– И что, в округе много мужчин, которые могут потратить такие суммы, не ограбив банк? – Инспектор молчал, и я закончила: – Я знаю только двоих: полковника Хьюза и мистера Гилмора. – Чарльз не!.. – запротестовал он быстро. – Согласна, – перебила я. – Остается полковник. – Все это умозрительно. – Поэтому, инспектор, – сказала я с достоинством, – я предлагаю вам сегодня лично во всем убедиться. Он посмотрел на меня так, словно у меня выросли… нет, не рога – такое случается чаще, чем принято считать. Усы? – Вы подслушали, как они назначают свидание? – осведомился он иронически. – Нет, конечно! Сами подумайте, как бы они это сделали? По телефону нельзя, в Дорсвуде общая линия, так что любой может подслушать. Записочки передавать? Свечку на окне оставлять? Нет, у них наверняка есть условленный день для встреч. Думаю, понедельник. – Опять умозаключения? – Инспектор тяжко вздохнул и побарабанил пальцами по колену. – Каким же образом вы к ним пришли? – Сопоставила, – развела руками я. – У полковника была жена, у мисс Миллер – строгий брат. Нужно было найти время, когда наша парочка оказывалась свободна от присмотра. В глазах инспектора прорезалось нечто вроде уважения. – И вы нашли. Вопросом это не было, однако я ответила просто: – Да. Не зря же я битый час расспрашивала миссис Харрис! – Сдаюсь. – Инспектор хмыкнул и покачал головой. – Выкладывайте уже все. Где, когда… – С шести до девяти, – сказала я с уверенностью. – Леди Хэлкетт-Хьюз по понедельникам всегда играла в бридж с подругами, а викарий еженедельно проводил собрание матерей и репетиции церковного хора. Так что наши голубки были предоставлены самим себе. Где именно они встречались, я могу лишь предположить… – Уж будьте так любезны, поделитесь. Я пропустила язвительность инспектора мимо ушей. Кому будет приятно, когда какая-то провинциальная старая дева тебя, скажем так, обскакала? – В деревенском доме собраний. Инспектор выглядел так, будто сомневался, в здравом ли я рассудке. – Не очень-то подходящее местечко для любовного гнездышка. – Где же еще? Рядом только церковь и кладбище. Никакого охотничьего домика или сторожки, ничего такого. Домой бы она его, разумеется, не привела… А в возрасте полковника даже самый пылкий влюбленный не станет встречаться с девушкой в каком-нибудь склепе, рискуя подхватить подагру или что похлеще. Лицо у инспектора было такое, словно он никак не мог решить, заплакать или расхохотаться. – Действительно, – согласился он сдавленно. – Кстати, с чего вы взяли, что они не отменили свидание? – Повторюсь, у них вряд ли была такая возможность. Дело ваше, верить мне или нет, – сказала я чопорно, встала и отряхнула юбку от коры. – Сами решайте, пойдете ли со мной. Густые брови инспектора поползли вверх. – А вы, значит, для себя все уже решили? Я посмотрела на него сверху вниз. – Для вас это всего лишь одно из многих дел. А для нас с Роуз – возможное пятно на всю жизнь. Так что с вами или без вас, а я найду, кто это сделал. Он тоже поднялся, подумал немного и протянул руку. – Почту за честь прогуляться с вами вечером. Мы ничего не теряем, ведь так? Только Чарльзу лучше не говорить. – Боитесь, что он устроит сцену ревности? Инспектор дернул щекой, не поддержав шутку. – Боюсь, что он увяжется с нами. Я хмыкнула. Останется только пригласить оркестр. – Не беспокойтесь, буду нема как рыба. И сжала его сухие горячие пальцы. Он широко улыбнулся и слегка наклонил голову. – Значит, возле дома свиданий… тьфу, собраний! В шесть. Глава 4 Женщине, конечно, положено опаздывать, но только если нет риска пропустить самое интересное. Так что к дому собраний я пришла загодя. Конечно, я не кралась – нет ничего подозрительнее, чем когда кто-то таится и скрывает лицо, – просто делала вид, что прогуливаюсь. Хотя каменистая пустошь с видом на кладбище к этому не очень-то располагала. Унылая равнина, унылый дом священника, унылая полуразрушенная церковь… Странно, что тут не завелись какие-нибудь призрачные псы, воющие по ночам. Было бы очень уместно. Дом собраний вполне подходил к этому мрачному пейзажу. Должно быть, архитектор был в ужасной депрессии. Это была одноэтажная бетонная коробка с высоким цоколем, поросшей мхом черепичной крышей и узкими окнами-бойницами под потолком. Я остановилась, оценила перспективы и едва не выругалась. Надо было прихватить стремянку! Окна? Вскарабкаться по гладкому бетону не выйдет, а ряд унылых кипарисов вдоль одной из стен, тщетная попытка хоть немного оживить убогий вид, вряд ли предоставит опору. Дверь? Слишком массивная и наверняка душераздирающе скрипит. Хотела бы я знать, зачем деревенскому дому собраний этот монстр, больше подходящий для какого-нибудь старинного замка. Чтобы жители не разбежались с очередного благотворительного концерта? Одна радость: заметить мое серое платье на фоне этих стен нелегко, так что о маскировке можно не волноваться. – Псс! – прервал мои нерадостные мысли тихий свист. – Мисс Райт! Я огляделась и обнаружила в тени кипарисовой аллеи знакомую фигуру. Значит, инспектор пришел еще раньше. К дальней стене была прислонена стремянка, почти невидимая в надвигающихся сумерках, а в тени кипарисов расстелен плед, на котором со всеми удобствами расположился инспектор Баррет. В углу дожидались своего часа корзинка для пикника и термос. На редкость предусмотрительный тип! – Хотите кофе? – гостеприимно предложил он, отвинчивая крышку. – Неужели вам не перебьет аппетит соседство с кладбищем? – Я кивнула на близкую ограду, за которой виднелись кривоватые ряды крестов. – А вам? – вопросом на вопрос ответил инспектор. – Ничуть, – вынуждена была признать я, принимая чашку с восхитительно горячим и крепким кофе. Вечер выдался прохладным и ветреным, к тому же я изрядно устала. – Надеюсь, дождь не пойдет. Зонтик я прихватила, но хороша же я буду, балансируя с ним на стремянке! – Констебль Догсли уверяет, что нет, а у него нюх. – Инспектор похлопал ладонью по пледу. – Присаживайтесь, мисс Райт. Нам еще долго тут скучать. «Особенно если вы ошиблись», – явно хотел сказать он. Я была уверена в своей правоте, но от промашек никто не застрахован. – Можете называть меня Мэри, – разрешила я, делая первый восхитительный глоток. – Думаю, сейчас не до условностей. – Я – Этан, – согласился инспектор, немного поколебавшись. Кажется, ему не нравилось то подобие близости, которое создавала ситуация. – Очень приятно, – хмыкнула я, взяла чашку в левую руку и протянула ему правую. – Будем знакомы, напарник. Кажется, так говорят в кино? В сумерках трудно было разглядеть его лицо, но мне показалось, что он улыбнулся. – Взаимно… напарник. Думаю… – внезапно он осекся, встрепенулся и приложил палец к губам. – Кто-то идет. Полковник! И впрямь, в округе только полковник Хьюз маршировал, как на параде. И это тайное свидание? Он разве что в барабаны не бил. Инспектор взглянул на меня. На языке крутилось: «А я вам что говорила?» – но я мужественно промолчала.