Подскакиваю с кровати, цепляясь ногой за одеяло, и с жутким грохотом лечу на пол. — Шай? — Я… хм, странно. Я, видимо, очень устала за последние дни. Они меня вымотали. Я… хм, не помню, как перепутала спальни. Я извиняюсь за это… сейчас ты должен быть в самолёте. Всё моё тело дрожит от того, что Рейден застукал меня за преступлением. Мало того, он разделся, видимо, принял душ, потому что пахнет от него гелем для душа. А после всего лёг в постель, не удосужившись меня разбудить. И ко всему прочему он меня лапал. Нагло лапал своими огромными, горячими ладонями. Я напугана. Подскакиваю на ноги и хватаю мобильный. — Салли поменял билеты, чтобы я отдохнул перед следующей съёмкой, и из-за того, что выбранная авиакомпания отложила рейс, пришлось лететь самолётом другой. И куда ты собралась, бабочка? Я поймал тебя в свой сачок, и так просто ты не уйдёшь без объяснений. Часто спишь в моей кровати? — Рейден, приподнимается на локтях, беззастенчиво осматривая меня с ног до головы, а я пячусь к двери. — Я ошиблась. Это просто ошибка. Меня должны были предупредить. Больше такого не повторится. Ошиблась, всего лишь ошиблась, так бывает. Я много работаю. Сильно устаю. Мне надо на работу. С возвращением, — вылетаю из его спальни и забегаю в свою. Бросив мобильный на кровать, мчусь в ванную. Плотно закрыв за собой дверь, медленно скатываюсь по ней. Боже мой! Запускаю пальцы в волосы и жмурюсь. Такого я не предполагала. Был всего один процент, что Рейден мог бы вернуться раньше. И я угодила в этот процент. Господи, что мне теперь делать? Надо просто собрать свои вещи и исчезнуть. Поживу в отеле или буду спать на полу в своей квартире. Плевать где, но только не здесь. Я себя предала, очень жестоко подставив. Ведь Рейден зацепится за этот случай и никакие объяснения не захочет слышать. Надо действовать. Подскакиваю на ноги, бросая на пол ночную сорочку. Забираясь под душ, быстро мою волосы и тело. Наспех сушу их и накладываю минимальный макияж. Моё бельё в спальне. Рейден же не войдёт сюда, правда? Зачем ему это делать? Он будет спать, потому что устал, и у него впереди съёмка. Я паникую и очень напугана возможными последствиями. Так, хорошо, что я это признаю. Не знаю, что делать дальше. Но это полбеды. А как принять тот факт, что я настолько хорошо спала, что даже рискнула бы сделать это ещё раз? Поэтому и сны были другими. Из-за Рейдена. Чёрт. Я не должна отходить от первоначального плана — держаться от него подальше. Я засыпала в местах и похуже, чем хороший пол или матрас в своей квартире. Переживу. Тихо открываю дверь, держась за полотенце, обмотанное вокруг тела. Вижу свою кровать и мобильный, лежащий на ней. Значит, Рейден спит. Спасибо. Уже свободнее выхожу в комнату и закрываю дверь. Вот оно, неудобство дверей, которые нужно открывать от себя — ты не видишь того, кто случайно может оказаться за ней. — Снова попалась, бабочка. Подпрыгиваю на месте от голоса Рейдена и поворачиваю голову. Сглатываю тягучую и неизвестную мне слюну, когда бегло оглядываю его оголённый торс и спортивные штаны. Знаю, что под ними нет белья. Боже, я помню, что он спал голым рядом со мной или просто лежал, не суть. Он был полностью обнажённым. И теперь понимая это, мне становится жарко. — Мне нужно на работу, — выдавливаю из себя, делая шаг к комоду, в котором лежит моё нижнее бельё. Мне необходимо моё нижнее бельё и прямо сейчас. Но Рейден резко перекрывает мне путь, отчего я сильнее цепляюсь пальцами за полотенце. — Ты никуда не пойдёшь, пока доходчиво со всеми фактами не объяснишь, что делала в моей постели в моё отсутствие, — он забавляется моей заторможенной реакцией, пока я пытаюсь придумать аргументированный и безапелляционный ответ. — Я сказала. Устала настолько, что перепутала комнаты, — произношу я. Боже, это даже звучит жалко. — То есть ты пришла домой, поужинала, затем приняла душ, переоделась и неожиданно перепутала комнаты, решив, что твоя кровать в другом месте? — издевается Рейден. — Я не принимала душ. Переоделась, а потом поужинала. И от еды меня клонило в сон, поэтому я и запуталась в комнатах. В моей квартире… — В твоей квартире спальня справа, а не по центру, поэтому это неправдоподобное объяснение, — он делает шаг ко мне, а я от него. Наверное, лучше сбежать в ванную и запереться там. Только я помню условие Мертона, выставленное для этой квартиры — никаких замков на дверях, ведь он предполагал, что здесь будут жить его дети с внуками. — Хорошо. У меня нет никаких объяснений. Так получилось, — напряжённо слежу за ним, пока всё моё тело медленно покрывается мурашками. — Получилось? Интересно получилось, Шай. Ты так завалила меня работой, что я даже поесть не успеваю. Да что там поесть, я иногда в туалет не могу выйти, а сама спишь в моей постели пока меня нет. Я не понимаю такого отношения, бабочка. Получается, что ты врёшь. Ты допустила серьёзную ошибку в своём плане увидеть меня на том свете. Я уже упираюсь лопатками в стену. Моё дыхание нарушается. Нет, я не должна давать ему никаких надежд. Никаких, даже если в данный момент я не могу сконцентрироваться на цифрах… на любых, чёрт возьми, цифрах. — Отойди от меня, — выдавливаю из себя. — Отойти? Выходит, спать в моей постели тебе можно, а мне приблизиться к тебе нет? Забываешься, бабочка, я в своей квартире и могу делать всё, что захочу. А вот ты ограничена здесь в передвижениях. Зачем ты спишь в моей постели? Просто ответь, и я уйду, — Рейден расставляет ладони по бокам от моей головы, действительно, ограничивая меня в пространстве и действиях. Если я ударю его? Если хоть что-то сделаю, чтобы не ощущать жара его тела, это будет преступлением? Если я… — Шай, посмотри мне в глаза. В мои глаза, я сказал, — рыкает он, отчего я вздрагиваю, и наши взгляды встречаются. Не хочу быть снова беспомощной, как раньше. Я задыхаюсь. Мне очень сложно дышать, и, кажется, у меня начинается паника, причём довольно заметная. Ладонь Рейдена ложится на мою щёку, и это пытка — чувствовать его шероховатую, горячую ладонь на себе. Вдыхать аромат его тела и свежести. Чудовищно. — Ты боишься меня? Думаешь, что сейчас я причиню тебе боль? Физическую боль? — шепчет он. — Нет… надеюсь, что нет, — выдыхаю, ощущая, как всё тело натягивается в упругую струну от горячего потока, окатывающего меня с головы до ног. — Я всего лишь хочу услышать правду, Шайди. Ты спала в моей постели, потому что… Он замолкает, предлагая мне продолжить. Лгать, должна лгать. Но ни одна убедительная ложь на ум не приходит. — Потому что мне было… было одиноко, — теперь я усложнила всё сама. — Одиноко без меня или без Уэйна? — Первое… наверное, да… я думаю, что первое, — заикаюсь, как дура. Мой взгляд падает на его губы. Он смачивает их кончиком языка. Сглатываю, и мои руки, прижимающие полотенце к телу, уже причиняют ему боль. — Ты скучаешь по мне? — Его губы двигаются. Поднимаю на Рейдена взгляд, и мне безумно страшно. Я прижата его телом к стене, и, кажется, даже она становится горячей, как кипяток, прожигая мою спину. Я в ловушке. Попала в капкан мужчины, создающего новую проблему. Я стала более чувственной ко всему, что он делает. Очень чувственной. Если раньше кожа не полыхала, как безумная, то теперь всё горит. Даже внутри всё горит, особенно низ живота. — Чёртова Шайди Лоу. Ответь мне. Ты скучаешь по мне так же, как я скучаю по тебе? Думаешь обо мне каждую минуту своей жизни? Хочешь, чтобы я вернулся к тебе? Его палец проходит по моим губам, и всё. Конец. Меня можно закапывать в земле. Огонь. Везде проклятый огонь, и я смотрю на его губы, а затем в глаза. На губы. В глаза. Мне плохо. Ноги едва стоят. — Я не могу, — пока мои губы движутся, они задевают его палец. Мой палец в его рту. Его язык касается его и… — Да ты издеваешься надо мной! Вздрагиваю от того, что Рейден немного отстраняется, отпуская меня. И только хочу поверить в освобождение, как его руки обхватывает мою голову, и он впивается в мои губы своими. Я замираю. Я умираю. Я взрываюсь и распадаюсь на миллион частиц от жара в горле. Словно что-то щёлкает внутри. В голове. Я не могу это контролировать и даже не думаю ни о чём. Не анализирую. Ничего. Чувствую только его рот, и становится темно. Темно в моём разуме. Обхватываю Рейдена за шею, прижимаясь всем телом к нему. Словно кусочек пламени вернулся домой. Мои губы движутся в такт с его, и я чувствую улыбку. Соблазнительную. Медленную. Победную. А потом всё становится просто комком эмоций. Поцелуй превращается в гонку, кто быстрее захватит власть. То его губы посасывают мою верхнюю, то мои. То его язык проскальзывает в мой рот, то мой. То его ладони проходят по моей спине, отчего она выгибается, и я привстаю на носочки, крепко держась за шею Рейдена. Мои ногти впиваются в его кожу, вырывая из его горла шипение. Я никогда в жизни не целовала мужчину с такой отдачей. Никогда. И всё моё тело горит. Оно становится накалённым проводом, сплошной эрогенной зоной, как только его ладони сжимают мои оголённые ягодицы, придавливая к своему паху. Возбуждённому и горячему паху. — Ты раздерёшь мне шею, бабочка. Но лучше дери её, — Рейден целует мою скулу, цепляет мочку уха. Издаю тихий стон, впиваясь сильнее в его кожу. — Дери её… хоть всего меня, но сердце не раздирай, — поцелуями опускается к моей шее, кусая пульсирующую с невероятной скоростью вену под кожей. — Не разрывай моё сердце, Шай. Оно у меня одно… одно для тебя. Не раздирай его… другого не будет. Распахиваю глаза, и его слова, умоляющие слова не подставлять его, не предавать, не убивать, достигают разума. Я не могу так поступить с ним. Не могу. — Нет… — слабо скулю, упираясь в его грудь. — Шай, всё хорошо. Хорошо, — Рейден продолжает целовать мою шею, но я отклоняюсь, ударяя по его плечам, отчего он отпускает меня. Хватаюсь за полотенце и отхожу. — Нет… нет… не смей меня целовать. Нет, — шепчу, облизывая губы, всё ещё хранящие следы его прикосновений. Отхожу к кровати, мотая головой. Выставляю руку перед собой, пока пытаюсь восстановить дыхание, как и мысленный процесс. Потом Рейдену будет больнее от моего отказа, чем сейчас. Я должна! Обязана собраться с силами и уберечь его от самой себя! Я не позволю, чтобы он страдал рядом со мной! Не позволю! — Ты мне ответила, — он так же, как я, тяжело дышит и делает шаг ко мне, но я хватаю с тумбочки расчёску, угрожая ею. Это глупо, но единственное, что у меня есть сейчас — расчёска. — Да, и мне не понравилось. Я хотела сравнить свои ощущения до и после того, как ты ушёл, посчитав, что выиграл. Нет. Всё иначе. Мне не нравятся больше ни твои губы, ни твои прикосновения. Они мне противны, и я чувствую себя грязной после них, — чётко говорю, пристально смотря в его глаза. Там боль. Снова разочарование. Обида. Злость. — А ты не чувствовала себя грязной, когда мы трахались? Не чувствовала себя грязной, когда мой язык был внутри тебя, и когда я сосал твой клитор? А сперма моя не показалась тебе грязной? — цедит он, сжимая кулаки.