После дополнительной маскировки схрона парой пластиковых бутылок, я наконец-таки отправился в баню. Внешний вид её удивления не вызвал. Такое же скучное, как и все другие, здание, бывшее некогда белым, а теперь облезлое и кое-где осыпавшееся. Примечательно, что баня была мужская, а персонал преимущественно женский. Увидев амбалов на местах охранников, пробудились некоторые подозрения, а после того, как я обнаружил отдельный банный зал с полуголыми женщинами, всё стало предельно понятно – с постирочной соседствовала проституточная. Я поморщился и отправился стирать свои тряпки. На моё счастье, сюда, как в баню, приходило не так много людей, поэтому удалось помыться, не потеряв в толкучке остатки душевного спокойствия. Спустя почти час я покинул обитель продажной любви и кожных заболеваний. От меня больше не воняло, но моя одежда была влажной, потому что я не готов был тратить ещё полчаса на полноценную просушку. На спрятанные вещи никто не покусился, что в очередной раз доказало жизнеспособность идеи прятать своё добро у всех на виду. Найдя остановку монорельса, я после недолгого ожидания и последующей пешей прогулки вернулся к своей команде. Впрочем, отдохнуть от неправедных трудов мне не довелось – только мои высохшие шмотки с налипшей на них пылью и мною внутри оказались на пороге, меня взял в оборот Доржи. – Почему так долго? Я чуть от старости не помер, пока ждал тебя. – Мылся. – Зря! – радостно воскликнул Доржи. Я погрустнел. Он даже не дал мне поесть перед тем, как мы попёрлись к складской ячейке; было позволено лишь захватить сумку с резаком и стержнями к нему. После плазмы возвращаться к термиту всегда неприятно, но о том, чтобы забрать полюбившийся инструмент из заминированной квартиры, не могло быть и речи. Двигаясь осторожно – не вместе, но параллельно, – мы дошли до места относительно быстро, и даже без происшествий. Закрывшись внутри ячейки, мы оба приступили к исполнению своих обязанностей – я вскрывал сейф, а Доржи стоял над душой и задавал глупые вопросы. – Ну, как команда Б? – Банда клоунов, а не команда. Где ты их вообще набрал? – Секрет фирмы. Итак, помнишь, о чём я тебе говорил? – Найти засланца? – спросил я, начиная резать дверцу сейфа. Металл был странный – не столько плавился, сколько изгибался, деформировался, рвался, словно это был и не металл. Но дело шло, пусть и медленно. – Именно. Итак, давай отчёт. Кто, куда, с кем, зачем, почему. Пока без твоего личного высокоценного мнения. – С кого начать? – Сам подумай. Хотя давай с Гравжа, он какой-то… – Доржи неопределённо махнул рукой, после чего вперился в меня взглядом, который сообщал о кратковременной потере нити разговора. – Как ты там говаривал? Мутный, как гнойная моча? Ну вот и ответ. Но при этом человек вроде обычный. – Я понял, что ты опять ничего не понял. Вертухай? – Явно не местный. Проявляет неожиданную заботу о городе, что странно. Позер. Хорошо дерётся. – А это ты как понял? – Эмм… Стычка у нас была. – Ян, ты идиот, – устало вздохнул Доржи. – Ладно. Как он дрался? Как местный? Или нет? – Откуда мне знать? Я что, похож на мастера разбора боевых пируэтов? – А он делал пируэты? – Не цепляйся за слова, ты прекрасно понимаешь, что я имел в виду. – Вентиль? – Нормальный чел, был в банде Ангела, ушёл оттуда давно. – Тут Доржи кивнул, я продолжил: – Есть семья. По крайней мере, он так говорит. – Циклоп? – Вентиль сказал мне, что Циклоп был в банде Ангела. – Так, а это интересно. Что сам скажешь о нём? – Прямолинейный. Тупой. – Опасайся человека, который пытается выглядеть тупее, чем есть на самом деле. – Притворства в нём я не почувствовал. Вертухай, например, вызывает намного больше сомнений, чем этот обрубок. А вообще, избавься лучше от обоих, не прогадаешь. – Думать об этом – не твоё дело. Твоё дело сейф резать и излагать подозрения. – Я стержень меняю, если не видишь. Резак не на магии работает. – Не ной. Что кажешь о Гупте? Надеюсь, ты не домогался до неё? – О-о-о, это отдельная история. Нет, не в плане домогательств, – спешно пояснил я, поймав удивлённый взгляд. – Кажется, она меня убить хотела. Завести в закоулок и выстрелить в затылок. – Подробности? С чего всё началось? Дабы не пропустить какой-то важной детали, я рассказал о всех моих похождениях в составе временного штата. За время чесания языком успел закончить резать третий штырь, удерживающий дверцу сейфа на месте. Поскольку штыри никаким образом не были обозначены, я не мог знать наверняка, где именно они располагаются, но эта планета не выглядит как сосредоточение интеллектуальных новинок, поэтому и штыри у местных сейфов должны находиться там, где они обычно и находятся. Тем временем в дело пошёл последний термитный стержень, а запасных у меня не было. Я закончил рассказ на моменте моего бегства из общества явно нервничающей дамы. – Слушай, а ты уверен, что она узнала твой нож? Может, у неё отходняк был или её, наоборот, чем-то накрыло? При мне она была навеселе и точно не из-за прекрасной погоды. – Уверен. Если бы не бы уверен, не сказал бы. Ну что, торжественно выгонишь её из временного штата? – То, что она якобы хотела пристрелить тебя – не повод плохо думать о человеке. Она останется. Сам виноват, что ножом светил. – Эй, ты не обалдел? Зачем тебе вообще это поручили, если ты ничего полезного не делаешь? – Ничего полезного не делаю? Я делаю уж точно побольше тебя! – Ну, я помню, как ты очень полезно сидел в фургоне, а потом обосрался от попадания в бронежилет. – Иногда, Ян, я не могу понять, действительно ли ты придурок или притворяешься? Кто, по-твоему, занёс местным полиси… Тьфу, силовикам? – Доржи от негодования чуть не перешёл на родной язык. – Кто отправил отряд спецназа на другой конец города, чтобы они не приехали вовремя? Кто подогнал банде Ангела наркоты, чтобы нижние этажи их логова выбыли из боя? Кто подставил картель? – Гнидой, вывесивший транспарант в окно. – Не беси меня. Ни один идиот не поверил бы в участие картеля только из-за этой тряпки. Я, мать твою, разыграл за день партию, которую ты бы не спланировал и за год. Ты там заканчиваешь, нет? – Заканчиваю, заканчиваю. Последний штырь вот-вот должен был капитулировать. Когда дверца начала смещаться, я, воспользовавшись монтировкой из местной кучи инструментов, начал выковыривать её. Заметно перекошенная от высокой температуры, она всё же не поддавалась. – Что-то выбесил ты меня, шут гороховый. Меня по себе судишь, как какой-то обыватель. Я промолчал. – Что там с Зафаром? – Доржи продолжил говорить после паузы в пару минут, за которые я успел понять, что не срезал до конца пару штырей, и вновь взялся за резак. – Кстати, с него и нужно было начать. Я не понял, то это такое. Подозрительный белоручка, богатей, ещё и с тачкой. – Почему богатей? Машин тут у людей нет по то причине, что они разваливаются на выезде с завода и производят их в век по чайной ложке. – Да не из-за этого. У него в кобуре сферошлетт. – Как у тебя? – Я свой… утратил. И, насколько знаю, на это планете его так просто не купишь. У барахольщика мой ствол не задержался, сразу ушёл. А это значит, что непростой человек этот твой Зафар. Доржи задумался и замолчал. Я же не стал ему мешать, всецело сосредоточившись на выковыривании дверцы сейфа и поэтому пропустил, как мне пришло сообщение. – Эй, придурок, БПК глянь, – сказал Доржи, тыкая в свой экран. Я глянул. Там было послание от капитана. В нём говорилось, чтобы мы с Доржи вернулись, как только сможем. – Ты скоро уже закончишь? – спросил Доржи. – Скоро, – незатейливо ответил я. Мне как раз оставалось совершить последнее усилие – просунуть монтировку в образовавшуюся щель и пнуть её. После этого дверца наконец-таки вылетела. Перед нами предстало сокровище Ангела, которое Доржи чрезвычайно аккуратно взял в руки, медленно приблизив к глазам. – Доржи, а это то, о чём я думаю? – Не знаю, о чём ты там думаешь, но это похоже на сплав № 462. Хотя да, о чём тут ещё можно думать. Это он. Вот клеймо Федерации. – Я вживую только пятидесятиграммовый слиток видел. – Их обычно так и поставляют. В целях удобства. – Но в килограммах их не поставляют заказчикам, верно? – Поставляют. На планеты-верви, которых по пальцам пересчитать.