– Подразните библиотекаря, – в тон мне закончил Оливер. – Наверняка он здесь, – продолжила я, взглядом скользя по собравшимся в зале людям. – Один из них. Запустить бы сюда единорога… – Я уже объяснял, это не поможет. – Помню. Просто мечтаю. – О единороге? – Оливер вновь увел разговор в сторону. – Думаю, лорд Эрентвилль не будет возражать, если мы навестим, пользуясь случаем, вашего любимца. Лорд Эрентвилль не возражал. Но сначала я нашла леди Пенелопу, поделилась с ней желанием заниматься в группе и сообщила между делом, что у меня как раз имеется подруга-целительница. Вопрос решился тут же: наставница отыскала среди гостей куратора группы Мэг, представила меня ей и попросила, а по сути, поставила перед фактом, что с понедельника я буду ходить на занятия с ее студентками. Кто бы отказал героине дня? Хотя правильнее было бы назвать меня жертвой дня. Герой в это время ждал у выхода, чтобы проводить меня к моему белогривому чуду. – Я так и не поблагодарила вас, милорд. – Разве? А веночек? Единорог весело фыркнул – помнил веночек. Только обсуждать нашу встречу в подпространстве не желал, притворяясь, что не слышит задаваемых мысленно вопросов. Но хоть на Оливера не топал сегодня – то ли в благодарность за мое спасение, то ли задобренный новой песенкой, исполненной ректором все на тех же ключах. – Где вы этому научились? – не сдержала я любопытства. – Тут, в академии. Если говорить о ключах. – А если не о ключах? – Вы никогда не учились музыке? – вопросом на вопрос ответил он. – Училась… Вернее, меня учили в детстве. Но мне всегда не хватало терпения и усидчивости. – Жаль, – по-доброму усмехнулся Оливер. – Нелишние качества для мага. Как и навыки игры на музыкальных инструментах. Клавиши и струны – отличная гимнастика для пальцев, духовые учат контролировать дыхание. – Что выбрали вы? – Я не выбирал, – улыбка не исчезла с его лица, но стала задумчивой и печальной, как случается, когда вспоминается что-то хорошее, но безвозвратно ушедшее. – Сестра играла на фортепиано и на флейте. Когда бывали гости – только на фортепиано. Говорила, что с флейтой у нее глупый вид, занималась ей только из-за рекомендаций целителей: слабые легкие… Фортепиано и флейта, да. – Он встряхнулся, улыбка пропала. – Это помогает в работе с потоками и плетениями, когда требуется совершать сложные пассы. Многие стараются так или иначе развивать мелкую моторику. Нет способностей к музыке – занимаются лепкой или рисованием… Словно устыдился невольной сентиментальности и поспешил превратить душевный разговор в лекцию. Но лекции – не то, что мне сейчас было нужно. Я попрощалась с единорогом и вернулась с Оливером в банкетный зал, чтобы найти Сибил и пойти с ней в общежитие. Ректор должен был задержаться до официального окончания вечера, но недостатка в провожающих у нас с подругой не было: сначала Саймон, получив от матери локтем в бок, изъявил желание пройтись, потом с той же инициативой выступили наши эльфийские друзья. Грайнвилль и Каролайн все равно планировали провожать Анет, и Саймон смог избежать почетной миссии, но до ворот с нами дошел, и Сибил многозначительно улыбалась, поглядывая то на него, то на меня. У калитки щупленькая дамочка прыгала на привратника и требовала ее пропустить. Тот вежливо и, видимо, в сотый раз объяснял, что вход только для приглашенных, но, если она хочет встретиться с кем-то из посольства или гостей, пусть скажет с кем и назовется, и о ее приходе сообщат. Дама называться отказывалась. Присмотревшись, я узнала Лидию. Вряд ли у кого-нибудь еще в академии такое же болезненное пристрастие к пудре и рюшам, нашитым даже на пальто. Розовое. – Добрый вечер, мисс, – поздоровалась я. – Помните меня? Элизабет Аштон, мы встречались у милорда Райхона. Вы, наверное, хотите его увидеть? – Кого? – секретарша удивленно захлопала ресницами. – Ректора. – Думаете, он знает? – Что? – Хоть что-то! Да уж… Алиса и Безумный Шляпник. Или Алиса и Гусеница. Но скорее, Алиса и гриб. Причем грибом я чувствовала себя. – А вы знаете? – прищурилась Лидия. – Нет, – ответила я. Сибил, Каролайн, Анет и Грайнвилль в странный разговор благоразумно не вмешивались. Саймон остановился в стороне, прислушивался, но, видимо, тоже ничего не знал. – А она? – не сдавалась секретарша. – Кто? – вздохнула я, понимая, что ответа не получу. Но Лидия изменила себе. – Леди Райс, – сказала неожиданно внятно. – Она должна знать. И она целительница, что в данном случае нелишне. Хотя наставница, как говорит другой мой знакомый целитель, не по этой части доктор. Попросив эльфа передать леди Пенелопе, что ее жаждут лицезреть, я с чистой совестью покинула территорию дружественной державы. Общежитие, ванна, постель – вот все желания, что у меня остались к концу еще одного безумного дня. И волшебных капель себе накапать, пусть еще что-нибудь веселенькое приснится. Глава 42 С утра, собираясь на завтрак, я ожидала, что в столовой все будут тыкать в меня пальцами и шушукаться, ведь слухи, как ни крути, должны были просочиться в народ. Однако то ли в выходные сплетни расползались медленнее, то ли подана новость была как рутинное, не стоящее внимания событие, но даже Рысь, подошедший к нашему столику, чтобы поздороваться, не выказал обеспокоенности и расспрашивал о случившемся, казалось, только из вежливости. Упала? Поймали? Вот и хорошо. А его там Шанна ждет, они в Ньюсби собираются с почтовым дилижансом, нужно успеть места занять. Одна Мэг, узнав обо всем вечером, испугалась по-настоящему. Сказала, что умерла бы еще до того, как ее поймали бы, и пустырника себе накапала. Но у нее свой пунктик на высоте, да и то ночи хватило, чтобы подруга отошла от переживаний. – Может, и нам в город выбраться? – предложила она. – У меня другие планы, – отказалась я. – Свидание с Саймоном, – наябедничала Сибил, слышавшая, как накануне мы с боевиком договаривались о встрече. – Тренировка, – поправила я. – С мистером Вульфом. Шутки шутками, но кто-нибудь мог услышать, а мне не нужны сплетни подобного толка. – Тренировка, – покладисто согласилась провидица. – А у меня свидание. Сосед Яна уезжает к родителям на выходные, и комната будет свободна. Мы как раз хотели попробовать кое-что нетрадиционное… Ох, нет! Ну не делайте такие глаза! Я о магии. Мы хотели совместить наши способности. Расскажу, если получится. – А я поеду, – решила Мэг. Допила чай и бросилась догонять Норвуда. Похоже, и в эти выходные меня все бросили. Нового приступа я не боялась, но настроение испортилось. Наверное, я отвыкла быть одна. Раньше мне это нравилось: тишина, покой, можно почитать или подумать о чем-нибудь отвлеченном. Но об отвлеченном в свете последних событий не думалось, а почитать можно было только учебники или книги о драконах, которые я до сих пор не сдала в библиотеку. Или ту, что дал Грин. Ту, которая «Эдварду. С теплом и нежностью»… Может, Камилла все подарки так подписывала? С теплом. Что такого в тепле? И в нежности, если подумать… А книгу нужно вернуть. И доктора предупредить, что с понедельника меня не будет в лечебнице. А еще я чашку разбила, а они у него и без меня долго не живут. В общем, я нашла, как убить время до тренировки. Уже на крыльце лечебницы поняла, какая это глупость, и понадеялась, что доктор для разнообразия решил отдохнуть в выходной, но дежурная сестра сообщила мне, что сегодня чуда не свершилось. Однако в кабинете заведующего не оказалось, и я вздохнула с облегчением. Я не умею извиняться. А так и совесть чиста, и самолюбие не пострадает… Не пострадало бы, успей я вовремя уйти. – Доброго дня, Бет, – раздалось у меня за спиной в тот момент, когда я, крадучись, выбралась из кабинета и прикрыла за собой дверь. Я медленно развернулась. – Здравствуйте, доктор. – Не ожидал увидеть вас сегодня, а то побрился бы, – он демонстративно потер подбородок. – Я проходила мимо и решила вернуть вашу книгу, – сказала я, силясь не смотреть в смеющиеся серые глаза. – Случайно проходили мимо с моей книгой? – Почти так… Я оставила ее на столе. – Да? – Грин толкнул дверь и заглянул в кабинет. – Хм… Книгу вижу. А на ней стоит какая-то чашка. Не знаете, что она там делает? – Стоит, как вы заметили, – я нервно передернула плечами. Не умеешь извиняться – лучше и не берись. – И почему она там стоит? – Потому что у нее плоское донце. Иначе скатилась бы на пол. – Логично, – кивнул доктор. – Но знаете, что меня смущает? Это совершенно незнакомая мне чашка. – Хотите, чтобы я представила вас друг другу? – спросила я раздраженно. Вот что за человек! Стоит чашка – пусть себе стоит. Нет же, прицепился! – Хотя бы скажите, откуда она взялась, – ухмыльнулся Грин.