— Тебя тяготит компания наших друзей? — Да, Булана… она не дает мне прохода. — Согласись, она очень красива и обеспечена благодаря Леамане. Перед вами открыт весь мир, это прекрасная возможность для тебя. — Булана мне не интересна, к тому же, она еще совсем ребенок. — Она повзрослеет. — Это ничего не изменит. Прошу Вас, давайте уедем, как в прошлый раз. — Но я обещала помочь Алессандро. Ему нужно отыскать затопленный корабль, чтобы найти сокровища и построить себе новое судно. Морелло понадобиться помощь Перола. — Так отдайте ему раковину. — Алессандро защитит нас от Ботео. — Я смогу защитить Вас от дяди. Вы должны перестать видеть во мне ребенка! — Да, ты прав, ты уже не ребенок, потому ты должен понимать, что ничего не можешь противопоставить Игнессу. — Мы можем скрыться от них на суше, уехать как можно дальше от моря. — Но я не хочу снова бежать. — Вы же не любите море? — Да, но… — Все дело в Морелло? Он моряк, пират, он никогда не выберет Вас. А я здесь, с Вами и всегда буду. Высокий статный юноша обнял опешившую женщину и попытался поймать ее губы. Катарина увернулась от поцелуя и постаралась отстраниться. — Ты не в себе, Мано! — Напротив! Я не знал как признаться, надеялся, что Вы сами поймете, я люблю Вас, Катарина, и всегда буду любить. — Ты запутался в своих чувствах, просто перепутал привязанность и влюбленность. Я намного тебя старше, это все неправильно. — Если Вам неприятны мои чувства, то я не стану Вам докучать, но давайте уедем, и снова будем вместе. Я готов быть Вашим пажом, слугой, братом, кем бы Вы меня не назвали, лишь бы все было как раньше. Даже если Вы и вправду беременны от Морелло, я обещаю, что позабочусь о Вас. — Да что же это такое! — всплеснула руками Катарина, — Я не желаю больше слышать подобные заявления. Я предпочла бы, чтоб ты был пьян или в горячке, произнося эти слова. Но раз это не так, то я не вижу иного выхода, кроме нашего с тобой расставания. Для тебя так будет лучше, тебе следует поступить на службу моряком или же вернуться на сушу и строить свою судьбу там. — Нет, Катарина, прошу Вас не гоните меня! — После твоего признания, я не могу оставить все как есть. Пойми, чем скорее твои чувства пройдут, тем лучше же для тебя. Ты еще так юн, у тебя впереди вся жизнь и множество возможностей, и ты обязательно найдешь и полюбишь достойную тебя молодую девушку. — Обещаю, я больше не обмолвлюсь о своих чувствах, только не прогоняйте меня. Кроме Вас, никого в этом мире у меня нет. — Ох, Мано… — разбитая от разговора, Катарина тяжело опустилась в кресло. Юноша тут же опустился на колени перед ней, и взяв опавшую руку, стал покрывать ее поцелуями. — В мире мне нужно лишь одно место — здесь у Ваших ног. Я буду счастлив, как прежде читая Вам по вечерам, мне довольно Вашей улыбки, когда я приношу по утрам свежую выпечку, я всего лишь хочу заботиться о Вас. — За эти годы ты стал моей семьей. Но я люблю тебя как брата и хочу для тебя лучшей судьбы. Обещай мне, что ты дашь шанс Булане, она хорошая девушка, а после, когда все закончиться, мы подберем тебе занятие и профессию, ты не должен жить как я. Мы уже столько раз одалживали деньги на твое образование, что ты мог бы освоить уже не меньше пяти профессий! Но ты упрямился, а я потакала тебе. Ничего, мы поможем найти Генеру и попросим небольшую долю сокровищ за наше содействие. И тогда ты, наконец, отправишься учиться! — Хорошо, — без особой радости согласился юноша, понимая, что отстроченное изгнание это уже победа. — А теперь иди спать, у меня разболелась голова. — Принести Вам вина? — Нет Мано, просто ступай к себе. Глава 24 — Вчера вечером, когда я проходил мимо Вашей комнаты, мне показалось, что у Вас был эмоциональный разговор с Мануилом. Все в порядке? — Мы обсуждали его будущее. Юноше надо учиться, но, к сожалению, у нас нет на это средств. — вздохнула Катарина. — Если нам удастся найти сокровища Генеры, то я буду рад оказать посильную помощь. Парню давно пора браться за ум и строить свою жизнь. — Это будет очень великодушно с Вашей стороны. А как Ваше здоровье? Я заметила, что Вы постоянно чешите руку. — Да, насчет этого, мне надо наведаться к Тростниковой Ведьме, она даст мне лекарство. — Видимо, это какой-то необычный недуг? — Можно сказать и так. Но Вам не о чем переживать, это не заразно. — Я рада, что мне не придется на себе испытывать методы лечения госпожи Суран. Думаю, первым делом нам нужно заняться Вашим лечением, пока ситуация не ухудшилась, а после начнем искать Генеру? — Да, я сам хотел предложить Вам такой вариант. Палома огорчилась столь быстрому отъезду своих гостей, но обитатели замка привыкли, что море не отпускает моряков на долго. Пантано располагался недалеко и путешествие прошло незамеченным, лишь Алессандро плохо спал по ночам из-за неприятного скребущего чувства в душе, зато его рука зудела намного меньше. На острове за несколько лет ничего не изменилось. Все та же лачуга ведьмы, стояла в окружении тростниковых зарослей, словно забор защищающая дом и огород. Пират заприметил женщину первым и поспешил к ней. — Доброго дня, госпожа Суран. Меня привел к Вам долг, но остальным я сказал, что мне нужна мазь, — Морелло показал на разодранное запястье. — Рада встрече, я скажу, что мне понадобятся время и помощь. — Вы очень любезны. — Не на столько, чтобы продолжать расшаркиваться. Возьмите вон там ведро, да наберите воды, терпеть не могу бездельников. В скором времени все пришедшие познакомиться с таинственной Тростниковой Ведьмой. Гости сразу оказались при деле, женщины пололи грядки, а мужчины занимались починкой крыши лачуги и заготовкой дров. — Она воистину ведьма, я ничего не успела понять, а уже стою здесь согнувшись и ковыряюсь в земле! — возмущенно прошептала Булана. — Госпожа Суран пугающе удивительная женщина, в прошлый раз она делала невероятные вещи. Но, я бы не хотела подвергаться ее лечению и надолго задерживаться здесь. — отозвалась Катарина. — Как бы не была искусна эта женщина, лучшие врачи все равно в Дарушамси. — Я слышала о их мастерстве, но, к сожалению, не многие имеют возможность лечиться у них. — Если Вы заболеете, то я смогу Вас к ним отвезти, возможно, и капитану Морелло, стоило бы лечиться у нас. — Думаю, пока что, нам даже тайно опасно появляться в Дарушамси, принц Амир так быстро не простит нам своего уязвленного самолюбия. — В этом Вы правы. Бедная Леми, полагаю, принц попытается выместить свою злобу на ней. — Думаю, принцесса достаточно хитра, чтобы вовремя отправиться в путешествие. — О чем вы тут шепчетесь? Кто умеет быстро чистить овощи? Я вас кормить задаром не собираюсь! — рядом возникла Суран. — Но мы же и не просили Вас, к тому же я могу Вам заплатить! — возмутилась Булана. — И что мне прикажешь делать с деньгами? Кому они здесь на острове нужны? Работай усерднее, девочка, вы тут больше натоптали, чем пропололи, тоже мне, неумехи… Суровая женщина гоняла своих невольных пленников до заката, заставляя тех выполнять различные поручения, а позже, уставшие и взмокшие, гости собрались вокруг большого котла, в котором на открытом огне варилась ароматная похлебка. — Расскажите нам, пожалуйста, о себе, Вы ведь не островитянка? — спросила Булана, утолив первый голод. — Я родилась очень далеко от сюда, в Персии. Все женщины моего рода обладают сильным даром, он же и погнал прочь мою мать, когда она предсказала смерть своего мужа. Ее предсказание сбылось, и свекровь обвинила мою мать в колдовстве, за что и прогнала нас. Мы много где побывали. Айзере была очень красива и какое-то время, мы даже жили в Дарушамси, правда, наложницей мама стать отказалась, а принц слишком уважал ее, чтобы принудить к этому. Когда мы захотели уйти, он не стал удерживать нас, понимая, что нас ведет нечто сильнее его воли и привязанности. После, мы жили какое-то время в Испании, история Айзере достойна подробного описания, но сегодня не время углубляться в нее. Позднее мы перебрались во Францию, где я пыталась учиться на лекаря. Внешностью я пошла в отца, потому в юности всегда стригла волосы и взяла себе мужское имя, так было проще, мужчинам в этом мире дозволено больше, чем женщинам. Учебу я, конечно, не закончила, но узнала достаточно, чтобы продолжить обучение самой и понемногу лечить самых бедных и невзыскательных. Но я быстро поняла, что кровопускание, к которому прибегали все лекари, не лечит, а скорее губит, и стала пробовать свои способы, чем и привлекла к себе лишнее внимание. Моими деяниями заинтересовалась церковь и нас, с уже постаревшей к тому времени матерью, стали травить и изгонять, словно злых духов, хорошо хоть на костры прошла мода, а то одними обвинениями в богохульстве и колдовстве бы не ограничилось. Мы снова стали странствовать, ведь теперь уже меня гнал дар, пока я не осталась здесь и не стала той, кем стала. — А как было Ваше настоящее имя? — Я считаю себя Суран, а как нарекла меня мать… Кажется, она называла меня «моя радость», Замира, если память не подводит меня. Но это было так давно, что кажется сном. Я вижу, что ты любознательна. Поможешь мне завтра сделать мазь? Лечебную мазь они стали делать с самого ее природного начала, изучая в огороде Суран все растущие там травы. Ведьма долго рассказывала про их лечебные свойства, используемые части растений и время сбора. Булана с тоской слушала женщину, и бросала молящие о помощи взгляды в проходящих мимо, но все и так были при деле и нарываться на новые поручения не спешили. Когда нудная лекция в саду закончилась, Булана с удивлением узнала, что сегодня собирать травы они не станут, сначала нужно было сделать кокосовое масло, от этого настроение девушки упало еще ниже.