Спохватился, унимая взрыв эмоций. «Я… чувствую…» «Я тоже!» – откликнулась Жанна. «На нас смотрят…» «Что будем делать?» «Идём до конца! Прыгаем в голову этого парня! И что бы ни случилось – держись за меня! Может быть, придётся драпать во все лопатки». «Поняла». Нестор превратил слившуюся в единое целое пару пси-сфер в подобие пули и выстрелил ею из «пистолета воли» по непонятному «зрачку». Голову охватило пламя – таково было первое впечатление! Ойкнула Жанна. Нестор увеличил потенциал защитного поля. Этому он научился ещё во время сражения с Долгим, советником президента, что помогло ему удержать распад личности. Что происходит в организме во время интенсификации энергоотдачи он не знал, не будучи психиатром, однако защиту невидимая «силовая броня» обеспечила ему тогда и не оказалась лишней в данный момент. «Пуля» пси-сущности слипера пробила слой «пламени» и вошла в глубины инородной психики, представлявшей собой личность существа. Он (плюс Жанна, конечно) оказался внутри пчелиного улья, опять-таки – по первому впечатлению. Ячеи «улья» светились, и внутри каждой сидела «пчела» – эмоция или мысль, объединение которых в единый ансамбль порождало струнную симфонию разума, не похожего на человеческий. Нестору понадобилась колоссальная энергия и время, ушедшие на размещение собственного «Я» в «улье инопланетянина», и если бы не присутствие Жанны, он, наверно, не справился бы с установлением пси-контакта. Но женщина поддержала его, и слипер смог разобраться в чувствах существа и выяснить, кто он и где обитает. Житель одной из планет (возможно, эта планета была на самом деле искусственным сооружением), вращавшейся вокруг звезды – красного гиганта, не являлся человеком. Он вообще не походил ни на одно живое существо Земли, ни на один из видов млекопитающих, земноводных и птиц, и ни на одно из насекомых. Сначала Нестору показалось, что существо (странно, но у него было имя, созвучное с русским Мыследаром) представляет собой друзу или сросток кристаллов, упакованных в ячеистый улей. Потом он глазами «улья» увидел соотечественников Мыследара и ахнул: они не имели определённой формы и при общении между собой кристаллы-«пчёлы» их тел всё время текли ручьями, изменяя конфигурацию. В большинстве случаев это были красивые фрактально-кружевные «перья» и «крылья», использующие для перемещения намёки на человеческие ступни. Но встречались и двутелы, и одноголовые, и вовсе безголовые формы, хотя все они принадлежали к роду Мыследара. Нестор предложил именовать его соотечественников кристаллидами, но впоследствии отказался от этого названия, так как основу тел существ составляли вовсе не кристаллы, а плазменные сгустки, в определённой степени твёрдые, хотя и не разрушавшиеся при текучем беспрерывном движении. Уже после возвращения домой слиперы приняли решение называть разумных галактоидов плазмиками. В данный же момент он изо всех сил пытался сохранить контакт с Мыследаром, успокоить его и скачать как можно больше информации о жизни плазмиков. В конце концов энергия закончилась, сознание начало гаснуть, и последним усилием воли Нестор вытащил себя с Жанной из тела плазмика и вернулся в собственное тело из невероятных космических далей. Ещё несколько секунд понадобилось для возвращения Жанны в свой собственный биологический дом. Посидели, откинувшись на спинку дивана, измученные, потные, но счастливые, несмотря на гудевшие словно от долгого бега по пустыне ноги. – Пошли купаться, – предложила Жанна. – Пошли, – согласился Нестор. Вымылись, вернулись в гостиную, завёрнутые в простыни. Потом он спохватился, сбегал на кухню и приготовил кофе, принёс в гостиную. – Спасибо, – благодарно улыбнулась женщина. – Что видела? – Надо разобраться. – Она виновато сморщилась. – Голова трещит. До сих пор не верится, что это было на самом деле. Не вздумай только признаваться кому-нибудь из наших начальников. – Почему? Мы же ничего плохого не делали. – Представляешь, какой поднимется хайп, если все узнают о нашей связи с инопланетянами? Нас же мгновенно упакуют в спецбункер, из которого мы уже не сбежим, и начнут эксперименты по установлению контактов. – Мы и так не нормальные люди, не упаковали же из-за этого? – Не путай грешное с праведным. Слипер – работа, а контакт с внеземными формами жизни… – Развлечение? – Ты иногда такой… непонятливый! Обещай, что не скажешь. – Ладно, не буду. – Расскажи, что видел ты, потом сравним ощущения. – Он не человек. – Я это поняла. – Сначала я думал, это пчелиный рой, потом – друза кристаллов, а на самом деле это не кристаллы и не пчёлы, а плазменные образования. Убьются все фантасты, когда узнают! – Если узнают. Не отвлекайся. Нестор припомнил свои переживания во время контакта с «плазменным» Мыследаром. Мир этого существа представлял собой остывающий звёздный объект, называемый земными астрономами коричневым карликом. Его размеров и массы Нестор не знал, но температуру воздуха вполне представлял – по температуре тела плазмика и его состоянию. По земным представлениям нормальной температурой организмов планеты являлась не плюс тридцать шесть и шесть по Цельсию, как на Земле, а больше сотни. В свою очередь, это означало, что температура воздуха коричневого карлика приближалась к этому значению в пределах плюс-минус двадцати градусов. Но карлик был не одинок, он входил в состав звёздной пары и освещался второй звездой – красным гигантом. Нестор успел увидеть это чудовище глазами Мыследара: над горизонтом (плазмик сидел на каком-то балконе, напоминавшем мансарду на вершине башни, располагавшейся над ущельем) висел гигантский алый купол, усеянный факелами протуберанцев и разбитый чёрной сеточкой трещин на отдельные фрагменты. Больше ничего о параметрах мира плазмиков выяснить не удалось. Но судя по движениям этого странного существа, непрерывно текущего потоками «кристалликов плазмы», можно было представить и силу тяжести на поверхности коричневого карлика – около двух земных. Во всяком случае так оценило этот параметр подсознание слипера. Не успел Нестор и как следует покопаться в памяти реципиента, отличавшейся от человеческой наличием непростых узлов пересечений мыслей и чувств. Удалось только выяснить, что плазмики подчиняются социальной организации, близкой к земным насекомым, и живут семьями по несколько особей, различаемых структурированными «профессиями» и навыками. То есть кто-то из них рожал детей, кто-то заботился и ухаживал за ними, кто-то выполнял функции добытчика пищи и средств к существованию, и так далее, и тому подобное. Семья Мыследара состояла из пятнадцати особей, а сам он наблюдал за космосом (что и поспособствовало контакту с землянами), исполняя одновременно обязанности астронома и сотрудника местного «МЧС» – спасателя. Как оказалось, звёздную систему красного гиганта постоянно сотрясали катаклизмы, порождённые недавним столкновением периферийной планеты с планетой другой звёздной системы, наткнувшейся на мир Мыследара. Плотность звёзд в этом районе Галактики, недалеко от балджа – сгущения в галактическом ядре, была не в пример выше плотности околосолнечного пространства, и такие столкновения были не редкость. И, наконец, последнее, что смог выловить гость с Земли из головы плазмика, было ощущение счастья. Да-да, именно счастья и гармонии, царившей в мире Мыследара. Этому существу не свойственны были негативные переживания, ничто не мешало ему жить в комфорте, семья имела всё необходимое для существования, никакие социальные волнения и конфликты её не сотрясали, и точно так же в этом удивительном мире жили соотечественники Мыследара, увязанные в единую систему справедливого и позитивного мироустройства. – Коммунизм?! – фыркнула Жанна, когда Нестор закончил воспоминания этим термином. – Или очень близкая к нему социальная формация, – улыбнулся он. – Не важно, как она называется, главное – не агрессивная. – У меня примерно такие же ощущения, хотя о коммунизме я не вспомнила. Я даже успела пролистать сведения о его семье. Она состоит… – Из пятнадцати человек. – Ну, людьми их назвать трудно. Из них девять женщин, насколько я поняла назначение этих членов семьи, и шестеро мужчин. То есть это двуполые существа, как и мы. – К сожалению, наша двуполость отмирает. Читала признание западных биологов о создании организмов из трёх геномов? – Читала и ужаснулась, в Англии даже узаконили создание таких монстров. Кстати, кто-то из фантастов уже предупреждал о возникновении новых половых структур, назвав их трикстерами. Но вполне допускаю, что в будущем Землю оккупируют не только однополые гей-меньшинства, но и многополые. Нормальные люди вымрут как динозавры. – Мы не доживём. – Кто знает. – Жанна задумчиво потянулась к столу за чашкой с остывшим кофе, и взгляд Нестора остановился на едва не выпавшей из-под халата груди женщины. Мужчина обнял женщину, и больше о чужом и странном мире, расположенном где-то в Галактике, они не говорили… Глава 11 Маневры вокруг зомбера Марион Давидович Курчинский пришёл в структуры конспирологического противостояния не по своей воле. До перехода в ГРУ он работал в Минздраве, участвовал в разработке антипсихотропиков и занимался исследованием экстрасенсорики, проявлявшейся у людей с развитыми паранормальными способностями. Именно ему, тогда ещё сорокалетнему кандидату медицинских наук, двадцать лет назад удалось установить контакт с паранормом Терентием Песковым, который впоследствии стал агентом А-1, первым слипером на службе Главного разведуправления Министерства обороны России. В настоящее время Курчинскому исполнилось шестьдесят лет, он стал доктором наук и заведующим лабораторией в Королёве, где специалисты работали со слиперами и создавали защиту от психотронного нападения. В его лабораторию и привезли зомбер, пси-генератор, созданный американцами и счастливо захваченный слиперами Нестором Безоружным и Жанной Миловидовой у бойцов ЧВК «Чёрный орёл», поспешивших без подготовки перепрограммировать молодого паранорма. Одиннадцатого октября Марион Давидович (выглядел он соответственно своему статусу, который можно было выразить одним словом – барин), как обычно, приехал на работу на своём электрическом автомобиле «Ауди е-трон Спортбек» серебристого цвета к девяти часам утра. Жил он за МКАД, в районе Мытищ, и ему давно предлагали квартиру в самом Королёве. Однако завлаб отказывался, несмотря на временные затраты: на дорогу туда и обратно он тратил обычно два с лишним часа. Лаборатория ГРУ, имевшая вывеску «Филиал мерчендайзинговой компании «Лимассол», находилась в самом центре города, на улице Бехтерева, в новом здании, окружённом поясом зеленых насаждений. На территории филиала располагались ещё три строения разной вместимости, а также парковка, дизельный генератор на случай отключений электричества и комплекс спутниковой связи. Охранялась лаборатория с использованием новейших технологий, и проникнуть на её территорию вряд ли представлялось возможным. Хотя, как говорится, и на старуху бывает проруха, что и доказало происшествие, случившееся этим утром. В десять Курчинскому позвонили и предупредили о визите директора ФСБ. Он, конечно, удивился, но не встревожился. В конце концов Козодоев являлся одним из руководителей Комитета защиты Отечества и создателем «Призрака», и его внезапный интерес к лаборатории, по мысли Мариона Давидовича, опасности не представлял. Да и не могла одна российская спецслужба мешать работе другой, в том смысле, что служили они одной цели – обеспечению безопасности страны. Козодоева Курчинский встретил в холле главного здания.