— Что за построение было? А-то не успел. — Завтра взвод придают на усиление в дежурную группу ответственному по училищу. Тебя ставить? — Не хочу первое занятие пропускать, а когда закончится и в каком состоянии после него буду, не знаю, так что пока не надо. — Я так и понял. Ладно, пошли в кубрик. После обеда на следующий день прибыл на кафедру ТСП последним. — Бес, больше не опаздывай. Тебя только ждали, чтоб вместе зайти, — выразил недовольство Борт. — Так получилось, — пожал плечами, потому что сам виноват, что чуть не опоздал. После обеда пошёл не сразу на кафедру, а заглянул в библиотеку, сдать взятые книги. — Собрались? — не успели постучаться на кафедру, как дверь распахнулась и вышел преподаватель. — Так точно! — Тогда пойдёмте в аудиторию. Первые занятия проведу я. Аудитория, закреплённая за кафедрой ТСП располагалась рядом. И через пять минут мы сидели в уставленной масштабными макетами, увешанной плакатами и проекционными экранами классе. — Меня зовут майор Свирский Алексей Юрьевич, — представился офицер перед началом занятия, — сегодня мы с вами ознакомимся, заучим условные сигналы, подаваемые жестами. Их не так много и на смежных предметах вы их изучали. Потом пройдём в аудиторию имитационных тренажёров и отработаем их применение в разных ситуациях, — майор говорил спокойно, размеренно, что я начал клевать носом от монотонной речи офицера. — Товарищи курсанты! — от поданной команды, подскочил, — через десять минут встречаемся в третьей аудитории имитационных тренажёров. — Ну ты и храпеть здоров! — толкнул меня в бок Витор. — Что? — не понял я. — Ты так сопел, уснул что ли? Хорошо, что майор не услышал. — Не спал я! — отнекивался всю дорогу, пока поднимались на пятый этаж учебного корпуса, где располагались классы имитационных тренажёров. А сам пытался вспомнить, что говорил, показывал на примерах, майор. Условные жесты нам, проходившим спецкурс, показывали только один раз на одном из занятий, но они мне были знакомы. Тем более, в одном из классов, где проходили занятия, они были развешены в качестве плакатов. — Итак, товарищи курсанты, — прибыв в аудиторию имитационных тренажёров, говорил майор, — разбиваетесь на две тройки и две пары. Отрабатываем передвижение группы на разной местности, движение группы на марше, в дозоре, при обследовании зданий. Наши тренажёры второй, третий и пятый. Первая тройка, одевайте костюмы и начнём. В два человеческих роста, закреплённая на множестве шарниров сфера, впечатляла. Дома, в учреждении такой многофункциональный тренажёр, способный имитировать различную местность, а при помощи костюмов и температурный режим, ранения и переносимый вес, отсутствовал. Впервые, когда у нас состоялось занятие с использованием имитационного тренажёра я был сильно удивлён реальностью картинки, передаваемой посредством шлема и ощущениям реальности происходящего. Если в ходе тренировки получил ранение, то костюм подаёт звуковой сигнал и ограничивает движение той конечности, что получила повреждение, а если получил фатальное повреждение, замираешь без движения, но чрево тренажёра тебя не выпускает, ожидая завершения выполнения упражнения всей группой. Внутрь выделенных нам для занятий тренажёров вошла первая тройка. Майор вывел на экран показания датчиков и изображение, что транслировалось на шлем. Он комментировал происходящее, указывая на ошибки, а я смотрел, как группа из трёх человек пробирается по едва заметной тропинке среди зарослей и мне было непонятно, почему не выслан передовой дозор, почему идут плотной группой и много почему у меня всплывало в голове. Я не понимал, откуда знаю, что передвигаться по незнакомой местности без высланного вперёд дозора недопустимо. Пусть группа слишком мала — всего три человека, но лучше выдвинуть одного на сто метров вперёд, чтобы остальные в случае засады могли или укрыться, или вступить в бой, зная о наличии противника, а не подвергнуться атаке одновременно. — Следующая тройка! Подробный разбор после завершения упражнения. Особое внимание уделите сигналам: «Стоп!», «Внимание!» и перестроению в боевой порядок. А-то предыдущая группа при обнаружении противника бросилась в одну сторону и была уничтожена. И ещё, повторяю, команды голосом в упражнении не подаются… — Бес, выходит ты со мной в паре, — подошёл Борт. Я и не заметил, как все разобрались по парам и тройкам, остались только мы. — Хорошо. Кто будет старший в группе? — заранее осведомился, чтобы не тратить время на выяснение субординации во время выполнения упражнения. — Ты, — на моё удивление, коротко ответил Борт. Должности и звания у нас были одинаковые, но Борт являлся неформальным лидером нашей небольшой группы и мне было удивительно, что он без спора отдал мне право стать старшим при выполнении упражнения. — Последняя пара, приступить к выполнению! — я, как и мой напарник, находились каждый в своём тренажёре и ждали только команды к началу отработки упражнения. Забрало шлема опущено, в руках массогабаритный макет автомата. На экране шлема появилась картинка. Поднял руку с приказом «Стоп!», «Пригнись!». Вчитался в описание задания: «Добраться до населённого пункта и осмотреть правый крайний дом. Прибыть в конечную точку маршрута». Ничего сложного. Аналогичная информация высвечивалась и у напарника. Не поворачиваясь к нему, отдал приказ: «Стоп!», а сам прошёл полсотни шагов и только потом отдал жестом приказ: «Вперёд!». Мы так и двигались на расстоянии примерно полсотни метров друг от друга. Я контролировал левую сторону, он контролировал правую. Так как видел меня, что я иду, повернув ствол автомата влево. Шли медленно, я через каждые десять-двадцать шагов подавал команду: «Стой!», «Пригнись!». Возможно это было излишне, так как в предыдущих выполненных упражнениях нападений во время движения к объекту осмотра не следовало, а только на отходе, но я, повинуясь чутью, исполнял задание так, как считал нужным. Я, не задумываясь, отдавал жестами непредусмотренные методическим пособием приказы. Часто от Борта в ответ видел: «Не понял!» и я медленно, чуть ли не шепча губами, повторял приказ, дополняя жест лишним движением. Остановились возле входной двери дома. Я опять подал незнакомый ему приказ жестом, что пришлось три раза повторить, дополняя его лишними движениями, пока добился ответного жеста: «Понял!». Вошли внутрь. Осмотрели первый этаж, поднялись на второй. И тут вместо незапертой двери, она оказалась заперта́. Как мельком видел прохождение задания, испытуемые до этого не сталкивались с такой проблемой. У всех двери открывались свободно. на мгновение растерялся. Дверь открывалась наружу и выбить её без специальных средств возможности нет, а согласно заданию, необходимо проверить все комнаты. Подал жестом команду: «Стой!», «Прикрывай!», а сам попробовал открыть соседнюю комнату. Дверь поддалась, и я вошёл внутрь. Осмотрелся. Помещение оказалось проходное и я попал в соседнюю комнату, та, что дверь была закрыта. Осмотрел её и вернулся назад. Борт продолжал стоять, контролирую окружающую обстановку. На этом осмотр здания заканчивался, оставалось покинуть строение и добраться до конечной точки. Вышли из здания. Подал неуставную команду, но я её уже отдавал Борту, и он с первого раза понял, что от него требуется. Осторожно пошли по маршруту. На шлеме мигал маяк, куда необходимо прибыть. Это и была конечная точка маршрута. Хорошо, что временем задание не ограничивалось, а то по ощущениям задание выполняли дольше всех. Спроецированное изображение карты с отмеченным оптимальным маршрутом отображалось на внутренней поверхности забрала шлема. Я приметил два места, где вполне успешно и скрытно предполагаемый противник разместит засаду и один опасный участок обошли по большой дуге, а второе обойти не удалось и, не дожидаясь атаки, отдал жестом приказ: «Приготовиться к бою!», «Враг прямо!». Последняя команда вновь оказалась неуставная, но Борт понял её. Пройдя десяток шагов, вступили в бой. Но мы были готовы к боестолкновению и рассыпавшись в разные стороны, отразили нападение. По прибытию в конечную точку маршрута, прозвучал звуковой сигнал об успешном выполнении задания и изображение погасло. — Так-так, — как выбрались из имитационного тренажёра, встретил нас недовольный возглас майора, — товарищи курсанты, объясните ваши выкрутасы. — Товарищ майор, уточните вопрос, — взял инициативу в свои руки, так как являлся командиром группы. — Ну как же, по план-заданию на тренировку у вас была отработка условных жестов, а вы что за цирк устроили? Что это за жест? — майор воспроизвёл серию повторяющихся жестов, когда я впервые объяснял Борту, что необходимо выполнить. — «Делай как я!», — ответил, повторив только один жест, без дублирования и повторов. — Я не у тебя спрашивал, курсант! — рявкнул майор, — что это за жест, курсант Бортников? — и он выполнил другой жест. — «Смотри в оба!» — без запинки ответил Борт, хотя изначально жест означал «Следи за обстановкой!», но смысл приказа менялся не сильно, и я удовлетворённо кивнул. — И где в наставлении вы такой жест увидели? Что молчите, я спрашиваю⁈ — Товарищ майор, в наставлении этих жестов нет, но они интуитивно понятны, — быстро ответил Борт. — Товарищ майор, — продолжал настаивать на своём. — Указанные в наставлении жесты неполные. Для выполнения задачи необходимо их расширить, тем более при отсутствии команд голосом или при отсутствии защищённой радиосвязи. В наставлении предусмотрен двадцать один жест условных команд. Из них десять — это цифры. Но их явно недостаточно при выполнении задач в полной тишине и в меняющейся обстановке. Например, первая тройка, что выполняла упражнение, если бы командир группы вовремя подал команду «Смотри в оба!», — я не стал менять наименование команды, придуманное Бортом, тем более оно более точно отражало суть приказа, — то боестолкновение можно было б избежать, или по крайней мере минимизировать потери, а в результате группа была уничтожена. Говорил чётко, смотря прямо в глаза офицеру. Не знаю, откуда у меня прорезался такой гонор. Раньше я не замечал за собой рвения оспаривать мнение старшего по возрасту, по званию, но сейчас почему-то не вытерпел. У меня перед глазами стоял тот неизвестный мужчина, что, склонившись над умирающим ребёнком с ним тихо разговаривал, понимая, что никто не может ему помочь. Всякая ситуация может случиться, и рация выйдет из строя, и необходима тишина, когда противник совсем рядом. И чтобы избежать повторения жуткой трагедии, чтобы выполнить поставленную задачу, необходим более широкий перечень приказов, подаваемых жестами. Я это понимал и пытался донести это до офицера. Может говорил слишком эмоционально, ссылаясь на изменившуюся обстановку, приводя примеры из учебно-методических фильмов, но после того, как закончил говорить, воцарилась тишина. — Занятие закончено, свободны, — после продолжительной паузы произнёс майор, но потом ожидаемо добавил, — курсант Провоторов, задержитесь. Я покорно остался ожидать, пока остальные курсанты покинут аудиторию имитационных тренажёров и ожидал продолжения разговора, но его не последовало. — За мной! — скомандовал майор, предварительно выполнив некоторые манипуляции на пульте управления тренажёром. Мы шли по коридорам учебного корпуса. Задавать вопрос, куда следуем, не стал. Догадывался, что идём к вышестоящему начальству. Тон, с которым я разговаривал не приличествовал общению курсанта с офицером. Но когда мы прошли мимо поворота в учебную часть, где размещались заместители начальника училища, я вздохнул с облегчением. Значит не сразу к высшему руководству училища меня ведут. — Разрешите, товарищ полковник? — остановились возле дверей кабинета начальника кафедры тактико-специальной подготовки. — Входи, что у тебя? — не отрываясь от экрана монитора, осведомился начальник кафедры. — Товарищ половник! Во время выполнения учебно-тренировочного упражнения на имитационных тренажёрах, курсант Провоторов в нарушение инструкций… — нарочито по-уставному обратился майор, чтобы Свиридов оторвался от своего занятия, — самовольно отклонился от выполнения прямого приказа и… Тут полковник оторвался от своего занятия и упёр взгляд на майора, что тот осёкся. — Травмы? Увечья? Нарушение дисциплины, зафиксированы? — прервал доклад полковник. — Так точно! Товарищ полковник, сегодня на первой части занятия, в теории, изучали условные жесты, что предусмотрены наставлением номер двадцать два. Курсант занятие проспал! И вместо того, чтобы доложить о своём неподобающем поведении, во время практических занятий на имитационном тренажёре, придумал новые, непредусмотренные жесты, что свидетельствует о его недобросовестном отношении к учёбе. «О, как! — думал, пока майор докладывал полковнику, — оказывается он заметил, что я задремал на занятии, но виду не подал и хотел после провала учебно-тренировочного задания, наказать, но задание я, мы с Бортом выполнили и тут у него случился большой облом. Вот и злится майор». — Курсант! — вывел из собственных размышлений хорошо поставленный ораторский голос полковника, — что скажешь в своё оправдание? Спал на занятиях? «Соврать, сказать, что майору померещилось — не вариант, в аудитории есть камеры, что стоят для учёта посещаемости, так что моё враньё быстро раскроется и сделает только хуже, а если отвечу, что спал, меня могут и отчислить из спецгруппы, а так не хочется», — секунду размышлял, а потом набрал в грудь воздух и ответил: — Так точно! Задремал, товарищ полковник. Я товарищу майору докладывал, почему использовались непредусмотренные наставлением жесты, прошу посмотреть запись выполнения задания, — надеялся, что майор, когда возился возле пульта управления тренажёром, именно извлекал карту памяти с записью прогона упражнения. Полковник жестом указал майору и тот без промедления вставил карту памяти в приёмное устройство. — Выполняли упражнение номер один? — задал риторический вопрос полковник, внимательно следя за происходящим на экране. Я не видел, что происходит, а лицо офицера оставалось неизменным, не выражающим никакие эмоции. Просмотр затягивался, по моим ощущениям Свиридов просмотрел трижды наш с Бортом проход выполнения упражнения и меня это стало напрягать. — Курсант, подай сигнал «Стой!», — вдруг скомандовал полковник. Я выполнил. Этот жест стоял в наставлении под номером один. — «Смотри в оба!», — тут же приказал Свиридов. Вот так прилипло название! В сердцах чертыхнулся и едва сдерживая улыбку, изобразил вилку из двух пальцев, указывающих на свои глаза. — У меня возник вопрос только с одним жестом, — произнёс полковник и изобразил вместо одного жеста два повторяющихся. — «Делай как я!» — воспроизвёл правильно жест, так как его себе представлял. Полковник повторил и кивнул. — Согласен. Но тогда почему на записи воспроизводится по-другому? Пришлось объяснять: — С напарником мы предварительно не договаривались, и он переспрашивал. — Это я понял. Слишком часто используется жест «Не понял!», — хмыкнул полковник. — Товарищ майор, кроме того, что курсант не слушал пояснения преподавателя во время занятия, к нему есть претензии? — Никак нет! — скосив недовольную мину, ответил майор. — Тогда свободны. А тебе курсант задание, к завтрашнему дню подготовить изображения условных жестов с пояснением в виде таблицы, ясно⁈ — Так точно! — ответил, понимая, что задавать вопрос, как я это всё сделаю, бессмысленно. Задача поставлена? Поставлена. Она выполнима? Выполнима, так что исполняй!!!