Полковник даже не притворялся, будто случайно шел мимо. Очевидно, смерть жены избавила его от опасений раскрыть свою тайну. Или он попросту не умел иначе? В своей солдафонской манере он прошагал до дома собраний, уверенно нашарил спрятанный за наличником ключ и скрылся внутри. Инспектор сказал мне на ухо: – Он тут явно не впервые. Я не стала это комментировать и взялась за лестницу. Инспектор перехватил мою руку. – Нет уж, полезу я. – Но! – возмутилась я, а он отбрил: – Это моя стремянка, Мэри. Надо было брать свою. – А как же правило «леди вперед»? Мы перешептывались, как школьники на уроке. – Считайте меня ужасно невоспитанным, – хмыкнул он и поставил ногу на нижнюю перекладину. Лестница закачалась и опасно накренилась. – Черт! – тихо выругался он, разглядывая колдобины под ногами. – Боюсь, придется все-таки мне. – Я очень старалась не рассмеяться, но инспектор… Этан косился на меня подозрительно. – Вы меня удержите, а я вас – нет. Я подобрала юбку и быстро полезла вверх. Насколько все-таки было удобнее в те времена, когда я запросто могла надеть брюки! Увы, в Альбионе на женщину в штанах, мягко говоря, посмотрели бы косо. Пришлось взбираться так, понадеявшись, что инспектор не станет подглядывать. – Ну как? – шепотом поинтересовался он снизу. Даже придерживаемая инспектором, стремянка оказалась шаткой. Я вцепилась руками в откос, заглянула внутрь и пожаловалась: – Видно плохо. Оконце было слишком узким, пыльным, к тому же затянутым паутиной. Зато кто-то – ручаюсь, дальновидный инспектор, – заботливо его приоткрыл. Так что тихое бормотание полковника, вышагивающего из угла в угол, слышно было превосходно. – Разве у вас нет бинокля? – подколол Этан чуть слышно. – Я думал, у всех старых дев они есть. Чтобы наблюдать за птичками, конечно. Захотелось сбросить туфлю ему на голову, но я превозмогла это низменное желание. Вдруг полковник расслышит шум? Вряд ли, конечно. Он бы и канонады не заметил, вон как мечется. Что-то крепко его угнетало, и вряд ли это была печаль из-за безвременной кончины жены. Тихо скрипнула дверь, впуская мисс Миллер, и полковник обернулся. Какое мрачное у него лицо! С таким на свидания к любимым не ходят. – Здравствуй, Рут, – хмуро проронил полковник, даже не делая попытки ее обнять. Он стоял, засунув руки в проймы жилета, и смотрел на нее исподлобья. Она наклонила голову к плечу, застыв в двух шагах от него. Не слишком похожи на пылких влюбленных. – Ты так холоден, дорогой… – В ее голосе вместо ожидаемой боли звучала насмешка. Рут не подкрасилась, не приоделась, даже украшениями пренебрегла. Будто ей все равно, как она выглядит. Или она уверена, что желанна ему в любом виде? Со счастливыми женщинами такое бывает. – Еще бы, черт возьми! – вспылил полковник и поглубже спрятал руки. – Как я могу? Мою жену еще не похоронили. – То есть живую обманывать можно, а мертвую – нет? Барт, не будь смешным! Он вдруг порывисто шагнул вперед, схватил ее за плечи. – Рут, перестань! Лицо у него налилось краснотой, губы кривились. – Перестать что? – Она странно улыбалась. – Говорить ерунду! Нам… – Он отвел взгляд. – Думаю, нам пока не надо встречаться. – То есть ты собираешься со мной порвать, – заключила она ровно и запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в лицо. На ее щеках горели пятна румянца, но не похоже было, что Рут собирается устроить скандал. – Послушай! – гаркнул он, хорошенько ее встряхнув. – Я всего лишь пытаюсь объяснить, что теперь не время… Я не могу на тебе жениться! Не сейчас. Полиция подумает, что… Полковника было не узнать. Он отводил глаза и мямлил, как всякий мужчина, вдруг обнаруживший, что в пылу страсти наобещал лишнего. – Ба-а-арт, – протянула Рут и вдруг погладила его по щеке. – Милый, а с чего ты решил, что я хочу за тебя замуж? Он вытаращил глаза и открыл рот. – Но… как же?.. Мы же… Она громко рассмеялась. Волосы ее выбились из пучка и рассыпались по плечам, в свете лампы отливая рыжиной. Такая, разгоряченная, она была необыкновенно хороша. Как львица в саванне. А олень, вообразивший себя львом, глазел на нее ошарашенно. – Мы любовники, Барт. Не больше. И не смей вести себя со мной, как с навязчивой дурочкой. Я не хочу за тебя замуж. Да я вообще не хочу замуж! Он с глупым видом смотрел на нее. – Не хочешь замуж? – повторил он недоуменно, будто она всерьез взялась утверждать, что земля квадратная. – Не хочу! – решительно заявила она, тряхнув головой. – Хватит с меня хозяйства, пересчета круп, простыней и всего в этом духе. Я собираюсь открыть свое дело и… На этом драматическом моменте с крыши вдруг что-то сорвалось – не то сова, не то летучая мышь – и спикировало мне прямо в лицо. Я слепо отмахнулась… И, не удержавшись, повалилась вниз. Стремянка рухнула следом, по счастью, немного в стороне. А я лежала, зажмурившись, и пыталась сообразить, целы ли кости. Опасливо пошевелила сначала руками, потом ногами. Кажется, все в порядке. Повезло, приземлилась на что-то мягкое. – Мисс Райт, – сдавленно сказало «мягкое». – Мэри! Прошу вас, слезьте. Иначе я как джентльмен вынужден буду жениться. – Боже упаси! – ужаснулась я и кое-как с него сползла. Инспектор, кряхтя, сел на покрывале. – Что вы тут делаете? – потрясенно спросила Рут, стоящая рядом с полковником на пороге. Яркий свет обрисовывал их фигуры, словно на сцене. Сестра викария куталась в шаль. Полковник Хьюз, багровый и жалкий, силился что-то сказать, но только открывал и закрывал рот. – У нас… пикник, – нашлась я. Плед на травке, термос, корзинка – все сходится. А что место странное, так вкусы у всех разные. И уж не Рут с полковником нас попрекать! – Свидание, – поддакнул инспектор и нервно дернул глазом. Рут перевела взгляд на компрометирующую лестницу. – Да неужели? – выговорила она сдавленно. Инспектор опомнился, поднялся на ноги и заговорил совсем иным тоном, отрывистым и официальным: – Полковник Хьюз, кажется, вы в своих показаниях о многом умолчали. – Не понимаю, о чем это вы, – набычился полковник. Жалкая попытка. – Перестаньте, – поморщился инспектор. – Я уже направил запрос в магазин «Стокс и сыновья», где вы покупали оборудование для мисс Миллер. У них наверняка сохранились ваши чеки. Мисс Миллер, что скажете? – Глупо отрицать, – пожала плечами Рут, теребя кисти шали. Полковник дернулся и попытался что-то сказать, но она лишь поморщилась. – Не будь дураком, Барт. Разве ты не понял, что нас подслушивали? – Безобразие! – взревел полковник, однако голос его заметно дрожал, лишая рев привычной мощи. – Без ордера! Личное дело! – Это общественное место, сэр, – напомнил инспектор очень вежливо. – Для доступа к нему мне не нужен ордер. Получив этот щелчок по носу, полковник побагровел еще сильнее. – Кроме того, – продолжил инспектор, убедившись, что противник нокаутирован, – не может быть никаких личных дел, когда речь идет об убийстве. Полковник затравленно покосился на Рут. Сообразил, видимо, что в случае огласки жениться все-таки придется. Рут от такой перспективы тоже в восторг не пришла.