессу, – переформулировал обвинение Вайнс. – И признались в этом. – Тебе нужна помощь, – забеспокоилась жена. – Ирриче, – я попытался ее успокоить. – Не переживай, мои телохранители привыкли к такой работе. Ничего страшного нет. Сейчас найду рутьер для тебя и отправлю домой с охраной. Мне нужно остаться здесь. – Успеешь отправить, – философски заметила Ирриче. – Потом. Нужно оказать помощь раненым. Все это время я смотрел на жену, потом на Гуниллу. И только сейчас огляделся вокруг. От бедного Жерара осталось лишь кровавое месиво. Недалеко от парковки злополучного рутьера, прямо около свисавшей над пропастью открытой площадки лежал охранник, молодой парнишка. Видимо, осколки попали ему в легкое или трахею. На губах пузырилась кровь. Если сразу не оказать помощь, станет поздно. Чуть дальше, зажимая перебитую кисть правой руки сидел другой гвардеец. Наверное, во время взрыва оторвало палец. – Скорее врача! – крикнул я. – Ирриче? – Я хотел увести ее из этого кошмара – Иди, Матео, – хладнокровно велела моя жена. – Я останусь с ранеными, пока не приедет медицинская карета. Я коротко кивнул и отправился вслед за стражниками и Гуниллой. Спина ныла неимоверно. Но вынимать осколки и обрабатывать раны придется позже. Краем глаза я увидел, как Ирриче отрывает подол нижней юбки и спешит к раненным. В том, что она сможет оказать им первую помощь, я не сомневался. Следствие долго не продлилось. Вина Гуниллы не подлежала сомнению. В течение получаса все остальные члены Совета Пяти прибыли в ратушу и захотели лично допросить виновную. Смертный приговор ей вынесли единогласно. Никакие мольбы испугавшейся Гуниллы не возымели впечатления на членов Совета. Все четверо были непреклонны. Дожи лишь согласились проявить милосердие, если гражданка Басан честно и без утайки ответит на все вопросы следствия. Только от самой преступницы зависело, безболезненной будет ее смерть или в страшных мучениях. Гунилла выбрала первый вариант. Она подробно рассказала, как после объявления мной кула-тау, нашла в городе адвоката Эшта Дина. И именно ему принадлежала идея с консуммацией нашего брака. Оставалось только подкупить клерка из бюро. День и время приезда догарессы Маас в ратушу стали известны заранее. Гунилла прошла следом за нами и подслушала разговор. Раз Ирриче отказалась вернуться к Эшту, в силу вступил план мести. Подложить пластид под дно рутьера было делом техники. Только она не могла допустить, что я захочу поехать вместе с женой. – Я любила тебя! – выкрикнула она в свое оправдание. Я молча встал и вышел из камеры, добрел до своего кабинета и без сил опустился в кресло, стараясь не касаться ранами стеганой спинки. Триш и Вайнс мрачные из-за предательства Гуниллы сели неподалеку. Не было ни разговоров, ни шуток. В моем окружении предатели никогда не водились. Поэтому произошедшее подкосило всех, накрыло отчаяньем, словно могильной плитой. Через час четверо Дожей приняли решение казнить и остальных заговорщиков: адвоката семейства Дин, начальника матримониальной службы и Эшта Дина. Мне оставалось лишь согласиться. – Где моя жена? – вздохнул я устало, втайне надеясь, что Ирриче, оказав первую помощь, все-таки отправилась домой. – Она уехала в госпиталь с ранеными, – отрапортовал Триш. – Я видел, как она садилась в медицинскую карету и держала какую-то трубку у лица гвардейца. Наверное, чтобы он мог дышать. «Что же это за женщина такая!» – в сердцах подумал я. А вслух сказал: – Поехали за догарессой. Госпиталь находился на краю города, в месте скопления самых активных гейзеров. Поэтому в больнице всегда имелись горячая вода и тепло. Мы зашли в приемный покой. Вайнс подскочил к окну регистрации. – Сюда привезли раненых из ратуши, – начал он. – Операция закончилась, сейчас доктор выйдет, – отрезала сестра милосердия и отвернулась. Вайнс хотел урезонить ее, но я отрицательно покачал головой, призывая молчать. Пока идет операция, найти мою жену будет сложно, да и о состоянии раненых нужно узнать из первых уст. Дверь отворилась, и седой доктор вышел в приемный покой. Я узнал его сразу. Скорее всего, день неприятностей еще не закончился. Син Шао был последним человеком на планете, с которым бы я хотел встретиться. – Приветствую тебя, господин Первый Дож. – Син отвесил небрежный поклон и, оглядевшись, понял, что в помещении кроме нас никого нет. – Я вышел к родственникам больного, которому сейчас оперировал трахею… – начал доктор. – Как он? – резко перебил его я. – Успели спасти, – самодовольно заулыбался Син Шао. – Благодарю вас от имени Республики, – официально заявил я. Мне не хотелось даже руки пожать этому человеку. Ему, вероятно, тоже. – Меня не за что благодарить. Скажите спасибо гражданке, которая сразу оказала ему первую помощь, а потом мне ассистировала. Если бы не она, мальчик бы не выжил. Может, даже наградите ее за спасение жизни, если не забудете, конечно. – Кто такая? – сурово оборвал я, примерно представляя, о ком идет речь. – Не знаю, – буркнул Син. – Я не спросил ее имени. Было не до того. В этот момент застучали каблуки, и я увидел сначала зеленые ботинки из змеиной кожи, затем заляпанный кровью подол когда-то серого платья. Подняв глаза, обратил внимание на растрепанные косы и кое-как надетую примятую шляпку. Трогательно и забавно. Если с утра бархатная шапочка с бантом на боку придавала Ирриче элегантность и утонченность, то сейчас смотрелась просто смешно. – А где мой ридикюль? – требовательно осведомилась жена, не давая себе труда на предисловия. – Тебя совсем не учили сначала приветствовать людей, а потом задавать вопросы? – довольно усмехнулся я и добавил: – Он у Триша. Я аккуратно снял с ее головы гнездо, ранее бывшее шапочкой. – Вы знакомы? – подозрительно поморщился Син Шао. Глупый вопрос. Наверное, в понимании доброго доктора Первый Дож Республики постоянно снимает головные уборы с незнакомых женщин. А те в ответ просят поискать сумки. – Тебе ассистировала моя догаресса, Син, – нехотя пробурчал я. На лице Сина Шао застыло изумление, рот непроизвольно открылся. – Ирриче Маас, – протянула руку жена, сгладив неловкость наступившего молчания. Син Шао очнулся от потрясения, пожал протянутую руку, а потом просто рухнул на колени перед Ирриче. – Вы – святая женщина, – воскликнул доктор. – Я склоняю голову перед вами и благословляю ту минуту, когда вы согласились ассистировать мне. Редко в моей практике встречаются такие умелые помощницы. Вам удалось очень грамотно оказать первую помощь. Даже оторванный палец сразу нашли и завернули в платок. Мы успели сделать реплантацию. И трубку в разрыв гортани ввели правильно. Не знаю, кто вас учил, но передайте своему учителю «спасибо». Сегодня вы спасли человеку жизнь. – Встаньте с колен, доктор, – попросила Ирриче. – Услышать от вас высокую оценку моих трудов лестно. Я передам матушке ваши слова. – Лаасе будет приятно узнать, как ты сегодня спасала людей, – ласково сказал я, обнимая жену за плечи. – Лаасе? Твоя сестра, Маас? – уточнил доктор, резко поднявшись. А затем, зло прищурившись, повернулся к Ирриче: – Вы дочь сенатора Брао? – Ну да! – радостно воскликнула Ирриче. – Вы его знаете? – Знаю, – лицо Сина передернуло от давней боли. – Когда вы родились, ваш отец отрубил голову моей матери. Ирриче отшатнулась. Я крепче ее обнял. Триш и Вайнс в два прыжка оказались рядом, дабы сразу кинуться на Шао, если он не совладает собой. Но тот лишь развернулся и быстро пошел к выходу. – Если бы Крэн, как собирался, женился на Лаасе, а не на Эритее, твоя мать, возможно, была бы жива. Ты никогда не смотрел на прошлую трагедию с этой стороны? – крикнул я в спину уходящему доктору. – Это же ты разрушил брак Крэна и Лаасе, Син? Син Шао остановился и, будто бы увидев призрака, уставился на меня. – Повтори, что ты сказал. – Шао сжал кулаки, но не двинулся с места. – Ты так любил Лаасе, Син, что не мог вынести ее кула-тау с другим мужчиной. Что ты наговорил Крэну, что он отказался от моей сестры в последний момент? Ты же приходил к нему за день до подписания контракта? – Убирайся, – прошипел Шао. – Ты слишком непочтительно говоришь с Первым Дожем, – предостерег Триш, когда мы уже подошли к входной двери. – Прикуси язык, или я его отрежу, – добавил он и невзначай положил ладонь на рукоятку меча. Глава 7. Ирриче. Ирриче