Из-за ближайших деревьев вывернул бронеход, снес кованую решетчатую изгородь, достиг усадьбы и врезался скошенным носом в ряды колонн. Снес три из них и слегка развернулся на месте. Дрогнули стволы обеих пушек, ища цели. – Ложись! – крикнул я. Рявкнули пушки бронехода, снаряды пронеслись прямо над нами и ударили с перелетом. Взрывов не было – похоже, что снова ударили бронебойными. Но зато жалобно заскрипели перекрытия арки, обрушиваясь и отрезая путь вперед. Метнулись в дверь справа, уходя с линии огня. Бронеход с лязгом провернулся на месте. Загрохотал пулемет в левом спонсоне, наугад полосуя усадьбу. За окном прокатилась волна гудящего пламени, жадно лизнувшего внешние стены. – У них еще и огнемет! – почти с восторгом выдохнула Вилли на бегу. – Модификация F! Еще пара снарядов продырявила стены насквозь, полоснул очередью пулемет, так что мы снова на всякий случай метнулись в сторону. Я на бегу подхватил стул и метнул в окно, вышибая его, а затем мы втроем выскочили из дома в сад. Пригибаясь, продвинулись вдоль стены. Я выглянул из-за угла. Бронеход сдал назад, высвобождая нос из-под груды обломков обрушившегося крыльца. Чуть развернулся на месте, пушки в спонсонах пришли в движение, а затем коротко рявкнули. Из носовой части рядом с местом механика-водителя вырвался поток пламени, окативший усадьбу. На броне машины полыхали защитные руны – даже «шарманка» не до конца погасила остаточные явления после прорыва магической защиты поместья… На крыше откинулся люк, откуда высунулся здоровяк с пулеметом «льюис». Опер сошки на командирскую рубку, а сам что-то проорал внутрь бронехода. Двери в спонсонах тотчас же открылись, и наружу высыпалось с полдюжины вооруженных автоматами людей, которые тут же бегом направились в подожженную усадьбу. – Может, мы отсюда уже уйдем?.. – прошептала Хильда. – Это ты говоришь? – хмыкнул я, не сводя взгляда с бронехода. – Вот-вот. Даже я понимаю, что надо валить. – Я не понимаю, что эти уроды задумали. А мне не нравится, когда я чего-то не понимаю. – Ну, вообще у нас ноль магии и три револьвера против бронехода и десятка бойцов с автоматами и пулеметом, – заметила Мина. – Так себе расклад. – Я не говорю о том, чтобы воевать, – просто хочу понять… Неправильность происходящего и правда раздражала. Угонять бронеход и нападать на усадьбу бургомистра? В то время как вокруг должно быть полным-полно дружинников – после вчерашней-то заварухи? И ради чего? Да и как им вообще удалось сначала свалить на этой бронечерепахе от места крушения поезда, а затем выйти к окраинам города?! Шестерка автоматчиков вернулась. Да не одна, а конвоируя с собой десятка полтора гостей с приема. Ну, е-мое… Приехали. Снова громыхнули пушки, ударив по усадьбе, а затем грохот двигателя бронехода чуть подутих, и террорист с пулеметом проорал во все горло: – Эй, барон! Я знаю, что ты здесь и никуда не убежал! Потому что ты не можешь сбежать! Какое тут расстояние? Полтора десятка саженей? Могу попасть из револьвера в этого крикуна – делов-то. Ну а дальше что? Останутся автоматчики; останется, мать его, бронеход. А заложники… Эй, а кто еще совсем недавно думал о том, что просто постоял бы в стороне, пока весь этот змеиный клубок будет дохнуть? Но одно дело думать, а совсем другое – и правда так сделать. В большинстве это не хорошие и не плохие люди – просто люди, всего лишь люди. Ненавидеть и презирать их только за это? Нет, так неправильно. – Ты знаешь, зачем мы здесь, барон! – продолжал «уравнитель». – Отдай нам нимфу, и мы уйдем! Либо я досчитаю до десяти… А затем начну убивать этих добропорядочных горожан! Выбирай, барон, время пошло! Раз!.. Я в темпе вытащил из внутреннего кармана коробок спичек и портсигар. Распахнул его – пять папирос, начиненных порохом. Точнее, мне хочется думать, что в них тоже порох, как и в той, что я поджег… – Поджигайте, тут порох, – быстро произнес я, раздавая по папиросе сестрам. – «Зац» на скорость, я кидаю вспышку, а затем бежим к бронеходу. Поняли? Две гильзы мне, по одной кузинам, одна про запас. Хильда и Вилли меня поняли и вопросов задавать не стали. Как и на любой охоте – если кто-то командует, то его надо слушаться. Вопросы задавать можно. Но уже после того, как сделаешь. Почему папиросы? Потому что зарядиться от дожигателей – не вариант, нас мигом найдут по выстрелам и, скорее всего, пальнут из пушки… Папиросы полыхнули в руке от зажженной спички, и тотчас же по телу растеклась приятная теплота. Схемы усиления тела и мощного ослепляющего светляка всплыли мгновенно. – Восемь!.. Девять!.. Бросок магического огонька за угол дома. Вспышка! И ослепительный белый свет заливает все вокруг. Бросаюсь вперед, расталкивая ставший внезапно плотным воздух. И рывок на полтора десятка саженей, пока работающая «шарманка» не вымыла только-только раздобытые крохи магии. Где нас не достанут пушки и пулеметы бронехода? Вблизи! Один из автоматчиков что-то заметил краем глаза и начал поворачиваться к нам, вскидывая оружие… На бегу всадил в него пулю. Тело автоматчика еще падало на землю, когда я прыгнул вперед на последних остатках работающих чар усиления. Оттолкнулся ногой от трупа и вскочил прямо на бронеход. Выстрел! Говорливый здоровяк выпускает из рук пулемет и проваливается в люк с простреленной головой. Хильда и Вилли тоже добегают и скрываются за кормой бронехода, затем стреляют. Еще двое автоматчиков валятся на землю, даже не успев ничего сообразить. Беру на прицел еще одного террориста, намечая взглядом следующую цель… Кончается действие усиливающих чар, и время обретает свой привычный ход. Выстрел валит с ног одного врага. Удар ребром ладони левой руки по курку, перезарядка, еще выстрел, и еще один террорист падает с пулей в голове. Оставшийся в живых «уравнитель» откатывается в сторону и открывает огонь по мне из автомата. Успеваю вовремя залечь за открытым люком, о крышку которого с противным лязгом рикошетят пистолетные пули. Судя по паническим воплям, набранные заложники решили сделать самое разумное, что только можно было сделать в их случае. А именно – дать деру со всех ног. Взревел мотор бронехода, и машина сдвинулась назад. Сестры забрались на корпус, а вот мне прямо в лицо прилетело облако вонючих выхлопных газов от кормы. Я на мгновение потерял ориентацию, отвернулся… И как раз успел заметить, что дверца левого спонсона открывается и из бронехода вылезает враг. Выстрел! Проклятье, промахнулся! Но террорист хотя бы залезает обратно внутрь. Движение где-то снизу – внутри бронехода. Чьи-то руки тянутся к краю открытого люка… Два выстрела наугад внутрь, проскакиваю сбоку и толкаю плечом тяжелую металлическую плиту. Над головой прошла автоматная очередь, но я успел перекатиться и укрыться за командирской рубкой. Высунулся сбоку и двумя выстрелами снял последнего оставшегося вне бронехода автоматчика. Все, патронов больше нет. Сунул «ле ма» обратно в кобуру, бросил взгляд на валяющийся неподалеку «льюис». Бронеход закрутился на месте, пытаясь сбросить нас с корпуса, но для этого он был слишком медлителен и недостаточно резок. Сидящие в рубке террористы попытались было достать меня из револьверов, но я быстро нашел мертвую зону, которую не получалось простреливать из амбразур. На крышу забрались сестры, вскарабкавшись с кормы бронехода. – Пулемет! – указал я. – И дай револьвер! Хильда без лишних слов кинула мне свой «драгун», подхватила «льюис», зажала приклад под мышкой и опустилась на одно колено. Снял с себя китель, не особо заботясь об отлетающих пуговицах, но не забыв забрать портсигар с последней папиросой и спички. Поджег последнюю пороховую гильзу, впитав крупицу магической силы. Вызвал в памяти печать порчи и наложил на идущую к корме выхлопную трубу, на которой тут же расползлось пятно ржавчины. Трижды выстрелил по ней, и мягкие револьверные пули в пыль раскрошили еще совсем недавно нормальный металл. С нескольких пинков сломал трубу и заткнул ее кителем. Как заставить вылезти сидящих внутри бронированной коробки врагов? Выкурить их! В идеале такая выходка дала бы только заглохший мотор бронехода… В идеале – в смысле если бы состояние машины было превосходным. Но купленный «марк», который, в общем-то, в большинстве западных стран уже считался устаревшим?.. Бронеход еще какое-то время покрутился на месте, а затем встал как вкопанный, когда его двигатель заглох. Я жестами указал взять на прицел спонсоны, а сам притаился за рубкой. Первыми открылись боковые люки, но террористы оттуда не полезли – только открыли беспорядочный огонь из револьверов… А затем из левого спонсона на удивление метко вылетел металлический кругляш, заброшенный прямо на крышу бронехода. – Вниз! – заорал я, соскакивая на землю.