– К сожалению, все оказалось не так просто. Лиандра не смогла заставить лидеров других фракций списать долги, которые, по мнению некоторых граждан, должны были быть возвращены. Однако она убедила их принудить всех должников продать долги ей. Однажды она лично пришла в магазин. Я ничего не знал о Принципах, поскольку Лазаро скрывал от меня положение дел, насколько мог. Я видел в ее глазах, чего ей стоило заплатить справедливую цену за мою жизнь человеку, который отобрал у меня все. – Орен оглядел бальный зал. Ильза заметила отражение радужных бликов в его очках. – Она привела меня сюда, накормила, усадив за стол вместе со своим мужем и сыном, и сказала, что даст место среди волков, если я этого захочу, или деньги, чтобы начать жизнь заново, если я пожелаю уйти. С тех пор я стал свободным человеком. То, что я нахожусь в должниках у твоей матери, никак не связано с деньгами. Мой долг – это моя привилегия, и расплачиваться по нему для меня честь. Он встал и вернул стул на прежнее место. – То, что фортунаты сделали с моей семьей, для вас тоже личное, не так ли? – крикнула Ильза, когда Орен направился к двери. Орен улыбнулся, но покачал головой. – Это личное для каждого метаморфа, Ильза. Когда поднимаются вопросы, связанные с гуманностью, иначе и быть не может. Глава 16 Ильзе хотелось провести следующий день в тихом месте, разгадывая загадку Лайлы, но, как и предупреждал Файф, вторую половину дня ей предстояло посвятить другому занятию – урокам защиты. Два телепата в гостиной были больше похожи на Ильзу, чем на мастеров душ или оракулов. Более того, они ничем не отличались от лондонцев из Иного мира, но Ильза все равно вздрогнула от беспокойства, когда посмотрела на них. У женщины с идеальной кожей были седеющие волосы, собранные в тугой пучок. Ее невероятно большие золотисто-карие глаза в обрамлении веера морщинок смотрели на мир несколько рассеянно. Взгляд женщины напомнил Ильзе взгляд совы, чьи глаза находились в окружении перьев. Высокая женщина, хотя и казалась слабой из-за возраста, стояла прямо. От нее веяло властностью, которая и подсказала Ильзе, кто из двоих присутствующих был более влиятельным и опытным. Компаньону женщины, возможно, было немного за тридцать. Отросшие каштановые волосы он сильно зачесывал назад, а над бескровными тонкими губами носил густые усы. Взгляд у него был мрачный. Он стоял как военный человек, заложив руки за спину и вытянувшись по струнке. – Ильза, это Алиция Дайсер, мой учитель по астрологии, – сказал Файф, указывая на женщину. – И ее ассистент – Павел Креспо. Алиция глубокоуважаема в своей фракции. Уже на протяжении десятилетий она ведет переговоры с лордом Уайтчепела от нашего имени. Она – наш дорогой друг. – Рада знакомству, – сказала Алиция Дайсер, подходя ближе, чтобы пожать Ильзе руку. С громко стучащим сердцем Ильза протянула ладонь для рукопожатия, но ее рука тут же опустилась обратно, когда знающая усмешка заиграла на лице телепата. Научиться защищать мысли было настолько хорошей идеей, что Ильза не подумала, что за это придется заплатить раскрытием мыслей перед этой незнакомкой. Кости Ильзы были готовы вот-вот расплавиться, чтобы перевоплотиться в кого-нибудь быстрого – скворца или лису. Элиот говорил, что все запреты Принципов можно обойти, найдя лазейку, и внезапно Ильза поняла почему. Она не могла перевоплотиться на глазах у всех, не вызвав подозрений, впрочем, как и мастера душ не могли втайне пользоваться психокинезом. Однако одной из способностей призраков было их обостренное восприятие, которым они пользовались постоянно. Что же тогда можно сказать про телепатов и оракулов? А если чародей воспользуется магией вне Харта, об этом хоть кто-нибудь узнает? Ильза должна была отказаться от этой встречи, пока у нее была такая возможность. Что эта женщина уже успела узнать о ней? Алиция, видя, что Ильза не собирается пожимать ей руку, опустила свою ладонь. Ее отсутствующий взгляд смотрел будто бы сквозь Ильзу. – Не нужно быть такой настороженной, мисс Рейвенсвуд. Меня пригласили в ваш дом, не в ваш разум. Файф промямлил что-то про то, что для Ильзы все это в новинку. Однако если девушка и оскорбила своим поведением Алицию, она не собиралась извиняться. Ильза смогла снова дышать свободно. Павел остался стоять на месте и лишь слегка кивнул в знак приветствия. – Еще один живой Рейвенсвуд, – сказала Алиция. – У Камдена еще остались спрятанные в Ином мире сюрпризы? Вторая казна, чтобы платить наемным призракам? Сколько бедняков мог накормить Зоопарк на вознаграждение, которое ушло в карман Каделлу Фаулеру? Ильза неуверенно покосилась на Файфа, который, запинаясь, сказал что-то про переговоры о выгодной для обеих сторон цене. – Прошу простить меня за то, что не ликую в честь вашего возвращения, мисс Рейвенсвуд. Но ведь друзьям положено говорить правду в лицо, разве нет? – Алиция вещала ровным безэмоциональным голосом, но приподнятая бровь создавала впечатление, что женщина говорила с юмором, если не с теплотой. – Так, получается, у Уайтчепела есть лорд? – спросила Ильза. Алиция задумчиво посмотрела на нее. – Его светлость сам себя так нарек. – И вы отчитываетесь перед этим лордом… – Его имя Восс, – резко поправила Алиция. – Лорд Джерихо Восс. – И лорд Восс знает, что я здесь? И… Все остальное? – Ильза посмотрела на Файфа, неуверенная в том, о чем ей можно или нельзя говорить в присутствии посторонних. – Вы имеете в виду последние деяния вашего брата. Как мне сообщили, он пропал, хотя я едва ли могу согласиться с подобной формулировкой. Дети и кошки пропадают. Гедеон Рейвенсвуд что-то задумал. – Алиция опустила подбородок и посмотрела на Ильзу так, что та почувствовала, будто ей делают выговор. – И я ни перед кем не отчитываюсь. Однако, судя по всему, у Уайтчепела и Камдена есть общая проблема. – Фортунаты. Алиция кивнула. – Мы не думаем, что все их члены исключительно телепаты, но мы знаем, что они базируются в Уайтчепеле, а это создает проблемы для нашей фракции. Мы переживаем период процветания, и перед Его светлостью стоит задача отстаивать Принципы. Он боится недовольства как со стороны Камдена, так и со стороны Харта, если ему не удастся подавить фортунатов. Мы тоже подозреваем это тайное общество в причастности к мятежам в рядах чародеев. Интересы фортунатов так тесно связаны с интересами мятежников, что я сомневаюсь, что Звездочету вообще нужно даже пальцем шевелить. Так что Его светлость был поставлен в известность о вашем существовании и убийстве вашего друга из Иного мира одним из фортунатов, которого мистер Таренвейл опознал как телепата. Что же касается вашего брата… Он похитил важного оракула и нарушил Принципы. Вообще отказался от них, насколько нам известно. Файф открыл было рот, чтобы возразить, но Алиция попросила его помолчать, подняв руку. – Если кто-то заподозрит Гедеона Рейвенсвуда в том, что он меняет правила, этот человек сможет развязать такой конфликт, которого Лондону не доводилось видеть за все время своего существования. Я приняла исполнительное решение: чем меньше людей знают, что Гедеон Рейвенсвуд теперь сродни шальной пуле, тем лучше. – Мы все перед вами в долгу, Алиция, – сказал Файф. Алиция улыбнулась. – А мы еще даже не начинали, – она повернулась к Ильзе. – Мы здесь не для того, чтобы обсуждать отношения между фракциями. Я уверена, вы это знаете. – Файф сказал, мне нужно научиться защищать свой разум, – ответила Ильза, хотя она не была уверена, что Алиция задала ей вопрос. – Именно. Павел! Молодой мужчина выступил вперед, и Ильза непроизвольно шагнула назад. – Что вы собираетесь делать? – Для начала я бы попросила для нас с Павлом разрешения на доступ к вашим мыслям. Это поможет мне лучше направлять вас и оценивать ваш прогресс. – А разве вы уже не слушаете мои мысли? Вы вообще можете отключить это? Алиция снисходительно улыбнулась. – Любой телепат, прошедший обучение, может защитить себя от натиска нежелательной ментальной болтовни. Мы закрыли наше сознание от вас и Файфа. Ильза покосилась на Павла, задаваясь вопросом, могла ли Алиция отвечать за двоих. – И если я дам вам разрешение… – Тогда мы изучим ваш разум. Некоторые аспекты вашего сознания будут более очевидными для каждого из нас. Сама я хорошо распознаю эмоции. Павел умело читает воспоминания. Чем глубже мы проникнем в вашу психику, тем больше мы узнаем. Однако, учитывая, что мы с вами не знакомы, мы не будем заходить слишком далеко. Слова Алиции были обнадеживающими, но ее холодная беспристрастность, как и не выражающее ничего молчание Павла, заставляли Ильзу нервничать. Но какой у нее был выбор? Открыться телепатам сейчас, пока она находилась под защитой Зоопарка, или же без защиты рисковать столкновением лицом к лицу с враждебно настроенным повелителем сознания. – Ладно, – сказала она. – Делайте, что нужно. Алиция сплела пальцы в замок. – Просто расслабьтесь. Вы ничего не почувствуете, – сказала она. Расплывчатый взгляд Алиции сфокусировался, словно с глаз женщины сняли пелену. Она посмотрела прямо на Ильзу. Павел же, наоборот, расслабил плечи и опустил взгляд на обувь девушки, склонив голову вбок, словно прислушиваясь. В течение нескольких секунд единственными звуками в комнате были тиканье напольных часов и тихие шаги Файфа, который направлялся к ближайшему дивану. – Что ж, – сказала Алиция после того, как закончила. – Все должно быть просто. Вы довольно настороженны. Это хорошая основа для тех, кто хочет оградить свои мысли от телепата. Хотя, как верно заметил Павел, это является помехой, когда дело касается любви и дружбы. Ильза бросила взгляд на Павла, уверенная в том, что тот не произнес ни слова. Однако еще до того, как она успела открыть рот и выставить себя дурочкой, ее осенило: Алиции и Павлу не нужно было разговаривать вслух. Им дали разрешение пользоваться своей магией, так что они разговаривали между собой мысленно. Ильза поежилась. – Но вы ведь смогли прочитать ее? – спросил Файф. – Конечно, – подтвердила Алиция; время от времени она поглядывала на Павла, скорее всего, для того, чтобы выслушать его мнение. – Чтобы оградиться от нашей магии, одной настороженности мало. Мы узнали достаточно. Например, о холодном недоверии к нам, – Алиция подняла руку, когда Ильза открыла рот, чтобы объясниться. – Не стоит. Мы не принимаем это на личный счет, учитывая, кто вы такая. Ваши мысли и чувства спрятаны глубоко, мисс Рейвенсвуд. Ваши воспоминания таятся еще глубже. Но вашу натуру понять легко. Вы опасаетесь других: их мотивов, их влияния, их… предубеждений. Это ваша сущность. Файф откашлялся, подскочил с дивана и стал застегивать свой пиджак. – Наверное, ты будешь чувствовать себя комфортнее, если я уйду, – сказал он Ильзе. – Нет, останься, – сказала девушка, не сводя глаз с Алиции. – Продолжайте. Файф правильно понял, что в его присутствии Ильзе будет неловко выставлять напоказ свои мысли, но в то же время он был еще одной линией обороны. Ильза не хотелось оставаться в меньшинстве. – Итак, вы умеете подавать себя, – продолжила Алиция, – потому что красивая обертка может помочь вам извлечь выгоду из ситуации. Также вы не боитесь немного приврать, если благодаря этому добиваетесь своего. Оправдывалось ли наличие этих качеств профессиональными нуждами любой ассистентки фокусника? У Ильзы не было возможности узнать наверняка, потому что Алиция продолжала: – Вы чувствуете себя непонятой и боитесь, что в этом ваша вина. Возможно, это результат вашей скрытности и неспособности легко доверять людям. И все же у вас уязвимое сердце юной женщины, которой вы и являетесь, – Алиция замолчала. Ильза не чувствовала воздействия магии телепата, но она знала, что женщина сейчас заглянула глубоко в ее душу. Ей хотелось захлопнуть дверь и выгнать ее. – То, что сделало вас такой циничной, пока еще вас не уничтожило. Файф отвел взгляд, но Алиция и Павел не были настолько же тактичными. Они снимали с Ильзы защиту из шарма и уверенности в себе, оставляя девушку невероятно уязвимой. Она чувствовала себя изучаемой под лупой бабочкой. Жар пристального взгляда обжигал Ильзу до глубины души, и она погасила его самым лучшим из известных ей способов: расправила плечи, надела маску и заставила себя ничего не чувствовать. – Вы мне не сказали ничего такого, что я и так не знала, – соврала Ильза. – Прекрасно, – радостно сказала Алиция. – Знание собственного разума – первый способ защиты от телепатии. Что касается ваших последних мыслей… – Она повернулась к Файфу. – Вашу принцессу невероятно трудно читать. И ее текущие размышления остаются для меня загадкой.