– Голова, – ткнулась лбом в столешницу, борясь с желанием об нее побиться. – Разболелась. Если бы подо мной разверзлась бездна, было бы весьма кстати. Но бездны по вторникам не разверзались. Пришлось дослушивать лекцию из укрытия. – Опровержение еще одного мифа: истинные чувства – плохая защита от правильно приготовленного приворота. Но их наличие вызывает резкий эмоциональный диссонанс, повышение артериального давления, тахикардию… Я думала о том, способен ли нормальный человек фиксировать медицинские показатели в таких условиях, а студенты вокруг хохотали: доктор зачитывал им мои заметки. Я была уверена, что он выбросил их в тот же день. Тогда столько всего случилось: пожар в библиотеке, Рысь, Оливер, Крейг… надкушенный сэндвич и разговор о магии… – И у нас остался еще один миф, – Грин подошел к финальной стадии испытаний. – Поцелуй истинной любви, о котором тут упомянули. – Она его поцеловала?! – воскликнула какая-то девушка. Я осторожно выглянула из-за тетради. Если бы он сказал, что да, – смеялась бы дальше вместе со всеми… – Нет. Ударила. Но, думаю, поцелуй тоже сработал бы. Суть реабилитационных мероприятий в подобных случаях – в том, чтобы сделать нечто неожиданное, переключить внимание попавшего под приворот человека, заставить его усомниться в реальности происходящего. Так что поцелуй – это тоже было бы достаточно неожиданно. И приятнее… Поэтому окончательно разрушать данный миф мы не будем. Он ответил еще на несколько вопросов. Вежливо отшил девиц, пытавшихся выведать рецепт чудо-средства. Согласился с восторженной «заучкой», что истинная любовь – она, несомненно, лучше и менее травмоопасна… – Скажите, доктор, в чем смысл описанного эксперимента? – спросил какой-то парень. – Только в том, чтобы в очередной раз подтвердить, что использование приворотов есть насилие над личностью? – Нет, конечно, – ответил Грин. – Целью было испытать действенность препарата. После внесения в рецептуру изменений, которые сделают его непригодным для людей, средство можно будет применять в животноводстве для лучших результатов скрещивания пород и увеличения поголовья племенного скота. Трепетные девы дружно возмутились столь пошлому завершению лекции… наверное… Я не видела, потому как из-под тетрадки выбралась, когда аудитория уже опустела. – Болит? – поинтересовалась сочувственно Мэг, пока я ощупывала отдавленный о стол лоб. – А выглядишь здоровой. Даже румянец появился. Еще бы ему не появиться. – Мэгги, ты не против, если я посижу тут еще немного? Не пойду на… что там дальше? – А, ерунда, – махнула рукой подруга. – Я тоже могу пропустить. Хочешь, с тобой останусь? Или… О! Нужно было Грину сказать, что тебе нехорошо. Он же тебя знает, вот и вылечил бы. Давай посмотрю, может, он еще не ушел? Или кого-нибудь из преподавателей спрошу? В общежитии я бы тебе что-нибудь из лекарств подобрала бы… – Пойдем в общежитие? – предложила я. – Не будем отвлекать преподавателей. Только подождем еще немножко, хорошо? …В общежитии меня ждала посылка: маленькая картонная коробочка и записка от милорда ректора, предупреждавшего, что сегодня наша встреча откладывается, так как он вынужден срочно выехать в Ньюсби. А в коробочке лежало пирожное: песочная корзиночка, наполненная сливочно-шоколадным кремом. Это было так мило, что я тут же забыла обо всем остальном. Минуты на три. Потом еще час, после того как Мэг напоила меня настойкой от мигреней, я медитировала на пирожное, пытаясь вызвать перед мысленным взором образ приславшего сладкий подарок мужчины. Когда мне это надоело, слопала пирожное, вспомнила, что мне еще сдавать экзамен профессору Эррори, и достала учебник. Лучше читать о плоских червях, чем бороться с мозговыми тараканами, от которых даже паразитологи не придумали защиты. О том, что меня ждут на ужин, вспомнила только чудом. Дорогу к дому мисс Милс я знала. Открыла мне хозяйка. Сообщила, как рада, что я пришла. Извинилась, что не подумала, каково мне будет добираться, не имея возможности воспользоваться портальной сетью, а то обязательно бы попросила Саймона меня встретить и провести. Сам Саймон кивал и улыбался. Затем, пока в духовке доходил гусь, меня пригласили в кабинет посмотреть что-то, что мне непременно понравится. По канону это должен был быть альбом с младенческими фотографиями: «Саймон в чепчике», «Саймон с погремушкой» и – мамина радость – «Саймон, сияющий беззубой улыбкой и голыми ягодицами». Но оказалось, профессорша хотела похвастать домашней библиотекой. Книги на полках стояли в основном по ее специальности – мистические существа. Драконы меня после божьих откровений не интересовали, а вот двухтомное издание, посвященное единорогам, любопытно было бы почитать. Я как раз думала, насколько удобно просить книги у преподавательницы, по всему, метящей мне в свекрови, когда в дверь позвонили. – Кто бы это мог быть? – проворчала хозяйка. – Наверное, доктор Грин, – с наигранной беспечностью отозвался Саймон. – Мы сегодня случайно столкнулись, и я пригласил его на ужин. Ты же давно собиралась… Если бы мисс Милс решила прибить сына за подобное самоуправство, я с радостью помогла бы ей спрятать труп. – Не волнуйтесь, – прошептал мне Саймон, когда его мать пошла открывать. – Не прогонит же она его? Грин – ее доктор и наш сосед, друг семьи, можно сказать. И ужин у нас будет дружеский. Я же обещал избавить вас от двусмысленных ситуаций? – Спасибо, мистер Вульф, – произнесла я с чувством. – Вам это удалось. Глава 45 О чем я думала? Ни о чем. Думать было некогда. – Добрый вечер, Саймон… О, мисс Аштон. Улыбка вежливо-безучастная. И это прохладное «мисс Аштон»… Только в глазах смешинка, но в глаза я не смотрела. – Здравствуйте, доктор. – Какая неожиданная встреча. Но, видимо, это судьба. – О чем вы? – я обернулась на Саймона, но боевик прислушивался к обмену любезностями без интереса. Ждать помощи от его матери тоже не приходилось. – Ожидал увидеться с вами сегодня, – без стеснения поведал Грин. – Но полагал, что это произойдет утром. Я читал лекцию на целительском. – Очень хотела послушать, – заверила я, надеясь, что он не почувствует фальши. – Но пришла слишком поздно, в аудиторию было не протолкнуться. – Гусь! – спохватилась драконша. – Простите, я должна проверить, как там гусь. Она сбежала на кухню, и Саймон принял эстафету хозяйских обязанностей: – Мама великолепно готовит, Элизабет. Уверен, вам понравится. – Мисс Милс сама готовит? Причину укоризненного взгляда Грина поняла лишь после следующих слов Саймона. – Мама долгое время не могла позволить себе кухарку, – проговорил он хмуро. – Сейчас таких проблем нет, но ей нравится кулинария, и ничего зазорного в этом нет. – Я хотела сказать, что при ее занятости на кафедре… – Я тоже люблю готовить, – сообщил Грин, переключая внимание на себя. – Правда, устраивать званые ужины не рискну. Потому что «люблю» не значит «умею». Но яичница мне обычно удается, даже не подгорает, так что могу пригласить на завтрак. Он широко улыбнулся, и я быстро перевела взгляд на книжные полки. – Мистер Вульф, простите, могу я взглянуть? – указала на заинтересовавшие меня книги. – Да, пожалуйста. – Все-таки решили подтянуть теорию? – оценил мой выбор Грин. – Если угодно, у меня тоже есть книги о единорогах. Да-да, давайте пойдем к вам, книжки полистаем… а там и позавтракаем… Вспыхнув от собственных мыслей, я закрылась книгой и притворилась, что читаю. Хобби у меня такое – читать вверх ногами. Грин, поняв, что я не настроена на беседу, переключился на Саймона. Я не прислушивалась к их разговору. Перевернула книгу и просмотрела первые главы. Ничего любопытного не нашла, но продолжала читать до тех пор, пока не появилась мисс Милс и не объявила, что гусь готов и уже дожидается нас в столовой. Однако оценить кулинарные таланты ведущего драконоведа академии мне не довелось. Едва мы сели за стол, кто-то позвонил в дверь. Хозяйка посмотрела на сына, вопрошая недовольным взглядом, кого еще он пригласил без ее ведома, но он пожал плечами и пошел открывать. Из прихожей послышались взволнованные голоса, и через несколько секунд в столовую, обгоняя Саймона, влетел запыхавшийся мужчина в криво застегнутом пальто. – Доктор! – кинулся он к Грину. – Хвала всем богам, я вас нашел! Марта! Больше он ничего не сказал, но все, кроме меня, кажется, поняли, в чем дело. – Сейчас буду, – пообещал целитель. Окинул прощальным взглядом блюдо с гусем и поднялся из-за стола. – Мне понадобится ваша помощь, Бет. – Но как же… – пыталась возразить мисс Милс. – Мне нужна помощь, – повторил Грин. – Посылать в лечебницу долго, а мисс Аштон – целительница, хоть пока только учится. Когда он говорил так, уверенно и веско, и мысли с ним спорить не возникало. Надо – значит, надо. Там, может быть, человек умирает. – Какая жалость, что так вышло, – сокрушалась, провожая нас, хозяйка. – Но вы же еще придете? – Непременно, – заверил ее Грин, хотя приглашение адресовалось мне. Подхватил с полки свой саквояж, который таскал, как выяснилось, и на званые ужины, и буквально вытолкал меня на крыльцо. Обогнал на ведущей к ограде тропинке, услужливо распахнул передо мной калитку, а там уже немного сбавил шаг. – Объясните же, что случилось, – опомнилась я, пройдя уже добрую сотню ярдов по освещенной желтыми шарами фонарей дороге. – Все ради вас, мышка моя. – О чем вы? – Только не останавливайтесь, – приказал доктор.