– Осмелюсь напомнить, – чем сильнее ярился полковник Хьюз, тем вежливее становился инспектор, – что такого рода ритуал, напротив, часто проводят ради отпущения грехов невинно убиенным. – А вы как будто чего-то боитесь, – вставила леди Присцилла, и ее усмешка стала открыто глумливой. Родерик Хьюз даже зааплодировал. – Браво, браво, тетя Присцилла! То есть леди Присцилла, я хотел сказать. – Родерик! – одернул его отец таким тоном, что сын посчитал за лучшее поднять руки. – Сдаюсь, сдаюсь. Выпью я лучше чаю. – И налил себе полную чашку, к которой, впрочем, не притронулся. Викарий откашлялся и вновь принялся тереть стекла очков носовым платком. – Это в высшей степени благородно, инспектор. Очень благородно – заботиться об усопшей душе. Но я мало что в этом смыслю и действительно боюсь… навредить по незнанию. Леди Присцилла поморщилась. – Хватит вилять, викарий Миллер. От вас ничего особого не требуется, лишь присутствие и обычная исповедь, если Хелен этого пожелает. Правда, духи редко хорошо помнят мелкие прегрешения, зато о серьезных проступках не забывают. – Благодарю вас, леди Присцилла, – церемонно сказал инспектор, убедившись, что викарий не подыскал иных возражений. – На этом, полагаю, мы можем закончить. Леди и джентльмены, я вас больше не задерживаю. Только попрошу остаться мисс Райт. – Бедняжка, – притворно посочувствовала Леона, блестя глазами. – Ее будут пытать. – Леона, перестань дурачиться! – осадил ее профессор. – Как скажешь, братец. – Она затушила сигарету и поднялась. Расходились гости с куда большим энтузиазмом, чем собирались. Можно сказать, разлетались, словно пташки из клетки. Леди Присцилла на пороге обернулась, но ничего не сказала. Зато Роуз схватила меня за руку. – Тетя Мэри, я останусь с тобой! – Не глупи, дорогая, – попросила я, похлопав ее по плечу. – Инспектор не сделает мне ничего дурного. – Все равно, – сказала она упрямо. И губы сжала так, что ясно было: не уступит. – Мисс Карпентер, – инспектор Баррет усмехнулся, – вы можете обождать в смежной комнате. Если я стану, хм, пытать мисс Райт, она закричит и вы сможете вмешаться. Годится? Роуз засопела и поднялась. – Хорошо. Я проводила ее взглядом – дверь Роуз прикрыла неплотно, – и обернулась к инспектору. – Слушаю вас. Инспектор вынул карандаш и блокнот, отыскал в своих записях нужное место и поднял на меня усталые глаза. М-да, не повезло ему. Приехал в гости в другу, а напоролся на убийство. – Мисс Райт, некий Гарри Вуд, лакей, утверждает, что вы не стали есть овсянку и избавились от своей порции. Почему? Я замялась. Правдивое объяснение выглядело как-то глупо, но другого у меня не нашлось. – Внимательность делает вам честь, инспектор, – усмехнулась я. – Видите ли, я не ем овсянку. Глаза инспектора расширились. – Совсем? И тон такой, будто я созналась, что разгуливаю по ночам нагишом. – Каюсь, – хмыкнула я. – Терпеть ее не могу. Надеюсь, это не запрещено законом? – Тогда почему вы взяли себе порцию? – нахмурился он, постукивая карандашом по коленкоровой обложке блокнота. – Леди ХХХ, – вздохнула я, – не желала слушать возражений. Викарий Миллер, мисс Миллер и леди Сибил могут это подтвердить. – Благодарю вас, мисс Райт… Его прервал стук и негромкий голос Родерика Хьюза: – Инспектор, можно войти? – Я подожду, – быстро сориентировалась я и, не дав полицейскому возразить, скрылась в соседней комнате. Инспектор откашлялся и громко разрешил: – Входите. Роуз просияла. – Родди! Я схватила ее за руку, приложила палец к губам и слегка приоткрыла дверь. Повезло, видно было неплохо. – Я не задержу вас надолго, – пообещал Родерик с порога. – Всего лишь хочу сообщить, что еду в Лозборо вместе с отцом. Если, конечно, вы не собираетесь упечь меня в застенок. И шутливо подвигал бровями. – Ничего подобного я делать не намерен, мистер Хьюз. – Инспектор не подхватил его игривый тон. Напротив, помрачнел. Очевидно, его коробило легкомысленное отношение Родерика к смерти матери. Траур он, кстати, тоже надеть не потрудился. – Вот и отлично. Родерик уже собирался уйти, когда инспектор его окликнул: – Мистер Хьюз! Тот неохотно повернулся на каблуках. – Ну что еще, инспектор? – Ваша невеста едет с вами? – Невеста? – Родерик задрал брови. – О ком это вы? – О мисс Карпентер, разумеется. Разве вы не обручены? Родерик захлопнул дверь и прислонился к ней спиной. – С чего такие мысли? – Его голос звучал по обыкновению скучающе. – Я вовсе не собирался на ней жениться. – Разве? Мне показалось, что и ваша мать, и сама мисс Карпентер были другого мнения. Смех у Родерика был резким, неприятным. – Ну-ну, инспектор, – протянул он, отсмеявшись. – Признаюсь, я постарался создать у мамы такое впечатление. Я был зол, потому что она отказалась ссудить меня деньгами, понимаете? Мне нужно было совсем немного, в счет содержания за следующий месяц, а она заупрямилась. Вот я и решил ее проучить. Но это же не означает, что я всерьез собирался жениться на какой-то там медсестре! Из груди Роуз вырвался прерывистый вздох. Я нашла ее руку и крепко сжала. Инспектор откинулся в кресле. – А что до самой мисс Карпентер? Вы не опасаетесь суда из-за нарушения обещания жениться? Родерик развязно ухмыльнулся. – Ничего такого я ей не обещал. Согласитесь, я ведь не обязан отвечать за то, что девушка себе напридумывала? – Что же, – похолодевшим тоном произнес инспектор. – Это приводит нас к другому мотиву. – Какому же? Вы не возражаете, если я закурю? Он чиркнул спичкой, не дожидаясь разрешения.