Дать развернутый ответ он не успел бы: Оливер провел серию ударов, закончившихся сокрушительным апперкотом. Зеленый Великан упал. Саймон исчез, смешавшись с воодушевленно галдящей толпой. – Победил Последний Дракон! Наверное, никогда прежде ректор не вызывал такого искреннего восхищения у студентов, как в эту минуту. На миг захотелось, чтобы он снял маску. – Поздравляю! – улыбнулась я, когда Оливер подошел. – Благодарю, – отозвался он скромно. – Попить бы. Я бывал тут днем, рядом с раздевалками есть умывальник. Нас туда пропустят? – Давайте проверим. Мешать нам никто не собирался. Сполох объявил очередную пару бойцов, и внимание зрителей вновь сосредоточилось на ринге. В маленькой темной комнатке Оливер стянул маску, нашел на ощупь умывальник, попил и умылся. – А знаете, это интересно, – сказал он. – Действительно… расслабляет… Кто ваш приятель в волчьей шкуре? Вопрос был задан безо всякого перехода, и я растерялась. – Вы говорили с парнем в костюме волка, – не отставал ректор. – Ваш знакомый? Хорошее у него зрение. С ярко освещенного ринга почти не видно тех, кто в зале. – Разве тут могут быть знакомые? – отмахнулась я. – Здесь он Стальной Волк. Чемпион последнего турнира. – Ого! И чего он от вас хотел? – Он… вами интересовался. Видел, что мы вместе пришли, и решил спросить, не собираетесь ли вы претендовать на чемпионский титул. Собирает информацию о возможных соперниках. – Понятно, – растянул Оливер, польщенный тем, что действительный чемпион счел его конкурентом. И выдал внезапно: – Думаете, стоит попытаться? Как я понимаю, претендент бросает вызов чемпиону, а не наоборот, да? – Не знаю, – пролепетала я, обескураженная таким поворотом. – Но вы же не серьезно? Стальной Волк – опытный боец… – А я, по-вашему, нет? – оскорбился ректор. – Я не это имела в виду. Но Волк… – Да-да, помню, выходил на ринг еще до моего рождения. Значит, он древний старец, и побить его не составит труда. Днем, говоря, что считаю Оливера человеком, способным понять необходимость активной разрядки, я и не представляла, насколько права. Но с ходу бросать вызов чемпиону – это слишком. – Уверена, вы его победите, – сказала я. – Но давайте в другой раз? Сегодня мне хотелось бы пораньше вернуться в общежитие. – А как же «вызвать какую-то девчонку и спустить пар»? – припомнили мне. – Сейчас вызову, спущу и пойду спать. Фурия оказалась невысокой плотно сбитой девицей. Перед началом поединка она улыбнулась мне и сказала: «Привет!»… И сразу же ударила. Я успела увернуться, но травму мне все же нанесли – душевную. А подобное вероломство должно быть наказано. Наказание было показательным и, надеюсь, в меру болезненным. – Победила Черная Мамба! Под одобрительные выкрики и аплодисменты я перемахнула через канаты и пошла туда, где оставила Оливера, надеясь и от него получить порцию восторгов. Но ректора на месте не оказалось. Я решила, что он перешел на другую сторону, откуда было лучше видно, но не успела обойти ринг, как громкий, исполненный торжественности голос Сполоха заставил меня замереть. – Дамы и господа! Давно не случалось такого, чтобы новичок вызвал на бой чемпиона! И вот этот день настал! Последний Дракон вызывает Стального Волка! Этого я и боялась. Сказали бы мне вчера, что Оливер Райхон, эталон сдержанности и безупречных манер, будет размахивать кулаками на ринге, не поверила бы. Но оказалось, мистер Совершенство – адреналиновый наркоман. Вмешиваться поздно, оставалось наблюдать за поединком. Зная, кто скрывается под масками, это было занятно: ректор дерется с одним из преподавателей – на ученом совете такого не увидишь. Начал Оливер резво. Я бы сказала, слишком резво. К Великану он и то дольше присматривался. Однако его самоуверенность осталась безнаказанной. Стальной Волк легко отражал удары, но решительных действий не предпринимал. Зал отозвался недоуменным гудением: настолько поведение чемпиона отличалось от его обычной тактики. Даже я, видевшая до этого всего один бой Саймона, заподозрила неладное, а потом поняла: боевик считал Оливера агентом полиции и сдерживался. Но все же он не знал, кто на самом деле скрывается под маской Последнего Дракона, а расквасить нос филеру – совсем не то, что отдубасить непосредственное начальство, и, стерпев еще пару дерзких атак, Вульф счел возможный конфликт с представителем закона допустимым риском. Он позволил сопернику приблизиться вплотную и провел обманный прием, для Оливера, очевидно, выглядевший оплошностью соперника. Да что там для Оливера! Зрители как один вздохнули, кто удивленно, кто разочарованно, видя как глупо подставился чемпион… Но когда Дракон занес руку для удара, открывшись, кулак Саймона с силой врезался ему в основание плеча. Нужно отдать Волку должное: мог ведь и в лицо, и результатом стала бы сломанная челюсть и победа нокаутом. Оливер отшатнулся, закрылся от возможного продолжения левой рукой, а правая у него обвисла, и, кажется, попытки пошевелить ею причиняли боль. Саймон ситуацией не воспользовался. Махнул, подзывая к себе Сполоха, и что-то быстро прошептал тому на ухо. Распорядитель подошел к ректору, сказал несколько слов, выслушал ответ и, выйдя на центр ринга, поднял руки, требуя тишины и внимания. – Дамы и господа! Я вынужден остановить поединок. Один из участников не может продолжать бой. Но! Я уверен, что в скором времени Последний Дракон все-таки попытается победить Стального Волка! И, судя по тому, что мы сегодня увидели, у него есть все шансы стать нашим новым чемпионом! Аплодисменты и одобрительные выкрики из зала свидетельствовали о том, что зрители вполне согласны с выводами Сполоха. Ректор покидал ринг практически новой звездой клуба. Ай да Саймон! Надо же так все рассчитать! Даже если он клясться будет, что не предполагал, чем обернется случайный удар, не поверю. – Вы были великолепны, – прошептала я Оливеру, не отказав себе в удовольствии повиснуть у него на шее. – Не льстите. И удержитесь от объятий, пожалуйста. Не скажу, что это неприятно, но… больно. Мы можем уйти прямо сейчас? Мы вышли из клуба, прошли с десяток ярдов, а дальше портал выбросил нас в маленький ельник неподалеку от моего общежития. Оливер уселся прямо на землю, стащил маску и, зачерпнув пригоршню снега, растер его по лицу. Все это в прямом смысле одной левой. – Как ваша рука? – я присела на корточки рядом с ним. – Болит? Вам бы к целителям сходить. – Да уж, теперь придется. Кажется, поврежден хрящ в плечевом сочленении… Что вы так смотрите? Я не целитель, но разбираюсь немного. – Конечно, – улыбнулась я. Потому что он тоже улыбался, и отнюдь не познания в травматологии вызвали мое удивление, а эта его улыбка. – Повел себя как зеленый первокурсник. Обычно я так… – Не поступаете, – продолжила я. – Может быть, зря? – Может быть, – улыбка стала задумчивой. – А этот Волк и правда отличный боец. Жаль, вы не знаете, кто он. – А что бы вы сделали, если бы узнали? – Жестоко отомстил бы, естественно! Я ведь малефик, мстительность и злопамятность – мои главные черты. Пару внеплановых зачетов ему подстроил бы. А если специальность предполагает, и по полигону погонял бы. – И хвост ему! – рассмеялась я. – И хвост! – поддержал «мстительный» ректор. – Кстати, хвостатые проклятья имели успех. Студенты ведь именно хвостами называют несданные зачеты? Так вот после той практики… Неловкое движение, и он прервал рассказ. Улыбку сменила гримаса боли. – Вам нужно в лечебницу, – напомнила я. – Расскажете после. – Завтра. После того как у вас закончатся занятия с леди Райс. Как всегда. Как же упоительно прозвучало это «как всегда»! А когда он взял мою руку, поднял и легонько коснулся губами пальцев, сердце едва не выскочило из груди. – Спасибо за чудесный вечер, Элизабет. Чудесный вечер в конце безумного дня. Кто бы мог подумать? Глава 20 …Я шла через мрак терминала к светящемуся люку. Еще немного, и буду дома. Три комнаты, совмещенный санузел, телевизор, телефон, интернет. Уютный диванчик, плед и свернувшийся в ногах кот. Вычеркну из жизни события последних недель. Не сразу, но смогу убедить себя в том, что все это было сном. А быть может, это и есть сон? Академия магии – для той, кто давно уже не верит в чудеса. Подруги, которых у меня нет в реальной жизни. Больница, где я никогда не буду работать. Красавец-мужчина, который никогда не обратил бы внимания на меня настоящую. Я буду скучать по нему. И по всему остальному тоже. Но вернуться – это правильно. Лучше сейчас, пока я не поверила, что все это мое. Последние шаги, и я склоняюсь над люком. Смотрю на лестницу внизу, на выложенный плиткой пол и расшатанные перила. Мое – там.