— Почему? Вы не раз демонстрировали, что вы и члены вашей команды способны докапываться до правды через несколько лет после того, как полиция списывала эти дела в архив. Вы не только разоблачили многих преступников, но также и восстановили добрые имена невиновных, которые годами жили под подозрением. С моей точки зрения, это значит, что вы выступаете на стороне добра. — Думаю, я приму ваш комплимент. — Мысленно Лори напомнила себе, что не хочет испытывать симпатию к женщине, которая обвиняет ее отца в совершении противоправных действий. — Что ж, я рада, поскольку боюсь, что больше вы не получите от меня ничего, — уверенно сказала Трэйси. — Я ни за что не позволю моему клиенту выступить в телепередаче, где его будет допрашивать дочь Лео Фарли. — Будучи поклонницей нашего шоу, вы наверняка знаете, что вопросы там задаю не я. Это делает ведущий шоу, Райан Николс. — О, тем более. Отвечать на вопросы самодовольного, напыщенного и хвастливого малого, поработавшего федеральным прокурором? Ну, нет, благодарю покорно. Год назад Лори согласилась бы с этим презрительным суждением Трэйси о Райане Николсе. Ее босс, Бретт Янг, выбрал его на роль ведущего шоу «Под подозрением» вопреки сомнениям Лори. Выбрал не благодаря его учебе в Гарварде, стажировке в Верховном суде, недолгой работе в Федеральной прокуратуре Нью-Йорка и даже не благодаря его рыжеватым волосам, блестящим зеленым глазам и безупречным зубам, а благодаря тому, что он приходился племянником соседу Бретта по комнате в общежитии Северо-западного университета. Однако после не вполне удачного начала Райан сумел адаптироваться к своей роли на студии. До Алекса ему было далеко, и он никогда не станет для Лори лучшим другом, но оказалось, что отлично умеет проводить интервью перед камерами и достоин, по меньшей мере, половины тех похвал, которыми он с удовольствием осыпал сам себя. — Сейчас в защиту вашего клиента выступают льстивые знаменитости, для которых его дело — это полезное времяпрепровождение, с помощью которого они наводят глянец на свои имиджи борцов с несправедливостью. Да, конечно, его восхваляли в паре колонок в крупных журналах, но я могу предложить ему больше — возможность выступить перед общенациональной телеаудиторией в прайм-тайм. — С великодушного позволения предвзятого продюсера этого телевизионного шоу. — Думаете, я не понимаю, что тут имеется ощущение потенциального конфликта интересов? — Из своего угла Алекс показал ей поднятый большой палец. Она уже опробовала на нем свой следующий довод. — Если уж на то пошло, я сделаю все возможное, разобьюсь в лепешку, чтобы отнестись к Дэррену по справедливости. Мне совсем не хочется, чтобы люди начали сомневаться в моем профессионализме и говорить, что я выгораживаю моего отца. — Возможно, вам будет нелегко отнестись к нему, как вы выразились, «по справедливости», поскольку речь идет о весьма серьезных обвинениях в неправомерных действиях, выдвинутых против нежно любимого Лео Фарли. Лори закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Она знала — никакой набор фактов никогда не сможет убедить ее, что ее отец способен дать ложные показания, чтобы отправить невиновного человека в тюрьму. Она представила себе Джонни, который в одиночестве сидит в темной комнате и плачет. Шаг за шагом, — напомнила она себе. — Сначала надо думать о Джонни, а о шоу потом. — Я бы не сделала ему это предложение, если бы не считала, что могу достойно справиться с этим делом, — сказала Лори. — И, если не ошибаюсь, решение тут должны принимать не вы. Вы обязаны передать мое предложение вашему клиенту, разве не так? Она услышала, как Трэйси вздохнула на другом конце линии. — Думаю, если ты помолвлена с Алексом Бакли, ты не можешь не узнать кое-что про работу адвоката. — Пожалуй. — Она улыбнулась, глядя на Алекса. — Я вам перезвоню. — Трэйси повесила трубку, не попрощавшись. Лори услышала стук в дверь между номером Алекса и тем, в котором жили она и Тимми. — Мама, это ты? Она открыла дверь, и Тимми зашел, одетый в пижаму с изображениями персонажей из «Звездных войн». Его выразительные заспанные глаза смотрели на Лори из-под светлой челки, закрывающей лоб. — Извини, я не знала, что она заперта, — сказала она. — Ты слышал меня через стену? — Она откинула волосы с его лица и поцеловала в лоб. — Вот уж не думала, что я говорю так громко. — Нет, я просто вроде как услышал женский голос и подумал: Лучше, чтобы это была моя мама. — Он посмотрел на Алекса, улыбаясь до ушей. — С днем рождения, Алекс. — Спасибо тебе, добрый сэр. Как это похоже на ее чудесного мальчика — проснувшись, первым делом подумать о том, что у кого-то сегодня день рождения и поздравить его. — Джонни уже вернулся? Она увидела разочарование, отразившееся в его глазах, когда по выражению ее лица он понял, что это не так. Он уставился в пол, и она обняла его. — Его все ищут. Постарайся не переживать. — Но сегодня у нас должен был состояться урок серфинга. А затем, в обед, Алекс должен был открыть свои подарки. Мы не можем делать все это без Джонни. Надо подождать, пока он не вернется домой. — Я знаю, дорогой. И ты прав. Мы прибережем все это к его возвращению. У твоего дедушки есть одна мысль насчет того, где может быть Джонни, и я помогаю ему разобраться с этим делом. — Правда? — В глазах Тимми блеснул осторожный оптимизм. У Лори защемило сердце. Как долго ее сын еще будет верить, что его мама может решить любую проблему? — Мы попытаемся. В зависимости от того, как пойдет дело, нам, быть может, придется вернуться в город раньше срока. * * * Час спустя Лори и Алекс находились в люксе Марси и Эндрю и помогали им готовиться к пресс-конференции, пока Тимми играл в видеоигру. Лори отошла в угол комнаты, чтобы ответить на телефонный звонок. Это была Трэйси Махоуни. — Я поговорила с моим клиентом. Вопреки моему совету он твердо настроен дать вам интервью. Но он хочет, чтобы вы передали в эфир все, что он скажет. Я буду присутствовать, но не стану вмешиваться, если только вы не перейдете все границы, и я хочу получить материал видеосъемки до монтажа, чтобы у вас не было искушения что-то там подтасовать. Приготовлениями к съемке интервью займетесь вы сами. Когда Лори закончила разговор, все взоры были обращены на нее. — Гантер заглотил наживку. Он даст интервью. Они уже договорились, что, если Гантер согласится, она вернется в Нью-Йорк, чтобы подготовить свою команду. Марси стоически кивнула. — Огромное тебе спасибо. — Я останусь на пресс-конференцию. — Нет, — ответила Марси. — Я хочу, чтобы ты не теряла ни минуты. Тут с нами все будет хорошо. Езжай в город и сделай все, что в твоих силах. — Хорошо. Я буду на связи. Она уже почти закончила собирать свои вещи, когда в ее номер вошел Алекс, катя за собой свой чемодан. Она полагала, что они с Тимми возьмут его машину и поедут домой одни. — Ты уверен? — спросила она. — Марси и Эндрю настояли, чтобы я отправился с тобой. Куда ты, туда и я. Глава 25 Марси невольно улыбнулась, слушая, как Хлоя и Эмили, восторженно перебивая друг друга, говорят в трубку на другом конце линии. Она сделала четыре безуспешные попытки, прежде чем наконец дозвонилась до них. Оказалось, что по дороге в Монток на телефоне Лео пропал сигнал, и те минуты, когда связи не было, она провела в страхе, что что-то стряслось и с ее дочерьми. Сможет ли она когда-нибудь перестать беспокоиться о своих детях хотя бы на минуту, если они не будут находиться у нее на глазах? Теперь, слыша радостные голоса своих девочек, она поняла, что с Лео они в полной безопасности, поскольку он всегда настороже и всегда вооружен. Хотя большинство людей сочли бы, что голоса ее двойняшек так же неотличимы друг от друга, как и их лица, Марси без труда слышала разницу между ними, пока они вопили в мобильный телефон Лео. — Мама, мы были в закусочной, и дедушка Лео разрешил нам заказать оладьи с шоколадной крошкой, политые черничным сиропом и заправленные взбитыми сливками! — Это сказала Хлоя, которую всегда очень интересовала еда. — А еще нам подали бекон — самый настоящий. Только не говори об этом тете Лори, потому что она говорит дедушке, что он должен есть только мясо индейки. — А теперь мы едем на маяк! — заверещала Эмили. — Дедушка Лео говорит, что мы сможем подняться на самый его верх и оглядеть весь-весь океан. Они начали называть отца Лори дедушкой Лео после вчерашнего ужина, и Лео, похоже, с удовольствием принимал это почетное звание. Марси сидела на диване в их гостиничном люксе. Напротив нее в кресле расположился Эндрю, просматривая информацию, поступившую на сайт findjohnnie.com за минувшую ночь. Она прижала руку к сердцу, чтобы дать ему понять, какое облегчение она испытывает, узнав, что девочки целы и невредимы после того, как столько раз пыталась дозвониться до Лео и них. — Хорошо, хорошо, — сказала она. — Теперь Лео может повесить трубку, пока от ваших криков у него не заболели уши. Она набрала телефон Лео не только из желания услышать голоса своих дочерей, но и для того, чтобы сказать Лео, что они с мужем собираются дать пресс-конференцию в прямом эфире, а также сообщить ему, что полиция организовала несколько поисковых групп, которые обшаривают округу. По дороге в отель из салона быстрой печати Марси заметила группу пожилых женщин, медленно идущих по заповеднику, который начинался за пределами городка. Подумав, что это могут быть волонтеры, о которых ей сказала детектив Лэнгленд, она, очутившись рядом с ними, остановила машину. Оказалось, что обычно эта группа занимается по утрам водной аэробикой в бассейне Союза молодых христиан, но сегодня они вместо аэробики решили помочь в поисках этого «милого мальчугана». Отъезжая, Марси могла думать только об одном — эти женщины вели поиск, глядя на землю и заглядывая под кусты. Они искали не живого мальчика, который бы играл или бегал или искал путь в отель. Они искали труп. Она не хотела, чтобы ее девочки услышали имя своего брата, упомянутое чужими людьми, и не могла предупредить Лео, пока его телефон был переключен на громкую связь, а близнецы находились в его машине. Сказав своим дочерям, что она любит их, она поблагодарила Лео за то, что он их развлекает, затем, повесив трубку, быстро написала ему, зная, что он прочтет это сообщение, когда выйдет из-за руля. Положив телефон, она вдруг увидела своего мужа новыми глазами. Они знали друг друга уже десять лет, но для нее эти годы пролетели, как одна минута, и в ее глазах он нисколько не изменился. Все те же густые темные волосы, все те же серо-голубые глаза. У него было более полное лицо, чем у его знаменитого старшего брата, но для нее он был еще более красив. Наверное, даже если ей и Эндрю повезет дожить до ста лет, она будет по-прежнему видеть в нем молодого человека. Но сейчас она вдруг разглядела седину на его висках и морщины, образовавшиеся вокруг его глаз и губ. Он выглядел измученным. Ну еще бы. Как и она сама. А через десять минут они должны будут подойти к телевизионщикам, которые сейчас собираются на парковке отеля. Они явят миру свою боль — и чужаки начнут подозревать их в том, что они сами что-то сделали со своим сыном, осуждать за то, что они плохо присматривали за ним, радоваться тому, что не им приходится просить других людей разыскать ребенка — в надежде на то, что кто-нибудь узнает Джонни, увидев его фото, и поможет вернуть его домой. Телефон загудел — это было сообщение от детектива Лэнгленд. Мы уже полностью готовы. Дайте мне знать, когда будете готовы и вы. Я провожу вас на парковку из вашего номера. Там уже собралась целая толпа. Марси опять начала думать о том, что говорилось в брошюре — что некоторые пары развелись после того, как пропал их ребенок. Безвозвратное разрушение их отношений с чего-то начинается, думала она, может быть, с той маленькой трещины, которая образуется, когда кто-то из этих родителей разговаривает с полицией без ведома другого. — До того, как начнется пресс-конференция, мне надо сказать тебе кое-что, — заговорила она. Эндрю тут же закрыл свой ноутбук и внимательно посмотрел на нее. — Сегодня утром я ездила не только в салон быстрой печати. Я зашла в кофейню и встретилась там с детективом Лэнгленд.