– Нет, – отрезал он, и его голос отразился от скальных стен, словно подчёркивая его решимость. – Руна бы этого не сделала. – Но так сказал Сирил, – голос Хасу слегка дрогнул. – И мне кажется, он говорил правду. Он выглядел таким сердитым! – А из-за чего был конфликт? – спросил Тэдж. Хасу задохнулась от возмущения: – Какая разница?! Ничто не оправдывает убийства! И Сирил сказал… Он сказал, что они все дружили! – Это всё ложь, – с абсолютной убеждённостью отчеканил Тэдж. – Тогда почему Верховный чудолог тоже с ней не общается? – спросила Шази. – Если бы Верховный чудолог считал Руну убийцей, он бы отправил её в тюрьму, – заметил Баркли. Сесили замотала головой: – Сирил сказал, что там всё было очень запутанно, а Руна заявила, что защищалась. И Верховный чудолог испугался, что о нём подумают, если узнают, что его ученики бились друг с другом. Из рассказов Виолы Баркли знал, что Верховный чудолог сильно пёкся о своей репутации, но это объяснение даже по отношению к нему было притянуто за уши. И тем не менее на лице Виолы промелькнуло сомнение. Но Тэдж остался непреклонен. – Я сейчас же пойду в отделение Гильдии, – заявил он. – И знаете, что я сделаю? Я спрошу у Руны. Послушаем её сторону… – Нет! – вскричала Хасу. – Если Сирил узнает, что мы вам рассказали, он будет вне себя! Баркли и сам был вне себя. У них ушли недели, чтобы все семь учеников смогли наконец забыть о разногласиях и подружиться. А теперь они будто оказались по разные стороны баррикад. – Тогда зачем вы нам рассказали? – спросил он. – Потому что вы имеете право знать, – ответила Шази. – И потому что… Вдруг это Руна пытается стать партнёром Лохмордры? – Это уже ни в какие ворота не лезет! – сорвался Баркли. – Как Руна может вызывать землетрясения? Она обладает лишь ледяной и костяной магией! – Не говоря уже о том, что мы прибыли сюда всего за сутки раньше вас, – добавила Виола. – Как она может быть ответственна за разрушение острова Коуд? А Келлигри и Слэки? – Баркли говорил, что у того страшного чудища, что он видел, были бивни, – напомнила Сесили. – Может, он видел клыки Клавы и принял их за бивни? – А вот и нет, – отрезал Баркли. – Я знаю, что я видел. Его бивни были повернуты вверх, а не вниз, и Клава ходит на четырёх лапах, так что… – Руна была здесь в прошлом году, – не успокоилась Шази. – Во время середины лета. В пол пещеры ударил электрический разряд, породив ворох искр и каменной крошки. – Вы понятия не имеете, о чём говорите! – заорал Тэдж. – Прошлым летом Руны даже не было в открытом Море, когда Лохмордра поднялся на поверхность! Уж я-то знаю! Я наблюдал это собственными глазами! Все притихли, понимая, что речь шла о том дне, когда его отец погиб. – Ну, я всё равно верю Сирилу, – стряхнула недолгое оцепенение Шази. – И я не доверяю Руне. Баркли застонал: – А если мы выясним, кто на самом деле пытается стать партнёром Лохмордры? Тогда вы перестанете подозревать Руну? – Может быть… – неуверенно ответила Сесили. – Но если это не Руна, то кто? – Кто-то, кто был здесь во время всех атак, – сказал Баркли. – Но на Море живут тысячи чудологов, – возразила Виола. – Нам что, их всех допросить? – Энсли много знает о плакучей волне, – подал голос Яша. С начала спора он отошёл в угол пещеры и вёл себя так тихо, что Баркли едва о нём не забыл. – Энсли? – повторила Виола. – Но зачем ей Лохмордра? – Причин могут быть дюжины, – отмахнулся Тэдж. – Сорен явно был не первым, кто пытался это сделать. И даже не сотым, скорее всего. Виола обхватила себя руками: – Я это понимаю. Просто… если подумать, я едва знаю Энсли. И не могу представить, зачем бы ей это понадобилось. Баркли тоже терялся в догадках, но не мог не признать, что тем вечером в «Травяной хижине» она вела себя как-то странно. – Мы обсуждали с ней Лохмордру, – вспомнил он. – Она упоминала связывающие ингредиенты, и это её исследование огненного коралла… Здесь что-то не так. У Шази засверкали глаза. – И у неё в аптеке есть аквариум с плакучей волной! Она её изучает. И наверняка знает о ней больше кого бы то ещё. Может, она наврала нам насчёт гидротермальных источников, чтобы сбить нас со своего следа? – А не пора ли нам рассказать об этом мастерам? – предложила Виола. – Пусть они решают. Шази снова насупилась. Хасу и Сесили неуютно шаркнули по полу. – Я не уверена, что Руна должна знать… – начала Хасу. Яша внезапно вклинился между двумя группами, вынудив всех податься назад: – Как единственный среди нас, занимающий нейтральную позицию, вот что я думаю. Если мы не расскажем о наших подозрениях стражам и Энсли через Лохмордру уничтожит ещё один остров, это по сути произойдёт по нашей вине. Либо мы говорим мастерам, либо мы становимся немыми соучастниками. Они все нервно сглотнули: никто из них не горел желанием взваливать себе на плечи подобную ответственность. – Что для вас важнее – давнишние разногласия или спасение Моря? Выбирайте, – громко, так что его голос породил многократное эхо, потребовал Яша. «Выбирайте. Выбирайте. Выбирайте». – Ладно, – согласилась Шази. – Мы расскажем стражам об Энсли. Пока всё это не закончится, мы будем доверять Руне. – А когда всё это закончится, – прошипел Тэдж, – мы попросим Руну поведать её версию случившегося, как бы Сирил из-за этого ни злился. Три ученицы обеспокоенно переглянулись, но в итоге кивнули. Баркли с облегчением выдохнул. Они докопались до чего-то важного, и стражам необходимо было это узнать. Но когда Море снова окажется в безопасности, ученики будут вправе потребовать ответы на интересующие их вопросы. Например, о том, что на самом деле произошло между Руной, Сирилом и Одрианом много лет назад. Ребята бегом вернулись в отделение Гильдии. С ужина прошло уже несколько часов, но в зале было многолюдно и шумно. После нападения Лохмордры на Тров стражи почти не знали отдыха: они постоянно спорили или обсуждали дальнейшие планы. Морские баллады порой не смолкали до глубокой ночи. Ученики протиснулись к заглавному столу, где Орла, Сирил, Руна и Эдвин о чём-то тихо разговаривали. Баркли едва удержался, чтобы не покоситься на Сирила, сидящего как ни в чём не бывало напротив женщины, которую он обвинил в убийстве их друга. Его прямая спина, все эти начищенные медали… Баркли забрал назад все добрые мысли, которые о нём думал. Сирил действительно был скользким высокомерным лжецом. – Нам нужно вам кое-что рассказать, – пропыхтела Виола. – Наедине. Руна обвела взглядом их мрачные лица: – Это важно? Виола кивнула: – Ужасно. – В таком случае, – решила Орла, – мы можем поговорить у меня в кабинете. Они поднялись по спиральной лестнице на несколько этажей, пока не достигли уютной комнаты с кучей морских карт на стенах и коллекцией кораблей в бутылках на полках. В воздухе стояла дымка, и Баркли не сразу понял, в чём дело, пока не заметил спящего под столом Мёрфа: с каждым всхрапом у него из ноздрей валил туман. Дождавшись, когда все войдут, Руна поинтересовалась: – Так в чём дело? Виола принялась перебирать блестящие значки на рубашке. Баркли не сомневался, что ей, как и ему, было не по душе хранить тайну этой истории с Сирилом. – Мы полагаем, что кто-то использует плакучую волну для призывов Лохмордры, – сказала она. – И мы думаем, что этот кто-то – Энсли. – Энсли Макгэннон? – поразилась Орла. – Зачем ей это делать? – Я надеюсь, вы осознаёте всю серьёзность ваших обвинений, – предостерегающе сказала Руна. – И что это, мягко говоря, не самый лучший способ отблагодарить Энсли за то, что она приютила… – Это полная чушь, – вмешался Сирил. – Призвать Лохмордру невозможно, никому не известен способ, как это сделать. – Но что, если такой способ всё-таки есть? Даже без капкана? – возразил Баркли и съёжился под тяжёлыми взглядами взрослых. Особенно Орлы. – К-когда Лохмордра напал на Тров, он был как безумный, совсем как остальные чудища, попавшие под воздействие плакучей волны. Я подумал – мы подумали, – вдруг плакучая волна влияет и на него тоже. – Орла, – закатил глаза Сирил, – они же просто дети, ты же не будешь…