– Почему ты мне не сказала? – Наверное, я чувствовала себя глупо, позволив этому случиться. Прости, – ответила Лисса, поднимая взгляд. – За что? – За то, что ты не бабушка. Ты стала бы замечательной бабушкой. Конечно, Сара была бы просто волшебной бабушкой. – Пятнадцать, – сказала Лисса. – Моему ребенку было бы сейчас пятнадцать лет. Она вдруг осознала, что плачет, стоя здесь, посреди этого старого леса, по-настоящему плачет. Ее плечи вздымались, и рыдания переходили в дрожь. Сара сжала ее в объятиях. Лисса прижала ладони к глазам, и Сара убрала руки. Они молча повернулись и пошли обратно через рощу на пустошь. Лисса была рада этому новому пространству, свежему воздуху. Вдалеке на ровной земле виднелось стадо коров, и по мере приближения к ним становилось ясно, что гуляют животные прямо на середине взлетно-посадочной полосы – одни стоят, другие лежат на теплом бетоне. – Ты только посмотри, – усмехнулась Сара. – Этих дам вряд ли объедет боевой самолет. Поднялся ветер. Шляпу Сары сорвало, и Лисса побежала, чтобы принести ее, улетевшую в кусты. Возвращалась к матери она медленно. «Вот она, катастрофа. Моя мать умирает. Я теряю свою маму. Скоро моя мама уйдет». – Подожди минутку, пожалуйста, – попросила Сара. Сара вышла на взлетную полосу и повернулась лицом к ветру. Она закрыла глаза, раскинув руки, как будто летит, и Лисса встала рядом, чувствуя, как ветер сам поднимает ей руки. Ханна Ханна чувствовала себя усталой. Весна сменилась ранним летом с его жарой, затем погода изменилась, стало прохладнее и начались дожди. А Ханна все еще чувствовала непроходящую усталость. Однажды на работе она положила голову на стол и словно провалилась в сон. Вернувшись домой, забралась в постель, натянула одеяло на голову и крепко заснула. Проснулась посреди ночи от жажды и пошла за водой. За окном поблескивали окна небоскреба «Осколок стекла». «Я беременна», – вдруг подумалось ей. Эта мысль, кажется, пришла к ней откуда-то сверху. Она пошла в ванную, в глубине шкафа нашла коробку со старыми тестами. Помочившись на одну из полосок, она сидела в полутьме и ждала, ждала. Впрочем, долго ждать ей не пришлось. Стоило зажечь свет, как почти сразу проявилась вторая полоска. Она смотрела на две полоски, смотрела и смотрела. * * * Тревога охватила все ее тело. Конечно, ее переполняла несказанная радость, такая чистая радость, что ей пришлось стоять, оперевшись на стену, и ждать, когда это пройдет. Но был еще и страх, ведь раньше она терпела только неудачи. Она знала, что такое потеря ребенка и что при этом чувствует женщина, а главное – с чем такая неудача оставляет женщину на многие годы. Ханна благоразумно решила никому ничего не говорить, тем более Нэйтану, своей матери и Кейт. Она слишком хорошо знала, что это состояние может продлиться недолго. В выходные она спала допоздна, ей снились странные сны. Потом она долго лежала в ванне и задумчиво рассматривала пальцы ног. Кейт Кейт села на поезд до станции Чаринг-Кросс, потом на метро до Бетнал-Грин, затем на автобусе отправилась вверх по Кембридж-Хит-роуд и вниз по Мар-стрит. Напоследок прошла пешком вдоль канала мимо газовой башни, мимо ворот прежнего ресторана Сэма, далее через весь бродвейский рынок. Сегодня четверг, и движение на дорогах было спокойным, хотя столики возле ресторана «Дели» оказались все заняты. В конце дороги она повернула налево, прошла вдоль террасы с викторианскими домами до самого ее конца. Там она остановилась, глядя на высокий дом с вытянутыми вверх окнами. Потом прошла дальше через парк с раскидистыми деревьями. Кафе выбрала Лисса – пекарня выходила в одну из арок прямо на железнодорожный вокзал, и Лисса уже ждала Кейт, сидя снаружи. Она торопливо встала, увидев ее. – Я заказала тебе кофе, – сказала Лисса, показывая на стол перед собой. – Спасибо. Лисса была одета скромно – джинсы и простая футболка, никакого макияжа, волосы собраны на макушке. Да она и внешне переменилась. Ее лицо, так долго неподвластное времени, теперь несло груз лет, а возможно, и чего-то еще. В ее светлых волосах стали заметны седые пряди. – Я не была уверена, что ты придешь, – заметила Лисса. – Я тоже. – Ты не возражаешь, если я закурю? Кейт кивнула, и Лисса достала кисет, чтобы свернуть сигарету. – По дороге сюда я прошла мимо нашего старого дома, – начала рассказывать Кейт. – И? – Это было странно. Смотришь на него и не заходишь. Ты все еще живешь внизу? – Да, но, кажется, больше не могу себе этого позволить. Думаю, мне придется переезжать. – Значит, это и впрямь конец эпохи. Лисса закурила и выпустила дым. – Полагаю, что так. Как Том? – Нормально. Он уже вовсю ходит. – У тебя есть его фотографии? Кейт достала телефон и нашла пару последних фотографий. Лисса склонилась к экрану: – Выглядит очень милым. – Так и есть… временами. – Как Ханна? – тихо спросила Лисса. – Думаю, с ней все в порядке. Насколько я знаю, они с Нэйтом все еще врозь. Я сегодня увижусь с ней, но позже. И тогда буду знать больше. Лисса кивнула и посмотрела на улицу. – Я не буду оправдываться перед тобой, – добавила она. – Хорошо. Над их головами грохотал поезд, визжа тормозами. Шипение. Это открылись двери. – Забавно, – сказала Лисса, поворачиваясь к Кейт. – В последнее время я часто вспоминаю о том прослушивании, на которое я не попала. Ты помнишь? Это было до того, как мы уехали в Грецию. Кейт почувствовала, что ее желудок сжался, и коротко ответила: – Да. – И о том, как я долго не могла тебе этого простить. Я вроде как все еще ненавижу тебя за то, что ты не сказала мне об этом вовремя. – Лисса… – Дай мне закончить. Я знаю, что у тебя своя версия событий. Я просто хотела сказать, что в последнее время стала понимать, что способна на вещи, которые прежде не могла себе представить. Лисса на мгновение замолчала. – Я хотела сказать одно. Что бы там ни было, я прощаю тебя и желаю тебе всего хорошего.