Я целюсь Хильде прямо между глаз, совмещая мушку и целик маузера… – Ты уверена? – спросил я. – А что, если там ничего хорошего? – Думаешь, судьба предопределена? – рассмеялась Хильда. – А вот я – нет! – Считаешь, что сможешь избежать негативного исхода, если будешь предупреждена? – Конечно! – Мне всегда нравилась твоя уверенность, – рассмеялся я. А может, так и надо? Предупрежден – значит, вооружен. Ведь пока что все эти мои видения сработали только к лучшему… Глава 19 – Видал? Вот дерьмо! Я поймал брошенную Райнхардом газету, развернул ее и вслух прочитал заголовок на первой странице: – «Либрия берет ответственность за взрыв!» И фото здания чердынского вокзала, которое еще тушили пожарные расчеты. – Так вот что за переполох был в городе четыре дня назад… – протянул я. – Ну и какого дэва «уравнители» забыли в нашем глухом углу и почему это должно волновать нас? – Шутишь, что ли? – хмыкнул дядя, плюхаясь в кресло и вытягивая ноги к камину. – Да клал я на этих террористов! Ты ниже заметку прочти, тоже на первой полосе. Пробежал глазами заголовки… Ага! Ну, теперь понятно… – «Жертвами неизвестного чудовища стали свыше десяти неизвестных. Их тела были найдены недалеко от карьера…» – прочитал я и нахмурился. – Думаешь, гейст? – Почему «думаю»? Точно знаю. Что у нас около того карьера, верстах в десяти? – Хм… Сухой лог? Значит… химера? – Скорее всего, – мрачно кивнул Райнхард и запрокинул голову на спинку кресла. – Ну, сейчас начнется… Втык получит бургомистр, втык получил Корпус… – И мы? – И мы. Как же без нас? Нам ведь тут деньжищи непомерные платят, а гейсты в окрестностях города шарятся… Ай-яй-яй, что за непорядок… – А уже известно, кого химера подрала? Что за мужики? – Да так-то сильно мутные мужики какие-то, – ответил Райнхард. – Мне тут шепнули, что там все были при оружии, а половина – уголовники в розыске. Кто такие, чего хотели, куда перлись – хрен его знает. Одно точно – лить слез по ним никто не будет, и в этот раз химера сделала очень полезное дело для всего гражданского общества, избавив его от явных выродков… Кстати, ты с Хильдой помирился? – Да мы и не ссорились, – буркнул я. – Н-да? – приподнял бровь дядя. – То-то вы уже который день почти не разговариваете… – Мы не ссорились. Так… разошлись во мнениях относительно ее поведения в последнее время. Может, хоть без своего мотоцикла на время успокоится… – Может, успокоится, а может – нет, – усмехнулся Райнхард, кидая в камин распечатанное письмо. Я успел заметить кусок сургуча с оттиском княжеского герба. – Что-то важное? Сам князь писал? – Не князь, – поморщился дядя. – Бургомистр. Опять звал на очередной прием по какому-то там поводу… – Могли бы и сходить ради разнообразия, – заметил я. – Ты бы выпил, а девчонкам было бы интересно. – Хрен бы я там выпил, – еще сильнее поморщился Райнхард. – Мне же вас пришлось бы сторожить, особенно девочек – эти же стервятники местечковые спят и видят, как бы поклевать кого-нибудь слабого… – Это Хильда-то слабая? – хмыкнул я. – Когда она не может набить кому-нибудь морду – да, потому что яд всегда хуже кулаков. – Поэтому ты все откладываешь ее дебют? – В том числе. – Но рано или поздно им придется выйти в свет. – Лучше поздно, чем рано. Как по мне – пусть лучше сразу пойдут в академию. Да и на приеме у нашего бургомистра хрен блеснешь, а вот замараться можно по самые уши… – Он тебе не нравится? – спросил я. – Он никому не нравится, – скривился Райнхард. – И место свое получил только потому, что является племянником князя. Да и поговаривают про него разное… – А что именно поговаривают? – Ну, например… …Я проснулся. С бешено бьющимся сердцем, звучащим в унисон перестуку рельсов. Справа от меня спала Хильда, завалившись на мое плечо и бессовестно пуская слюни на плащ. И ладно бы на свой, так нет же – на мой! Слева уютно улеглась Вилли, используя вместо подушки мои колени. За окнами вагона в закатных лучах солнца проносились телеграфные столбы – мы возвращались обратно в Чердынь. …Вилли едва не загнала лошадь, но уже часам к шести привела помощь в виде старенького паровоза с несколькими вагонами. На нем прибыло и подкрепление – два десятка княжеских дружинников, из них половина – маги, но в них нужды уже не было. Я представился их старшему, кратко описал, что произошло, и на всякий случай заявил права на трофеи и уничтожение преступников, если за них была назначена награда. Дружинники остались разбираться на месте крушения, охранять вагоны с оружием, а всех пассажиров рассадили по вагонам и отправили обратно в Чердынь. В пути мы задремали после этого долгого дня, даже несмотря на жесткие деревянные сиденья в вагонах третьего класса… И тут мне приснился этот сон. И это был явно не просто сон – люди обычно не запоминают сны, а этот я и сейчас мог воспроизвести в мелочах. Словно это было не сновидение, а воспоминание. Может, так и работает эта моя невесть откуда взявшаяся способность? Показывать, что случится и что могло бы случиться. Причем не каждый раз что-то новое, а в рамках какой-то одной… линии. Где я ссорюсь с Хильдой, получаю от нее по шее, мы ссоримся и… и… События с почти слышимым щелчком сошлись воедино – будто детали сложного механизма. События сошлись воедино, и меня прошиб холодный пот. Это словно шестеренки, вращающие своими зубьями другие шестеренки, валы и червячные передачи. Или цепь, где одно звено тянет за собой другое. Звено – я либо читаю, либо не читаю нотацию Хильде, после того как ее приводит уездный городовой. Звено – я либо проигрываю ей в драке, либо нет. Звено – мне неожиданно приходит в голову идея уговорить дядю взять Хильду на большую охоту, а ведь иначе мы бы просто сходили в короткий рейд. Мы убиваем одну химеру, а вторая попадается тойфелю – возможно, тоже из-за нашего присутствия. Ведь что-то мне кажется, что те странные ночные атаки были вызваны тем, что гейстов манил наш дух. Мы убиваем химеру, и она не выходит в людные места, наталкиваясь… Наталкиваясь на отряд «уравнителей», которые планировали налет на карьер. И гейст высшего ранга – это не разъезд порубежной стражи, гейст кладет их всех прям там. Либрия отказывается от налета на поезд – нет попытки ограбления оружейной лавки, нет захвата вокзала, нет попытки захватить поезд… И что получается? А получается – очень неприятное. Получается, что всю эту цепь событий привел в движение мой совершенно рядовой и мелкий… Да нет, не может быть. Бред какой-то. Что-то больно много я на себя беру. Да и разве способен такой незначительный эпизод иметь столь далекоидущие последствия?