Это же невозможно?.. — Однако, соседи убитых могут с вами согласиться, — произносит вдова, вынуждая меня поднять голову и встретиться с ней глазами. — О чём вы? — спрашиваю ровным голосом. — То, что происходило на границе ваших земель, крайне странное явление, ваша светлость, — аккуратно подбирая слова, отвечает женщина. — Ходит молва, что между смертью всех жертв черного колдуна и поджогом тех мест проходило более суток, а это может значить, что… — Что это дело рук двух разных людей… — протягиваю напряженно. То, о чём говорил Охотник, подтвердилось: преступник не стал бы оставлять трупы на всеобщее обозрение, если изначально собирался их сжечь. Ловлю на себе тяжелый взгляд мужчины и киваю. Я поняла. Мы ищем не одного убийцу; мы ищем культиватора, запугивающего моих подданных байкой о черном колдуне, и человека, который за ним подчищает. Одному необходимо, чтобы все увидели дело его рук… А второй либо помогает первому, либо желает стереть его деяния с лица земли. Но одно совершенно очевидно: — Они знают друг друга. Убийца и поджигатель, — произношу негромко, — найдём одного — выйдем и на другого. — Я сделала такое же предположение, — кивает вдова, — и как только получила ваше письмо, дала задание своим людям узнать, кто из исполнителей черных заказов мог поджигать дома с убитыми. — И? — поторапливаю её. — И тут расследование зашло в тупик, — разводит руками вдова, — потому что никого из свободных исполнителей в то время не было в этом округе. Да. Здесь был только мой телохранитель. … Что же ты за человек такой, Ха Ру? Ты присоединился ко мне, пытаясь понять, что стало со старой знакомой, которая вдруг перестала тебя узнавать? Или по какой-то другой причине? … Перевожу взгляд на Охотника и слегка прикусываю губу. Должна ли я извиниться за все свои нападки на систему правосудия? Теперь очевидно, что вынесенное наказание, — с учетом всех секретов и недомолвок, — мягчайшая мера. Откидываюсь на спинку кресла, складывая руки на груди… и задаю себе второй по значимости вопрос: значит ли всё это, что я должна выдохнуть с облегчением? Ведь появление последней жертвы доказало невиновность графини. Она не убивала своих подданных в попытке раскачать свой дар! Это делал кто-то совершенно другой. — А почему тела пролежали в домах больше суток? — спрашиваю после долгой паузы. — Их не трогали, — осторожно произносит женщина, косясь на моего спутника, — боялись навлечь на себя беду… Ясно… Если вспомнить тех работяг, что встретились мне первыми в этом мире, то никто из них не хотел находиться в доме с трупами: им было проще создавать видимость поиска убийцы на улице — вне его стен. — Так, когда происходили поджоги? — спрашиваю, постукивая по подлокотнику. — Это может прозвучать странно, — вновь покосившись на Охотника, произносит вдова управляющего, — но в основном дома с телами поджигались после того, как на них взглянул господин Охотник. Буквально через час после его ухода. То есть, это происходило прямо под носом у тех, кто занимался похоронами?.. Поджог целого дома — дело не простое. Насколько слепыми надо быть, чтобы при свете дня не заметить злоумышленника? Альтернатива «слепоте» мне нравится намного меньше: это значит, что на местах работал профессионал. — Прошу прощения, ваша светлость, — склоняет голову женщина, — если бы мой муж был жив, подобного бы не случилось. Прикрываю глаза и рукой показываю, чтобы она успокоилась. Естественно, что это не её вина. У этого округа уже есть новый управляющий. И это ему я должна предъявлять претензию за безответственность. — Так, говоришь, никого из исполнителей черных заказов и близко не было, когда тут горели дома? — перевожу тему, не имея другого варианта. Обсуждать с этой женщиной очевидную проблему, название которой — «для кого-то было принципиально, чтобы Охотник увидел трупы», я не могу. Хоть и хочу… — Из тех, что мне известны, — кивает вдова. Плохо. Никакого крючка, никакой зацепки. — Есть, правда, одно место, в котором можно задать подобный вопрос — и даже ожидать, что тебе ответят, — осторожно протягивает женщина, — однако, мне и моим людям туда ход закрыт. — Что за место? — нахмурившись, уточняю. — Там собираются самые отбросы, — поджав губы, отвечает вдова, — а местные власти делают вид, что этого трактира и нет вообще… Смещу всех. К чертовой матери. — Но вам не следует там появляться, ваша светлость, — поспешно произносит женщина. — Туда пойду я, — подаёт голос Охотник, поднимаясь на ноги. И то верно. Хоть какая-то польза будет. — В таком случае я хочу знать обо всём, что вы там услышите, — произношу, взглянув на него; не понимаю значения ответного взгляда, но упускать возможность овладеть информацией не собираюсь! — Мой слуга объяснит вам, где находится это место, — вдова тоже поднимается на ноги и подзывает своего подчиненного. Пока тот разговаривает с Охотником, я замечаю напряженный взгляд своей союзницы. — Говори, — мягко произношу, подходя к ней. — Я сомневаюсь, что господин Охотник сможет получить ответы: своим приходом он скорее спугнёт нужных людей. — И что мне делать? — спрашиваю у неё. — Как я и сказала, вам нельзя появляться в подобных местах, — негромко отзывается та, — однако, вы можете вызвать любого своего подданного в столицу графства. Внимательно смотрю на неё, а затем незаметно усмехаюсь. Люблю я свой Совет Вдов и всех его участниц. Эти женщины знают, как действовать исподтишка. — И кого мне следует тайно вызвать в свой замок? — уточняю у неё, следя взглядом за Охотником. — Одну из постоянных посетительниц того места. Говорят, в отличие от остальных, с ней можно вести разговор, — тихо произносит женщина, и по её лицу я вижу — мне предлагают присмотреться к той девице… Она настолько хороша? И другой, не менее важный вопрос: пригодятся ли мне её услуги, в принципе?.. У меня уже есть Мора — на такой случай. — Ты можешь с ней связаться? — негромко спрашиваю. — Я могу связаться с людьми, которые передадут ей ваш приказ. — Пусть сообщат, что я буду её ждать. В ближайшее время, — едва слышно произношу и отхожу в сторону. — Нам пора! — объявляю громко, приковывая к себе внимание. Охотник кивает и выходит из дома вслед за мной. — Подать вам лошадей? — спохватившись, спрашивает хозяйка дома, — Я не заметила вашего экипажа и предположила… — Да, — киваю. — Нет, — одновременно произносит Охотник и встречается со мной взглядом, — я открою портал. Вы не готовились к длительной поездке в экипаже. — Ваша правда, — соглашаюсь. И, попрощавшись со своей союзницей, позволяю переправить себя в покои замка. Затем жду, когда мужчина вернётся, оставив меня одну, — но этого не происходит. — Вы хотите что-то сказать? — приподнимаю брови, удивленная происходящим. — Я должен объяснить… свои слова, — медленно проговаривает Рэн, глядя в пол. Свои слова… свои слова… о чём он? — Я позволил себе задеть вас. И вашу гордость.