– Они будущие стражи, – напомнил ему Эдвин. – Порой для решения проблемы достаточно лишь взглянуть на неё под иным углом. Я считаю, они заслуживают того, чтобы их выслушали. – М-мы подумали, что это может быть Энсли, потому что… – Баркли прочистил горло. – Потому что у неё есть аквариум с плакучей волной. Она её изучает. Кормит её. – Дело не только в этом, – добавил Яша. – У Энсли могут быть все ингредиенты, необходимые для капкана. Мы видели в её магазине огненный коралл и колокольчики полипопа. Орла сощурилась: – Я не совсем уверена, откуда вам о них известно, учитывая, что никто, кроме меня, не должен был знать об исследовании Конли на тему капкана для Лохмордры, но из ваших слов следует лишь то, что в магазине Энсли есть редкие и ценные товары. К чему, насколько я могу судить, стремится любой хороший чудолог-аптекарь, а Энсли одна из лучших. – Если то, что вы говорите о плакучей волне, правда, а у меня такое чувство, что это очень даже так, – сказал Эдвин, – то выходит, что, кто бы ни управлял плакучей волной, этот же человек управляет Лохмордрой. – Ты думаешь, Энсли каким-то образом его контролирует? – резко спросил Сирил. – Если да, то мы найдём доказательства на её рабочем месте, – просто ответил Эдвин. Взрослые с мрачным видом переглянулись. Баркли было очевидно, что Орлу их доводы не убедили, но в глазах Руны, Эдвина и Сирила читалось сомнение. Главный чудолог вздохнула: – Мне не хочется так думать, но… По крайней мере, стоит проверить. Десять минут спустя они зашли в «Травяную хижину». Энсли, позвякивающая спицами за столом, удивлённо подняла на них глаза: – Однако сколько посетителей в такой поздний час! Я могу вам чем-то помочь? – Нам стало известно, что ты изучаешь плакучую волну, – начала Орла. – Ты не против продемонстрировать нам свои эксперименты? У нас появились вопросы. – Разумеется! – Энсли отложила вязание и ушла к строю аквариумов у окон. Только если раньше в каждом был свой вид водорослей, сейчас они все были заняты плакучей волной. – Я сделала несколько поразительных открытий. Она ест любую плоть, но отдаёт предпочтение мясу чудищ, возможно, из-за их магии. После каждой кормёжки её размеры увеличиваются в три-четыре раза! Я полагаю, причина… – Ты проверяла свои выводы в Море? – спросила Орла. – Или только здесь? – Ну, я выходила в Море несколько раз. Когда проводишь все тесты в лабораторных условиях, можно упустить важные факторы, влияющие на результат. Но не волнуйтесь, я отплывала на безопасное расстояние, чтобы не пугать никого на причале… – Ты выращивала плакучую волну в Море? – напряжённым тоном спросил Сирил. – Ну да, я считаю, что нам очень важно понять… – нахмурившись, она посмотрела на них. – У меня что, неприятности? Руна легонько коснулась висящих над дверью колокольчиков полипопа, и те зазвенели. – Такое обыденное применение очень редкой вещицы. Ты знала, что есть те, кто считает их одним из шести связывающих ингредиентов капкана для Лохмордры? – Я лишь п-подумала, что из них выйдет симпатичное украшение. А что? В чём именно вы меня обвиняете? – Я думаю, тебе следует пройти с нами, – сказала Орла. Энсли округлила глаза, которые из-за увеличивающих линз очков и без того казались огромными: – Я н-ничего плохого не сделала! Я начала эти эксперименты всего пару недель назад, как вы можете меня в чём-то подозревать? – Мы лишь хотим кое-что прояснить, – попыталась заверить её Орла. – Но мой магазин! Моя работа! Кто будет за всем этим присматривать в моё отсутствие? – Энсли, пожалуйста, не вынуждай меня повторять, – добавила стали в голос Орла. Энсли расстроенно опустила плечи и пробормотала: – Ну ладно. Она последовала за Орлой и стражами за дверь. Ученики остались в торговом зале. Шази самодовольно улыбнулась: – Вы были правы. Подумать только – она кормила плакучую волну в открытом Море! – Теперь атаки прекратятся? – спросила Хасу. Баркли хотелось в это верить, но дурное предчувствие не торопилось его покидать. Да, поступки Энсли вызывали подозрение, но она выглядела потрясённой до глубины души их обвинениями. Кроме того, если землетрясения были лишь совпадением и температура Моря на самом деле не повышалась, как объяснить массовую гибель рыб? – Что с ней будет, если её признают виновной? – спросил он. – Её изгонят с Моря, – ответил Тэдж. Баркли передёрнуло, когда он вспомнил своё изгнание. Но что, если они ошиблись? Что, если он ни за что обречёт кого-то на ту же участь, что досталась ему? – Значит… – начал он и сглотнул внезапно пересохшим горлом. – Значит, мы можем теперь спросить у Руны. Узнать правду насчёт Одриана Киза. Виола застонала: – Не можем, они сейчас все допрашивают Энсли. – Давайте подождём в отделении Гильдии, – предложила Сесили. – Нет! – вскипел Тэдж. – Вы трое с нами ждать не будете. Шази было отшатнулась, но уже в следующий миг её ноздри враждебно раздулись. – Больно надо. Мы пойдём домой. Но с Баркли было довольно всех этих споров. Он протолкнулся к выходу и побежал, сам не зная куда. Библиотека давно закрылась. В пещере Медиган его угрызения совести из-за Энсли стали бы только сильнее. А на улицах Манси толпились беженцы, даже в узких проулках, где гуляли сквозняки, не оставив ни одного тихого безлюдного уголка. В конечном итоге ноги привели его на пляж. Но и здесь он оказался не один. На берегу неподвижно стоял и смотрел в море Улик. Без Беалах на плече капитан выглядел странно одиноким. Он повернулся к остановившемуся рядом с ним Баркли: – Что, искал, где бы немного подумать в тишине? Баркли кивнул. – Я сам такой. Орла отменила всё сообщение между островами за исключением крайней необходимости, и мы с Беалах затосковали без привычной качки под ногами. А такая луна тем более манит в море, – он указал на круглый белый блин, парящий над водой. – Волны сегодня будут высокие. – Мне очень жаль, – сказал Баркли. – Тут не о чем жалеть. Мы всю жизнь живём, окружённые чудищами и магией, но магия продолжает оставаться для нас большой загадкой. Нам нравится делать вид, будто мы знаем все ответы, но в действительности это далеко не так. Но такова цена нашего образа жизни, – вздохнув, он огладил огненно-рыжую бороду. – Я не стану тебе докучать, если ты хочешь побыть наедине. – Нет, всё нормально. Я просто искал, где бы посидеть. Баркли посмотрел на луну, прикидывая, хватит ли её света, чтобы почитать. Возможно, если прищуриться. И тогда его день рождения закончится почти традиционно. Вот только даже в Занудшире он редко когда чувствовал себя настолько несчастным. Его друзья перессорились, половина их считала Руну убийцей, а для Баркли она была как член семьи. А самое ужасное: если они ошиблись, то ни в чём не повинную женщину могли прогнать из родного дома. Баркли опустил на песок сумку, чтобы достать книгу. Улик с любопытством заглянул внутрь: – Не ожидал увидеть у тебя амулет из одной из тех рек. – Вы о чём? – не понял Баркли. – Это раковина кианулитки, она же древнеулитка, чудище, что обитает в подводных реках. Их раковины не так-то просто найти, течением рек их почти все прибивает к берегам Нигденкса. Правда, красивая? Баркли распахнул глаза от озарения: – Поэтому они шумят под водой? Это звук подводной реки? – Ага. Они вроде глубоководных компасов. Опустись с ней в Море – и она приведёт тебя к подводной реке. Опустись с ней в подводную реку – и она приведёт тебя к её истоку. Ну, если верить людской молве. – Истоку? Жители Нигденкса верят, что она предупреждает о приближающейся гибели. Улик усмехнулся: – Ну ещё бы. Может, бесполеземцы придумали для них свою историю? Может быть, и Баркли обычно не прислушивался к своим бесполеземским инстинктам, но… что, если жители Нигденкса ассоциировали эти амулеты с неминуемой гибелью, потому что они вели к Лохмордре? Если подумать, спиральный символ острова Роан был очень похож на форму этой раковины. А если чудологам удастся найти Лохмордру… возможно, они смогут положить конец всем этим несчастьям. – Мне нужно идти, – выпалил Баркли и рванул назад в Манси.