– Нет, – заявила я дерзко. – Он интересовался мной. Вас это удивит, милорд, но меня многие считают интересной. Мужчины, я имею в виду. Подходят познакомиться. Говорят комплименты, пытаются завести разговор, шутят. – И что же? – навис надо мной Оливер. – До чего вы дошутились с Волком? Он назначил вам встречу? Может, назвался? – Мы не закончили разговор. Должны были продолжить его после боя. Возможно, тогда я и узнала бы, кто он. А теперь – увы. – Элизабет, это не шутки. Он сбежал – значит, ему есть что скрывать. – Например, свое имя, – пожала я плечами. – Может, он испугался внеплановой пробежки по полигону? Глаза ректора полыхнули огнем. – Занятно. Выходит, вы не знаете, кто он, но он знает, кто дрался с ним под маской Последнего Дракона, и даже в курсе моих угроз? – Я не это имела в виду! – запротестовала я. – Просто к слову пришлось. Оливер ничего не сказал. Собрал со стола бумаги. Накрыл чернильницу. – Уже поздно, мисс Аштон. Вам пора в общежитие. На крыльце, куда нас вывел портал, он тут же отпустил мою руку. – Доброй ночи, – попрощался сухо. – Милорд… – Я говорил вам о доверии. Жаль, что вы меня не поняли. Мэг к моему возвращению уже легла. – Бальзам нужен? – спросила она, приподняв над подушкой голову. – Только от душевных ран. Но вряд ли у тебя такой есть. – Проиграла? – Можно и так сказать. Мэгги, ты помнишь Германа Складовика? – Один из пропавших? Алхимик, кажется? Второкурсник? Теормаг. Четвертый курс. Мэг не страдала расстройствами памяти. Значит, изменения реальности добрались и до академии. Чья-то невидимая рука переписывает судьбу Германа, черкая и исправляя прожитую им жизнь, чтобы потом вырвать с концами испорченный листок. Так странно и так обычно. Сколько людей точно так же исчезло из моей прошлой жизни? Терялись номера телефонов. Стирались из памяти лица, и имя не вспомнить уже было с первого раза. Оставался лишь расплывчатый образ – кто-то, с кем мы когда-то пересеклись где-то и зачем-то. А затем и этот смутный образ таял подобно туману. Может, и те люди пропадали оттого, что им не нашлось места в новой реальности? – Что-то случилось, Элси? – забеспокоилась соседка. – Ничего. Спи. Завтра на учебу. Я и сама разделась и легла в постель. Но разве получилось бы уснуть? Мир менялся, и уже завтра все будет иначе. Инспектор Крейг не вспомнит, по какой причине его люди задержали накануне членов некоего тайного общества. Бойцы из «Огненного Черепа» забудут, о чем расспрашивали их полицейские. Оливер перечитает мои записи и лишь из них узнает о том, что Герман Складовик когда-то существовал. А Саймон Вульф забудет своего друга. Вероятно, единственного в последние годы друга. Нужно было хотя бы попытаться остановить тотальную амнезию. Возможно, с Саймоном получится. Он ведь знал Германа лучше других. Только ждать до утра нельзя. Где живет Вульф, я примерно знала. Но как выйти из общежития? После полуночи это запрещено, и консьержка, если заметит, поднимет шум. Еще и «охрана» дежурит под окнами. Думай, Марина, думай. Думай, Элси. В памяти Элизабет, словно в кладовке бережливой пенсионерки, не привыкшей выбрасывать вещи, будь то крышка от сгоревшей кастрюли или сломанная давно выросшим внуком игрушка, скопилось множество самой разной информации. Была совершенно бесполезная, а была такая, что в определенный момент могла пригодиться, как та старая крышка, которая вдруг подходила размерами к новой сковороде. Например, Элси помнила разразившийся два года назад скандал: девушка с третьего этажа тайно проводила к себе по ночам молодого человека. Это вряд ли всплыло бы, не поссорься она с соседкой и не нажалуйся та в отместку комендантше. Но не в этом суть. Главное, что так же, как тот парень проходил внутрь, можно выйти наружу. Через прачечную в подвале. Элизабет там никогда не была, но после того случая знала, что из прачечной есть тоннель, ведущий в водонапорную башню. Но двери теперь запирают на ключ. Или нет? Скандал был два года назад и мог уже забыться. В любом случае, замки вряд ли зачарованные, а значит, их можно взломать. Я выбралась из кровати и, не зажигая света, достала из шкафа белье и первое подвернувшееся под руку платье. Оделась и вышла из комнаты в пустой коридор. Спустилась в подвал и нашла прачечную, которую опознала по характерной влажности и запаху мыла и щелока. Мысленно поставила галочку напротив первого пункта плана. Следующим пунктом было не навернуться впотьмах, ища дверь в коммуникационный тоннель. Элси воспользовалась бы заклинанием ночного зрения, но у меня ее способностей не было. Как, впрочем, и у местной обслуги, и, пошарив по столам и полкам, я нашла керосиновую лампу и спички. Еще одна галочка. И еще одна – дверь в углу. К моей огромной радости, открытая. По холодному тоннелю я добралась до водонапорной башни. Ведущая на улицу дверь была закрыта снаружи, но единственное окно открывалось изнутри. Через него я и выбралась, шепотом ругая себя за то, что напялила платье, когда можно было одеться так же, как в клуб. На путь до коттеджного поселка у меня ушло не меньше часа и еще четверть часа, чтобы найти нужный дом. Я знала, что мисс Милс с сыном жили неподалеку от Камиллы Сол-Дариен, однако они были отнюдь не единственными ее соседями. Пришлось побродить, вчитываясь в скудном свете затянутой облаками луны в имена на почтовых ящиках. Но мало было найти дом. Даже живи Саймон один, я опасалась бы звонить в дверь: вдруг в доме ночует прислуга? Учитывая же присутствие мисс Милс, делать это нельзя было категорически. Я обошла вокруг коттеджа, надеясь найти какую-нибудь подсказку. Идеальным вариантом была бы надпись рядом с одним из окон: «Комната Саймона» и стрелочка, чтобы наверняка… «Комната Саймона». Я остановилась и протерла глаза. Сделанная углем надпись со стены не исчезла. Правда, вместо стрелочки были нарисованы череп и кости, а приписка внизу гласила: «Некромантам и Гарри Суону вход строго запрещен!» Обожаю мальчишек! От умиления расплывшись в улыбке, я тихонько постучала в окно, а когда за стеклом показалась заспанная физиономия Саймона, помахала рукой. Стоило заявиться сюда только за тем, чтобы увидеть его глаза. – Элизабет? Что вы тут делаете? К тому времени, как он открыл окно, я уже не улыбалась. – Нужно поговорить. Можно войти? – Полагаете, это… э-э… удобно? – Не очень, – вздохнула я, думая о чертовом платье. Сообразив, что из-за ерунды я не пришла бы, боевик подал руку и помог мне забраться в комнату. Закрыл окно и без спичек зажег свечи в массивном бронзовом подсвечнике в виде головы демона. Свечи, естественно, символизировали рога. – Подождете несколько минут? – попросил сконфуженно. – Я… надену что-нибудь приличное. Фланелевая пижама с крупными пуговицами, на мой взгляд, уже была верхом приличия. – Ваш костюм Волка выглядит более откровенно, – успокоила я. – Так то костюм, – пробормотал боевик и, поняв, что времени на переодевание ему не дадут, замотался в плед. Был Стальной Волк – стала клетчатая гусеница. Я же, напротив, избавилась от пальто и без приглашения устроилась в кресле. Не дожидаясь расспросов, пересказала то, что узнала от Оливера. Не забыла и о путанице в голове Мэг. – Завтра пойду к ректору, – заявил Саймон. – Скажу, что Стальной Волк – это я. Нельзя, чтобы полиция тратила время, идя по ложному следу. Так что… С рукой ведь у него уже все в порядке? – Не нужно ни в чем признаваться, – пришедшая в голову мысль и радовала, и огорчала одновременно. – Волка не будут искать. Германа вскоре забудут. О том, что он был членом «Огненного Черепа», – тоже. Возможно, сотрется даже память о сегодняшнем вечере. Или у полицейского рейда найдется другое объяснение. Я ведь не успела переписать новые протоколы – кто знает, что будет в них завтра? – Разве вы раньше не писали об «Огненном Черепе»? – Да, когда переписывала свои заметки для милорда Райхона. Но о том, что Стилет дрался со Стальным Волком, он узнал только сегодня и никак вас с Германом не свяжет. – Нет, хватит детских игр. Сказал человек, до сих пор не стерший со стены дома надпись, запрещающую вход некромантам! – Мне сразу нужно было пойти в полицию и рассказать все, что я знал о Германе, – продолжил Вульф, не заметив моей усмешки. – Почему же не пошли? И, кстати, почему они сами не пришли к вам? Если вы дружили, вас должны были расспросить в первую очередь. – Дело в том… – Саймон понизил голос до смущенного шепота: – Мы не афишировали наше знакомство. Встречались в основном в клубе или в тренажерном зале. Друзья Германа не поняли бы общения с преподавателем. Да и мне не пристало сходиться со студентами… настолько близко. – Понимаю, – я невольно скривилась. Ничего не имею против подобных отношений. Теоретически. Но… Нет, пожалуй, это – самое большое разочарование сегодняшнего вечера. – Что понимаете? – уточнил боевик, заметив мою гримасу. – Ну, это… Вы не подумайте, я нормально отношусь к такому…