Мы переглянулись и заржали. Почему? Наверное, от общей глупости ситуации. Отсмеявшись, пошли дальше. Спустя минут пять мы вновь вышли на улицу, а через двадцать дошли до места назначения. Всю дорогу я пытался узнать о временном штате хоть что-то новое, но Доржи давал минимум информации, отмалчивался, отшучивался, менял тему разговора. Лишь перед тем, как войти в кафе, где и должны были нас ждать члены новой команды, он соизволил опустить на этот счёт одну фразу: – Не хочу формировать предубеждения, поэтому разбирайся сам, которая из этих особей может быть засланцем. Мы зашли внутрь. Интересно, каких засланцев боится Бубнов на пару с Доржи? Силовиков? Федералов? Я, конечно, не величайший детектив современности, но стол, за которым сидел временный штат, определил сразу. Там сосредоточились самые подозрительные личности, с трудом помещающиеся на сиденьях и уж очень громко базарившие. Итак, начинается новый раунд игры «Найди предателя в команде». Прошлый раунд досрочно закончил Бубнов, отправив к праотцам всех новичков. Что ж, начнём по-новому. – Привет, привет, всем привет, – сказал Доржи, подойдя к столу. – Всем здрасте, – сказал я и сразу же себя мысленно отругал. Ну что за «здрасте». Ещё бы «приятного времени суток» ляпнул. Их было шестеро, всего одна девушка, что, по моему мнению, уже много. Мой взгляд задержался на ней дольше положенного этикетом. Хотя какой этикет может быть у местных люмпенов – вопрос. С другой стороны, эти люди выглядели не так уж и плохо, чтобы я их мог сходу записать в люмпены. С нами в ответ шумно поздоровались. Какое радушие. Ещё больший всплеск радушия вызвало то, что Доржи кинул на стол шесть конвертов с написанными на них именами, которые тут же исчезли в карманах и за пазухами. Лишь самый неаккуратно выглядящий член временного штата заглянул в конверт, но всё же удовлетворённо хмыкнул и тоже засунул его в карман. – Ладно, давай я тебе всех представлю. Знакомьтесь – это Дятел, – переговорщик показал на меня. Доржи, козлина, нашёл же имечко, чёрт тебя дери, юморист недоделанный. – Это ваше пополнение, приглядывайте за ним, он недавно в нашем опасном бизнесе, – продолжал балаболить сокомандник, широко улыбаясь. Я молча кивнул. Некоторые за столом кивнули в ответ. Что можно сказать о сидящих за столом с первого взгляда? Да ничего особенного, разве то, что все вроде как местные, кроме одного, сидящего дальше всех от меня и вертящего в руках тонкую цепь. Тем временем балабол начал по очереди показывать на сидящих за столом людей, знакомя меня с ними. – Вентиль, – Доржи указал на человека, который дольше других смотрел в конверт. Я бы назвал его панком, но не уверен, есть ли на этой планете само понятие «панк». У него короткая причёска, чёрная одежда, массивные ботинки. Кожаные штаны вызывали больше всего вопросов в таком климате. В одном из карманов угадывался короткий пистолет. Когда он двигался, ствол немного высовывался наружу. Какая небрежность. – Зафар. – Махнул рукой следующий член коллектива. Неприятный. Он выглядел как бандит, который нарядился пижоном, а потом переоделся обратно в бандита, забыв снять фирменную рубашку. Кого-то он мне напоминал, только я не мог понять кого. Светлые тона одежды, гладко выбритое лицо. Странный тип. – Циклоп. – Задвигался следующий член команды. Возрастом как я. Армейские пехотные китель и кепка смотрелись удивительно уместно, словно для него и были сделаны. Из-за пазухи выглядывал обрез. Понимание, почему его зовут Циклопом, пришло тогда, когда я увидел, что одно из его глазных яблок было неродным. Кажется, функционирующий протез. – Гупта. – Молодая девушка с кислым выражением лица невысоко подняла руку. Привлекательная. Не знаю почему, может, действительно красива, а может, пора бы уже попросить Доржи добыть инъекцию галибата. Тьфу, опять я об этом. Надо попытаться абстрагироваться от низменных потребностей, перестать пялиться на грудь в обтягивающем топе и сосредоточиться на запоминающихся особенностях. Облегающая одежда, только штаны сильно расширяются кверху. На руке повязана бандана. – Гравж. – Невысокий непримечательный хмырь. Осматривая его, я с растерянностью осознал, что не смогу запомнить такую внешность. Заурядная одежда, черты лица, голос – это тот человек, который сможет раствориться в толпе посреди белого дня. Я попытался оставить в памяти хотя бы выражение его лица. – И, наконец, Вертухай. – Член временного штата, не перестававший вертеть цепь, кивнул мне. На его левой руке была кожаная перчатка, на которую раз за разом наматывались металлические звенья. Он был единственным явно не местным за столом – кожа намного светлее, другое строение лица. На его лице, шее и правой руке виднелись пятна витилиго. Может, они были и в других местах, но открытых участков кожи больше не наблюдалось. Шмотки несколько щегольские, но в меру. Видно, что его пиджак, который был больше похож на куртку, носился не первую неделю. Я бы назвал его стиль претенциозным – в нём явно прослеживалась претензия на что-то в этом мире. Только я не понимал, на что. Кобуру под одеждой я заметил только из-за того, что привык замечать такие вещи, обыватель её в упор бы не разглядел. – Вот и познакомились, – подытожил Доржи. – В таком случае, если ни у кого нет вопросов, я ухожу. Дятел, теперь своим нанимателем считай Вертухая наравне со мной. Вся информация по сегодняшнему делу у него. Игнорируя мой взгляд, полный вопросов, удивления и недовольства, Доржи исчез. Переведя взгляд на Вертухая, я удостоверился в том, что он смотрит на меня, как на подчинённого. – Бери. – Он кивнул на незанятый стул за соседним столом. Я подчинился и сел. – Слушай меня, команда. Дело непыльное – вытащить товар из одного места. Оплата не хуже. Итак… Избавляясь от мыслей о том, что Доржи следовало предупредить меня о таком положении во временном штате, я покорно принял новые реалии. Глава тридцать третья. Повторение утомляет Трясясь в кузове пикапа вместе с новыми боевыми товарищами, будь они неладны, я постепенно понимал, чего именно хотел добиться Бубнов руками Доржи, да и сам Доржи тоже. В принципе, всё очевидно. Начнём с того, что без временного штата нам сейчас не обойтись – это факт. То, что мы сильно наследили, пусть и отсекли главную преследующую силу, поменяв одну явную опасность на множество неявных – тоже ясно как день. Принимая это во внимание, слова Доржи становятся понятны полностью. Я глубоко сомневаюсь, что он бы использовал слово «засланец», если бы у него не было чёткой уверенности в его существовании, а одни лишь домыслы. Значит, балабол кого-то подозревает. Но при этом не говорит кого. Пока что единственное объяснение, которое у меня сформировалось по этому поводу таково: у Доржи есть на примете человек, которому хорошо бы свернуть шею, но нет уверенности, что его выбор верен. И именно поэтому я не управляю этой шпаной, а подчинюсь какому-то самодовольному ишаку. Мне придётся дать ответ, кого я считаю засланцем, после чего, если наши догадки сойдутся, временный штат сократится. А теперь стоит задать главный вопрос – которая из этих гематом человечества желать перерезать нам всем глотки во сне? А кто вообще мог к нам кого-то «заслать»? Силовики? Не думаю. Федералы? Это вряд ли, учитывая, как местное правительство, по словам Сэнду, оберегает от их посягательства свою уютно гниющую планету. Бандитские группировки? Тоже сомнительно, скорее всего, они сейчас будут грызться между собой, претендуя на освободившееся после Ангела место. Ладно, чёрт с ним, откуда, главное ответить на вопрос: кто именно? Остальное опционально, в том числе и вопрос: а на кой ляд к нам вообще внедряться? Кстати, это интересно. На наши жизни можно покушаться и менее затратными в плане времени способами. Например, зарезать посреди улицы. Разрядить пулемётный короб, подкараулив нас в квартире или подъезде. Поджечь бар, в котором мы сидим, если на жертвы среди гражданских плевать. Закинуть в открытую форточку взрывпакет. Сымитировать ДТП с наездом на пешеходов. И это только то, что первым приходит на ум. Столько вопросов и ни одного ответа. Так или иначе, пока мне остаётся только выполнять приказы Вертухая. Эх, знал бы чем придётся заниматься ближайший час, спёр бы одежду у Доржи. После того как Гнидой вышвырнул из окна кабинета Ангела её саму и принадлежащий ей сейф, я не особо занимал себя мыслями о том, что с этим сейфом случилось дальше. Как-то думалось, что, скидывая его с четвёртого этажа, Гнидой по своей глупости рассчитывал на то, что дверца сейфа отвалится от удара. Но нет, глупым тут был именно я – Доржи, о чём я узнал по пути сюда, в результате определённых коррупционных манипуляций изменил местоположение сейфа, спрятав его от чужих глаз и рук в малопроветриваемом месте. Если сказать проще – пока дым на базе банды Ангела ещё не рассеялся, группа нечистых на руку лиц допёрла сейф до ближайшего канализационного люка, куда его и скинула. Нашей же семёрке нужно было этот сейф оттуда вытащить. Сразу же возникает вопрос: «А в чём подвох?» Ответ был. Из-за опосредованной системы общения Доржи и исполнителей им просто было выслано распоряжение, а через некоторое время – координаты и фото конверта с деньгами, где-то там спрятанного. Ни гарантии того, что они выполнили свою часть сделки, ни информации о том, куда именно был скинут сейф – если он, конечно, вообще был куда-то скинут – не было. У Зафара имелась машина – некрасивый бежевый пикап. В салоне места хватило только пятерым, поэтому мне и Циклопу пришлось сидеть сзади, в остывающем после жаркого вечера кузове и глотать пыль. Конечно, хотелось бы, чтобы на его месте была Гупта – единственная, с кем из этой команды я готов был обменяться хотя бы парой слов по своей воле. А вот человек, который на гражданке не снимает армейскую форму, был для меня неподходящим собеседником, в чём мне и пришлось убедиться. – Давно Доржи знаешь? Циклоп начал разговор первым, несмотря на то что трясущийся на кочках автомобиль к этому не располагал. На всеобщем он говорил с заметным акцентом. – Да нет, не так уж. Главным для меня было не давать конкретных ответов, но при этом добиться их от собеседника. Занятие, откровенно говоря, на любителя. – Не, ну сколько? – Уже и не вспомню. Циклоп был определённо разочарован моим ответом, но не оставил своих попыток. – Сига есть? – Что? – Сигарета есть? – Не, нету. – Не куришь? – Не курю. – Спортсмен? Кто бы знал, сколько раз мне задавали этот вопрос. Наверно, с полсотни. Надоело. И вообще, это я тут должен задавать вопросы, а не этот кактус стриженый. – Да нет, просто не приучен. А ты где служил? Грудь Циклопа выпятилась, по лицу прошла лавина гордости, и я понял, что допустил ошибку, задав этот вопрос. – В войсках противокосмической обороны! На самоходном орудии А-1700, стрелок. Я в учениях участвовал. Ты вообще знаешь, какого размера А-1700? – Не дождавшись ответа, он продолжил: – У неё колесо больше меня! Мы в казённике полгода пивас ныкали. Весь оставшийся путь до места я был вынужден слушать о похождениях Циклопа в армии: про то, как он с сослуживцами нажрался, о том, как они ходили по публичным домам, воровали в соседней части колёса от командирской машины, вновь о пьянстве, потом опять про проституток. Перечень тем был крайне ограничен. Единственная информация, которая несла хоть какую-то ценность – это фамилия Циклопа. Звучала она как Басрар. Басрар был разочарован тем, что я вяло реагировал на рассказы о его похождениях. – Чего молчишь? Умный сильно? – Просто сдержанный. – Дерзкий? – переспросил Циклоп. – Сдержанный. – Ну, дерзкий? Я встретился с ним взглядом, после чего понял, что в лексиконе этого человека не было слова «сдержанный», поэтому он пытался заменить его самым ближайшим по звучанию термином. От дальнейшего общения с ним меня спасло то, что мы приехали куда нужно, и я мог выпрыгнуть из кузова и больше не общаться с этим человеком. Дурак дураком, если и засланец, то только от межпланетной коалиции быдла. Мы остановились недалеко от базы банды Ангела, метрах в тридцати от воронки, проделанной радиоминой. В данный момент бывшая школа была отгорожена от окружающего мира десятками метров жёлтых лент и несколькими переносными заборчиками. Силовиков видно не было, но это не значило, что тут их нет. Я с неким трепетом в душе оглядел останки вражеской базы. Стены испещрены дырками от пуль, окна выбиты, несколько проломов от взрывов, крыша осела. Взгляд зацепился за след крови, оставленный Ангелом в момент падения из окна. От воспоминания о её крике меня передёрнуло. Вертухай сразу же организовал поиски люка, разделив временный штат по парам и послав их в разные стороны. Что ж, работу команды он организовать умел. Мне в пару достался Гравж. Общался он так же, как и выглядел – никак. Отмалчивался, хмыкал, отвечал односложно. Но при всём своём неуважении ко мне как к собеседнику я его мог понять, так как сам не люблю, когда ко мне пристают с расспросами. Такая схожесть в характерах, пусть и поверхностная, пробудила во мне подобие симпатии. Двадцатиминутные поиски закончились успехом – было найдено аж два канализационных люка. Это ровно на один больше, чем требовалось. Окружив первый чугунный блин, мы попытались его поднять, но выковыривать канализационный люк из пазов голыми руками – идея, скажем честно, так себе. Циклоп попытался поддеть его своим выкидным ножом и у него даже получилось, вот только клинок у ножа отломился в первые десять секунд. Тем не менее образовался зазор, с помощью которого Вентиль и Циклоп смогли поднять и отодвинуть люк. В нос ударил характерный запах. Вертухай, дальше которого от места действий стоял только Зафар, отдал приказ, который мне совсем не понравился. – Дятел, лезь в люк. – А почему я-то? – Я сказал лезь.