— Есть предложение? — Да. Предлагаю провести совещание с курсантами, разъяснить им сложившиеся реалии и что от них сейчас требуется не заваливать офицеров ненужной работой, а учиться, получать знания. — Думаешь? — генерал вернулся к столу, уселся. Просмотрел несколько приказов-указаний, только что доставленных фельдъегерской службой. — Да, но лучше собирать не всех вместе, а провести разъяснительное собрание, наверно, это определение лучше подходит, для каждого курса отдельно. — В этом ты прав, — беря в руки лист, удовлетворённо кивнул генерал. — И среди офицеров кафедр проведём совещание. Кстати, им тоже есть что сказать. Последнюю обобщённую сводку читал? — Нет, не успел. — Ознакомься… — генерал протянул документ. — Это как⁈ — после прочтения, на суровом лице заместителя читалась растерянность, смешанная с удивлением. — А вот так! Почти всему, что учим в сложившихся условиях неприменимо. Вот и нашим теоретикам найдётся работёнка. Значит так, — подытожил генерал. В уме он сформировал план, как разрешить ситуацию и охладить пыл рвущихся в боевые части курсантов и офицеров, — офицеров соберём завтра. Курсантов первого, второго и третьего курса на следующий день в разное время. Четвёртый курс итак готовим к выпуску, с ними понятно. Думаю, двух часов на мероприятие будет достаточно. Присутствуют: я и мои заместители, свободные от дежурства. Ясно? — Так точно, товарищ генерал, — вскочил заместитель, — речь подготовить? — Нет, я сам, своими словами. Так будет лучше, — ответил генерал, вновь погружаясь в работу. * * * После совещания у начальника училища, начальник кафедры тактико-специальной подготовки полковник Свиридов возвращался на кафедру. Озвученное генералом заставило задуматься. В новых реалиях программу обучения придётся если не менять кардинально, то перерабатывать и существенно дополнять. А он-то, подав одним из первых рапорт о переводе в действующую воинскую часть думал, что его знания и наработки тактики применения орбитальной группировки спутников, пригодятся, а оказывается… разработанный им и засекреченный с момента создания научный труд оказался бесполезен в современном боестолкновении, когда противник рассеян среди мирного населения, не имеет чёткой армейской структуры и что немаловажно, государства как такового. Да, некоторые главы научного труда, что касается методики проведения разведки, вполне применимы, но использование основной, ударной группировки в сложившейся ситуации неприемлемо. И на первый план выходит работа «на земле» малой группой. Будь то проведение диверсии, захват интересующих лиц или освобождение заложников. А таких специалистов готовят в другом учебном заведении. Свиридов тяжело вздохнул, усаживаясь в кресло. То, чем он занимался последние десятилетие, разрабатывая схемы, тактику взаимодействия и применения орбитальной группировки в текущих реалиях оказалось невостребованным. Подспудно он понимал, что труды ненапрасные. Только наличием в ближнем космосе крупной группировки, удалось погасить так и не вошедший в горячую фазу Индо-Пакистанский конфликт. А вежливо продемонстрированные восточному соседу на проведённых буквально несколько лет назад учениях разрушительные возможности спутников, висевших на геостационарных орбитах, надолго отбили у него желание заикаться о спорных территориях, так и оставшихся нейтральными. Но новые времена требовали новых решений. Полковник так бы и сидел, погружённый в свои мысли, но по внутренней связи его вызвал заместитель начальника училища. — Товарищ полковник, — раздалось в динамике. — На проводе, — привычно ответил офицер. — Во время совещания у начальника не стали акцентировать внимание на изменившихся требованиях к учебному процессу, понимая, что это дело не одного года, но генералом принято решение прикрепить на кафедры по десять-двенадцать курсантов для отработки новой методики обучения. На кафедру ТСП определены курсанты первого курса. Да, именно те, кто за первое полугодие показали лучшие результаты по усреднённому баллу. — И что с ними делать? Насколько знаю, они и так занимаются по расширенной программе. — Полковник, — раздражением повеяло прям через трубку, — я тебя хорошо знаю, но строить из себя солдата первогодку не надо. Подними находящиеся в спецархиве методики обучения, старые учебники, проанализируй и выбери то, что пригодится в новых изменившихся условиях. Я тебя внёс в списки для доступа к ежедневным сводкам. Или совсем забыл, как проводить аналитический разбор проведённых операций⁈ Нет? Не забыл? Так действуй. План учебного процесса можешь на утверждение не представлять, только будь готов наработки использовать в дальнейшем. Всё, отбой! — Спецархив, спецархив… — пробормотал Свиридов, кладя трубку. Давненько он туда не заглядывал, хотя в нём были собраны все учебные материалы с начала образования училища, а это без малого семьдесят лет. — Может и откопаю там, что интересное. Хотя… — говорил сам с собой полковник, поднимаясь со своего места, — технический прогресс в сфере вооружений скакнул настолько… Как сейчас на практике применить кавалерийский наскок или штыковую атаку в полный рост? Бред. Но идея рабочая, может что и отыщу. Подвальное помещение спецархива встретило тишиной и тусклым освещением. Архивариус — молоденький лейтенант неподдельно удивился, когда перед его измученным бездельем ликом предстал целый полковник. Выслушав его, он ещё больше удивился, поняв, что придётся поднимать картотеку и копаться в каталогах, выискивая из огромного числа числящихся в фонде спецархива необходимые экземпляры. Сложности выполнения поставленной задачи предавало то обстоятельство, что каталоги велись только на бумажном носителе и состояли из десятка шкафов с карточками произведений. И это не только из-за требований секретности, но и из-за особенности учёта поступающих на хранение объектов. Обычно, да что скрывать, в спецархив сдавались явно устаревшие, потерявшие актуальность учебники, методические рекомендации и просто ненужный бумажный хлам, что из-за грифа секретности выбросить невозможно по причине указанного срока хранение от пятидесяти лет и дольше. — Вам придётся подождать, товарищ полковник, — после озвученного старшим офицером пожелания, выдержав внушительную паузу, ответил лейтенант. — Сегодня я никуда не тороплюсь, подожду, — в шутку ответил полковник, но как он оказался прав. Ждать первую, покрытую пылью методичку: «Действия моторизованного взвода при боевых действиях в городе», пришлось целый час. С постоянной периодичностью лейтенант доставлял полковнику запылённые книги и незаметно для себя, Свиридов погрузился в их изучение. Некоторые труды он помнил хотя бы по названию, потому что использовал в своей работе, но прочитывал, изучал до корки, делал пометки, выписки, а некоторые фолианты откладывал, для более подробного изучения. Основной упор он делал на действия малой группы в тылу врага. Таких методических рекомендаций оказалось достаточно, но они не подходили к существующим реалиям. Проводить диверсию: взрывать мосты, железнодорожные пути, трубопроводы и электростанции необходимости не было, хотя, как здраво рассудил полковник, всё может пригодиться. И незаметно для себя, в спецархиве он провёл весь оставшийся день до позднего вечера. Только когда измученный с непривычки трудной работой лейтенант напомнил, что время ужина, оторвался от кропотливой работы. — Ты иди, я здесь посижу. — Не могу, товарищ полковник, — удручённо развёл руками лейтенант. — Почему? Иди на ужин, а я покараулю. Всё равно никто за всё время, что здесь нахожусь не зашёл, да и домой до особого распоряжения уйти не получится — казарменное положение. — Это всё так, товарищ полковник, но оставлять без присмотра спецархив… — Так закрой меня. Только не забудь вернуться. Ночуешь здесь? — Так точно! В подсобном помещении, — смущённо ответил лейтенант. — Вот и хорошо. Ладно, иди. А я посижу ещё немного. — Товарищ полковник, в тумбочке есть чайник, сахар и… — Я понял, разберусь. Оставшись в одиночестве, Свиридов отвлёкся от кропотливой аналитической работы, приготовил чай и взялся за свои записи. Взглядом пробежался по мелкому тексту, хмыкнул и произнёс: — Не позабыл ещё, как это работать с документами. Тихо вернулся лейтенант, а Свиридов продолжал выуживать из большого объёма информации то, что на его взгляд может пригодиться в текущей обстановке. Только под утро он покинул спецархив, но в его голове, а главное в папке, что он нёс с собой возвращаясь на кафедру, лежал структурированный и подробный учебный план со всеми необходимыми методическими рекомендациями. Конечно, материал требовал доработки и консультаций с профильными офицерами преподавателями, но идея в его голове сформировалась и теперь он точно знал, что, какие знания нужны, оставалось дело за малым, как в кратчайшие сроки курсантам подать материал, но и в этом у него имелись свои наработки. — Товарищ полковник! — по возвращению с кафедры имитационных тренажёров, где Свиридов консультировался с её начальником, его встретила группа первокурсников. — Группа из десяти человек… — докладывал один из них. — Да, да. Помню, — прервал доклад полковник. За последние сутки он сильно устал и желал только одного, немного отдохнуть на кафедре, но вспомнил, что именно сегодня прибудут прикреплённые курсанты. — Входите. Рассаживайтесь, не стойте. Надеюсь мне представляться не надо, — продолжал полковник, усаживаясь в кресло начальника кафедры. — Никак нет! — бодро ответил один из первокурсников, что выглядел ненамного старше остальных. — Вот и хорошо. Списки мне передали, так что подробнее познакомимся в ходе занятий. Начнутся они с завтрашнего дня. — Товарищ полковник, разрешите вопрос? — поднялся с места один из курсантов. — Спрашивай. — Курсант Иванищенков. Во сколько выдвигаемся на полигон? — На полигон? — удивился полковник. Он ничего не говорил о полигоне. — Да, мы же завтра на полигон поедем? — Нет, товарищ курсант. Полигон подождёт. Как понимаю, текущие мероприятия никто не отменял, таким образом до обеда по распорядку, а потом, до ужина, подготовка на кафедре. Сначала, примерно две-три недели станут вводными — теоретические занятия. Потом, как перенастроят имитационные тренажёры, станем заниматься на них. С преподавателями огневой и физической подготовки согласовано, кто-то будет присутствовать на занятиях. Рассказывать всё не буду, слишком долго и неинтересно. Есть ещё вопросы? — вопросов не последовало, хотя по выражениям лиц первокурсников полковник видел и разочарование, и недовольство, но ничего объяснять не стал. Он слишком сильно устал, ему было необходимо переварить собранную информацию, переночевать с ней, чтобы вновь проверить и отобрать самое нужное, самое то, что пригодится в новых реалиях. Не зря говорят, новое — это позабытое старое. Вот и полковник, просидев в спецархиве, выудил достаточно методик, рекомендаций и наставлений, что можно адаптировать для ведения современных боевых действий. Не всё подойдёт, да и технические средства обнаружения, вооружение, далеко шагнули вперёд, но тот костяк, на который нарастёт мясо знаний он сформировал. Конечно он сомневался, что первокурсников выпустят раньше, чем через два года и надеялся, что у него есть время отшлифовать новую методику и довести её до логического конца. — Если нет вопросов, свободны. Жду вас завтра в том же составе в пятнадцать часов. Форма одежды повседневная. — Ничего не понимаю, — обиженно произнёс Иван, — второкурсники, кого прикрепили к кафедре огневой подготовки, завтра на полигон выдвигаются, сказали на пару дней, а мы… — А мы будем тут грызть гранит науки, — ответил Борт, — ладно. Завтра встречаемся в четырнадцать сорок пять у кафедры. До завтра. Сказанное полковником меня несколько удивило. Теория теорией, но сотня часов теоретических занятий не заменят пары часов практики. Взять хотя бы изучение оружия или физическую подготовку. Сколько ни читай, ни заучивай плакаты и схемы, всё равно, лучше один раз разобрать автомат своими руками или отточить удар, или бросок в тренировочном бою. С такими мыслями я мерил шаги по коридору, далеко не удаляясь от кабинета начальника кафедры. — Что тебе, курсант? — не заметил, как дверь открылась и я чуть не столкнулся с полковником. — Курсант Провоторов. Я определён в группу… — Я помню, только что общались, что-то случилось? — Никак нет! У меня предложение, — выпалил на одном дыхании. Давать совет полковнику, специалисту в своём деле… — Ладно, заходи, поговорим, — на удивление офицер не отказался меня выслушать… — Значит предлагаешь совместить теоретические занятия с практикой? — после выслушанного монолога, произнёс полковник. Он сидел задумчивый. Я заметил, как менялось его выражение лица с неодобрительно-пренебрежительного, на заинтересованное и вот сейчас он сидел и рассуждал вслух, — в армии по призыву это практикуется. Одновременно выдаётся курс теоретических знаний, который в тот же день закрепляется практическими занятиями. Такая форма подготовки показала себя с хорошей стороны при малом сроке срочной службы. За месяц, два приобретаются необходимые минимальные знания, следующие два-три месяца они оттачиваются, и через полгода получается боеспособный солдат, готовый к выполнению боевой задачи. Но вот в чём закавыка, вы — будущие офицеры и вам необходимы обширные знания, а не только, какую кнопку нажать, как с помощью технических средств замаскироваться от беспилотного летательного аппарата разведчика, или каким боеприпасом стрелять по целям различной модификации. Вам необходимо научиться принимать решения в быстро меняющейся обстановке, научиться применять имеющиеся технические средства в полном объёме, используя весь заложенный потенциал… — Товарищ полковник, извините, — встрял в рассуждения офицера, — так на практике обучение пойдёт быстрее. Тем более, как говорил на собрании начальник училища, уже имеется обобщённый опыт. — На практике, с учётом опыта проведённых операций, — повторил полковник, — а имитационные тренажёры обещали настроить через неделю. Сейчас как раз обновляют базу и исходные параметры. Но критериев настройки слишком много, а данных пока мало, — полковник анализировал слова курсанта и предложенное показалось ему достойным внимания. — Ладно, курсант, я понял твоё предложение и обдумаю, посоветуюсь. Можешь идти. Выйдя с кафедры, побрёл в расположение, где лейтенант проводил построение. Глава 13 Только хотел спросить разрешения встать в строй, как взводный отдал команду: «Вольно! Разойдись!». — О, Бес! Что так рано? — подошёл Серый. — С завтра учёба начинается. После обеда и до вечера, — пояснил, не делая секрет из дополнительных занятий. Всё равно поймут, узнают, что отсутствую в расположении и не участвую в жизни взвода это время. — Понятно.