– Я оплачу счет, – сказала она поспешно и нервно одернула юбку. – Тетя Мэри, я же не оказалась в приюте только благодаря тебе. Позволь мне хоть немного отблагодарить за твою доброту. – Глупости. – Я похлопала ее по руке. – Ты ничего мне не должна. Я делала это в память о сестре. Небольшая ложь во благо. Роуз не успокоилась, но наконец сообразила, что не стоит обсуждать семейные дела на деревенской улице. И мы наконец отправились на почту. Заправляла там похожая на мышку миссис Шилдс. У нее были маленькое острое личико, круглые глазки и тонкий нос, которым она имела привычку шмыгать. Компанию миссис Шилдс составляли две милые пожилые леди: одна невысокая и изящная, похожая на фарфоровую статуэтку, зато вторая обладала громовым голосом, красным лицом и сложением валькирии. Миссис Брэнт и мисс Смит, как шепотом пояснила мне Роуз. – Здравствуйте, – приветливо сказала я и направилась прямиком к витрине с открытками. Выбор был невелик, но я старалась продемонстрировать, что покорена идиллическими видами на поля, развалины средневекового замка и кафедральный собор в Лозборо. – Как красиво, – восторгалась я, проводя пальцем по колокольне с почерневшими от времени колоколами. – Такое старинное сооружение! Должно быть, туда приезжает много людей. – Боюсь, не так много, – тихо возразила миссис Брэнт. – В Альбионе немало подобных мест. – Да наша деревенская церковь не хуже! – так громко заявила мисс Смит, что викарий в той самой церкви наверняка расслышал. И признала нехотя: – Только она, конечно, нуждается в ремонте. – И будет нуждаться еще двадцать лет, – хихикнула миссис Шилдс, и кончик ее носа покраснел. – Сомневаюсь, что наш дорогой викарий найдет нужную сумму. Между нами говоря, он уже лет пять не может ее собрать. – Разве вы не слышали? – округлила глаза миссис Брэнт, в волнении так сжав совершенно не нужный ей этим погожим днем зонтик, что он затрещал. – Наш дорогой викарий Миллер получил наследство! Леди Хэлкетт-Хьюз… – Бедная, бедная леди! – запричитала миссис Шилдс, недобро щурясь. Очевидно, ей не понравилось, что подруга успела раздобыть новость первой. Миссис Брэнт пропустила это мимо ушей. Глаза у нее блестели, лицо разрумянилось от удовольствия. – Так вот! – подняла пальчик она. – Мне достоверно известно, что леди Хэлкетт-Хьюз оставила викарию десять тысяч! Сумму она, к слову, завысила вдвое. Ради пущего эффекта? Думаю, через несколько дней сумма наследства дорастет тысяч до тридцати, а там и до пятидесяти. Дамы ахнули, а мисс Смит извлекла носовой платок и трубно высморкалась. Роуз молчала, будто воды в рот набрав. Надеюсь, дамы не вспомнят, что мы с ней присутствовали при оглашении завещания, иначе нам несдобровать. Впрочем, им и без того хватало, что обсудить. – Как ему повезло, – пробормотала миссис Шилдс, облизнув губы, похоже никогда не знавшие помады. – Повезло всему Дорсвуду, – заметила миссис Брэнт рассудительно. – Теперь к нам тоже будут приезжать туристы. – Не теперь, – поправила миссис Шилдс, зачем-то выравнивая газеты на витрине, – а когда сделают ремонт. Мисс Смит кивнула со значением и заявила, тщетно пытаясь понизить голос: – Я, конечно, не хочу сказать ничего плохого о викарии… Но знаете, у меня была одна знакомая… Она якобы собирала пожертвования в пользу ветеранов, а на самом деле… – На самом деле?.. – повторила миссис Шилдс нетерпеливо. – Присваивала! – Мисс Смит убрала платок и припечатала: – Воровка! – Не хотите же вы сказать, – прошептала миссис Брэнт, качая головой, – что викарий Миллер… – Нет-нет, что вы! – замахала руками мисс Смит. – Просто вспомнилось. И дамы со значением переглянулись. М-да, нелегко будет бедному викарию доказать, что он потратил на ремонт все до последнего пенни. Я негромко откашлялась. – Простите. Я бы хотела купить вот это. – Я выложила на стойку дюжину ненужных мне открыток с местными видами, присовокупив несколько газет. – И будьте любезны, подскажите. Мне нужно нанять помощника садовника… Можно совсем неопытного. – В «Ивы»? – быстро спросила миссис Шилдс. – До войны там работало три садовника, но теперь, конечно, такого никто не может себе позволить. Дамы вновь переглянулись. – Ну, не знаю… – протянула мисс Смит. – Может, Дерек Джонс? – Да что вы! – замахала на нее руками миссис Шилдс. – У него же невеста. Она осеклась и стрельнула глазами в Роуз. – Младший Билли Стивенс? – предложила миссис Брэнт. – Да у него же руки-крюки! – возразила миссис Шилдс. Закипел спор. Примерно через десять минут я поняла природу затруднений леди Присциллы. Более-менее толковых – и молодых – помощников решительно отвергали, поскольку у них имелись жены или хотя бы невесты. Понять не могу, почему все три дамы были уверены, что беднягу немедленно собьют с пути истинного? Остальные кандидатуры годились только для перекопки земли и переноса тяжестей, а это совсем не то, что я искала. В конце концов я оставила объявление (их размещали тут же, на специальной доске), после чего мы с Роуз поспешили сбежать. Жаль, недостаточно проворно. Из незакрытого окна на нас выплеснулось, как ведро помоев: – Говорят, Родерик Хьюз ее бросил! Хотя она так, прости господи, хвостом перед ним крутила, что смотреть стыдно. – И не говорите, моя дорогая. И она еще называет себя медсестрой! Курам на смех. – А я слышала, это она убила бедную леди… Надо держать себя в руках. Ради Роуз, на глазах у которой выступили злые слезы. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Я лучезарно – надеюсь! – улыбнулась и взяла племянницу под руку. – Дорогая, – сказала я громко, чтобы сплетницам было хорошо слышно. – Ты не знаешь, во сколько отходит автобус в Лозборо? Думаю, самое время купить новые платья и шляпки для приема у мистера Гилмора. Позади на три голоса ахнули, а Роуз слабо улыбнулась и сказала звонко: – Зачем нам автобус, тетя? Мистер Гилмор охотно нас отвезет, он сам говорил. – Распутницы! – придушенно взвыла миссис Шилдс. Остальные завистливо молчали. Обратно мы добрались куда быстрее, потому что Роуз не останавливалась понюхать цветочки и восхититься видом. Губы ее были напряженно сжаты, меж бровей залегла морщинка, а туфли вздымали облачка пыли. Я остыла быстрей, с годами я стала отходчивой. Какой смысл злиться на безголовых болтушек? Вот яду бы им подсыпать… Но увы. – Схожу к леди Присцилле! – бросила Роуз на ходу и взлетела по лестнице, едва не сбив с ног вышедшую ей навстречу Сисси. – Мисс! – ахнула горничная и прижала ладонь к груди. – Как вы меня напугали. Роуз даже не извинилась, спросила отрывисто: – Как леди Присцилла? – Все благополучно, – ответила Сисси, пытаясь отдышаться. Роуз кивнула и зашагала дальше. – Мисс! – окликнула горничная. – Вам письмо. И вам тоже, мисс Райт. – Письмо? – удивилась Роуз. – Интересно, от кого? – Я сейчас принесу! – пообещала Сисси и исчезла. Оказалось, что мне пришло целых четыре письма. Я даже немного растерялась. Долгие годы почти никакой корреспонденции, разве что от Роуз, и вдруг – такое изобилие! Первое, с запоздалыми соболезнованиями, пришло от старой подруги матери, лишь сейчас узнавшей о постигших нашу семью потерях. Собственно, от семьи остались лишь мы с Роуз и – номинально – Люси Райт. Второе, без марок и почтовых штемпелей, было письменным приглашением от мистера Гилмора на две персоны. Третье, сложенный вдвое листок без конверта, оказалось коротенькой запиской от Рут Миллер, которая в самых вежливых выражениях просила зайти к ней в любое время для обсуждения досадного инцидента с покупкой трав. Очевидно, попытается как-то все уладить. Четвертое заставило мое сердце забиться чаще. Патрик Галлахер! Вскрывать конверт я не стала, сделала самый незаинтересованный вид и убрала в карман. Только бы Роуз не пристала с расспросами. Она ничего не заметила. Подозреваю, она не заметила бы даже, выстрели я ей над ухом. Роуз таращилась на бумажку в своей руке, по которой вкривь и вкось плясали вырезанные из газеты слова: «Это сделала ты! Я знаю!» Я отобрала у нее эту писульку, взглянула на конверт. Без марок и, конечно, без обратного адреса. Только имя, составленное из тех же печатных букв.