Стук сердца прекратился. Алексу показалось, словно его на самом деле застрелили. Внезапная тишина ударила его, как молот. Как пуля из пистолета. Он упал на колени, едва дыша, и остался так стоять в пыли, прижав руки к бокам. У него не было сил подняться. Саров посмотрел на него; в его взгляде осталась только печаль. – Он выучил урок, – сказал Саров. – Отведите его в комнату. Он положил сенсор на землю и, отвернувшись от стоявшего на коленях мальчика, медленно сел обратно в машину. Ядерная помойка В семь часов вечера дверь комнаты Алекса открылась. На пороге стоял Конрад, одетый в строгий костюм с галстуком. Из-за парадной одежды наполовину лысая голова, изуродованное лицо и красный, дёргающийся глаз выглядели ещё ужаснее обычного. Он напоминал Алексу дорогое чучело Гая Фокса в Ночь костров[8]. – Ты приглашён на ужин, – сказал Конрад. – Нет, спасибо, Конрад, – ответил Алекс. – Я не голоден. – От этого приглашения нельзя отказаться. Он повернул руку, чтобы посмотреть на часы. Кисть была криво пришита, так что выворачивать руку ему пришлось довольно далеко. – У тебя пять минут, – сказал он. – Ты должен одеться официально. – К сожалению, смокинг я оставил в Англии. Конрад молча закрыл дверь. Алекс спрыгнул с кровати. Он сидел в комнате с тех самых пор, как его схватили у ворот, и раздумывал, что же будет дальше. Меньше всего он ожидал приглашения на обед. Хуана в камере уже не было. Скорее всего, молодому охраннику объявили выговор за то, что он не усмотрел за Алексом, и уволили на месте. Или застрелили. Алекс начинал понимать, насколько же серьёзно ко всему относятся обитатели Каса-де-Оро. Он даже не представлял, чего Саров хочет от него сегодня вечером, но отлично понимал, что при их последней встрече выжил просто чудом. Он был похож на восемнадцатилетнего Владимира, погибшего сына Сарова. Должно быть, Саров до сих пор надеется усыновить Алекса, раз сохранил ему жизнь. Алекс решил, что лучше будет всё-таки подыграть Сарову и пойти на ужин. По крайней мере, он сумеет узнать что-нибудь о том, что происходит. Интересно, ужин тоже будут снимать на видео? А если да, то для чего потом используют эти кадры? Алекс достал из чемодана чистую рубашку и чёрные брюки «Этро». Он вспомнил доктора Грифа, безумного директора академии «Пойнт-Блан», который следил за своими учениками с помощью скрытых камер. Но здесь происходит что-то совсем другое. Запись, которую видел Алекс в монтажной комнате, нареза́ли на куски, затем соединяли, проводили другие манипуляции. Её собирались для чего-то использовать. Но для чего? Конрад вернулся ровно через пять минут. Алекс уже был готов. Его снова вывели из дома для рабов, затем они поднялись по ступенькам в особняк. Внутри звучала классическая музыка. Добравшись до внутреннего дворика, он увидел струнное трио – двух пожилых скрипачей и толстую женщину с виолончелью; они играли что-то из Баха, позади них тихо журчал фонтан. Во дворике собралось двенадцать человек – пили шампанское и ели канапе, которые разносили на серебряных подносах официантки в белых фартуках. Четыре телохранителя внимательно осматривались. Ещё шестеро из российской делегации болтали с девушками, которых Алекс видел у бассейна; их платья были украшены блёстками и драгоценностями. Сам президент о чём-то говорил с Саровым; в одной руке он держал бокал, в другой – огромную сигару. Саров что-то сказал, и президент расхохотался, выпуская клубы дыма. Затем Саров увидел Алекса и улыбнулся. – О, Алекс! Вот и ты! Что хочешь выпить? То, что произошло днём, похоже, уже было забыто. Или, по крайней мере, говорить об этом больше не собирались. Алекс попросил апельсинового сока, и его сразу же принесли. – Рад, что ты здесь, Алекс, – сказал Саров. – Я не хотел начинать без тебя. Алекс вспомнил слова Сарова возле бассейна. Что-то о сюрпризе. У него вдруг возникло плохое предчувствие по поводу этого ужина, хотя он и не мог понять почему. Скрипачи доиграли пьесу, послышались тихие аплодисменты. Затем прозвонили в гонг, и гости направились в столовую – в ту самую, где Алекс завтракал с Саровым, но для банкета её полностью преобразили. Хрустальные бокалы, белые фарфоровые тарелки, до блеска отполированные ножи и вилки. Белая скатерть выглядела совершенно новой. У стола стояли тринадцать стульев – один во главе стола и по шесть с каждой стороны. Алексу стало ещё более не по себе. Тринадцать человек за ужином. Несчастливое число. Все гости уселись за стол. Во главе сел Саров, с одной стороны от него разместился Алекс, с другой – Кириенко. Двери открылись, и вошли официантки – на этот раз с тарелками, наполненными маленькими тёмными шариками. Алекс понял, что это чёрная икра. Скорее всего, Сарову привезли её прямо с Каспийского моря, и это обошлось в огромную сумму. Алекс слышал, что пить водку с чёрной икрой – русская традиция, и, в самом деле, вместе с тарелками икры перед всеми гостями поставили крохотные стаканчики, наполненные до краёв. Затем Саров встал. – Друзья мои, – начал он. – Надеюсь, вы простите, что я обращусь к вам на английском языке. К сожалению, один из сидящих за нашим столом ещё не знает языка нашей великой страны. Сидящие за столом заулыбались, несколько человек кивнули, повернувшись к Алексу. Алекс опустил глаза, не зная, как на это реагировать. – Для меня сегодняшний вечер очень важен. Что я могу рассказать вам о Борисе Никитиче Кириенко? Он был моим самым близким и дорогим другом больше пятидесяти лет! Даже странно подумать, что я до сих пор помню его маленьким мальчиком, который мучил кошек, плакал, когда начиналась драка, и никогда не говорил правду. Алекс посмотрел на Кириенко. Президент нахмурился. Саров, скорее всего, шутил, но гостю шутка явно не понравилась. – Ещё труднее поверить, что этому человеку доверили привилегию, священную обязанность – возглавлять нашу великую страну в нынешние трудные времена. Что ж, сюда Борис приехал, чтобы отдохнуть. Я уверен, ему в самом деле требуется отпуск после неустанных трудов. И именно за это я хочу поднять свой бокал. За отпуск! Пусть он выйдет намного более долгим и запоминающимся, чем ты ожидал! За столом повисла тишина. Алекс видел, что остальные гости озадачены. Возможно, им трудно было понять английскую речь Сарова. Но он подозревал, что дело здесь всё-таки не в языке, а в том, что́ сказал генерал. Все пришли сюда, чтобы хорошо поужинать, а Саров вдруг начал оскорблять президента России! – Алексей, старый друг! – сказал президент. Кириенко, похоже, всё-таки решил, что это шутка. Он улыбнулся и, показав на Сарова и Алекса, продолжил по-английски с сильным акцентом: – А почему вы не пьёте с нами? – Ты знаешь, что я не пью спиртного, – ответил Саров. – А моему сыну всего четырнадцать лет, и, надеюсь, ты согласишься, что ему ещё рано пить водку. – Я впервые попробовал водку в двенадцать! – пробормотал президент. Алекс почему-то даже не удивился. Кириенко поднял свой стаканчик. – На здоровье! – сказал он по-русски. Это были чуть ли не единственные русские слова, которые понимал Алекс. – На здоровье! – хором ответили все за столом и дружно, как полагалось по традиции, осушили стаканчики до дна одним глотком. Саров повернулся к Алексу. – Вот всё и началось, – тихо сказал он. Один из охранников собирался закусить водку икрой, но тут его руки вдруг дёрнулись, и он с грохотом выронил тарелку и вилку. Все повернулись к нему. Через секунду ещё кто-то на другой стороне стола рухнул лицом прямо в тарелку, перевернув стул. В водку явно что-то подмешали, и Алекс с ужасом наблюдал, как вещество действует и на всех остальных. Один из гостей свалился на пол, потянув за собой скатерть, и на него посыпались тарелки и вилки. Ещё несколько просто обмякли прямо на своих местах. Другой охранник успел даже вскочить на ноги и потянуться за пистолетом, спрятанным под пиджаком, но затем его глаза остекленели, и он упал. Последней жертвой стал Борис Кириенко. Он стоял, покачиваясь, словно раненый бык. Его кулак был сжат, словно он понимал, что его предали, и хотел ударить предателя. А затем он тяжело осел обратно на стул. Стул покачнулся, и президент упал на пол. Саров пробормотал что-то по-русски. – Что вы сделали? – ахнул Алекс. – Они… – Они не мертвы, просто без сознания, – ответил Саров. – Их, конечно, нужно будет убить. Но не сейчас. – Что вы задумали? – закричал Алекс. – Что вы собираетесь сделать? – Нам предстоит долгое путешествие, – сказал Саров. – Я всё расскажу по пути. Вся территория особняка была ярко освещена. Повсюду сновали люди – охранники и мачетерос. На Алексе по-прежнему была та же одежда, что и на званом ужине. Саров переоделся в тёмно-зелёную военную форму, на этот раз без медалей. Их уже ждал один из чёрных лимузинов. Затем подъехал Конрад, сидевший за рулём армейского грузовика. У главного входа Каса-де-Оро появились ещё два охранника и пошли вниз по широкой лестнице. Они двигались медленно, крепко держа что-то в руках. Все вокруг тут же остановились. Они несли серебристый сундук размером с большой чемодан. Алекс увидел плоскую металлическую крышку с переключателями и циферблатами, а в боковую стенку был встроен какой-то разъём. Саров стоял неподвижно, внимательно наблюдая, как сундук ставят в кузов грузовика. Все остальные тоже стояли, словно охранники только что вышли из собора, а в руках несли святые мощи. Алекс вздрогнул. Он точно знал, что это такое, и для этого ему даже не понадобился счётчик Гейгера. Атомная бомба. – Алекс? Саров открыл ему дверь машины. Алекс, до сих пор ошеломлённый, сел в неё. Он понимал, что это конец. Саров выложил на стол свои козыри и запустил целую цепь событий, дороги назад после которых уже не будет. Тем не менее, даже сейчас, на завершающем этапе, Алекс так до сих пор и не понял, что же задумал генерал. Саров сел рядом с ним. Водитель завёл мотор и поехал вперёд, сзади на грузовике ехал Конрад. В последний момент, когда они проезжали шлагбаум, Саров ненадолго оглянулся назад. По его глазам Алекс понял, что генерал никогда больше не планирует сюда возвращаться. У него в голове крутилась целая сотня вопросов, но он молчал. Сейчас не время. Саров сидел тихо, положив руки на колени. Но даже он не мог скрыть своего напряжения. Должно быть, он планировал всё это не один год. Они ехали по тёмным дорогам, и лишь редкие пятнышки света говорили о том, что остров на самом деле обитаем. Навстречу им не проехало ни одной машины. Минут через десять вокруг появились здания. Выглянув в окно, Алекс увидел жителей острова – они сидели возле своих домов, пили ром, играли в карты, курили сигареты и сигары, просто наслаждались ночным небом. Они доехали до окраины Сантьяго, а потом вдруг свернули на дорогу, которую Алекс узнал. Он ехал по ней, когда они только прилетели. Значит, машина ехала в аэропорт. На этот раз в аэропорту не было никакой охраны с очередями на паспортном контроле. Сарову даже не понадобилось входить в главное здание. Два охранника ждали его у ворот и пропустили машину прямо на взлётную полосу. За лимузином поехал и грузовик. Алекс глянул через плечо водителя и увидел самолёт, «Лирджет», стоящий отдельно от остальных. Машины остановились. – Выходим, – сказал Саров. По взлётной полосе пролетел порыв ветра и принёс с собой запах авиационного топлива. Алекс стоял на асфальте и смотрел, как серебристый сундук загружают в самолёт. Конрад выкрикивал приказы. Алексу не верилось, что настолько обычная с виду вещь может вызвать огромные разрушения. Он вспомнил ядерные взрывы, которые видел в кино. Пламя и ураганные ветры проносятся по городам, разрывая их на куски. Здания разваливаются. Люди мгновенно превращаются в пепел. Машины и автобусы разлетаются, словно детские игрушки. Как такая ужасная бомба, обладающая такой разрушительной силой, может быть такой маленькой? Конрад сам закрыл дверь грузового отсека. Повернувшись к Сарову, он кивнул. Саров жестом показал на самолёт. Алекс неохотно поплёлся вперёд и поднялся по трапу. Саров шёл прямо за ним, затем на борт поднялись Конрад и двое охранников, которые несли бомбу. Дверь самолёта закрылась. Алекс оказался в роскошном помещении, какого он не видел ни на одном другом самолёте. Сидений было не больше дюжины, все – обтянутые кожей. Продолговатая комната была устлана коврами; чуть дальше виднелись хорошо укомплектованный бар и кухня, а у входа в кокпит висел плазменный телевизор с диагональю сантиметров семьдесят. Алекс не стал спрашивать, что за кино будут по нему показывать. Он выбрал себе место у окна – здесь все места были у окон. Саров сел напротив него, Конрад – в кресло позади Сарова. Два охранника сели в дальнем конце салона. Интересно, зачем они вообще полетели – чтобы присматривать за ним? И куда они вообще летят? В Америку? Или пересекают Атлантический океан? Саров словно прочитал его мысли. – Я скоро всё тебе объясню, – сказал он. – Как только мы взлетим. Минут через пятнадцать «Лирджет» разогнался по взлётной полосе и легко поднялся в воздух. На время взлёта свет в салоне погас, но как только они набрали высоту в десять километров, снова стало светло. Охранники встали и разнесли всем горячий чай, который заварили на кухне. Саров едва заметно улыбнулся. Он нажал кнопку на кресле и повернул его, чтобы сесть лицом к Алексу. – Должно быть, тебе интересно, почему я решил не убивать тебя, – начал он. – Сегодня днём, когда я нашёл тебя в машине… я был очень к этому близок. Конрад до сих пор злится на меня. Он считает, что я совершаю ошибку. Он не понимает меня. Но я расскажу тебе, почему ты ещё жив, Алекс. Ты работаешь на британскую разведку. Ты шпион и просто выполняешь свою работу. Я восхищаюсь этим, и именно поэтому я простил тебя. Ты верен своей стране – точно так же, как я верен своей. Мой сын Владимир погиб за свою страну. И я горжусь тем, что ты был готов точно так же погибнуть за свою. Алекс обдумал его слова. – Куда мы летим? – спросил он. – В Россию. Если точнее – в Мурманск. Это порт на Кольском полуострове. Мурманск! Алекс попытался вспомнить, слышал ли это название раньше. Оно действительно казалось знакомым. Где он его слышал – в новостях, или, может быть, в школе на уроке? Порт в России! Но зачем они летят туда… да ещё и с атомной бомбой на борту?