Я посмотрел в глаза Вертухая и не обнаружил там ничего, кроме желания подчеркнуть свой авторитет. Памятуя, что я здесь не для того, чтобы пререкаться с временным начальством, лезу вниз, натянув футболку на нос. На удивление внизу с вентиляцией было всё в порядке, и риск потерять сознание от скопившихся здесь газов, свалиться с лестницы и захлебнуться, был ниже ожидаемого. Но это не значит, что вони не было – от неё нос сворачивался в рогалик. Подсвечивая себе с помощью БПК, я начал поиски сейфа. Спустя десять секунд я понял, что его тут нет и никогда не было – если бы его скинули сверху, тут бы остались следы. В мутных фекальных водах я тоже ничего не разглядел. А вдруг он плюхнулся в воду сразу, минуя эту тонкую полосу бетона, на которой я сейчас балансировал? – Эй, вы там, наверху! – Чего?! – Палку найдите! Длинную! Спустя минуту я услышал крик-предупреждение и, посмотрев вверх, тут же отскочил. Сверху бухнулось тонкое молодое деревце. Они даже ветки не срезали, поэтому этим пришлось заниматься мне, попутно борясь с растущим головокружением. Спустя ещё пару минут тыкания импровизированным щупом и размышлений о том, что работа золотаря никогда меня не привлекала, я вылез из этого зловонного отверстия. Вверху меня встретили вопросительные взгляды, которые, после того как я буркнул: «Нет там ничего», наполнились разочарованием. Впрочем, разочарование сменилось отвращением, как только я приблизился к ним вместе с букетом подземных запахов. Особенно скривилось лицо Вертухая, когда я со словами: «Спасибо, возвращаю» протянул ему щуп. – Себе оставь, не бросай пока, – брезгливо сказал он и повернулся к остальным. – Люк на место поставьте и пошли дальше. Немой вопрос я прочитал в каждой паре глаз, кроме Гравжеской. Увидев реакцию, Вертухай, казалось, смутился, после чего махнул рукой и попёрся к следующему люку. Поскольку нож Циклопа был более ни на что не годен, а у других членов временного штата ничего подходящего не было – как оказалось, у Зафара в машине инструментами и не пахло – мне скрепя сердце пришлось извлечь из-за спины свой нож. После штурма базы Ангела я вернул его в родные ножны, изувеченные хранившимся там термокинжалом, который был значительно шире них. Впрочем, клинок в них держался нормально, да и извлекать его стало легче. Что не говори, а история ножа стала интересной – побывать в теле самой красивой из встреченных мною девушек, пусть далеко не являющейся образцом добродетели, а потом ещё и какое-то время принадлежать ей – такая насыщенная судьба не выпадала ещё ни одному из моих клинков. И только явив чужим взорам свой нож, я понял, какую ошибку допустил. Постаравшись не выдать себя мимикой, я направился к люку, мельком оглядев выражения лиц присутствующих. Циклоп ножом заинтересовался. Но это был, скорее, праздный интерес, такой же, как и у всех остальных. Гравж лишь поднял бровь, предположу, что у него сформировался иное представление обо мне, не включающее в себя боевые ножи. Но вот Гупта… такое выражение лица я видел не раз и не два. Это была реакция узнавания, причём не спокойного узнавания чего-то приятного, забытого в суматохе дней, а скорее ошеломление от резкого осознания какой-то мелочи, переворачивающей всё. Я успел отвести взгляд до того, как он пересёкся со взглядом Гупты. Скрывать эмоции у меня получалось плохо, и поэтому она могла понять, что я понял, что она поняла. Моё сосредоточение на сокрытии собственных эмоций Вертухай разбил сразу же после открытия люка. Для этого ему понадобилась одна фраза. Звучала она так: «Дятел, лезь». Я человек спокойный, можно даже сказать, смиренный, но тут почувствовал, что шут, возомнивший себя начальником, явно перегибает палку. – Я в прошлый раз лез. – И ещё раз залезешь. – Нет, пусть другие лезут. – От тебя и так уже воняет, от них нет. Уважай других, – сказал Вертухай особенно твёрдо, заметно ускорив кручение цепи в левой руке. – А то что? – довольно дерзко спросил я. – А то ты полетишь вниз с моей помощью, – холодно ответил он, одним движением намотав всю цепь на кулак. Другие молчали, но на них я и не рассчитывал. Прислушиваясь к себе, думал, действительно ли я хочу сейчас схватиться с этим самодовольным болваном и как сильно из-за этого на меня будет бурчать Доржи. – Ну давай, помоги, – сказал я, неожиданно как для Вертухая, так и для себя. По его бледному лицу пронеслась тень сомнения, но она сменилась мрачной решимостью. Я начал жалеть, что не удержал язык за зубами. Он тяжело вздохнул, после чего сделал широкий шаг ко мне и ударил. Его хук правой я заблокировал, но в следующий миг я понял, что это была обманка. Пониманию поспособствовал удар обмотанным цепью кулаком в живот. От моего ответного выпада головой он увернулся, а мне оставалось только сделать шаг назад, разорвав дистанцию. Быстрый. Целился, кажется, в печень, но я вовремя сместил корпус. Думаю, во второй раз он не промажет. Ещё и цепь эта. Нет, шансы не в мою пользу. Видимо, так думали все остальные. – Парни, парни, прекратите, вы чего? – голос Гупты нагнал меня, когда я уже потянулся за кастетом, что заметно напрягло Вертухая. Секунду спустя пришло осознание, что никто не знал, что я тянусь именно за кастетом, а не за ножом или стволом. Некрасиво получилось. Думаю, с последним утверждением согласится весь временный штат, который изрядно напрягся. Зафар даже за стволом полез, что поразило меня до глубины души. Нет, удивило меня не то, что во время рукопашного, в какой-то степени даже товарищеского столкновения этот придурок полез за пушкой, а рукоять его оружия. Эта форма, разработанная оружейниками федерального уровня, это цветовая гамма. Я, скажем откровенно, не являюсь мастером в вопросах оружия, но при этом очень глубоко погрузился в изучение моего самого любимого гибридного приспособления для нанесения людям повреждений – сферошлетта. Сомнений быть не могло – это именно он. А учитывая, как быстро мой сферошлетт покинул того барахольщика, вывод о владельцах таких штук на этой планете напрашивались сами собой. Мысленно поставив галочку напротив пункта «дьявольски подозрительный», я перешёл к улаживанию текущего конфликта. – Я спокоен, спокоен, – примирительно помахав руками, я напустил на себя делано-равнодушный вид. – Ладно, полезу, но в следующий раз таким дерьмом заниматься не буду. Интересно, а ему обязательно было заставлять именно меня? Какой в этом смысл? Укрепить авторитет перед знакомыми, кошмаря новоприбывших? Видимо, так. И чего я в бутылку полез? Всё равно меньше чем через неделю я попрощаюсь с этой планетой и с этими людьми. Хм. Мне кажется, или эти мысли пахнут инфантилизмом? Сильнее запаха инфантилизма был запах фекалий. В этот раз я подготовился и намотал на лицо бинт, смоченный водой из бутылки, подогнанной Гравжем. Что было приятно, сейф обнаружился сразу же. Он лежал почти ровно под люком и был замотан в какой-то кусок брезента, зафиксированного стропами. Видимо, с их помощью его сюда и затащили. После того как я подтвердил, что это сейф, а не мешок мусора или чей-то труп, мне на помощь направили Вентиля и Гравжа. Последнему заметно поплохело то ли от газов, то ли от запаха, но вида он старался не подавать. Циклоп скинул стропу, мы обмотали ею сейф, другой конец закрепили на фаркопе пикапа. Спустя минут десять визга шин и напряжённого пыхтения, что невольно привлекало внимание каждого прохожего, сейф был вытащен из подземного заключения. Где-то в начале движения груза вверх Вентиль поскользнулся на сгустке слизи и, нелепо взмахнув руками, начал заваливаться назад. Я не успел даже руки протянуть, времени хватило только на то, чтобы задать самому себе вопрос: что хуже, впечататься копчиком в покрытый серо-зелёной массой бетонный пол канала или же плюхнуться в мутнейшую жижу? Одетый пока ещё в чёрное Вентиль выбрал третий вариант – сначала шмякнуться затылком о бетон, а потом выгнувшись от боли, скатиться в канал, вызвав небольшой, но очень мерзкий всплеск. Вследствие этого, когда мы ехали с сейфом на адрес, который Доржи счёл нужным сообщить лишь Вертухаю, компанию воняющему мне в кузове составляли посеревший Вентиль и Гравж, которого после посещения канализации не пустил в салон Зафар. Конечно, сейчас был не лучший момент для разговора, но все остальные шансы я благополучно упустил, приходилось навёртывать. – Да, именно после такого и жалеешь, что сменил работу, – сказал я, вроде как в никуда. Гранж проигнорировал мои слова и продолжал отмалчиваться, а вот Вентиль включился в диалог. – Ну я-то не жалею. – Серьёзно? Боюсь спрашивать о твоём предыдущем месте работы. – Ты его сегодня видел. Оно не в лучшем состоянии. – Ты о чём? – Я был в банде Ангела до того, как их замочил картель, – с печальной улыбкой сообщил Вентиль. Я присвистнул. – Когда ушёл от них? Для меня такое откровение и на ровном месте было как нельзя кстати. Если он, конечно, не врал, но заподозрить во вранье человека, пережившего пять минут назад купание в канализации, я не мог. – Месяц назад. Эй, а ты не это? Не того? – Что, не понял? – Не этот? Не из их шайки? – Нет, вообще нет. А ты что, скрываешься? – Не хочу видеть рожи оттуда, мне Циклопа хватает. – Он что, член банды? – Бывший. Ангела-то нет, поэтому и банды больше нет. Разбрелись кто куда. – А сам-то почему ушёл? – Хахаль Ангела сломал ногу моему… забудь. Говнюки там и дебилы. К чёрту всю их шайку. Тьфу. Там заработать нормально нельзя было, даже семью не прокормишь. – Так шёл бы за стабильностью на завод. – Ты дурак? Какой завод, все места давно разобраны, очередь к каждому засранному станку по сбору вантузов. И не собираюсь я на это гнилое государство горбатиться, – излишне резко заявил Вентиль и смачно отхаркнул мокроту за борт пикапа. Глава тридцать четвёртая. Удивительные открытия Было совершенно очевидно, что ехать к команде вместе с этими полудурками нельзя, поэтому после доставки сейфа в ячейку хранения на каком-то коммерческом складе, я попросил подкинуть меня до ближайшей общественной бани. Солнце давно скрылось за горизонтом, но поток людей на улицах не иссякал, и мне крайне не нравилось, что определённая часть этого потока стабильно заворачивала в здание бани. Распрощавшись с временным штатом, я вклинился в людской косяк, направлявшийся внутрь здания. Уже поднимаясь по ступенькам наверх, я, вспомнив нечто важное, хлопнул себя по лбу и вынырнул обратно на улицу. Ненавижу я бани по трём причинам: многолюдье, грибок и банные воры. Не знаю, как на этой планете обстоят дела с последними, но испытывать удачу не хотелось. В однородной массе смуглых лиц мой вид был примечателен, и поэтому шанс исчезновения личных вещей из шкафчика хранения значительно повышался. Воспользуюсь старой доброй практикой сокрытия своих пожитков в подворотне. Но сначала – чистые шмотки. Спустя четверть часа блуждания по улицам я с печальным смирением осознал, что для магазинов одежды время было слишком позднее, поэтому пришлось перейти к поиску подходящего переулка. Такой обнаружился всего в квартале от бани, тут была куча мусорных пакетов, которые кто-то день за днём выкидывал из окна. Судя по разной толщине слоя пыли на каждом пакете, лежат они тут давно, и никто их трогать не собирается. Нужно спрятать всё, что мне жаль будет потерять и что рады будут стащить банные воры, оставлю только немного кнарфов и тычковый нож. Оглядываюсь по сторонам. Внезапно мозг даёт пока ещё не до конца осознанный сигнал: что-то не так. Фигура, промелькнувшая со стороны улицы, показалась знакомой. Я замер, не отводя взгляда от залитой оранжевым светом фонарей улицы. Фигура переместилась ещё раз, в обратную сторону. Однозначно слежка, к тому же бездарная. И что делать? Хватать вещи и бежать в ужасе? Ну, первое-то точно, а вот с планом отступления нужно поработать. Так, а чего я вообще испугался? Может, это вообще случайный прохожий, на которого ни с того ни с сего среагировал мой утомлённый мозг? Случайный прохожий, который просто так ходит взад-вперёд, ага, как же. Рассовав вещи по чехлам и карманам, я направился из переулка к улице, на всякий случай держа руку на кобуре. Это успокаивало. За поворотом мелькнула макушка, хозяин которой явно не ожидал увидеть столь спешное приближение. Кажется, он собрался свалить, но я был уже рядом и, бегом преодолев оставшиеся метры (в не зажившей до конца икре опять стрельнуло), вынырнул на тротуар, с ходу обратившись к изрядно растерявшемуся преследователю. – Ещё раз привет, Гупта. А что ты тут делаешь? Девушка не нашла что ответить и начала неразборчиво мямлить. Я, не позволяя ей окончательно похоронить себя с головой, взял инициативу в свои руки. – Слушай, тут баня какая-то стрёмная, можно у тебя помыться? Тут я подумал, что было бы крайне неприятно, если её дом будет далеко отсюда. Тогда она даже в теории не сможет оправдать слежку за мной. Видит бог, я старался быть учтивым, вежливым и попросту приятным собеседником, но Гупта на всём протяжении пути отвечала коротко и невпопад, словно мысленно находилась где-то далеко отсюда. Лицо у неё было какое-то отрешённое. Нет, не то, чтобы я ничего не подозревал – очевидно, что Гупта следила за мной не для того, чтобы признаться в любви с первого взгляда, но я рассчитывал хотя бы помыться на халяву в приятном месте до того, как ситуация примет нежелательный оборот. Но меня всё больше смущали её несуразные ответы, общая отрешённость и правая рука, которую она не вынимала из кармана своих штанов. Гупта как раз свернула в подворотню, и я, не переставая болтать, сместился так, чтобы заглянуть ей в карман. То, что там оказался короткий пистолет, меня не сильно удивило. А вот побелевшие от напряжения пальцы, сжимавшие его рукоять, не на шутку встревожили. – Ой, погоди, мне написали, зайду как-нибудь в следующий раз, – сказал я, вынимая БПК и пытаясь звучать как можно убедительнее. – Мне нужно идти. Но спасибо за приглашение, как-нибудь зайду. От души спасибо. Дай руку пожму. Широким жестом протягиваю руку, не оставляя возможности проигнорировать её. Я был готов к тому, что она вытащит пистолет, но этого не произошло. Обмен рукопожатиями разрядил обстановку и придал ей дурацкий оттенок. Выражение лица Гупты отражало крайнюю степень замешательства. Сразу же после прощания я развернулся и выскочил из подворотни, молясь, чтобы множество свидетелей на улице оказались достаточной причиной, чтобы не стрелять мне в спину. Только пройдя метров сто, при этом стараясь чтобы со стороны Гупты меня всегда прикрывало тело какого-нибудь прохожего, я рискнул обернуться. Она за мной не шла. Можно выдохнуть. Наверное, это было самое жалкое из запланированных покушений на мою жизнь. Худшая из убийц, к тому же обломщица, я уже поверил в возможность помыться как человек. Так как фекальная вонь никуда не делась, путь мой вновь лежал в общественную баню, которая, кажется, работала круглосуточно. Выбрав другой безлюдный переулок, я вновь начал искать место для сокрытия своих вещей, на этот раз ещё чаще оглядываясь по сторонам. Обнаружив какую-то кучу тряпья, я уже собрался спрятать в неё барахло, но при ближайшем рассмотрении ветошь оказалась трупом бомжа, который уже начинал пованивать. Я, отмахнувшись от взвившихся мух, разочарованно пошёл дальше. Следующая остановка – груда ржавых труб, достаточно вместительных для моих целей.