– Д-да, – отбила зубами я и обняла себя руками. Воды в ручье было по колено, и мне повезло не удариться о булыжники. Зато в мокрой одежде я моментально продрогла до костей. Ледяная вода и холодный ветер – убийственное сочетание. Этан стащил свой пиджак и набросил на меня. – Я должен бежать, – сказал он, обнимая меня за плечи. – Вы уверены, что… – Да идите уже! – отмахнулась я и проглотила комок в горле. Он еще мгновение напряженно всматривался в мое лицо, затем нежно коснулся губами моих губ и бросился прочь. Я коснулась пальцами рта – ну и ну! – поплотнее закуталась в пиджак и улыбнулась. Откуда-то послышался заливистый лай. Похоже, констебль не успел далеко уйти и теперь тоже мчался на выручку. С вершины холма виден был дом Хьюзов, гудящий, как потревоженный улей. Сколь бы банальным ни было это сравнение, оно оказалось удивительно точным. Хлопали двери и окна, тут и там зажигался и гас свет. Раздавались крики. К озеру бежали люди с лампами. Хотя еще не совсем стемнело, а от фонарей в сумерках толку было мало. Я попрыгала на месте, пытаясь хоть немного согреться. Туфли отвратительно хлюпали, но это полбеды. Хуже, что брюки плотно облепили ноги. Хотя какая теперь разница? Я как смогла отряхнулась, сняла с пояса пучок водорослей и тоже припустила к озеру. Должно быть, в лунном свете озеро смотрелось очень живописно. Теперь же берег ярко освещали фонари. Констебль Догсли кружил вдоль воды, к чему-то сосредоточенно принюхиваясь. Парочка дюжих лакеев пыталась вытащить перевернутую лодку. Значит, все-таки Родерик Хьюз! Не стану кривить душой, такого бездельника и пустозвона еще поискать, но его смерть причинит боль Роуз и массу проблем инспектору. С другой стороны, тогда Этан дольше задержится в Дорсвуде… Я усмехнулась про себя. Ну и бессердечная же вы особа, мисс Мэри Райт! Инспектор вынырнул из озера, отдышался немного и снова исчез. На берегу небрежной кучкой лежали его джемпер, часы и туфли. Рядом дрожала горничная с охапкой пледов и сурово бдела экономка с полотенцами и термосом. Вот кому в любых обстоятельствах не отказывал здравый смысл! Лиззи, бывшая личная горничная леди ХХХ, узнала меня и кивнула в знак приветствия. Издалека доносились раскаты баса полковника и знакомое постукивание трости. Лакеи убедились, что под лодкой никого нет, и тоже принялись нырять. Толку, впрочем, это не принесло. – Если эта парочка утонула, то сразу пошла ко дну, – с досадой заключил инспектор, выбираясь на берег. Вид у него был мрачный. Горничная охнула и чуть не выронила свою ношу. Пришлось экономке на нее шикнуть. – Возьмите плед, сэр, – предложила экономка, поправляя камею на шее. Голос ее скрипел, как плохо смазанные рессоры. – Горячий чай вам тоже не помешает. Реликт довоенной эпохи. Волосы собраны в такой тугой пучок, что кожа на висках натянулась. Серое платье – по-моему, даже с корсетом! – скрывает тело от горла до лодыжек. В вечно поджатых губах читается неодобрение. Такая сухая и бесцветная, что на нее лишний раз и смотреть не хочется. – Спасибо, – с чувством ответил инспектор, закутываясь в колючую даже на вид шерстяную ткань, и взял в руки тонкую фарфоровую чашку. Здесь, на берегу, дорогой сервиз выглядел странно. Но в доме Хьюзов посуда подешевле, очевидно, имелась только в комнатах слуг. – И мисс Райт налейте, пожалуйста. Меня тоже оделили пледом и чашкой. В наброшенных друг на друга слоях ткани я чувствовала себя капустой, зато сразу стало теплей. Чай, щедро сдобренный сахаром и коньяком, помог окончательно согреться. Экономка шагнула вперед, вздернула острый подбородок и сказала ровным голосом: – Должна поставить вас в известность, сэр. Я кое-что видела. Инспектор поднял брови и подбодрил ее неопределенным: – Вот как? В клетчатом пледе он походил на древнего воина, разве что брюки несколько выбивались из образа. – Да, сэр! – Экономка поджала губы еще сильней, отчего те стали похожи на белесую нитку. – Дело в том, что я лично приносила на берег все необходимое для пикника молодого хозяина. И случайно заметила, как возле лодки крутилась некая молодая… леди. Инспектор подобрался. – Вы ее узнали? – Боюсь, нет. Я видела ее сильно издали, в тени. Разглядела только светлые волосы. Я прикусила губу, чтобы не выдать себя ни звуком. Этан бросил на меня короткий взгляд и уточнил с нажимом: – Что-нибудь еще? Прямая, как церковный шпиль, экономка проронила: – Больше ничего, сэр. Я сочла себя обязанной помочь полиции. Даже если это… скажем так, будет не по вкусу некоторым… личностям. М-да, Роуз явно не удалось с ней подружиться. Хотя кому это удалось? Тут прибыло подкрепление. Должно быть, хозяину дома потребовалось некоторое время, чтобы избавиться от гостей и раздать приказы слугам. Полковник Хьюз проломился сквозь подлесок, как дикий кабан. Выскочил на берег, обвел всех диким взглядом. – Мой сын! Где мой сын? Поверх вечернего костюма на нем было старое пальто, должно быть, в нем полковник охотился и рыбачил. Специфический запах не могла вывести никакая чистка. Следом, постукивая тростью, непринужденно шагала леди Присцилла в дорогом бархатном платье и меховом палантине. Полковник оставил такую просеку, что шагать по ней было немногим трудней, чем по бульвару. – Боюсь, сэр… – начал инспектор с ноткой вины. Констебль Догсли, который кружил по берегу, подскочил к нему и горячо зашептал: – Сэр, разрешите доложить. Тут нет следов мистера Хьюза! – Что? – нахмурился инспектор. – Ну конечно! Тут лодка потерпела крушение, а садились в нее дальше. – Нет, сэр! – отчеканил констебль, уже не понижая голоса. – Он сегодня вообще не подходил к воде, я уверен. Озеро не такое большое, я обследовал весь берег. Мы с Этаном переглянулись. Бесчувственного Родерика могли на лодку попросту внести, но зачем? Раньше убийца пытался подстроить несчастный случай, однако сейчас-то об этом и речи не шло! Проще было ударить по голове и бросить на берегу. И куда, скажите на милость, подевалась леди Сибил? Ведь не растворилась же она в воздухе! Инспектор будто подслушал мои мысли. – А что насчет следов леди Сибил? – спросил он отрывисто. – На причале, сэр! – сообщил констебль с готовностью. – Может, на лодку она и поднималась, но теперь не разобрать. Он вздохнул и почесал кончик носа. В человеческой ипостаси нюх у него похуже, но все же с обычным не сравнить. Должна признать, этот несуразный малый оказался удивительно полезным. – Что же вы стоите, констебль? – не выдержал полковник, багровый и взмокший в своем теплом пальто. Голос его дрожал. – Ищите Родерика! Вот, у меня есть. И вытащил из кармана грязный носок. Он что же, все время носит вещи сына с собой?.. Впрочем, это я плохо соображаю. Зато полковнику хватило проницательности распознать оборотня и смекнуть, как этим можно воспользоваться. Не такой он на самом деле дурак, каким временами кажется. Констебль Догсли дождался кивка инспектора, смущенно пробормотал: «Я сейчас!» и скрылся в кустах. Оттуда выбрался уже сенбернар, который брезгливо обнюхал носок, встряхнулся и трусцой припустил по берегу. Время от времени он останавливался, принюхивался – и снова бежал вперед. Мы – я, полковник, инспектор – шагали за ним, рискуя переломать ноги в полумраке. Некоторое время пес бесцельно кружил, потом вдруг взвизгнул и со всех лап кинулся в сторону. Выскочил на полянку, резко остановился и торжествующе гавкнул. Инспектор поднял фонарь повыше и хмыкнул. В другой ситуации сценка выглядела бы мило. На расстеленном пледе сладко посапывал Родерик Хьюз, подложив руки под щеку. Прямо спящий принц, которого так и тянуло разбудить поцелуем. Или упечь в хрустальный гроб лет на сто. – Живой! – Полковник облокотился о ближайшее дерево и облегченно прикрыл глаза. Живой-то живой, похрапывает очень уж выразительно, но почему не просыпается? Мы изрядно шумели, а Родерик даже ухом не повел. Инспектор опустился перед ним на корточки. Пощупал пульс, поднял веко, принюхался к дыханию и поморщился. – Его опоили. Жизни, полагаю, это не угрожает. Хотя надо перенести его в дом. – Я кликну лакеев, – сдавленным голосом пообещал полковник. Не думала, что он так привязан к сыну. Инспектор уже собрался похлопать Родерика по щекам, но тот как раз шевельнулся и открыл глаза. – Инспектор? – удивился он, сонно моргая. – А почему вы? Не подумайте плохого, но я бы предпочел хорошенькую девушку. Или даже двух… – Как вы себя чувствуете, мистер Хьюз? – серьезно осведомился инспектор. Родерик попытался сесть, однако схватился за голову.