Вдруг из воды что-то выскочило, и Баркли оборвал поток воздуха и мысленно приготовился, что сейчас вокруг корабля обовьётся щупальце и утянет их под воду. Но это оказался Мар-Мар, весь сияющий от темносветок. Баркли похолодел: теперь им придётся отбиваться сразу от двух обезумевших чудищ. Но когда Мар-Мар подплыл к кораблю, Баркли обратил внимание, что он больше не дёргался, как раньше. Более того, хлопья плакучей волны рассеивались вокруг него, словно её что-то отпугивало. – Смотри! Смотри! – замахал Баркли Тэджу. Тот перевесился через перила: – Ничего не понимаю. Что происходит? – Это из-за темносветок! Энсли как-то мне сказала, что у любой магии есть антипод, который нейтрализует её воздействие! Темносветки – антипод плакучей волны! Поэтому плакучая волна никогда не собирается вокруг гидротермальных источников. – А значит, темносветки могут привести Лохмордру в чувство, – сообразила Виола. – Но они все на глубине. Нам что, прыгнуть в воду? – Нет, я всё сделаю, – вызвался Тэдж. Он вытянул руки к воде и, задрожав всем телом от напряжения, медленно их поднял. Море под ними забурлило и пошло волнами, что с каждой секундой становились всё выше. Корабль дико заболтало, так что Баркли пришлось схватиться за мачту. Затем вокруг них забили гейзеры из темносветок, и количество белой пены на поверхности воды на глазах начало сокращаться. Но на Лохмордру это никак не повлияло. Баркли едва успел увернуться от щупальца, которое обмоталось вокруг корпуса корабля, и чудище потащило их к своей гигантской пасти, напоминающей бездонный туннель в окружении бесконечных рядов зубов. – Бесполезно! – закричал Тэдж. – Придётся прыгать! – И плыть куда?! – огрызнулась Виола. Им действительно было некуда деваться: в воде их ждал Лохмордра, а на острове – Киз. – Сделай ещё раз! – попросил Баркли Тэджа. – С темносветками! – Но я только что… – Ещё раз! Бормоча что-то себе под нос, Тэдж снова отвернулся к воде и повторил то же движение, подняв из воды целый лес стофутовых фонтанов. Их всех окатило светящимися брызгами. Одновременно с этим щупальце Лохмордры начало сжиматься, доски палубы затрещали, ломаясь, мачты с жутким хрустом упали в воду. Пасть Лохмордры была уже так близко, что Баркли различил его заострённый зубчатый язык. Это был их последний шанс сбежать и не пойти ему на корм. Но вместо этого Баркли поднял руки к небу и подумал о раковинах, водоворотах и спиралях. Подумал о долгих неделях постоянных тренировок, когда он был уверен, что в нём слишком много от бесполеземца, чтобы стать великим чудологом, тогда как именно его происхождение помогло ему решить загадку, многие столетия ставившую всех в тупик. Он подумал о том дне, когда Корень выбрал его своим партнёром. И о Занудшире и его жителях, которых он поклялся защищать. Подумал о причине, почему он в принципе захотел стать учеником чудолога-стража. Сотни маленьких вихрей закружили вокруг них, всасывая в себя мерцающие лужи с темносветками, и вскоре весь корабль оказался залит голубоватым, как сами звёзды, светом. Лохмордра ещё шире раскрыл пасть, готовясь к трапезе. Баркли утвердил ноги посреди поломанных досок палубы, чтобы не упасть, и за секунду до того, как корабль проскользнул бы между гигантскими челюстями, призвал весь ветер, что только смог, и окатил легендарное чудище темносветками. Лохмордра отпрянул и разжал щупальца, стягивающие корпус судна. Потрескавшийся корабль быстро начал погружаться в блестящую голубую воду. Тэдж бросил за борт спасательный круг и махнул Баркли и Виоле: – Скорее! Все трое спрыгнули и поплыли к кругу. Лохмордра, весь покрытый светящимися темносветками, перестал дёргаться и опустил щупальца. Он ещё какое-то время раздувался, будто пыхтел, но через несколько минут эти судорожные движения тоже замедлились. Наконец легендарное чудище застыло в полной неподвижности. Три ученика тем временем добрались до берега острова, но Киза и Яши наверху каменной пирамиды уже не было. – Мы дали им сбежать, – задохнулся от разочарования Тэдж. – Они не могли уйти далеко, – возразила Виола. – С чего такая уверенность?! Откуда нам знать, какой ещё магией они обладают?! Взгляд Лохмордры скользнул по ним, словно он, величественное и ужасающее чудище, столь же древнее, как первая капля Моря, примерялся к ним, трём усталым и промокшим детям, от страха не смевшим дышать. Все инстинкты Баркли призывали его броситься наутёк, спастись от неминуемо последующей за этим смертоносной атаки. Но он не мог оторвать взгляда от глаз Лохмордры, клубящихся как грозовые тучи, пронзаемые вспышками света. Он словно смотрел в сердце бури. Затем, удовлетворённый увиденным, – а возможно, благодарный за помощь, – Лохмордра начал погружаться под воду. Только тогда Баркли понял, что Тэдж плачет. – Ни слова, – приказал он, вытирая рукой глаза. – Да я и не собирался ничего говорить, – сказал Баркли. – Ну, только, что мне очень жаль… Насчёт твоего папы и твоего дома… Ты имеешь полное право злиться из-за случившегося. Тэдж вздохнул: – У меня просто до сих пор стоит это перед глазами. Белая вода. Водоворот с открытой пастью Лохмордры в середине. Если бы только я грёб быстрее, я бы успел. – Или он бы и тебя проглотил. Тэдж сел на песок и положил голову на колени. – Знаю, – тихо сказал он, и Виола сжала ему плечо, выражая молчаливую поддержку. Спустя ещё минуту кончик плавника Лохмордры скрылся в Море, и его поверхность – снова синяя – разгладилась. Глава 24 На следующее утро шесть учеников собрались вокруг кровати Улика. – Она думала, что победила, – хвастался капитан, показывая им жуткую рану на руке, оставшуюся от зубов акулы-крюка. – Но я тоже оторвал от неё кусок! Схватил и как дёрнул! Он взмахнул треугольным акульим зубом и захохотал. Не обращая внимания на восторженное оханье и аханье ребят, Орла отобрала у него трофей: – Ты едва не отправился на тот свет! Тут нечем бахвалиться! – А мне кажется, что есть, – захихикала Сесили. – Ха! – гаркнул Улик. – Мы спасли Море. Мы с Беалах герои! Сидящая на подголовнике Беалах довольно каркнула, а в следующий миг завизжала: Уди напал на неё в борьбе за удобный насест. Несмотря на их возню, видеть чудищ было невероятно приятно. Плакучая волна теперь не зацветёт до середины лета, а значит, чудища Моря снова были вольны делать что им вздумается. – Если кто и герои, Улик, то эти четверо, – Орла кивнула на Баркли, Тэджа, Виолу и Хасу. Те с улыбками переглянулись, и Митзи, благополучно вернувшаяся на плечо Виолы, гордо пискнула. – А ты-то чем гордишься? – спросила Виола маленького дракона. Всю руку девочки – спасибо Энсли – покрывала сетка из грязебоя. – Ты же всё пропустила. Митзи распушила перья на хвосте, сделав вид, что ничего не понимает. – Более того, – продолжила Орла, – я должна попросить у Баркли прощения. – Она положила морщинистую руку ему на плечо. – Казалось бы, уж в моём преклонном возрасте пора бы обзавестись мудростью, но мне всё ещё свойственно ошибаться. Я была к тебе слишком строга. Прости меня. Морю невероятно повезло, что среди нас есть такой замечательный чудолог, как ты. – С-спасибо, – Баркли смутился из-за того, что его так выделили, но в то же время был страшно доволен. Орла бросила на Улика суровый взгляд: – А ты… Нам с тобой предстоит серьёзный разговор на тему сопровождения пятерых учеников на практически верную смерть. – Но этого же не случилось? – подмигнул Улик. Когда «Беалах» затонул, Хасу с помощью своей пространственной магии перенесла их на ближайший населённый остров – Вейр. Это стоило ей огромных сил, и, даже проспав всю ночь, она всё равно клевала носом, сидя на стуле у кровати Улика, а Битти на её носу в принципе не спешила просыпаться. Если бы не они, их друзья точно бы пошли на корм акулам-крюкам. – Мне жаль, что так вышло с «Беалахом», – сказал Баркли Улику. – Не стоит! Это был «Беалах VII». Просто пришло время для «Беалаха VIII». – В смысле? – Мои корабли постоянно тонут! Но мы с Беалах всегда находим способ вернуться в открытые воды. Учитывая его неуёмное стремление ходить в море, когда там бушуют шторма, а чудища теряют рассудок, в словах Улика не было ничего удивительного. – И всё же, – не сдался Баркли, – если бы мы догадались, почему подводные реки изменили течение, ничего из этого бы не произошло.